Но дальнейшие его слова повергли меня в шок. Точнее, его тон, просительный, словно он правда имеет это в виду.
— Я нуждаюсь в тебе, пожалуйста, Нати.
38
— Я нуждаюсь в тебе, пожалуйста, Нати…
Эти слова попали в самое сердце. Именно из-за них я сейчас быстро одеваюсь, беру ключи от машины и выбегаю из квартиры.
Давид ничего толком не объяснил, но я почувствовала, что мне нужно к нему. Наверное, я дура, даже спорить не буду. По первому же зову рванула к нему! Запрыгнула в машину и выехала на дорогу. Как назло, все красные светофоры были мои.
Я барабанила ногтями по приборной панели и размышляла, правильно ли поступаю? Должна ли ехать? Проехала метров сто и остановилась у обочины.
— Ну, куда я еду? — спросила вслух, вцепившись в руль. — Почему должна ехать? Я тоже в нём нуждалась, и что? Не поеду.
Вот всегда приятно поговорить с умным человеком.
Я завела мотор и похолодела от внезапно пронзившей, словно боль в пояснице, мысли, а вдруг…
— Нет, — выдохнула в шоке. — Н-не может быть… Я просто пересмотрела криминальных новостей, вот и всё.
Но внутренне я съежилась от страха. Давид же не мог убить свою жену, правда? Зачем тогда меня зовёт? Спрятать труп?
Боже…
Я тряхнула волосами. О чём я вообще думаю?
— Надо поехать и всё узнать.
Я вновь завела мотор и вклинилась в поток машин.
Берестов жил в одном из лучших районов города, кто бы сомневался. У нашей Анастейши тоже здесь квартира, так что я примерно представляю, сколько здесь стоит недвижимость. Я отметилась на пункте охраны, и только тогда меня пропустили внутрь. Поставила машину, как и сказали, на подземной парковке, а затем на лифте поднялась на нужный этаж.
Внутри меня была настоящая война. Я вышла из лифта и хотела броситься обратно, правда. Мне было страшно. Очень сильно. Я не знала, чего ожидать… Но сердце, мой глупый орган, заставил сделать шаг вперёд. Я хотела верить в сказку… Пожалуйста.
Я сделала глубокий вдох и позвонила в квартиру.
Может, всё же убежать, пока не поздно?
Я сделала шаг назад, и дверь внезапно отворилась. Так резко, что я вздрогнула. На пороге стоял Давид. Небритый, в домашней одежде, босой и с тёмными кругами под глазами. Его волосы были в таком беспорядке, словно он постоянно их взъерошивал.
— Наташа, — выдохнул мужчина и за руку втянул меня внутрь.
Я даже не сопротивлялась.
— Давай сразу проясним, — я высвободилась из его захвата. — Я здесь, чтобы узнать правду. И я к ней готова. Ты козёл! — всё же не сдержалась.
Берестов нахмурился.
— С чего вдруг такие комплименты?
— Ты мне не сказал, что женат! — обвинительно тыкнула пальцем в его грудь.
Я тяжело дышала, меня потряхивало от гнева.
Брови начальника взметнулись вверх, и он посмотрел на меня так, словно я несу какой-то бред. Но это не бред! Правда?
Давид взял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Как мне показалось, сделал это неосознанно, а я едва в обморок не упала от нежности.
— Если бы я знал, что женат, то обязательно бы сказал, Нати, — улыбнулся краешком губ.
— Но… Но… — аргументы у меня закончились.
Я была уверена, что он женат, а я его грязный секрет! Тогда я ничего не понимаю.
— Невеста? У тебя есть невеста?
— Нет.
— Тогда что такое? Почему ты меня бросил с утра? Я слышала, как ты миловался с какой-то девушкой! Сестра? — продолжала допытываться.
— Дочь, — ответил, и мне пришлось схватиться за стену.
Я думала об этом, но сразу отмела эту мысль. Берестов… Отец!
Я смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами, даже не знала, что сказать. Да что там, я даже не могла понять, что творится со мной, и что я чувствую.
— Я не понимаю…
— Мне нужна твоя помощь, а потом я отвечу на все твои вопросы.
— Что?.. — вдохнула, всё ещё пребывая в шоке.
— Я не знаю, что происходит с Аллой. Она весь день плачет и обвиняет меня в том, что я тупой, бесчувственный мужчина, — он запустил пальцы в волосы и вновь взъерошил их.
— Ну, я не могу с ней не согласиться.
— Она плачет, что ей не с кем поговорить, и что нет женщин в окружении, чтобы понять её.
— А от меня ты что хочешь, Давид? — спросила я.
— Поговори с ней. Просто поговори. Я боюсь, что с ней что-то случилось, а она не говорит. Вдруг её кто-то… Обидел, — Берестов сжал руки в кулаки, а в его глазах плескались отчаяние и боль.
— Пожалуйста, Наташа, я больше никому не доверяю. А потом проси что хочешь. Мне бы только узнать, что с ней всё хорошо.
Сейчас я увидела его в совершенно другом свете, сейчас он был отцом. Отчаявшимся родителем, который пытается понять, что происходит с его ребёнком.
Я нервно сглотнула.
— Ты думаешь, она станет со мной разговаривать?
— Ты можешь разговорить любого.
Кровь шумела в ушах, а голова шла кругом. Слишком много потрясений для одного дня. Некоторые моменты стали складываться, как паззлы.
— Х-хорошо, я попробую. А сколько ей лет?
— Тринадцать, — ответил Давид.
Я очень сильно удивилась. Отцом он стал очень рано.
— У меня есть младшая сестра, мы с ней ладим. Пойдём и разговорим твою дочь, — я смущённо улыбнулась.
Сняла обувь и сделала шаг внутрь квартиры, босс удержал меня за руку.
— Наташа, я должен тебя предупредить. Алла, она… Особенная. Просто не разглядывай её, хорошо?
Я так удивилась. Что значит «особенная»? У неё какие-то отклонения? Я занервничала ещё больше. Может, ей нужна помощь профессионала? Я никогда не общалась с такими людьми, тем более с детьми…
Я уже хотела сказать об этом Давиду, но, посмотрев на него, я не смогла. Язык, словно прирос к нёбу. Он смотрел на меня с такой надеждой. Этот сильный мужчина, хладнокровный бизнесмен, был в шаге от того, чтобы начать выдирать на себе волосы. Он мог поглощать компании противников, но не знал, что делать с тринадцатилетней девочкой. И самое поразительное — он думал, что я могу помочь, он верил в это и доверял мне.
— Конечно, Давид, я сделаю всё, что смогу.
39
Берестов взял меня за руку и повел вглубь квартиры. Я не смотрела по сторонам, просто не могла, мысли были только о том, о чём говорить с девочкой? Давид подвёл меня к деревянной двери и посмотрел на меня.
— Готова? — спросил тихо.
А я утвердительно кивнула, хоть и хотела убежать с воплями.
Босс поднял руку и постучал в дверь.
— Алла, можно войти? — ответа не последовало, но он всё равно открыл дверь.
Это была очень симпатичная девчачья комната с огромной кроватью с балдахином, как у принцессы.
— Я тут привёл к тебе кое-кого, думаю, вы найдёте, о чём поговорить, — и с этими словами он впихнул меня в комнату и закрыл за мной.
Я ошарашено смотрела на закрытую дверь. Совершенно не ожидала такой подлости от начальника.
— Ты кто? — послышался глухой голос от кровати.
Я повернулась в ту сторону и пригладила свои спортивные штаны.
— Привет, я Наташа, — махнула рукой.
Девочка лежала под огромным одеялом и наружу торчал лишь её нос.
— И чего ты пришла, Наташа? О чём нам с тобой говорить? — скептически спросила Алла.
— Ну… — протянула я.
— Понятно. Можешь уходить, у меня нет настроения разговаривать с тобой, — сказала девчонка.
М-да, сразу видно, дочка Берестова.
— Знаешь, я тоже не очень хочу разговаривать, — сказала я и, подойдя к кровати, села на её край. — Но Давид попросил, и я выполню его просьбу. Так что потерпи меня немного, ок?
Я отчетливо услышала тяжелый выдох и улыбнулась.
— А ты типа на него работаешь?
— Типа да, — подразнила её.
— Понятно, — вновь сказала девочка.
— А ты вылезти из-под одеяла не хочешь?
— Нет.
— Хорошо, — ответила я.
Я тихо вздохнула. И как мне разговорить подростка? Помню себя в её возрасте и до сих пор удивляюсь, как мама меня не придушила.
Я задумалась над словами Давида, почему он назвал Аллу «особенной», очень странно.
— А ты в каком классе сейчас?
— В восьмом, — с паузой ответила девочка. — А тебе сколько лет? — полюбопытствовала она.
— Двадцать семь, не поверишь, но я хорошо помню восьмой класс. Хорошее было время.
— Я не люблю школу, — проворчала Алла. — Точнее, мне нравится учиться, но не нравятся одноклассники.
— Да, такие периоды тоже бывают. Но они проходят.
— Не проходят, они все относятся ко мне, как… — девочка резко замолчала и втянула в себя воздух.
А у меня сердце замерло в ожидании её ответа.
— Как к кому? — тихо спросила я.
Дочь босса долго не отвечала.
— Алла, — позвала я тихо. — Знаешь, в психологии есть такой термин как «эффект случайного попутчика». Когда посторонним людям можно рассказать абсолютно всё то, что ты не хочешь говорить семье и друзьям. И «попутчики» не осудят.
— Ты что, психолог? Отец притащил мне психолога? — возмутилась девочка.
— Нет! Я не психолог, просто увлекаюсь. Я бухгалтер.
— Какая скучная у тебя профессия, — прокомментировала малая.
— Мне нравится. Я люблю цифры. А ты кем хочешь стать, думала уже?
— Пластическим хирургом, — без промедления ответила Алла.
— Будешь делать людям груди? Как раз отучишься, и мне понадобится твоя помощь, — пошутила я.
— Нет. Я буду исправлять уродство.
— Все люди красивые по-своему…
— Нет. Я не красивая.
— Глупости не говори. Я тебя ещё не видела, но с уверенностью могу сказать, что у тебя очень симпатичный носик.
Девочка фыркнула и, спустя пару мгновений, она села на кровати и откинула от себя одеяло. Я впервые увидела дочку Берестова, даже дыхание задержала. Мне было интересно, похожа ли она на Давида или свою мать… И, кстати, где эта самая мать находится? Алла была платиновой блондинкой, с яркими голубыми глазами и личиком в форме сердечка. Она была очень красивой, но действительно была «особенной». Левую часть её лица от брови и до подбородка пересекал белый шрам. Он не уродовал её, просто был там. Не перетягивал на себя внимание. Но я задалась вопросом, что же с ней произошло?