В этот раз между нами всё было медленно и чувственно, каждое движение внутри меня задевало частички души. Я знала, что таких, как он, у меня больше не будет. Я обнимала его за плечи, целовала и гладила лицо. Хотела запомнить всё, что между нами сейчас… Я… прощалась с Давидом. С помощью своего тела. И это будет моим своеобразным завершением наших «отношений». Как только мы выйдем за эту дверь, то друг друга больше не увидим. А Берестов словно чувствовал это, был так нежен со мной, я не могла этого выдержать и в конце расплакалась, а когда он вышел из меня, я почувствовала такую утрату.
Мы лежали в объятиях друг друга и пытались привести дыхание в порядок.
— Почему так всё сложно, бл*ть, — сказал мужчина.
— Я не знаю, Давид. Я просто не могу, — прошептала я.
Меня раздирало от эмоций. Я кусала губы в кровь, чтобы не заплакать в голос. На душе так плохо было. Внутри поселилось невосполнимое чувство утраты.
— Ты знала, на что шла, — тихо сказал Давид.
— Знала, — ответила я.
Я чувствовала, как быстро бьётся его сердце. Он шумно выдохнул и провёл пальцами по волосам.
— Не надо, Наташа. Я дам тебе время, — сказал он.
Я горько усмехнулась. Время на что?
Мне кажется, любовь очень честное чувство. Я не стыжусь его. И не прошу полюбить себя, мне просто хочется знать, что между нами что-то может измениться, что по истечению срока контракта он не разорвёт отношения. Я хочу развития.
Мне потребовалось всё своё мужество, чтобы произнести следующие слова.
— Я люблю тебя, — прошептала я тихо-тихо.
Он молчал.
Я не ждала ответа.
— Пора ехать за Аллой, — хрипло произнёс.
Я перекатилась в сторону и завернулась в простыню.
— Я до дома доеду сама.
— Наташа.
— Не надо, Давид. Просто уходи.
Я хотела, чтобы он сказал что-то, и одновременно не хотела. Потому что каждое слово причинит ещё больше боли.
Я смотрела в потолок. Чувствовала его взгляд на себе. А потом услышала, как открывается и закрывается дверь номера.
Берестов ушёл.
45
Не помню, как вернулась домой. Мне хотелось только одного — уснуть и ни о чём не думать. Я просто не могла. Внутри так больно было, словно рёбра на живую выдирают. Легла в кровать, не раздеваясь, и накрылась с головой одеялом. Такое ощущение, что все мои чувства онемели от боли. Я закрыла глаза и постаралась заснуть.
Не знаю, сколько прошло времени, но я проснулась от того, что в мою дверь стучат. Я не хотела открывать, но побоялась, что её сорвут с петель. Я точно знала, кто там стучал…
Как только открыла дверь, девочки влетели в квартиру. Один взгляд на меня, и они всё поняли без слов.
— Вот ублюдок! — прорычала Настя и едва не задушила меня в объятиях.
Подруги потащили меня в зал и уже через пару мгновений в моей руке появилась огромная кружка на 450мл с вином.
— Пей и рассказывай нам всё, — скомандовала Саша.
Я перевела взгляд на Нину, она ободряюще мне улыбнулась. Я сделала глоток вина, а затем ещё парочку. С чего бы начать…
— Давид Вячеславович и я… — прохрипела я, такое чувство, что горло наждачкой дерёт.
Мне пришлось сделать несколько успокаивающих вдохов. Я старалась не смотреть на девочек, потому что не хочу видеть их сочувствующие взгляды.
— Всё началось с того, что…
И я начала рассказывать. С самого начала. Рассказ получился долгим, очень эмоциональным, со слезами и даже со смехом. Мне не хотелось говорить только о плохом, ведь между мной и Давидом было много хорошего. Подруги слушали и не перебивали. Но я знала их, как только закончу рассказ, то будет взрыв.
Я рассказала о том, что произошло в отеле, и замолчала. Одним махом допила остатки вина и стала ждать реакцию подруг.
— Ты сказала, что любишь его, а он просто ушёл? — прошептала в ужасе Ниночка.
Я печально улыбнулась.
— Да. Я не ждала, что он скажет, что тоже любит меня, но… Я даже не знаю, понимаешь? Хоть что-то бы сказал, чтобы я не чувствовала себя …
Использованной.
Грязной.
Ненужной.
— Ох, Наташка, — Саша обняла меня. — Он просто дурак и дебил.
— Я знаю одного парня, боксёр, он может вломить Берестову, отправить в нокаут, — с улыбкой маньяка предложила Настя.
Я засмеялась.
— Он, конечно, козёл, но я не хочу, чтобы его били.
— А чего ты хочешь, Нат? — серьёзно спросила Анастейша.
Я тяжело вздохнула.
— Я хочу уволиться и никогда больше его не видеть. Хочу… Не любить его.
— Правильно, нужно сразу всё обрубать! Пошёл он к чёрту, недостойный урод! — сказала Настя.
— Тебе сейчас больно, Наташа, — тихо сказала Ниночка. — Я понимаю, правда. Но не делай ничего на эмоциях, дай себе время всё обдумать, чтобы потом не жалеть.
— О чём жалеть, Нина? — практически прорычала Настя. — Ей нужно уходить и слать его лесом! Слать куда подальше.
Нина и Настя — две противоположности. Они как ночь и день. Настя — импульсивная и взрывная, а Ниночка — тихая и рассудительная.
— Я говорю о том, что на эмоциях можно сделать поступки, которые обычно никогда не совершила бы. Наташ, ты можешь обижаться, тебе больно, но у тебя контракт. Да и уволиться надумаешь, две недели отработать надо будет. А где ты в нынешней ситуации найдёшь такую работу?
— Ой, замолчи, Нина! Ты так говоришь, словно всё сводится к деньгам! — закричала Настя.
Обе девушки встали и смотрели друг на друга. Настя выше Нины на целую голову.
— Не затыкай мне рот! А слушай, ЧТО я говорю. Ты видела контракт? Ты знаешь, какая там сумма отступных? Я переживаю за Наташу, мне обидно за неё, но нужно быть реалистами! Или ты оплатишь за неё неустойку, м? Я могу дать тысяч тридцать из заначки, если поможет.
Я понимала, о чём говорит Нина, и Настя тоже понимала, но никогда бы не согласилась с тем, что подруга права.
— Мне кажется, нам всем надо успокоиться, — произнесла Саша.
— А мне кажется, Ниночке надо пойти в задницу, — огрызнулась Настя.
— А мне кажется, тебе пора перестать быть такой агрессивной сучкой, — парировала Шильцова.
Градус общения нарастал. У нас часто бывают какие-то споры и ругань, мы же девочки, без этого никак.
— Мне кажется, вы забыли, для чего пришли сюда, — сказала я, и все посмотрели на меня. — Я вообще-то страдаю.
Подруги успокоились и сели обратно на пол.
— Я слышу каждую из вас. Мне очень больно, и я не знаю, как буду ходить на работу и видеть его там… Но, наверное, Нина — голос разума, она права. Я не могу себе позволить потерять работу. Я не знаю, как буду выплачивать неустойку. Мне нужно попросить у него контракт, чтобы разобраться с юристом. Спать с Берестовым я больше не буду, не после всего… Наверное, я дура, да?
— Нет!
— Что ты!
В один голос воскликнули Саша и Нина. Настя же сказала:
— Да.
Все посмотрели на неё. Она лишь плечами пожала.
— Секс — это секс, зачем туда приплетать какие-то чувства, Нат. Надо быть проще и воспринимать всё проще.
— Не все же такие, как ты, — пробормотала я.
— Ну, я не ввязываюсь никуда, если не уверена в своей победе. А тебе Берестов и до всего этого нравился. Это ты решила, что сможешь обезличить всё, что между вами. Ты не пришла к нам, когда начались проблемы. Ты сама приняла эти условия. На что ты рассчитывала? Вы меня сейчас все ненавидите. Но, Нати, я люблю тебя. Я считаю Давида уродом за то, через какую боль он заставил тебя пройти, я готова его четвертовать, но… Ты сама виновата, подруга.
— Я это и без тебя знаю, — сказала я холодно.
Слова Насти очень сильно меня зацепили. Её прямолинейность порой вообще ни к месту. Я и сама всё это знаю.
— Я хочу спать, вам пора уходить.
— Нат…
— Будете уходить, прикройте за собой дверь.
Я встала с пола и пошла в ванную. А когда оттуда вышла, подруги уже ушли. Я допила остатки вина и решила взять больничный. У меня есть знакомая врач, она всё оформит, и у меня будет время обо всём подумать.
Но я даже и представить себе не могу, что вновь увижу Давида. Ещё слишком рано и больно… Мне нужно набраться сил.
46
Давид
Я люблю тебя.
Эти три слова постоянно крутились у меня в сознании. Я постоянно прокручивал последнюю нашу встречу с Наташей в голове. То, как оставил её одну в отеле.
Бл*ть, я просто ненавижу себя за это!
Помню, что был оглушен её признаем. Такое чувство, что мне битой по башке зарядили. Я ничего не соображал. Я тогда спустился вниз, сел в машину и просто сидел, не двигаясь. А когда смог трезво мыслить, вернулся обратно в номер, то её там уже не было.
Я люблю тебя.
Чёрт, я знал, что с Юницкой просто не будет. На что я рассчитывал? Сам себя загнал в угол. Она не из тех женщин, которые могут отделить одно от другого. И всё же я рискнул.
А всё почему?
Потому что хотел её до ломоты в пальцах. Но нельзя было. Замужем была. Чужая женщина. А когда она ночью в моём офисе появилась в том развратном платье и без белья, меня повело. Затем я узнал, что она развелась. Меня больше ничто не сдерживало. Я увидел возможность и воспользовался ею.
Я люблю тебя.
Всё должно было пройти легко. Просто секс и всё. Мне не нужны отношения и всё, что с ними связано. Я всегда получаю женщину, которую хочу. А Наташа была самой желанной. Наверное, я сам себя обманывал, когда думал, что у нас выйдет обычный контракт.
А теперь она на работу не ходит и на звонки не отвечает. Я бы мог поехать к ней домой, но уверен, что она не откроет. Слишком сильно я обидел её. А она занозой засела, не продохнуть. Наверное, так даже лучше. Далеко не зашло, и потом будет легче. Ей.
В кабинет вошли без стука, я хотел уже послать подальше наглеца, поднял голову от бумаг, и слова застряли в горле.
— Привет, папа, — радостно сказала Алла и села в кресло напротив меня.
— Привет, малышка, как школа? — сразу же оттаял я.