– Я присмотрю за тобой.
–Арина, немедленно иди сюда!– А это уже Лидия Николаевна. И в голосе ее куда больше раздражения, чем страха. На мгновение Арина даже почувствовала себя нерадивой ученицей.
–Иду!– крикнула она.
–Волнуются подружки?– Серый Волк продолжал ухмыляться.
–Не твое дело,– огрызнулась она.
–Хорошо, тогда давай вернемся к моему делу.
–Арина, скоро ночь! Пожалей Глашу, у нее больное сердце.
Ах, как же ей хотелось узнать все прямо сейчас, но Лидия Николаевна права – у бабы Глаши больное сердце. Нельзя подвергать их обеих лишнему риску.
–Завтра,– решилась она.– Приходи завтра, и мы поговорим.
Ему не понравилось, в его стылом взгляде промелькнуло, но тут же исчезло раздражение.
–Хорошо,– сказал он коротко.– Завтра я приду. И помни…
–Я помню,– Арина не дала ему договорить,– ты следишь за мной.
–Присматриваю.
–Хрен редьки не слаще. Спокойной ночи!
Кем бы ни были существа, ломившиеся ночью в сторожку, встречи с ними она не пожелала бы даже злейшему врагу. Даже если враг этот уже мертв.
–Спокойной ночи,– сказал он и в мгновение ока растворился в тумане.
–Да что же это такое?!– Старушки встретили ее на пороге, и на лицах их отражалась целая гамма чувств, от беспокойства до раздражения.– Себя не жалеешь, нас пожалей!
Лидия Николаевна захлопнула дверь, задвинула засов.
–В темноте на болоте опасно,– поддержала сестру баба Глаша.– Ты ведь сама в этом убедилась.
–Еще не темно,– попыталась возразить Арина.
–Но уже темнеет!– отмела ее возражения Лидия Николаевна.– Здесь все по-другому, ночь наступает мгновенно.
–Ну, что там?– спросила баба Глаша и тяжело опустилась на табурет.
–Ничего,– соврала Арина.– Дым, туман, вода.– Все как прежде.
–Так что же тебе дома-то не сидится, если там ничего?– уже спокойнее спросила Лидия Николаевна.– Что тебя тянет туда?
–Я не знаю.– А вот на сей раз Арина сказала правду.– Просто не могу я тут, в четырех стенах. Душно.
–Душно ей, а нам знаешь как весело! Думать, где ты, что с тобой.
–Она сильная…– В голосе бабы Глаши не было уверенности, только надежда.
–Она глупая!– Лидия Николаевна поправила сползшие на кончик носа очки.– Глупая и самоуверенная. Совсем как…– Она запнулась.
–Совсем как Сказочник?– уточнила Арина.
–Он знал, что делал и какой силой обладал. А ты не знаешь ровным счетом ничего. Ты никакая не ведьма! Не обольщайся, девочка! Без соответствующей муштры ты – ноль без палочки.
–Я это знаю.
–А если знаешь, так и не высовывайся!
–Долго?– спросила Арина.
–Что?..
–Долго мне сидеть и не высовываться? До самой пенсии? Как я узнаю, что уже пора? Как я смогу вас защитить, если не буду предпринимать попыток разобраться!
–Глашка, ты слышишь?– Лидия Николаевна посмотрела на сестру.– Она собралась нас защищать. Нас!
–Я же говорила тебе, она хорошая девочка.– Баба Глаша улыбнулась Арине.
–Хорошие девочки бабушек до инфаркта не доводят,– вздохнула Лидия Николаевна и опустилась на соседний табурет.– Арина,– сказала она неожиданно мягко,– хоть в темноте по болоту не гуляй. Онне велел.
–Не буду.
–Даже если услышишь, если увидишь что-то необычное. Это особенное место, здесь все очень тонко.
–Что тонко?
–Ткань… ткань между мирами, я так думаю.– Лидия Николаевна горько усмехнулась.– Кто бы мог подумать, что я, махровая атеистка, стану говорить такие вещи!
–Кто бы мог подумать, что я добровольно стану ведьмой,– в тон ей сказала Арина и тут же добавила: – Я не выйду на улицу ночью. Обещаю вам. Но днем… днем мне нужно.
–Устала…– Баба Глаша зевнула, с опаской всмотрелась в стремительно сгущающуюся за окном темноту.– Давайте ложиться.
Прежде чем улечься в постель, Арина занавесила окно шалью. Ее бы воля, она бы и кровать отодвинула как можно дальше от окна, но кровать была тяжелой, в одиночку такую с места не сдвинешь, а старушки ей в таком деле не помощницы.
Закрывая глаза и устраиваясь поудобнее, Арина думала о предстоящем разговоре с Серым Волком, о том, что завтра узнает если не все, то многое. А еще она думала, что время в этом месте течет как-то неправильно, что чувство времени она утратила напрочь, как будто вышли из строя внутренние часы.
В сторожке царила тишина, но не умиротворенная, а настороженная. В тишине этой было отчетливо слышно, как потрескивает свеча на столе, как посапывают во сне старушки, как сторожко вскидывает голову растянувшийся перед дверью Блэк, как постукивает в стекло ветка дерева…
Холодок пробежал по позвоночнику от затылка до копчика, прогоняя дремоту. Арина рывком села, Блэк так же рывком вскочил на лапы. Возле сторожки не было дерева и не было ветвей, способных царапать стекло. Выходит, не ветка – что-то другое. Или кто-то другой…
Арина не стала убирать с оконной рамы шаль, ни когда стук повторился, ни когда стал громче и настойчивее. Она спрыгнула с кровати, уселась на табурет у стола так, чтобы непременно попасть в круг света. Блэк остался у двери, лишь время от времени бросал на хозяйку внимательные взгляды. Баба Глаша и Лидия Николаевна так и не проснулись.
Когда в дверь постучали, Арина почти не испугалась и уж точно не удивилась. Стук был слабый и неуверенный. Блэк беззвучно оскалился, Арина на цыпочках подошла к двери, прижалась ухом к шершавым дубовым доскам.
Снаружи плакал ребенок, совсем маленький, лет двух-трех. Он плакал и звал маму с таким отчаянием, что сжималось сердце. Маленький ребенок один… посреди болота… ночью…
Рука потянулась к засову. В тот момент, когда пальцы коснулись холодного металла, на запястье предупреждающе сомкнулись челюсти Блэка. Боль вывела из транса, смахнула пелену морока. Арина отдернула руку, растерянно посмотрела на отпечатавшиеся на коже следы клыков. Пес виновато рыкнул, ткнулся холодным носом в Аринины босые ноги.
–Все хорошо. Ты молодец. Правильно сделал.– Она потрепала Блэка по холке.– Там ведь нет никакого ребенка?
Арина уже и сама знала ответ. Там, за тяжелой дубовой дверью, нет никого живого, а то, что там есть, впускать в дом нельзя ни в коем случае.
Стук повторился. На сей раз снова стучали в окно.
–Убирайся!– сказала Арина шепотом.– Пошла прочь!
Шаль бабы Глаши качнулась, словно от сквозняка, шурша тяжелыми кистями, соскользнула с оконной рамы.
–Арина…– По ту сторону стояла Вера Федоровна. Стояла в сторонке, скрестив на груди тонкие руки.– Вот и свиделись…
–Вера Федоровна.– Девушка приникла к окну, всматриваясь в знакомые, но уже начавшие забываться черты.
Строгое серое платье, нитка бус из речного жемчуга, элегантная укладка и черные провалы вместо глаз.
–Впустите меня, Арина. Здесь очень неуютно.
Блэк предупреждающе зарычал, всем своим крупным телом преграждая Арине проход к двери.
–Она ведь у вас, моя книга?– Вера Федоровна приблизилась. Не шагнула вперед, а просто вдруг оказалась прямо перед Ариной.– Пригласите меня, и мы поговорим. Как раньше…
–Это не она.– Арина не заметила, как проснулась баба Глаша, не услышала, как она подошла и стала за спиной.– Кого бы ты сейчас ни видела, это не тот человек, которого ты знала. Не делай глупостей, Аринка.
–В этом мире так тоскливо.– Узловатый, искореженный артритом палец прочертил на стекле невидимую полосу.– Мне не хватает общения. Не предложите мне кофе?
–Вы не любили кофе…– Арина отступила от окна.– Вы… Вера Федоровна любила крепкий чай. Уходите!
–Пусти!– Знакомое лицо стремительно менялось, теряя остатки человечности. Из черных провалов глаз выплеснулась тьма, невидимая сила ударила в окно, размазывая по стеклу что-то бурое, отвратительное.– Тебе отсюда не выбраться! Никому из вас!
Теперь от ударов содрогалась уже дверь. Крепкий засов тихо поскрипывал, но держал надежно.
–Не слушай.– Баба Глаша подхватила сползшую шаль, набросила на окно.– Все будет хорошо! Онобещал.
–Онобманул нас, Глаша.– Лидия Николаевна прижалась спиной к двери, словно пытаясь сдержать рвущуюся в дом нечисть.– Признай это!
–Онсказал, ему нужно время.
–Сколько? Как долго она еще продержится? Как долго продержимся мы?
–Сколько нужно, столько и продержимся,– отрезала старшая сестра.
–Продержимся…– выдохнула Лидия Николаевна и обхватила себя руками за плечи.– Похоже, у нас просто нет другого выбора.
–Ты можешь уйти. Ты знаешь дорогу.– Баба Глаша подошла к сестре, посмотрела на нее ласково и требовательно одновременно.– Днем тут безопасно.
–Глашка, что ты говоришь?– Лидия Николаевна устало улыбнулась.– Куда я от вас уйду? Я остаюсь.
–А если остаешься, так и не ной. Сама в панику не впадай и девочку не пугай.
–Я не боюсь.– Арина снова прижалась щекой к двери, прислушиваясь.
Снаружи все стихло.
–Они ушли.– Лидия Николаевна тяжелой, шаркающей походкой направилась к печи.– Ложитесь спать, теперь до следующей ночи все будет спокойно.
Словно вняв ее совету, Блэк растянулся перед дверью, положил голову на лапы и закрыл глаза.
–А и то верно, ложись спать, Аринка.– Баба Глаша повела плечами, будто поправляя невидимую шаль.– Утро вечера мудренее.
Утро наступило внезапно. Так же внезапно, как до этого наступала ночь. С момента ночного визита Арина, кажется, не сомкнула глаз, и теперь, когда чернота за окном сменилась уже опостылевшей серостью, чувствовала себя слабой и разбитой. Даже студеная колодезная вода не смогла вернуть ей бодрость и жизненные силы. Чем бы ни было это место, древним ли капищем или и вовсе перекрестком миров, а энергию оно высасывало из каждого, до кого могло дотянуться. Может, права Лидия Николаевна и оставаться здесь надолго опасно? Может, когда-нибудь они превратятся в тени или болотные огоньки и станут вот так же досаждать оказавшимся в сторожке случайным путникам!
Нет, она не позволит! Если в ней есть хоть что-то от Сказочника, она найдет выход. А пока нужно поговорить с Серым Волком.