– я ведь тоже не помню, как оказался на болоте.– Недоверие в его голосе сменилось растерянностью.– А я точно не вступал в сговор ни с каким шаманом. Первое, что я помню, это тебя, прогуливающуюся с Блэком по болоту.– Взгляд его сделался напряженным.– Что здесь происходит?
Вот и пришло время. Как бы она ни хитрила, как бы ни пыталась отсрочить неизбежное, а время пришло.
–Ты мне не поверишь.– Арина отвела взгляд. Не с этого надо было начинать. Не так глупо, не так банально…
–Я постараюсь.
–Ты помнишь аварию?
Прежде чем ответить, Волков задумался, во взгляде его промелькнуло что-то смутное, едва уловимое.
–Мой джип слетел в овраг,– сказал наконец.– Чертовски глубокий овраг. Помню, когда летел, еще успел подумать, что мне конец: или разобьюсь насмерть, или останусь инвалидом.
–Первое…– Арина сжала веретено так, что заболели пальцы.
–Что – первое?– спросил Волков. Голос его был спокойный, лишь чуть недоуменный.
–Ты разбился насмерть…– Пальцы разжались, веретено упало на пол, покатилось.
–Я разбился насмерть?– переспросил он, на сей раз насмешливо.– А разговариваешь ты сейчас с кем – с покойником?
–Да.– Веретено нужно было поднять, но она не смела, не могла отвести взгляд от его лица.– Ты призрак, Андрей.
–А ты?
–А я ведьма, которая может общаться с призраками. Сказочник мог…
–Чушь! Ты прикасалась ко мне. Похож я, по-твоему, на Каспера? Я прозрачный? Нематериальный?– Он поднял с пола веретено, положил на стол.– Скажи, какой призрак смог бы такое проделать?
–Я не знаю. Может, ты особенный…
–Это ты особенная. Наслушалась баек своего Сказочника и двинулась.
–Как ты выбрался из оврага?– спросила Арина тихо.– Ты помнишь?
Он не помнил.
–Посттравматическая амнезия.– Волков потрогал висок.– Так бывает. И голова до сих пор болит. Скажи, у призраков болит голова?
–Я не знаю.
–А я знаю. Там, за последней чертой, нет ничего, и если я до сих пор чувствую, значит, я здесь, а не там.
Он не желал принимать факты, искал объяснения. Арина его понимала, не так давно она сама отказывалась верить.
–А тут, на болоте, насколько четко ты себя осознаешь?– спросила она мягко.– Не тогда, когда ты со мной, а когда остаешься один. Где ты ночуешь? Что ешь? Как ты вообще проводишь время?
Он молчал, и чем дольше длилось это молчание, тем растеряннее становился взгляд. Он не помнил… Потому что без нее он переставал себя осознавать.
–Ты не помнишь.– Арина накрыла ладонью его ладонь, но Волков отдернул руку, словно она причинила ему боль.
–Я помню все, что было до аварии.– Когда он заговорил, голос его звучал спокойно, но Арина знала цену этому мнимому спокойствию.– А после… Помню, как замочил того болотного мутанта, помню каждое сказанное тобой слово…
–И все,– закончила она за него.– Это все, что ты можешь вспомнить.
Вместо ответа он лишь кивнул. Молчание все длилось и длилось, в наступившей тишине треск горящей свечи казался Арине оглушительно громким.
–Значит, я умер?– Он улыбнулся. Улыбка получилась кривоватая, совсем невеселая.
–Да.– Она сжала кулаки крепко-крепко, так, что ногти больно впились в кожу.– Прости.
Волков не ответил, его занимала свеча, и взгляд серых глаз был устремлен на ровно горящее пламя.
–Если ты ошибаешься и я все-таки жив…– Он не договорил, поднес раскрытую ладонь к огню. Пламя лизнуло кожу, Арина сжалась так, словно это ее рука только что накрыла пламя.– Если бы я был жив, я бы чувствовал боль, а я не чувствую. Я вообще ничего не чувствую.
На его ладони не осталось даже следа копоти, не то что ожога.
–Прости,– повторила Арина.– Ты этого не заслужил. Никто из нас не заслужил.
–Что это за место? Что за твари кругом?– Ему не нужны были ее извинения, ему требовалась информация. Даже сейчас, когда информация теряла всякий смысл.
–Я не знаю. Это было его место, особенное.
–Перекресток миров.– Волков усмехнулся.– Какая-то перевалочная станция между тем миром и этим? Чистилище?
–Мы тут живые, все, кроме…– Арина запнулась.
–Да ладно тебе.– Он снова накрыл свечу ладонью.– Все, кроме меня. Скажи лучше, почему я застрял здесь? Почему не ушел туда, куда уходят все уважающие себя покойники?
–Не знаю…
–А что ты вообще знаешь?– Волков злился. Пусть, он имел полное право и на злость, и на вопросы, на которые у нее не было ответов.
–Почти ничего,– сказала она.– Прости.
–Ты извиняешься.– Волков убрал руку от свечи, еще раз взглянул на свою ладонь.– Все время извиняешься. За что?
–Я виновата.– Еще одно, самое последнее признание, и он ее возненавидит. Может быть, он остался здесь, с нею, именно потому, что знает: она виновна в его смерти. Знает, но еще не осознает.
–В чем?
–В том, что ты стал таким.
–Мертвым?– уточнил он.
–Да.
–И как же ты поспособствовала этому факту? Спустилась вслед со мной в овраг и воткнула в сердце осиновый кол или вот эту штуку?– Он скосил взгляд на веретено.
–Это из-за меня твоя машина слетела в овраг.
–Из-за тебя?..
–Там был очень крутой поворот. Я знала, как он опасен. Особенно ночью, в тумане.
–Я тоже,– откликнулся он.
–Что – тоже?
–Я тоже знал, что поворот опасен. Я вожу машину не первый год. Если бы…– Волков замолчал.
–Если бы – что?– шепотом спросила Арина.
–Я слетел в овраг не из-за тебя, а из-за него.
–Из-за… кого?
–Я ведь привык все контролировать и просчитывать наперед.– Волков словно и не услышал вопроса.– Но это невозможно было просчитать. Он появился перед джипом в мгновение ока, не выскочил на дорогу, а словно материализовался из воздуха. Тут уже просчитывай не просчитывай… Я вывернул руль, чтобы не сшибить его.
–Сказочника?..
–Да. Этот ваш полоумный шаман, как он это сделал?– Волков крепко, до боли, сжал Аринино запястье. Блэк предупреждающе зарычал.– Как он оказался на дороге, если я сам, своими собственными глазами видел, какой он немощный? Как он это сделал?
–Так же, как пришел ко мне тем вечером, когда ты менял замок в моем доме. Наверное…
–Телепортировался?– Волков разжал пальцы, отпуская Аринину руку.
–Я думаю, это был его фантом. Или астральное тело. Честно, я не знаю, как он это сделал. И не понимаю зачем.
–Зачем отправил меня на тот свет?
–Да, может быть, он, так же как и я, считал тебя опасным?– предположила Арина.
–Он не считал меня опасным.
–Откуда тебе знать?
–Я разговаривал с ним. Помнишь? Он сказал, что я должен тебя защищать.
–И поэтому убил?..
–Как знать.– Волков пожал плечами.– Может быть, с его точки зрения, мертвый я полезнее живого. Я ведь спас тебя от того мутанта…
–Но это неправильно. Это нечестно…
–У тебя тоже не спрашивали, хочешь ли ты стать такой, как он.– Во взгляде Волкова была жалость. Не злость, не обида, не паника в конце концов, а жалость. Он ее жалел.
–У меня спросили. Я сделала свой выбор сама.
–Я тоже.– Он отвернулся.
–Когда?
–Когда решил не сдавать тебя Дементьеву. Считай, в этот момент я решил тебя защищать. Вот такие чудеса альтруизма.
–Не такой ценой…
–А какой? Как знать, может, через пару дней я бы схлопотал пулю в лоб от того же Дементьева или умер бы какой-нибудь другой, недостойной мужика смертью. Может, твой Сказочник это знал. Знал и лишь немного ускорил события, чтобы у тебя появился защитник на той стороне.
–Ангел-хранитель?– Арина попыталась улыбнуться, но ничего не вышло. Ей не хотелось улыбаться, ей хотелось выть в голос.
–Ход твоих мыслей мне приятен.– А вот он улыбнулся, вымученно, через силу, но все-таки.– Только боюсь, от ангела у меня совсем немного. И курить хочется. Как думаешь, у ангела может быть табакозависимость?
Все-таки Арина разревелась, уткнулась лицом в ладони, чтобы он не видел ее слез. Быть ведьмой так тяжело, за все нужно платить. Вот только платить приходится не ей одной.
–Ты разбудишь своих подружек.– На затылок легла тяжелая, совсем не призрачная ладонь, погладила, как маленькую, соскользнула на шею.– Не реви, все наладится. Завтра ты соберешь своих бабусек и вы уйдете отсюда. Я расскажу, куда тебе нужно будет поехать. У меня есть несколько надежных людей…
–А ты?– Ей хотелось, чтобы он говорил, вот так – спокойно, рассудительно. И не убирал руку.
–А я пойду за тобой. В любом случае выбор невелик: либо забвение, либо ты. Ты мне нравишься больше. Не скажу, что я твой поклонник, но раз только рядом с тобой я чувствую себя живым, значит, я буду рядом.
А руку он убрал и, кажется, даже отодвинулся подальше.
–Скажи, призраки могут уставать?– спросил вдруг Волков.
–Я не знаю.– Арина вытерла зареванное лицо и едва справилась с острым желанием прикрыть ладонью распухший от слез нос.– Я еще только начала тебя изучать.
–А я тебя еще даже не начинал. Хотя нет… у тебя красивые волосы… гладкие. Черт, как же хочется курить!
–Ты устал?– спросила она, чтобы спросить хоть что-нибудь.
–Как-то мне не по себе. Странное состояние для мертвеца, но, если ты не возражаешь, я прилягу.
–Конечно.– Арина торопливо расстелила постель.– Ложись.
На кровать он перебирался медленно, точно старик. Упал, не раздеваясь.
–Та сволочь, что напала на меня… у меня такое чувство, что она пыталась меня убить. Смешно – убить неубиваемое.– Волков скривил губы в улыбке.– Интересно, что это было?
–Я не знаю.
Почти на все его вопросы у нее был один ответ – «Не знаю». Вот такая она хреновая ведьма.
–И этот звук…
–Барабанный бой?– уточнила Арина.
–Почему барабанный бой? Писк. Противный такой, знаешь ли, напрягающий. Я считал, это последствие сотрясения мозга, а теперь даже не знаю, что и думать. Это как фантомная боль. А голова, кстати, болит вполне натуралистично.– Он закрыл глаза.
–Тебе надо отдохнуть. Поспи.
–Призракам разве положено спать?
–Если хочется, почему бы и нет? Тебе ведь хочется?