— Так почему ты кричала? — вдруг спросил он.
И я, дура такая, задумавшись, чуть на голубом глазу не брякнула про кактус. Только в последний момент одумалась и буквально подавилась словами.
Закашлявшись, я прохрипела:
— Мышь… Я увидела мышь…
— Просто мышь? — не поверил он.
— Просто мышь.
— Ладно… — не знаю, поверил Крэг мне или нет, но вопросов больше задавать не стал.
А через минут десять и вовсе отбыл восвояси, лишь у самой двери обернувшись и будто бы невзначай обронив:
— Если у ведьмы фамильяр официально зарегистрирован, то претензий к ней ни у кого не будет.
И он, в сопровождении Жорика, ушёл прежде, чем я успела задать хоть какой-нибудь вопрос.
— И что это было? — словно вторя моим мыслям, спросил Каркуш, тоже выходя на крыльцо. — Нинка, ты это, слюни-то подотри… Это не нашего круга ягодка. Ещё не хватало нам с подобным субъектом связаться. Уж лучше костёр…
— Ты о чём? — очнулась я.
— Да вот я про эти ваши… — ворон мрачно пнул первую попавшуюся под лапку веточку, — разговорчики. О чём столько времени можно говорить с вражеской силой?
— Ой, не преувеличивай, — отмахнулась я, — лучше пойдём со мной, кое-что покажу. Похоже, у нас проблема…
— Что такое?
Каркуш протопал вслед за мной в комнату и непонимающе её оглядел.
— Только не говори, что ты замуж выходишь.
— Что?! — опешила я. — Нет! За кого?
— Ну вот с кем любезничаешь, за того и выходишь, — ворон явно пребывал в отвратительном настроении.
Я раздражённо выдохнула и резко выкинула руку в сторону волосатого кактуса.
— Перестань говорить чушь и просто объясни мне, что тут происходит.
— А что происходит? — явно не понял он.
— Что? Да ты посмотри, на нём же… Волосы!
— Причем, довольно мягкие, шелковистые и густые, заметь.
— Каркуш, я обмазала кактус кремом для век, чтобы проверить его на увлажнение и так далее. Почему на нём выросли волосы?
— Так всё правильно, — посмотрел на меня птиц сочувствующе, — как, по-твоему, девицы себе ресницы с бровями гуще делают?
Я подвисла.
— То есть, на глазах это будет действовать как ускоритель роста для ресниц?
— Ага.
— А почему локоны чёрные?
— Чтобы светлые ресницы не нужно было отдельно красить. Думаешь, просто так мы за него такие сумасшедшие деньги берём?
— Но ведь… Кактус же не должен быть волосатым! А он… со всех сторон в чёрных кудряшках! — я потрясла тугим локоном на растении. — Как узнать, что волосы полезут только в месте, где должны быть ресницы, а не на всём веке?
— Так попробуй на себе! Говорят тебе, столько лет делали — ни одной жалобы, а ты пришла на всё готовое, а ещё жалуешься! — сварливо отбрил мои опасения Каркуш, доковыляв тяжёлой походкой до одной из подушек, которые теперь были разбросаны по всему дому и служили ему лежанками, и завалился на неё кверху пузом. — Боже, Нинка! И что я к тебе сразу не пошёл! Никогда у Нинаты столько не ел! И в сыре ты разбираешься! Жаль только, что ведьма никудышная…
Я только хотела его похвалить, как последняя фраза начисто отбила подобное желание.
— Смотри, будешь дерзить — на диету тебя посажу, — пригрозила ему, — а пробовать я… Пожалуй, всё же не буду… Хотя… — я оглянулась по сторонам, а потом проорала в сторону кухни: — Лёля!
— Да почему же ты так орёшь! — жирная птица перевернулась на другой бок, закрывая крылом гипотетическое ухо, а я всерьёз задумалась о том, чтобы немного ограничить его в еде. А то же лопнет невзначай…
Горничная появилась в дверях и дружелюбно клацнула челюстями.
— Лёля, у меня для тебя подарок, — с воодушевлением произнесла я, отвинчивая крышку на одной из баночек, — иди-иди сюда… В конце концов, ты уже один раз померла, если что, будет не так обидно.
— А ты в курсе, что у неё глаз нет? Точнее, у него, это же скелет — существо бесполое, — снова повернулся в нашу сторону пернатый.
— Раньше она была женщиной, — парировала я, — так что, в общем — все зомби мужского рода, а в частности — наша Лёля — девочка.
— Бред.
— Теперь слушай дальше. Глаз у неё нет…
Я задумчиво рассмотрела костлявые провалы глаз в пустой черепушке у послушно застывшего передо мной скелета. Глаз, одолженный в своё время Жориком, во время первой схватки с Каркушем так пострадал, что не подлежал восстановлению, так что Лёля его со всеми почестями закопала на заднем дворе вместе с тряпьём. Да и если бы он был, лучше бы от этого не стало, ведь кожи на веках у скелета не было, как, впрочем, и везде. Зато…
— Зато есть надбровные дуги! — радостно провозгласила я и щедро, от души намазала выпирающие косточки черепа нашим кремушком. — Вот завтра и посмотрим. Если разъедать не начнёт, значит, отдаём партию Крэгу!
— Это ты довольно позитивно придумала, — одобрил птиц.
— Слушай, но если этот крем помогает расти волосам, так может, лучше его как маску для волос использовать?
Ворон приподнял голову от подушки и посмотрел на меня, словно на умалишённую.
— Слушай, иногда я тебя боюсь, — признался он. — Нинка, голова людям нужна для того, чтобы ею думать. Показываю на пёрышках, — и с этими словами он поднял вверх крыло, оттопырив несколько длинных перьев, — первое — если ты этим намажешь всю женскую половину дворца, то завтра она вся станет черноволосой, а тебя отправят на костёр.
— Ой!
— Вот тебе и «ой»! Второе — это крем для ВЕК! То есть, он в первую очередь действует на увлажнение кожи и на разглаживание морщин. Намажешь на голову, и непонятно, что он там вздумает разгладить. Может, некоторые извилины, чтобы были, как у тебя?
Я насупилась, а потом запустила в наглого и языкастого ворона карандашом.
Длинный тонкий карандаш пролетел над головой невозмутимого пернатого, а тот даже не шелохнулся, всем своим видом показывая презрение моим метательным способностям.
— Ну, и третье — этот крем стоит баснословно дорого, в первую очередь, из-за касазубчика, который приходится выкупать у кочевников. Да и волки теряют клыки не каждый день… В общем, из него маска для волос будет просто на вес золота стоить. Есть намного более дешёвые, но не менее действенные способы сделать её.
Мне пришлось немного попыхтеть, но всё же согласиться внутренне с тем, что как бы мне не хотелось порой задушить Каркуша, но от него определённо был толк. Так что чувствую, нас ждёт долгое и обоюдное притирание характеров, и я буду не я, если не одержу в этой битве победу!
— Мы ужинать сегодня будем? — вторгся в мои победоносные мысли прожорливый фамильяр.
Я вздохнула и поплелась на кухню. Лучше один раз его накормить, чем потом всю ночь слушать жалобные причитания.
Жаль только, что ночью мне пришлось слушать вовсе не причитания ворона…
Глава 10 Ночной гость
Не спалось…
На улице зарядил противный мелкий дождь.
Капли стучали по крыше, нервируя мою и так расшатанную нервную систему.
Кап-кап-кап-кап…
Усилием воли я заставляла свой глаз не дёргаться, а зубы не скрипеть от раздражения. В который раз со вздохом перевернувшись со спины на бок, я услышала ворчливый голос от горы подушек.
— Нинка! Может, ты себе чаю заваришь? Успокоительного. Нината раз в месяц на вытяжке Уфигуна Спандрарыжского по нескольку дней сидела, а то ведь могла на людей кидаться. Правильно говорят, женщина — не человек.
Я с мстительным удовольствием запустила в наглую бестактную птицу собственную подушку, а через пару секунд получила её прямо в лицо обратно.
Пришлось смириться и злобно смять одеяло между ног, всеми силами пытаясь принять удобную позу. Самая лучшая, на мой взгляд — поза тигра, когда лежишь на боку, но почти на животе, подпирая своё пузико одной ногой, согнутой в колене. Вторую вытягиваешь до хруста, а подушку обнимаешь сладко-сладко, словно любимую бабулю.
— Вид сзади очень говорящий, — прокомментировал Каркуш.
— Сейчас вообще в коридор спать пойдёшь, — пригрозила я, накидывая на выглядывающие панталончики край одеяла.
Расслабься, Нинка! Расслабляемся.
Как там правильно? Расслабляем каждую часть тела, представляя, что погружаемся в вату…
Кап-кап-кап-кап…
Расслабляемся… Чуть закатываем закрытые глаза, потому что это их нормальное состояние в покое…
Кап-кап-кап-кап…
Считаем баранов… Раз баран, два баран… Вот Крэг — тоже баран — упрямый и твердолобый…
Не думать, не думать, не думать…
Кап-кап-кап-кап…
— Тук-тук-тук, — вторил перестук на улице.
— Да достали!!! — я с психами вскочила с кровати и, как была в бюстье и панталонах, выскочила в коридор мимо ошалевшего ворона. Оттуда пролетела к входной двери и злая как тысяча чертей распахнула её.
— Здравствуй, Нината, — проговорила замогильным голосом чёрная фигура на входе, с ног до головы замотанная в длинный плащ.
— До свиданья! — рявкнула я. — Касса закрыта, приходите завтра!
И, не дожидаясь ответной реакции, с грохотом захлопнула дверь перед носом посетительницы.
— Нинка, — показались огромные испуганные глаза из-за двери в комнату, — это, походу, Верховная.
— Да хоть Санта-Клаус! — я была настолько злая, что хотелось просто грызть зубами подушку. Что это со мной? Может, действительно успокоительных травок выпить? С этими Уфигунами Спандрарыжскими, прости Господи… — Я просто хочу поспать! Почему меня не могут оставить в покое?!
Я зашла в комнату и включила свет, чтобы моментально вздрогнуть всем телом.
— Это не тот приём, что я ожидала, — меланхолично заметила высокая пожилая женщина с жёстким выражением на обветренном лице. Она сейчас сидела в моём кресле около стола, откинув капюшон и положив перед собой на низенький столик для чая изогнутый кинжал в резных кожаных ножнах.
Вся моя спесь при виде последнего атрибута мгновенно улетучилась, а по телу прошла судорога.
— Что вам нужно в моём доме? — стараясь сохранять спокойствие, проговорила я. А сама порыскала глазами по комнате в поисках Каркуша.