Почувствовав от Нади запах алкоголя, Света наконец поняла причину заторможенности незнакомки. Женщина вызывала у нее двойственное чувство: с одной стороны, жалость, а с другой – неприязнь, а теперь еще и отвращение. Посочувствовать раненому и заблудившемуся человеку и помочь ему – святое дело. Но молодая девушка, которая напилась до такого состояния, что бессознательно бродила ночью по лесу, вызывала только отвращение. Конечно, мысль о том, что оан просто оказалась жертвой каких-нибудь проходимцев, у Светланы возникала, но она ее сразу отметала.
Беспокойство снова шевельнулось в груди. «Почему я не заставила ее сесть вперед?– мелькнула у нее мысль, а потом вдруг захлестнула ужасом. – Ну, что я за мать! Пристроила странную женщину, да еще и полупьяную, рядом с детьми! А сама теперь сижу и дергаюсь».
Света опять оглянулась, хотела что-то спросить, но промолчала. Машина уже выбралась с лесной дороги и весело побежала по трассе.
– Коля, сколько мы будем ехать до населенного пункта?
– Если до крупного, где есть больница, то километров тридцать. По времени минут двадцать – двадцать пять. Ты же сама мне не разрешаешь ехать быстро. А что случилось?
– Ничего. Но я просто задыхаюсь от волнения и переживаний. Не знаю, что со мной. Никогда такого ощущения не испытывала.
– Не трусь, через полчаса все уладится, – прошептал Коля, при этом посмотрев в зеркало на попутчицу и ничего опасного не обнаружив.
Тревога хозяйки, видимо, передалась и собаке, которая вела себя беспокойно. Она крутилась на руках у Антона, тихонько рычала, а иногда и поскуливала. При этом Чапка не сводил глаз с девушки, которая на него не обращала никакого внимания. Но все равно со стороны казалось, что стоит этой незнакомке сделать хоть одно резкое движение, как собачка вцепится ей в горло.
– Чапочка, миленький, успокойся, пожалуйста, – приговаривал Антон, почесывая его за ушами. – Мам, что с ним такое сегодня?
– Не знаю, сынок. Наверное, ему уже надоело путешествие, или он соскучился по дому, или в кустики сходить не успел. Причин много.
– А мне тоже надоело. Едем, едем, а дорога все не кончается.
– Что-то ты не о том говоришь, сын, – вступил в разговор отец, – первая в твоей жизни трудность, а ты уже лапки кверху поднял.
– А что значит «лапки поднять»? – спросила любопытная Варечка. – У меня нет лапок, только руки. Лапки есть у Чапы.
– Это означает, – пояснил папа, – «сдаться перед трудностями».
– Да не сдаюсь я, папа! – воскликнул обиженный Антон. Просто делать нечего. В лесу так классно было, а теперь едем, вот и стало скучно.
«Да еще и женщина странная, – думал обиженный Антон и косился сердито на соседку. – От нее пахнет плохо, а родители даже замечания не делают. Сидел бы сейчас и тихонько дудку строгал, мама все равно к нам с Варей не поворачивалась. А теперь мама какая-то психованная стала, даже на дорогу не смотрит, штурман называется, все нас контролирует, – он опять покосился на девушку. – Зачем ее родители с собой взяли? Самим места мало, приходится Чапку на руках держать. Сиди теперь в середине и даже в окно посмотреть нельзя, ничего не видно. Варе хорошо, она в кресле лучше всех устроилась, а мне что делать?»
Антон и вовсе разобиделся на родителей. По его лицу было понятно, что еще одно мамино замечание, и он расплачется. Света повернулась на бубнение сына, но ничего говорить не стала. Отчасти он был прав. Удовольствие от поездки и у нее испорчено, да еще и постоянное чувство тревоги сжигает ее изнутри. «Хоть бы все было хорошо!» – взмолилась мысленно она и посмотрела на дорожные указатели.
– Сколько нам еще ехать осталось?
– Десять километров уже позади. Еще пятнадцать минут потерпите и приедем.
Света снова повернулась к детям и хотела приласкать Антона, но тот резко дернул головой.
– Антоша, поиграй со мной, – захныкала Варя, – мне скучно.
– Ты пялилась в свой мультик, вот и продолжай пялиться, – огрызнулся мальчик.
– Мама, Антошка ругается, – захныкала Варя, – я не хочу больше мультики смотреть, а он со мной не играет.
– Антон, ты что, не слышишь, о чем тебя сестра просит? Ты почему только о себе думаешь, на весь мир разобиделся, – резким пронзительным голосом прикрикнула на сына Света, потом поняла, что так она только напугает детей, и уже мирно и спокойно продолжила, – потерпи полчаса. Сейчас крупный населенный пункт будет, мы Надю в больницу отвезем и дальше поедем.
– Ладно, я потерплю. Двигай сюда, плакса, – сказал он Варе, а сам покосился на Свету. Мальчик знал, что когда мама в таком раздраженном состоянии, лучше ей не перечить. «Ну, ее… если она заведется, уже ничем не остановишь, – тоскливо подумал Антон, – ну, что за невезуха такая!»
Уже через минуту дети спокойно рассматривали картинки в книжке, а Света снова вернулась к мыслям о попутчице. «Что за человека они с собой прихватили? Как она оказалась в лесу так далеко от жилья? Что с ней случилось? Откуда такая рана на руке?» – мысли торопились, наскакивали друг на дружку, но ответов у хозяйки по-прежнему не было.
Как врач, Света понимала: с женщиной что-то не так. Она явно находится в состоянии депрессии и причиной этому не является алкогольное опьянение. Но выяснить, что творится в душе и голове незнакомки она не могла, не побеседовав с ней. А девушка на вопросы Светланы не отвечала или выдавливала из себя через силу одно слово и сразу теряла к беседе интерес. Вот и гадай теперь: состояние Нади вызвано психо-эмоциональными расстройствами, а или стало следствием органических нарушений.
– Думай, Света, думай! – шептала она. – Тебе нельзя ошибиться.
Она прокручивала в голове курс психиатрии, забытый давным-давно, поглядывая через плечо на девушку, Света анализировала и раскладывала по полочкам безрадостные наблюдения. Она вспомнила университетского профессора, который утверждал, что узнать больного с нервно-психическим заболеванием довольно легко: его поступки и действия будут неадекватными.
Вот этот неадекват Света сейчас и наблюдала. Девушка молчала, говорила медленно, проглатывая окончания, не проявляла естественных чувств, не реагировала на боль. Она не понимала, где находится, что делает, не помнила, как поранилась и так далее. Лающий Чапка у здорового человека вызвал бы негативные эмоции: страх, опасение, тревогу. Но перед глазами Светы была яркая картина: незнакомка стояла, прижимаясь спиной к дереву, и просто равнодушно смотрела на собаку, не выражая взглядом ничего.
Судя по грязной одежде и глухомани, в которой они ее встретили, женщина ночевала в лесу.
Тогда сразу возникает вопрос: как она туда попала? Привез ее кто-нибудь и оставил одну, или она бродила самостоятельно и заблудилась? Вряд ли она долго шаталась в лесной чаще, так как давно уже испытывала бы чувство голода. Найти пищу в таком состоянии заторможенности она бы не смогла. Кроме того, она добровольно отказалась от предложенного ей завтрака, значит, напрашивается вывод: или она мало находилась в лесу, или была не голодна.
Света облегченно вздохнула, но тут в голове возникла новая идея. «А если девушке присущи периоды двигательной активности? Это сейчас она тихая и послушная, а через минуту ей в голову что угодно ударит, и начнется карусель!» – от этой мысли Света похолодела.
Глава 28
Толян и компания
– Куда ты меня тащишь? – пробираясь сквозь бурелом ворчал Петр Максимович. – Если зря… – он остановился и посмотрел в том направлении, куда показывал Кирилл, – да, кажется, не зря.
Он нашел палочку, поднял предмет и стал разглядывать его на свет. Это был стандартный презерватив, в котором еще колыхалось содержимое. На первый взгляд, ничего особенного: сколько их в лесу валяется. Но если хорошенько пораскинуть мозгами, то вырисовывается весьма привлекательная картина.
– Как ты думаешь, Кирюха, наши алкаши постарались?
– Возможно. Таких совпадений не бывает, чтобы за один вечер две компании на одном пятачке отметились.
– Я согласен. Ты посмотри на траву.
– А что с ней не так?
– Она сильно примята. Если бы человек на нее прилег на короткое время, как на той полянке, где наши товарищи выпивали, стебельки бы давно выпрямились. А здесь как была лежанка, так и осталась. Думаю, что здесь Надежда даже поспала.
– Так может они полюбовно этим делом того..., – пожал плечами Кирилл, – не криминал же.
– Может и так. Только, по словам Нефедова, они все время сидели на полянке, где елка разлапистая. Видел ее? Между корней, якобы, Юрок спал. Тогда непонятно, кто лежал на этом месте. Причем, заметь, долго. Пошарь чуток в кустах, вдруг еще какой сюрприз увидим.
Практикант, осторожно ступая, пошел по периметру пятачка и обнаружил еще два презерватива с содержимым.
– Петр Макарович, что планируем дальше? Оперативно-следственную группу вызывать?
– Погоди, не беги вперед паровоза. Еще же не доказано, что они ее изнасиловали. Может, как ты говоришь, полюбовно сладили. Но мне любопытно, если все было по доброй воле, то почему они Надежду в лесу оставили? – участковый из бездонной папки достал пластиковые пакетики и осторожно опустил в каждый по презервативу, аккуратно подцепив их палочкой.
– А вдруг они ее намеренно бросили? – предположил практикант. – И так видно, что парни здорово темнили. Этот Юрок все время нервничал, места себе не находил.
– Согласен. Подозрительно он себя вел. Давай-ка подведем итог. У меня такая версия: они дотащили пьяного Юрка, положили, и девушка убежала за водкой. В это время мужика вырвало. Не тогда, когда рассказывал Толян, а именно в этот момент. Парню стало легче. Я не думаю, что три презерватива – это дело рук одного мужика.
– Да кто его знает. Вон, Толян какой бугай здоровенный.
– Даже если он и выглядит здоровым, после стольких лет пьянства организм уже не тот. Да еще и выпили много. Итак, – прикидывал варианты Макарыч, – Надя принесла водку, и они снова стали пить. Однако теперь Юрок, может, лишь пригубил стопку и больше не осилил. Да и Толян ночью уже трезвый был. Они напоили Надежду и по очереди с ней развлеклись.