Engadget Games
Стример D1V обнаружила опцию борьбы за планету…
Polygon
Будь готов отстоять свою планету в «Покорении Солнца»…
Business Insider
Новый ролик открыл пасхалку в «Покорении Солнца»…
Посмотреть 87 похожих результатов.
Мое лицо расплывается в улыбке.
– Круто.
– Вдобавок сам ролик набрал уже около восьмидесяти тысяч просмотров, – говорит Ребекка, переходя на наш канал на ютубе и на сайт Glitch. – Еще пришло несколько новых писем от спонсоров. Кстати, кто тот парень?
– Стой, чего? – переспрашиваю я.
Подруга улыбается, скрещивает руки на груди, какое-то время рассматривает ногти, затем снова буравит взглядом меня.
– Ну тот, с видео? Ты с ним еще последнее время играешь. Я заходила и видела, что вы вдвоем планету исследовали. – Она кивает на компьютер, будто я не понимаю, о чем речь. – Выкладывай, иначе фиг тебе, а не поход в «Кризис средней порции».
Я притворно ахаю и прижимаю руку к сердцу.
– Как ты смеешь шантажировать меня моей обожаемой жуткой пиццей! – Ребекка лишь приподнимает бровь, и я сдаюсь. – Да ничего особенного. Просто случайно оказались вместе на одной планете, и он достаточно прилично себя вел. – Мой черед скрещивать руки. Мы сурово пялимся друг на дружку, но я первая не выдерживаю и смеюсь. Этот поединок мне не выиграть. – Я добавила его в друзья…
– О, я в курсе. Видела. – Ребекка вновь кивает на монитор. – Да брось, ты же сама мне все записи скинула. Я даже слышала ваши разговоры. Скажи спасибо, что я все заглушила, а то б поразбивали сердца некоторым зрителям.
– Сердца… слушай, ты! – тычу я в нее пальцем. – Ну сходили мы за ресурсами вчера и пару дней назад. Ну поболтали немножко в чате. На том и все.
– Просто… ты поосторожнее, хорошо? – Ребекка с тревогой смотрит на меня. – Сама знаешь, это интернет. Я бы не подпускала его близко. Никогда не знаешь, чем дело кончится.
– Знаю. – Как же несправедливо! Тяжело поощрять дружбу в сети, когда анонимные гадкие тролли шныряют вокруг твоего дома. – Не волнуйся. Так что… пицца и игры?
– Сейчас, только сумку возьму. – Ребекка вскакивает с кресла и убегает, а оно продолжает вращаться.
Останавливаю его, ощущая ладонью мягкую кожу. Домашний кабинет подруги не совсем кабинет, просто угол в ее студии в Хобокене. Отсюда можно пешком дойти до метро, да и колледж, где учится Ребекка, неподалеку. Она обставила квартиру в таком геймерско-хисптерско-шик стиле, что ни один журнал или пинтерест не воспроизведет. Классная мебель – Ребекка раздобыла ее на распродажах и блошиных рынках, затем ошкурила и покрасила сама. Коллекционные фигурки ее (и, следовательно, моих) любимых персонажей видеоигр вроде Chrono Trigger и Final Fantasy III (версии для Super Nintendo, которая на самом деле Final Fantasy VI для тру-фанатов и лучшая из когда-либо созданных – извините, фанаты Final Fantasy VII). Винтажные зеркала в сочетании с длинными подвесками с магическими камнями и амулетами и книжные полки, забитые классикой и текстами о классике – классике игр, конечно же.
Маленькая студия кажется такой уютной и одновременно гиковской. Ребекка перекидывает через плечо сумку. Сбоку вышито «Космический мусор» и болтаются плохо закрепленные нашивки логотипов Mass Effect и Lunar. Что-то раньше их не было, правда, выглядят они так, будто вот-вот отвалятся. Продолжаю гипнотизировать сумку, и подруга быстро прячет ее за спину, игриво глядя на меня.
– Я ловко управляюсь с видео, а не с иголкой и ниткой, – говорит она. – Не бойся, ничего с ними не случится. Пошли, пицца женщин ждать не будет.
Есть что-то волшебное в хобокенском лете, какой-то неописуемый воздух, который притягивает людей со всего мира – из Джерси-Сити и близлежащих пригородов, из Манхэттена, Квинса и Бруклина. Вашингтон-авеню – главная улица в центре города рядом с кампусом Ребекки – заполнена людьми, одни изучают витрины китчевых бутиков, другие роются в картонных коробках, полных книг в мягкой обложке. Запах нагретого тротуара и мостовой ассоциируется с жирной едой из закусочных и вкусом холодного пива, и мне хочется проглотить все это.
Мы с Ребеккой любим смеха ради угадывать, где жители центра, а где ребята моста и подземки[5], как зовут нас ньюйоркцы, но сегодня у меня нет настроения вглядываться в толпу туристов. Похоже, подруга разделяет мои чувства.
– Давай в обход по воде? – предлагает она.
Я соглашаюсь, мы сворачиваем в переулок, и булыжники мягко впиваются мне в пятки. Так мы уйдем подальше от шумных магазинов и толпы, на которую часто жалуется мама. Она постоянно твердит, что всего лет десять назад этот район выглядел скромнее и можно было гулять по нему на выходных, не уворачиваясь от других прохожих.
Горстка парней из колледжа идет по той же улице. До синевы Гудзона и темно-красных и коричневых кирпичей набережной остается всего квартал. Я напрягаюсь, когда ребята проходят мимо, чувствую их взгляды на себе и Ребекке, и она быстро обхватывает меня рукой.
– Эй, все в порядке, – тихо успокаивает подруга.
– Спасибо. – Я благодарно улыбаюсь, шутливо прислоняя свою голову к ее, хотя на самом деле именно Ребекке не помешала бы поддержка. Атака в игре, все эти жуткие комментарии… По крайней мере, у меня все произошло онлайн. Не здесь, не в реальном мире. Ребекка же лично пережила подобное, и мне интересно, стану ли я когда-нибудь такой же сильной, как она.
Вновь вспоминаю фото своего дома и не в первый раз задумываюсь, как же все-таки тролли меня нашли. Знать, что они могут выследить меня в любой момент… тут в любом прохожем будешь видеть угрозу.
К счастью, с подрыва корабля Vox Populi мне больше не писали. Я получила несколько едких электронных писем от обычных анонимных троллей после публикации видео о нашем с Аароном открытии, но, по крайней мере, на этот раз обошлось без фотографий. Тем не менее разговоры в соцсетях не стали лучше.
Если сумею все лето не пересекаться с левыми чуваками, будет отлично.
Прохладный ветерок, дующий с Гудзона, приятно контрастирует с жарой, что пышет от булыжника и кирпича улиц и тротуаров. Я смотрю через реку на остров Манхэттен, на маленькие лодки, которые рассекают воду. Их владельцы и пассажиры, небось, и забот не знают. В каждый разговор пытаются вставить фразу «у меня есть лодка». Глядя на все это: горизонт Нью-Йорка, состоятельных людей, которые резвятся на воде, – я чувствую неловкое желание вытащить телефон и проверить баланс своего банковского счета. Отчего чье-то бездумное богатство заставляет так остро осознавать собственное безденежье? Арендная плата и коммунальные платежи закрыты, но месяц перевалил за половину, и следующие две недели предстоит вновь собирать деньги.
Готова поспорить, Чад наверняка там, плавает на отцовской лодке и явно не беспокоится, что превысит лимит на кредитке.
Я смотрю на свои умные часы, на шаги, которые мы уже прошли. Может, придержать гаджет еще дней десять? Жаль, он не способен отсчитать все шаги, которые мне пришлось сделать назад, прочь от мечты.
– Ты уже выбрала, какие предметы возьмешь? – спрашивает Ребекка, когда мы подходим к перилам.
Я прислоняюсь к ним, вглядываясь в воду, горячий металл обжигает голые руки. Отсюда не разглядеть ни один из кампусов Нью-Йорка, но я знаю, они там. Нью-Йоркский, Колумбийский, Фордемский, Пейс, Университет штата… Все они только и ждут наступления осеннего семестра, когда студенты вновь заполнят их коридоры. Студенты, которым не надо лезть из кожи вон в отчаянных попытках сохранить мечты своих родителей.
Хотя нет, стойте. Очень даже надо. Именно это происходит с ними прямо сейчас. Родители мечтают, чтобы их дети стали юристами, врачами, учителями, актрисами…кем угодно. Как с Аароном, его родителями и той клиникой, которую он упомянул. Дети идут на эти жертвы, стремятся вперед и живут мечтами своих семей, прямо там, за рекой, в уютных классах и огромных лекционных залах. Мечтами, которые принадлежат не им, а другим людям.
Мне становится грустно за Аарона.
Вот только, скорее всего, никому из них не приходится платить за желания своих родителей. Справедливости ради, на мамино обучение уходит не так много. Всего один летний семестр, и она наконец получит степень в библиотечном деле, которой так усердно добивалась.
Ее мечта казалась намного проще, когда папа еще жил с нами: четыре штуки за семестр – вполне приемлемо. Но после его ухода мамина работа на неполный день уже не могла покрыть аренду, обучение и все остальное.
Каждый раз, когда я пыталась обсудить эту тему с другими – с Ребеккой, с горсткой интернет-приятелей, – все говорили одно и то же. Пусть она возьмет студенческий кредит. Подаст на стипендию. Бросит учебу и лучше найдет полноценную работу. Поэтому я больше вопрос не поднимаю. Можно подумать, все это так легко и просто. Как будто моя мама заслуживает того, чтобы отказаться от своей мечты, или уработаться до смерти, или влезть в огромные долги из-за моего козла-отца. Легко брать стипендию или студенческий кредит, если нужно оплачивать лишь занятия, но ситуация совсем иная, когда надо платить и за учебу, и за аренду, и за продукты.
Да пошло оно все. Я буду бороться, чтобы мама могла преуспеть. Справлюсь.
– Див? – окликает Ребекка.
– А? Да. Предметы. Пока не выбрала. Еще есть время подать документы, а платить пока нечем. На самом деле я думаю взять год академа.
Ребекка недовольно кривится.
– Ладно, семестр.
Она кривится еще больше.
– Да прекрати ты! – не выдерживаю я. – Знаю я, знаю. Просто маме совсем немного осталось, а я не могу уехать, пока все не утрясется. Пусть доучится и найдет работу по душе.
– Да, но…
– Она это заслужила, – настаиваю я. – Мама стольким ради меня пожертвовала. Хадсон за это время никуда не денется. – Я оглядываюсь на Джерси-Сити, словно могу каким-то образом отсюда увидеть колледж в соседнем городе.