D1V смотрит на меня сверху вниз, но сначала сердито глядит на охранника, который назвал ее «Ютуб». Ее пронзительные ярко-зеленые глаза кажутся темнее из-за размазанного макияжа. Она моргает, явно сбита с толку, затем качает головой.
– Ладно, дружище, пошли, – говорит охранник, таща меня прочь.
– Подождите, подождите! – прошу я, доставая то, что проносил с собой все утро.
– Медленно! – рявкает он, поднимая руку.
– Да ладно, нет у меня… – Я замолкаю, пока не ляпнул какую-нибудь глупость, и вытаскиваю из тубуса первый лист бумаги. Разворачиваю его. Он вырезан в форме комиксового бабла с текстом внутри.
Я поднимаю плакат к D1V и сцене.
– D1V! – кричу я. – Ты всегда твердишь: «Не читай комменты».
Она недоуменно смотрит на меня.
– А вот эти прочти.
25. Дивья
Посреди утихающего урагана с плакатом в руках стоит парень.
Прямо сцена из «Реальной любви» – фильма, который мама заставляет меня смотреть с ней каждый декабрь. Только небольшой отряд полицейских под прикрытием секунду назад разгромил гигантскую группу онлайн-троллей, киберпреследователей и сексистов, поэтому сейчас как-то не время для романтичных сюрпризов.
Но вот он, с плакатом.
«Твои видео вдохновляют меня однажды попробовать стать стримером! Мама говорит, когда я стану достаточно взрослой, чтобы завести аккаунт, она мне поможет. Считает, ты хороший пример для подражания».
Парень роняет плакат, тот падает на пол и снова скручивается в трубку, а он неловко вытаскивает еще один.
«У меня не так много друзей в школе, но когда я с Армадой и смотрю тебя в прямом эфире, то чувствую: я не один».
Бумага летит на пол, с громким шелестом разворачивается следующая.
«Я знаю, тебе сейчас нелегко, но знай, ты вдохновляешь нас, девочек-гиков, по всему миру».
Он роняет третий плакат и копается в тубусе, пытаясь вытащить еще один. Но тот, похоже, застрял. Парень переводит взгляд с тубуса на меня, с тубуса на меня… а потом закидывает пластиковую штуку за плечо. Она висит у него за спиной, словно меч.
Парень далеко от сцены, поэтому его трудно разглядеть.
Но дело в том, как он смотрит на меня.
В его неловких движениях.
В чрезмерной, ненужной доброте.
И я инстинктивно понимаю: это он.
– Все в порядке, девочки, – говорю я стоящей вокруг меня «Армаде». Группа поддержки с разноцветными волосами настороженно смотрит на парня. Я мягко высвобождаюсь из их рук, спрыгиваю со сцены и отталкиваю несколько упавших стульев, кивая по пути охранникам.
Пока не оказываюсь прямо перед ним.
– Я думала, ты выше, – замечаю я, пытаясь скрыть ухмылку.
– Ты изменила прическу, – отвечает он, не скрывая своей. Затем тянется, но быстро останавливается и отводит руки назад. – Извини. Можно… Можно?
Я даже сказать ничего не могу.
Просто хватаю его дрожащие руки.
И в этот момент он становится настоящим. Переходит из гарнитуры в мою жизнь.
– Плакаты были очень глупыми. – Я улыбаюсь, а он сжимает мои ладони в своих. – Аарон.
– Я знаю. – Он снова усмехается. – Думал, у тебя могут быть неприятности. Я просто собирался подержать их для тебя. Чтобы ты не забыла, кто ты. Что ты значишь для людей.
Аарон делает паузу и тяжело сглатывает, внезапно засмущавшись.
– Я не хотел, чтобы ты забыла… что значишь для меня.
Божечки. Ну и парень.
Как я могла забыть?
Я потрясена. Сначала появлением Vox Populi, а теперь и им, меня переполняет море эмоций.
Я смотрю на полицейских, которые берут показания у девушек из «Армады». Детектив Уоттс стоит там, скрестив руки, наблюдает за всем и говорит во что-то, похожее на маленький диктофон. Она не спускает глаз с меня и Аарона, и в этот момент я так ценю ее бдительность.
– Интересно, станет ли теперь хуже, – замечаю я, поворачиваясь к нему спиной. – Как только это попадет в новости, на их место придет кто-то другой. Я видела здесь кучу людей с телефонами. В сети уже, должно быть, сотня видео.
– Может, да, – отвечает он. – Но теперь все больше людей будут бояться так делать. И больше людей встанет на твою защиту. Верно? А как иначе. Посмотри на все это.
Он оглядывает зал. И я тоже это вижу. Хаос. Разбросанные вещи. Поваленные стулья. Результат бегства испуганных людей.
Но есть и «Армада».
Мои девочки на сцене и горстка тех, кто просачивается обратно в зал.
Все с растрепанными, ярко окрашенными волосами, явно подстраивались не под меня, поскольку никто не видел мой новый облик до сегодняшнего дня, а под моего командира, Ребекку. Она подходит, ведя за собой несколько десятков девочек и пару мальчиков.
– Итак… мы распродали все значки. – Ребекка указывает на свой эскорт. – Разобрали даже то, что я себе приберегла. – Ее нашивки и значки уже красуются на одежде, сумках и ремнях. – Хоть что-то хорошее.
Подруга смотрит на Аарона.
– Так это он? – спрашивает она.
– Это он, – подтверждаю я с легкой улыбкой. Аарон слегка салютует ей и криво усмехается.
– Хм. Что-то я не в восторге.
Она проходит мимо нас на сцену, где начинает раздавать девушкам оставшиеся нашивки. Аарон поворачивается ко мне и смеется.
– Ты ей нравишься, – заверяю я, ухмыляясь.
Дверь в зал с громким стуком распахивается, и врывается какой-то знакомый парень. Не помню, где его видела, но он сразу же останавливает взгляд на Аароне.
– Ты! – орет парень, подбегая. Он хватает Аарона и оттаскивает, держа за воротник футболки. – Где оно? Где, мать твою?
– Тихо, тихо! – Двое полицейских спрыгивают со сцены и хватают парня, в котором я теперь узнаю Джейсона, разработчика ManaPunk. Видела его во многих статьях, у него достаточно своеобразные стиль и внешность.
– Что тут происходит? – спрашивает один из офицеров.
– Этот чувак украл с моего стенда компьютер для разработки, – отвечает Джейсон, обвиняюще тыкая пальцем в Аарона. – С демоверсией игры, которая принадлежит мне.
– Это правда? – уточняет офицер. К нам подходит один из охранников, говоря что-то в рацию.
– Отчасти, – пожимает плечами Аарон. – Джейсон использовал материал, созданный мной и моим другом, и не собирался платить нам за него. Он не имел права показывать демку, поэтому мы ее забрали.
Несколько человек достают телефоны и записывают. Я замечаю их бейджи прессы и мельком вижу названия веб-сайтов. Polygon. Kotaku. Giant Bomb. Некоторые из площадок, которые в прошлом говорили обо мне. Интересно, какую статью они напишут – о том, что сейчас всплыло, или о том, что уже гуляет по сети. Что они твитнули, какие видео и фото выложили.
И как собираются поступить в этой ситуации.
– Я… – Джейсон переводит взгляд с Аарона на офицера, потом на меня, а затем на эти бейджи, как будто один из нас каким-то волшебным образом займет его сторону. – Послушайте, это небольшое недоразумение, правда. – Он больше общается с журналистами, чем с кем-либо еще, и я это вижу. – Давай, эм, давай ты оставишь себе этот компьютер, и мы разойдемся с миром?
Он умоляюще смотрит на Аарона, а тот выглядит совершенно ошеломленным. Если честно, я тоже в шоке. Такие вещи чертовски дороги. Но, предполагаю, любые негативные отзывы в прессе, которых Джейсон сейчас опасается, перевешивают стоимость этого компа.
– Гм. Ты серьезно? – уточняет Аарон.
– Да. Конечно. – Джейсон отрывисто кивает. – И уберу арты и тексты. – Он смотрит на журналистов: – Просто… все не так, как вы думаете.
Журналисты переглядываются, и я практически вижу, как карьера этого парня сгорает прямо у меня на глазах.
– Конечно, – весело отвечает Аарон. – Договорились.
– Хорошо, хорошо. – Джейсон встряхивается, его руки трясутся. – Однако мы больше никогда не будем работать вместе. Не звони мне.
– Вообще без проблем, – заверяет Аарон.
Джейсон что-то бормочет себе под нос, поглядывая на копа и Аарона, затем выбегает из зала. Репортеры торопливо идут прочь, печатая на ходу. Некоторые из них следуют за Джейсоном, и мне интересно, какие еще вопросы зададут этому парню.
– Эй! – кричит сердитый низкий голос.
Я оборачиваюсь и вижу, что к нам мчится какой-то мужик.
– Вы не можете заглушить Vox Populi! – рычит он.
Аарон пытается прикрыть меня от мужчины, и тот замахивается. Пластиковый тубус с грохотом падает на землю. Мое сердце колотится, Аарон собирается нанести ответный удар, двое полицейских спешат на выручку, но я отталкиваю Аарона в сторону, хватаю тубус с плакатом и бью мужика по голове.
Пластик стыкуется с его черепом, и раздается самый прекрасный звук, который я только слышала.
Мужик тяжело падает, опрокидывая складные стулья, и охранники и полицейские быстро его окружают.
Аарон оглядывается на меня и улыбается.
– Это было потрясающе, – говорит он, немного запыхавшись.
– Знаю. – Я улыбаюсь, приподнимая одно плечо.
– Эй, у меня есть идея, – нерешительно тянет он, сжимая мою руку.
– У меня тоже, – шепчу я, роняя тубус с плакатом.
Но я не позволяю Аарону поцеловать меня.
Я сама его целую.
D1V: Угадай кто?
ААРОН: Ой, новый пользовать, вы кто?
D1V: Ха-ха-ха.
ААРОН: С возвращением.
D1V: Как доехал в Филадельфию?
ААРОН: Неплохо.
ААРОН: Райан передает привет. Как раз пытается загнать компьютер на eBay.
D1V: Ого, а вам так можно?
ААРОН: Думаю, да, но лот все время сносят. Вроде рейтинг продавца плохой.
ААРОН:Может, у его отца получится? Не знаю.
ААРОН: А ты как?
D1V: Еще в себя прихожу. Ну хоть доступ ко всему вернула.
D1V: Только вот не знаю.
D1V: Нужно ли мне все это.
ААРОН: Я тебя понимаю, но разве так они не победят?