План был хороший, если бы не утро понедельника. Вита с Ильей часто попадали в один автобус, обычно болтали или хотя бы кивали друг другу, если Вита ехала с мамой. Но сегодня она демонстративно отвернулась к окну, когда заметила Илью. Но он, упрямый, пробрался к ней и похлопал по плечу:
– Привет. Ну что, и в автобусе общаться не будем? Тут же нет твоей мамы.
– А при чем тут мама? – Вита недоумевала и злилась.
– Ну, в школе, я понимаю, нельзя, но за пределами школы-то можно?
– С чего вдруг в школе нельзя? – Вита раздражалась все больше.
Тут уже удивился Илья:
– Ну ты же говорила, что там мама не разрешает!
– Когда я такое говорила?
– Да вот недавно.
– Мы с тобой разговаривали в последний раз в школе на прошлой неделе.
– Вживую – да, а переписка не считается?
«Издевается, видимо», – промелькнуло у Виты.
– Я не знаю, с кем ты там переписываешься, но точно не со мной.
И тут до Ильи стало потихоньку доходить. Он открыл телефон и показал Вите поддельный профиль.
– Это ты?
– Нет.
– Интересно, а я с тобой, то есть с ней, переписываюсь уже неделю каждый вечер.
Почему-то Вита разозлилась еще больше. Неделю Илья с кем-то общается и считает, что с ней. Интересно, что там от ее имени наговорили? Кто-то создал ее страницу-клон! Зачем?
– Рада за тебя. И что я тебе писала?
– Всякое. Что нравлюсь и что тебе интересно со мной.
Илья совершенно не расстроился – кстати, ему было даже весело. «Опять прикалывается», – Вита побагровела. А может, и еще что-то от ее имени писали? Ну надо же! И он целую неделю думал, что нравится ей.
– А спросить нельзя было, мой ли это аккаунт?
– Объяснение про маму было вполне правдоподобным, и я поверил. Ты могла бы и сама первой написать.
– Свали теперь на меня все! Я не знала, что ты с кем-то общаешься, не пишешь – и не пишешь.
– Ладно, я буду выяснять, не злись. Ты тоже можешь писать мне первая, правда. Сейчас уже хочется разобраться, кто решил так пошутить и над кем. Есть варианты?
– Кто угодно, я с начала года рассорилась со всем классом, и это может быть любой.
– Та история с Пчелиным еще продолжается? Может, это он?
– Да вряд ли. Пчелин козел, но не додумается до такого.
На Машу Вита и подумать не могла. Илья тоже чувствовал себя глупо. Подозрений на кого-то из своего окружения у него не было, но невозможно быть уверенным на сто процентов. Тогда он предложил Вите два варианта.
– Я могу попытаться развести человека на правду. Попробуем узнать, кто это. Получится или нет – не знаю, но можно рискнуть. Либо же вообще не будем этого делать, тогда тебе нужно пожаловаться на аккаунт-двойник, чтобы его социальная сеть сама заблокировала как мошеннический, и я его тоже заблокирую. Дай телефон, сейчас все сделаю. Мы на время закроем твой аккаунт от посторонних, потом обязательно проверь лишних друзей и удали их. Это нужно, чтобы у них не было доступа к твоим персональным данным и они не могли создать аккаунт-двойник снова. Ну, и заблокируй этот контакт, чтобы он не мог написать тебе, пока соцсеть его проверяет.
Илья отдал Вите телефон. Достал свой и сказал:
– Я в своем сделаю то же самое. В принципе, маман и так давно просила меня закрыть профиль.
– Откуда ты все это знаешь?
– Это ж элементарная безопасность, нет? Ладно, шучу, у меня родители айтишники.
Вите хотелось узнать, кто решил ее так подставить, но для этого Илье придется снова общаться по вечерам с этим контактом. Вите представлялось, что они, как в кино, полюбят друг друга и она останется у разбитого корыта, поэтому она предпочла просто заблокировать подставное лицо и выдохнуть.
Для Маши же все оказалось сюрпризом: вечером она зашла написать Илье, но оказалось, что ни его, ни ее аккаунта больше не было, соцсеть заблокировала его без возможности восстановления. План провалился, Маша негодовала и пообещала себе, что найдет способ отомстить.
История 14. Ася. Все из-за любви
Резко похолодало, постоянно моросил дождик. Даже после небольшой прогулки по улице одежда пропитывалась влагой, после школы хотелось сразу бежать домой. Вита не любила осень и зиму. Но сегодня был четверг, а значит, центр и встречи. Желание пойти на встречу перевешивало прочие неудобства.
Вбежав в здание, Вита первый раз обратила внимание на то, что в центре можно попить чай с баранками. Стоял кулер, рядом стол с вазой, в которую были насыпаны баранки. Или сушки. Вита не различала их. Чай был весьма кстати, потому что уж очень холодно. Отопление уже включили, но здание центра было старым, из щелей дуло, было сыро и промозгло.
Многие уже собрались – новые и старые лица.
Ребята ходили через раз, но в целом достаточно регулярно, обязаловки по посещениям не было, но как-то чувствовались желание и ответственность. И еще любопытство. Интересно, кто сегодня будет рассказывать свою историю? О чем она будет? Некоторые истории вызывали страх, казалось, неужели так бывает?! Не хотелось даже верить в сказанное. Ребята, бывало, сомневались в правдивости, но Анна всегда их одергивала и напоминала правила: каждый рассказывает все, что считает нужным, до той точки, которую считает приемлемой.
Так дети знакомились с историями про насилие, травлю, алкоголь, и хоть некоторые истории и пугали, но каждый раз, приходя на встречу, подростки ждали именно их.
Сегодня был как раз такой день.
Подняла руку девочка, которая представилась Асей.
Асе было 15 лет. Она сказала, что учится в 10-м классе. Девушка была невысокой, темноволосой и очень бледной; в джинсах и свитере, который выглядел так, будто она позаимствовала его у старшего брата.
– Ася, ты хочешь рассказать свою историю? – как всегда аккуратно и тактично поинтересовалась Анна.
– Да, и я хочу понять, что я делала не так. В чем моя ошибка?
Голос Аси не сочетался с ее внешним видом – он был хрипловатым, как будто она простудилась. Так говорят курильщики. Но потом выяснилось, что Ася не курит, просто у нее от рождения такой голос.
– Неделю назад меня выписали из больницы, после того как я наглоталась таблеток и пыталась совершить самоубийство из-за расставания с парнем.
Все просто ахнули. Кто-то выругался. Анна попросила держать себя в руках и напомнила, что, если кому-то тяжело слушать такие рассказы, он может выйти для собственного спокойствия. К удивлению Виты, один из ребят вышел и в этот момент она краем уха услышала откуда-то слева: «Его брат повесился».
Между тем Анна продолжила:
– Одно из наших правил: то, что рассказывают участники клуба, остается между нами, мы не обсуждаем, не критикуем и не пересказываем истории другим людям. Это не только неуважительно, но и нарушает ощущение безопасности каждого из нас. Кто бы хотел, чтобы его историю обсуждали за спиной, оценивали и критиковали?
Молчание…
– Я знаю, что вы приходите сюда и делитесь своими историями, потому что доверяете нам. Доверие рождается благодаря правилам. Как только мы начнем их нарушать, вы сами перестанете сюда ходить, потому что перестанете чувствовать, что все рассказанное вами остается в тайне.
Анна говорила по-доброму, стараясь не выглядеть занудной и не быть похожей на учителя. Ребята молча кивали.
– Ася, ты готова продолжать?
И Ася продолжила:
– Вообще-то, мой парень бросил меня не первый раз.
– Ты говоришь «мой парень» – вы снова вместе?
– Нет, вообще… не знаю. Мы встречаемся. Он ушел к другой, но после того как я выпила таблетки и мне стало так плохо, что я начала терять сознание, я позвонила ему. Он пришел. Помог мне, чем смог. Меня не отпускало два дня, он был рядом.
– Как ты сейчас? С тобой все в порядке?
– Да, вроде никаких серьезных последствий для здоровья нет, но мне очень плохо. Мне кажется, что он меня снова бросит. Он не отвечает на звонки, все время занят, сбрасывает, когда я звоню, а потом пишет, что не мог говорить. Грубит, если я что-то уточняю, когда он перезвонил. При встрече я тоже лишний раз не могу поинтересоваться, когда мы снова увидимся; если пытаюсь обнять, он может оттолкнуть или сказать что-нибудь грубое. При этом он не бросает меня; если я спрашиваю, любит ли он меня, он говорит, что да. Зачем человеку врать? Я просто хочу понять, что я делаю не так.
– А ты задавала ему этот вопрос? Пробовала открыто поговорить?
– Я спрашивала как-то: «Может быть, ты не хочешь встречаться?», но он все отрицал и говорил, что просто очень занят, а я опять все на пустом месте придумываю. Он разозлился тогда очень, мы поссорились, и я просила прощения.
– А за что ты просила прощения?
– Это было в тот раз, когда мы договорились встретиться, а он не пришел и не позвонил. Я стала его искать, и кто-то из ребят сказал мне, что он тусуется на площади. Я поехала туда и встретила его с другой девушкой. Он не ожидал меня увидеть, отозвал в сторону, наорал, обвинил, что я его контролирую, слежу за ним. Сказал, чтобы я отвалила от него, что он больше не хочет со мной встречаться, потому что я отмороженная дура. Он не хочет встречаться с тем, кто постоянно его в чем-то подозревает и не дает ему прохода. Тогда он сильно вывернул мне руку – так, что я не могла неделю ничего носить в ней. Это был первый раз, когда мы расстались.
– Ты правда всегда за ним следила?
– Да нет, это был первый раз, мы за неделю до этого ссорились много. В этот день должны были помириться, побыть вместе, я предложила погулять, а он не появился и даже не предупредил.
– То есть у вас были договоренности, он их нарушил, не предупредив тебя?
– Ну да, он собирался мне звонить, но не успел, ему срочно нужно было помочь подруге. Ну, в общем, я и сама потом уже подумала: чего я так завелась, нужно же больше доверять, зачем я поехала его искать? Так что получила, в принципе, за дело. Но рука очень сильно болела, меня мама даже к доктору возила. Он сказал, что это вывих, мне ее вправляли.