– То есть надо не реагировать, игнорить?
– Можно реагировать, но не показывать, что тебя это задевает. Меня тренер учил говорить так: «Да, я невысокого роста» или «Окей, я не могу это достать, и?..» – и дальше предлагал сказать: «Ты можешь называть меня как угодно, мне все равно, что ты обо мне думаешь». Поначалу у меня не получалось, я срывался через неделю, и тогда меня дразнили с новой силой. А потом мне надоело, и я начал держать себя в руках. Дома плакал, а в школе – нет. И знаешь, потом они стали забывать, потом все меньше и меньше лезть, а потом махнули рукой. А в пятом классе я вырос.
Тут Илья засмеялся.
– Что?
– Просто я стал выше их всех. У меня был резкий скачок роста, и теперь уже я мог над ними издеваться.
– И ты отомстил?
– Да зачем? Я забил на них, потому что тогда уже и правда понял, что меня их мнение не волнует.
– Круто. Боюсь, что мои зубы сами так не исправятся, как твой рост.
– А что с твоими зубами-то, я не понимаю – зубы как зубы.
– Все, хватит, не хочу это обсуждать. Не надо меня успокаивать.
– Что ты, совсем не думал тебя успокаивать, у тебя нормальные зубы, мне нравится. А кому ты не нравишься, они найдут до чего докопаться – не зубы, так будет еще что-то.
Вита опять ничего не ответила. Они шли на урок, а она думала, правда ли он так считает или жалеет ее. Вите по-прежнему сложно было поверить, что она может нравиться и что к ней искренне проявляют интерес. Но слова Ильи заставили ее посмотреть на себя по-другому. Может быть, и правда с зубами не все так плохо. И вдруг Вите стало стыдно, что она послала одноклассников при Илье. Все-таки какой же он хороший, добрый, правильный – не то что она…
История 17. Мира. Приставания в автобусе
Сегодня был обычный четверг: школа, занятия по музыке, центр. Музыкой Мира занималась регулярно, а вот клуб посещала недавно, но ей сразу понравилось, что ребята обсуждали очень живые темы. С некоторыми проблемами Мира и сама сталкивалась в школе.
До центра нужно было ехать несколько остановок на автобусе. Мира передвигалась самостоятельно лет с девяти или десяти, а сейчас ей двенадцать с половиной, то есть у нее накоплен большой опыт. Она росла разумной, самостоятельной и развитой для своего возраста. Выглядела на пару лет старше, родители ей доверяли.
И сегодняшний день ничем не отличался от сотен таких же четвергов. Мира, как всегда, после музыки запрыгнула в автобус. Было светло, пассажиров в транспорте хватало, но без толкучки. Она встала в центральной части автобуса, недалеко от дверей, люди скучивались здесь чуть больше. Поэтому Мира не придала значения тому, что близко возле нее встал какой-то парень. Потом, когда Мира рассказывала эту историю Анне, ей вспоминалось, что парню было лет 20. Может, больше. Молодой, но не подросток уже.
Стоит – и ладно. Но вдруг Мира почувствовала на своей руке его руку. Она резко отдернула ее и посмотрела вокруг. Тут же почувствовала руку на ягодицах. Рука не щупала, а просто прикасалась. Не грубо, но очень настойчиво и противно. Мира резко сорвалась с места и перешла в другую часть автобуса. Парень переместился вместе с ней.
Очень сложно передать ужас, стыд и отвращение, охватившие Миру. Как будто от макушки до пят ее постепенно сковало что-то, она захлебывалась и задыхалась от эмоций, а внешне не могла пошевелиться или произнести хоть слово. Ей стало страшно и противно. И СТЫДНО! Автобус ехал от одной остановки к другой так медленно, а парень не терял времени и лапал Миру.
Мира начала искать кого-то, кто помог бы ей, но встретила только взгляд женщины – взгляд, полный ужаса. Женщина заметила, что девочку лапает чья-то наглая рука, и сама испугалась и молчала. Мира отчаялась – помощь не придет. Взрослая женщина тоже напугана.
Парень чувствовал безнаказанность, и его движения становились смелее, рука вцепилась в бедра Миры и начала резко смещаться в область паха. В этот момент автобус подъехал к нужной остановке, Мира нагнулась, отодрала от себя руки парня и выскочила. В голове пульсировало, тело горело.
Но оказалось, что парень вышел вместе с ней.
– Привет.
Мира шла и смотрела перед собой.
– Ты куда идешь? Давай провожу, – парень практически заглядывал ей в лицо. – Меня Иван зовут. А тебя?
Мира пыталась прибавить шагу, но идти быстрее уже не могла. Люди проходили мимо. Вот уже и центр недалеко. «Хоть бы поскорее дойти! Вот бы встретить кого-то».
– Ты чего такая бука, я тебя не обижу, ты мне понравилась.
«Наконец-то вход в центр! Сейчас все закончится, ступеньки, дверь…»
– Да пошла ты, УРОДИНА! – услышала Мира вслед.
Она вошла, на автомате разделась, прошла в зал. Анна уже поздоровалась со всеми.
– Привет, Мира, проходи… Мира? У тебя все в порядке?
Мира была бледная, как будто собиралась не сесть, а упасть в обморок. Глаза ее заблестели, и она начала плакать.
– Что случилось? Тебя кто-то обидел?
Мира рассказала всем о случившемся.
– Вот же гад какой! Мне так жаль, очень…
– Я просто стояла и ничего не могла сказать, как будто разрешала ему трогать меня, и он трогал.
– Конечно, ты не разрешала, ты просто растерялась. В такой ситуации многие теряются, и, к сожалению, девочки часто с этим сталкиваются.
– У меня тоже такое было.
– И у меня.
– На меня в троллейбусе вообще наставил свой инструмент.
– О, мне такой по дороге в школу как-то попался. Я так бежала!..
Говорили девчонки. Мальчишки слушали. Не было ни одной девочки, которая бы не высказалась.
– Анна, а у вас тоже такое было? – спросила Мира.
– Да, и не один раз. Есть даже исследования, которые показывают, что больше 75 % женщин сталкивались с домогательствами.
– Ничего себе – так много? – удивились ребята.
А Марк не выдержал и сказал:
– Ну если включать такие истории, как рассказала Мира, тогда все, наверное, подвергались. Зачем так драматизировать: потрогали тебя за зад – и ладно. Что тебе, жалко? А если не нравится, сказала бы ему.
У Миры снова стало жечь в груди.
– Мне не нравилось.
– Сказала бы ему: «Руки убрал, слышь ты».
– Марк, иногда бывает сложно сказать.
– Почему?
– По нескольким причинам: во-первых, тема запретная. Домогательства связаны с интимной темой, которая у нас в обществе не обсуждается. Люди стыдятся всего, что с этим связано, предпочитают замалчивать. Этот стыд внушается с самого детства, и когда ты сталкиваешься с домогательством и нужно вслух об этом сказать, начинаешь представлять, как все будут смотреть. Мира об этом и рассказала: взрослая женщина увидела, как ее лапает парень, но вместо того, чтобы защитить Миру, оторопела и испугалась. Это и есть последствия такого замалчивания. Когда тебе долго запрещают говорить на какую-то тему, сложно преодолеть барьер. Кроме того, в обществе есть еще один стереотип: если к тебе пристали, то сама виновата.
– Сучка не захочет, кобель не вскочит, – сказал кто-то из парней.
– Да, именно так и говорят. Но, как мы видим из истории Миры, это неправда. Этот стереотип очень удобно использовать, чтобы разрешать себе без согласия человека домогаться его. И таких стереотипов полно. Например, я сталкивалась с тем, что люди комментировали: «Постеснялась бы всем об этом рассказывать». Большая часть населения считает, что это как бы допустимое поведение – чего орать-то? Ну пристали, с кем не бывает. Зная, что ты столкнешься с такой обратной связью, проще промолчать.
– И зачем мы все это обсуждаем? – Марк все еще недоумевал.
– Во-первых, потому что Мира поделилась и мы хотим ее поддержать, ведь так, Марк? Во-вторых, все девочки высказались, что они тоже с подобным сталкивались. А еще потому что обесценивать чувства после домогательства – неправильно. Домогательства – нарушение ваших границ: телесных, интимных. В большинстве цивилизованных стран это давно уже не считается нормой, и порицают не пострадавшую сторону, а нарушителя. Можно даже в тюрьму попасть за распускание рук. И вы тоже имеете право это знать. Вы все – и девочки (с вами никто не имеет права так поступать), и парни. Кстати, ребята тоже сталкиваются с домогательствами, хоть и намного реже. Ну и если вы, ребята, будете знать, что такое поведение ненормально, то не приемлете его ни от себя, ни от друзей. И сможете заступиться, если увидите нарушение чужих границ.
– Никогда не думал, что это такая серьезная тема. У нас парни в школе пристают к девчонкам всегда, – сказал Марк.
– И те рады?
– Ну-у… они ругаются. Но мы думали, что это часть игры.
Мира вспыхнула снова. Анна продолжила:
– Знаешь, я сомневаюсь, что это часть игры. Нет ничего приятного в том, что твои интимные границы под прессом. Ты не можешь расслабиться.
– Опять же, не нравится – скажи, – предложил кто-то из ребят.
– Хорошо, давайте переведем это на что-то более близкое и понятное вам. Представьте, что ваши родители постоянно проверяли бы ваши вещи без спроса: шарили в карманах, в телефоне, в рюкзаке.
– Мои так и делают, – сказал Марк.
– Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво.
– А теперь, руководствуясь твоей логикой, скажем: а что такого? Ты просто говори им каждый раз, что тебя это не устраивает. Но они ведь не слушают – это раз. Два – почему вообще они это делают? Неужели нельзя НЕ делать, чтобы тебе не приходилось постоянно обороняться, следить за ними: не собираются ли они снова залезть в твои вещи без спроса? Здесь мы говорим о личных вещах и пространстве. А когда речь идет о домогательствах, то затрагиваются еще более близкие границы – тело, которое принадлежит нам от рождения.
Ребята молчали. Анна решила, что на сегодня теории достаточно, надо уделить немного времени тому, как защищаться.
– Когда я посещала уроки самообороны, нас учили, что делать, чтобы избавиться от назойливого внимания. Думаю, будет уместно сейчас потренироваться.
– Это девчонкам надо, пусть тренируются.