— Вам не кажется, Сергей Викторович, что алиби с девушкой не очень убедительно?
— Да нет, там все чисто, соседи видели, как они пришли рано утром из магазина. Еще там были двое старичков — больших любителей поспорить о политике на свежем воздухе. Они сидели на скамейке до одиннадцати часов вечера. Парочка из дома не выходила.
— Неутешительно…
— И я о том же.
— С девушкой Олега вы, конечно, тоже переговорили?
— С девушками. Он часто их менял.
Мирослава расслышала в голосе следователя неприязнь.
«Понятно, — подумала она, — Коршунов следователю Рябинкину, мягко говоря, не понравился… Хотя следователь и не имеет права быть пристрастным, но нельзя упускать из виду, что он тоже всего-навсего человек. Вероятно, сам Сергей Викторович не только хороший работник, но и примерный семьянин…»
— Значит, девушек потерпевший часто менял?
— Как перчатки, — обронил следователь.
— Может быть, кто-то из них затаил на него злобу?
— Последняя и предпоследняя девушки — настоящие истерички, но на мстительниц они не похожи, к тому же обе уже утешились и встречаются с другими парнями.
— Вы мне дадите адреса этих девушек?
— Да, за ради бога! — Сергей Викторович вырвал из записной книжки листок и записал оба адреса.
— А отпечатки пальцев в квартире? — спросила Мирослава, с благодарностью приняв адреса.
— Там их тьма! Видно, что Коршунов был человеком гостеприимным…
— А на бутылке и тарелках с закусками?
Рябинкин бросил на детектива красноречивый взгляд, побарабанил пальцами по столу и процедил сквозь зубы:
— На этих предметах отпечатков не обнаружено.
— Стерты?
Следователь пожал плечами.
— А те отпечатки, что обнаружены, вы, конечно, сверили со своей картотекой?
— Как вы догадливы, — съязвил следователь.
— Ну, что ж, спасибо, что согласились встретиться, — поблагодарила Мирослава, не обращая внимания на его иронию.
— Не за что…
Трофимов, все это время не вмешивавшийся в разговор, так же поблагодарил следователя и отвез Мирославу обратно в свой коттедж.
Когда они приехали, Елизавета занималась прополкой и поливкой цветов. Мирослава присоединилась к ней, решив продолжить расследование завтра.
Василий развалился на скамейке, которая стояла недалеко от цветника рядом с ручейком, обложенным цветными камнями и впадающим в небольшой водоем с белыми и розовыми лилиями, тростником по краю и прибрежными ирисами.
Вероятно, по каким-то своим кошачьим соображениям, Василий считал своим долгом приглядывать за обеими девушками.
Одна из них была его будущей законной хозяйкой, а другая умела так искусно поглаживать лоб, живот и под шеей, что Василий просто млел… Короче, он совсем не возражал против того, чтобы она осталась навсегда и гладила Васю на протяжении всей его кошачьей жизни.
Что бы на все на это ответил Дон, если бы знал…
Утром Мирослава заехала в местный отдел внутренних дел. Оперативника Максима Карелина предупредили, что с ним хочет поговорить частный детектив.
Сначала Максим несказанно удивился, но потом решил с начальством не спорить, потому как себе дороже, и пообщаться с детективом, тем более что ему сказали, что это молодая женщина.
Заинтригованный Карелин ждал свою гостью в своем небольшом кабинете, подоконник которого он умудрился уставить горшками с сенполиями.
Кто знает, может быть, именно благодаря цветущим фиалкам Мирослава прониклась симпатией к молодому оперативнику…
Сразу после обмена любезностями она спросила:
— Вы разводите цветы?
— Вообще-то моя мама, — ответил Максим, смутившись, — но я ей помогаю и вот часть принес сюда.
— Красиво, — одобрила Мирослава. — Моя бабушка тоже когда-то разводила.
— А теперь?
— Увы, ее больше нет.
— Простите.
— Ничего страшного, она была уже старенькой, когда ее не стало. Но я хотела расспросить вас о деле Коршунова. Мне очень нужна ваша помощь.
После этих слов сердце Максима чуть ли совсем не растаяло.
— Конечно, я помогу всем, чем смогу.
Мирослава не стала говорить ему, что это она поможет местной полиции, если раскроет дело, просто мягко улыбнулась:
— Тогда поговорим?
Он только кивнул в ответ и, налив себе воды из графина, выпил залпом весь стакан.
На Мирославу Максим произвел благоприятное впечатление не только своей мускулистой фигурой, ростом выше среднего и глубоким взглядом карих глаз, но и своей непосредственной реакцией, если так можно выразиться. Она решила, что оперативного опыта у Карелина пока немного, но это дело наживное, главное, иметь острый, на лету схватывающий ум и развивать свою интуицию.
— Только, — заговорил Максим, — дело это приостановлено…
— Я знаю.
— Тогда спрашивайте, что бы вы хотели узнать.
— Я хотела бы узнать более подробно о вашем первом впечатлении на месте совершения преступления. И вы, конечно, допрашивали друзей, знакомых Коршунова, общались с представителями древнейшей, которых когда-либо приглашал к себе Олег?
Максим добросовестно стал излагать Мирославе свои впечатления и скромные факты, которые никак не помогали в раскрытии дела.
— А вам ничего не показалось странным?
— В общем-то, нет… Я много думал об этом деле, и хоть бы одна зацепка появилась!
— А какая у вас изначальная была версия?
— Сначала я подумал, что Коршунов с друзьями устроили вакханалию, а там по пьянке у них что-то не так пошло, он скончался, а компания впопыхах разбежалась.
Мирослава кивнула.
— Но у друзей его алиби, девушки, которых они нередко вызывали иногда из «Милого друга», не практикуют жесткий секс.
— Вот как?
Максим невольно покраснел:
— Да, там все весьма пристойно, если можно так сказать о подобном заведении.
— Я думала, что в подобных местах идут навстречу пожеланиям клиентов, — осторожно бросила Мирослава пробный камешек.
— Может быть, где-то это и так, но не у нас…
— Ага. Понятно. А какое впечатление на вас произвела последняя девушка Коршунова?
— Аховое! — вырвалось у Максима невольно.
— То есть?
— Крашеная блондинка, трудно сказать, какое у нее настоящее лицо, вся разрисованная, и верещит, как кошка, которой в трамвае прищемили дверью хвост.
— Почему в трамвае? — улыбнулась Мирослава.
— Потому что, кажется, что она свесилась с трамвая вниз головой, зацепившись хвостом, и ничего не соображает. Короче, безголовая девица.
— Интересный психотип вы мне нарисовали. А не могла она, находясь в таком подвешенном состоянии, столь жестоко отомстить бросившему ее любовнику?
— Не думаю.
— Почему?
— Потому что, судя по всему, Коршунов у нее не первый и далеко не последний. Я видел ее с новым, так сказать, кавалером. Судя по всему, его тоже ненадолго хватит. К тому же у нее на этот день алиби есть. Они с новым парнем были на юбилее его босса, и их видело огромное количество людей.
— А его предпоследняя девушка?
— Она собирается замуж в конце этого месяца.
— Но это может ничего не значить…
— Может, — заверил ее Максим. — Впрочем, если хотите, сами с ними можете поговорить.
Вернувшись домой, Мирослава села за компьютер, естественно, предварительно погладив Василия, и решила систематизировать все, что ей удалось узнать.
Итак, Олег Александрович Коршунов, двадцати пяти лет, обнаружен квартирной хозяйкой связанным в постели в девять часов утра. А по заключению судмедэксперта, смерть наступила в час ночи. Врачи констатировали, что скончался он от остановки сердца. И скорее всего во время изнасилования. У Олега имелась мать, которая, судя по всему, души в нем не чаяла. Отец неизвестен, хотя отчество имеется…
У Коршунова было два достаточно близких друга, которых он знал с детства. Но они не виделись несколько дней. Постоянной девушки на момент совершения убийства не было. Версия о мести пока не подтверждается.
Вакханалия по заявке клиента маловероятна. Какому же парню в здравом уме придет в голову просить, чтобы ему туго стянули не только руки и ноги, но и мужское достоинство? Следовательно, несчастный случай можно исключить, хотя с хозяйкой «Милого друга» и его работницами поговорить стоит.
А что, если это было запланированное убийство? Но во‐первых, должен был быть мотив, а во‐вторых, зачем такие сложности? От Коршунова можно было избавиться более тривиальным способом…
А если кто-то выбрал именно этот способ, значит, должны быть на то причины. Но какие причины могут быть, кроме мести и ревности? Может быть, стоит поглубже копнуть прошлое Коршунова? Из этого всего следует, что нужно поехать к матери Олега Коршунова.
«Елена Павловна сейчас на работе, — подумала Мирослава, — вот и славно».
Волгина позвонила Семену, и он уже через двадцать минут прибыл к коттеджу Трофимова.
— Куда едем на этот раз? — спросил водитель.
— К дому, где проживает мать Олега Коршунова.
— Тю! — Семен озадаченно посмотрел на Мирославу. — Так Елена Павловна на работе!
— Мы едем пока не к Елене Павловне, а к дому, где она проживает.
— Это не одно и то же?
— Нет. — Мирослава покачала головой.
— Понял.
Как и надеялась Мирослава, возле дома Коршуновой старичок и старушка выгуливали собак, молодая мама сидела на краю песочницы и смотрела за девочкой, съезжающей раз за разом с горки. На лавочке сидели две весьма пожилые женщины и о чем-то оживленно беседовали.
Мирослава вышла из машины, подошла к подъезду и набрала код квартиры Коршуновых. Естественно, ей никто не ответил.
— Вы к кому? — не выдержала одна из беседующих женщин.
— К Коршуновым. — Мирослава сразу обернулась и посмотрела на спрашивающую приветливым взглядом.
— Так Елены Павловны дома нет. Она часам к шести придет, не раньше.
— Как жаль… Я по делу об убийстве ее сына.
— Ой! Так дело не закрыли?! — оживилась вторая собеседница. — А что вы хотели от Леночки?
— Я хотела поподробнее узнать об Олеге. Каким он был в юности, в детстве, — Мирослава сделала вид,