Лайнел сглотнул, взгляд на секунду утратил ясность, голубые глаза поблекли, но вампир справился с собой, мотнул головой, отгоняя дурные мысли:
— Мы никого не убиваем, а прилетели с другой планеты. Название тебе ничего не скажет, как и координаты. Ваши ученые так далеко не заглядывали. А что касается земных вампиров и нас, то кроме потребности в крови общего мы так и не нашли. Даже не поняли, откуда у людей знания о представителях нашего вида. И да, ты, и правда, можешь звонить родителям, только разговор будет прослушиваться и тебя разъединят, если будешь говорить лишнее. Если что, то сейчас ты в Англии, путешествуешь по Европе.
Лайнел потерся щекой о плечо Ромы и понюхал донора, жмурясь от удовольствия и издавая странные звуки, чем-то напоминающие мурлыканье котенка.
Теперь уже замер человек, не совсем понимая, почему вампир заурчал. Вот только бояться худющего подростка казалось глупым, хотя Лайнел сейчас выглядел лучше, чем в первую встречу и даже чуть старше, или Роме просто так показалось.
— Сколько крови тебе нужно в день, что бы восстановиться? Вы едите что-то кроме нее? И почему вампиры так уверенны, что найдете достаточное количество доноров? А на корабле есть люди женского пола? — Выдохнув, человек замолк и спустя мгновение, все же задал последний вопрос. — А можно я никого, кроме тебя, кормить не буду?
— Мы едим обычную еду. Кстати, что касается вашей флоры и фауны, то очень многое идентично нашим или очень на них похоже, наверное, поэтому вы и подошли нам как доноры. Обычно здоровому, не раненому вампиру, который не нуждается в регенерации, хватает глотка в неделю, а лучше пару капель в день. Восстанавливающемуся организму нужно намного больше. Первые два-три дня каждые двенадцать часов по приличной порции. Но тут тоже все индивидуально, и мы не хотим навредить донорам, поэтому, если нет угрозы жизни, пьем меньше нужного. Так донору комфортнее, а нам просто чуть больше времени понадобится, чтобы прийти в норму. Но это не критично, — Лайнел зевнул и подтянул к себе угол подушки. — Доноров хватит, у нас есть список потенциальных, а много их и не надо. Почему подходят исключительно мужчины не ясно, ученые занимаются этим вопросом, но ответа нет пока. Нам же самим пол не принципиален, — голубые глаза на миг осветились счастьем и благодарностью, Лайнел серьезно добавил. — Спасибо, я рад, что ты согласен кормить меня. И, да, если не хочешь еще одного из нас, то заставлять тебя не будут, хотя нам бы пригодилась твоя кровь.
— А если ты решишь восстановиться с максимальной скоростью, что будет со мной? — уточнил Рома, не желая отпускать свой справочник по вампирам в объятия Морфея.
— Будешь чувствовать постоянную вялость, но всей крови разом мне от тебя не нужно, я не усвою. Организм такой у меня. Но, да, если буду пить много, то в норму приду за полтора дня, от силы за два, вот только тебе в таком случае придется лежать в постели. Ходить станет сложно из-за постоянного головокружения и потом мне спешить не надо, а другого донора для меня не нашли, хотя всех проверяют.
Лайнел поерзал, но так и не нашел для себя удобного положения. Вампир подобрался к Роме и положил голову к нему на подушку, между ними было не больше пяти сантиметров. Улыбнувшись, Лайнел ласково спросил:
— Есть еще вопросы? На что смогу, я отвечу.
— В принципе, у меня вопросов много. А с тем, как ты питаешься сейчас, сколько по времени займет твое восстановление? — парень нахмурился, но отодвигаться не спешил.
Рому не напрягал этот подросток, скорее, он чувствовал себя рядом с ним как старший брат. Ну не мог Лайнел быть кровожадным монстром, просто не мог и все.
Вампир нахмурился, тонкие брови сдвинулись к переносице, словно помогая лучше думать.
— Где-то четыре или пять дней, но скорее всего шесть. Но я уже сейчас себя нормально чувствую, в спячку не впаду, — взгляд Лайнел стал печален. — Знаешь, это очень страшно: засыпать, понимая, что вряд ли вновь увидишь мир, а ведь вокруг столько всего красивого и интересного. — Вампир поежился и смущенно попросил, безуспешно пряча глаза под короткой для таких целей челкой. — А ты мог бы меня снова обнять? Так теплее и спокойнее.
Лайнел предательски покраснел, стыдясь своей дерзости и опасаясь отказа.
— Точно — ребенок, — тихо прокомментировал Рома, но вампира обнял, позволяя спрятать лицо у себя на груди, и неожиданно для себя предложил. — Может, будешь брать у меня больше крови и поправишься быстрее? Пару дней постельного режима я как-нибудь переживу.
Лайнел замер, но человек молчал и, похоже, не собирался забирать слова обратно, вампир с чувством выдохнул:
— Спасибо, — и поцеловал Рому между ключиц, выражая признательность.
— Эм… Знаешь, я вообще-то…
Договаривать Рома не стал — мелкий кровосос уже мирно посапывал во сне. Осторожно выбравшись из-под легкого тельца, человек вышел в коридор и, игнорируя стоявшего там мужчину, отправился изучать корабль. Обещания обещаниями, но нужно искать способ самостоятельно выбраться отсюда. Да и потом, когда все будут считать его слишком слабым для активных действий — наступит самое время для побега. Только Лайнела отчего-то Роме все же было жаль.
— Бу! — раздалось над самым ухом.
Рома испуганно обернулся и встретился взглядом с противно хихикающим маломерком с допроса. Кажется, его звали Лен.
— Идиот, — констатировал человек, он только успел добраться до неприметных и весьма подозрительных люков, а тут этот белобрысый.
Вампир и глазом не моргнул, стерпел грубость, только в голосе льда прибавилось:
— И как прогулка, нравится корабль? — и не дожидаясь ответа, продолжил. — Кстати, ты ведь не собираешься удрать в открытый космос? Не советую, холодно там, а умом ты не блещешь, чтобы капсулу угнать.
— То есть, чисто теоретически, человек все же может угнать капсулу? Спасибо большое за подсказку. Сильно сомневаюсь, что люки в открытый космос ведут прямо с корабля, все же разгерметизация вещь и для вампиров неприятная, — в тон ему ответил человек.
— Ага, попробуй. И от дураков бывает толк, хоть посмеюсь над твоими попытками, благо датчиков и камер на корабле в избытке. Сделаю себе нарезку из видео, буду смотреть на досуге, — Лен подошел вплотную к Роме. — Как там Лайнел, м?
— Спит. Ну, дуракам, говорят, везет, — Роман гордо поднял голову, не совсем понимая, что стоит рядом с вампиром, будто подставляя ему шею.
— А ты меня не боишься, — задумчиво протянул Лен. — Это хорошо, но глупо. В общем-то мне все равно, но обидишь Лайнела словом или, не дай благословенные предки, делом и будешь умолять меня о смерти. Все понятно?
— Я же идиот, судя по твоим словам, значит, мне не понятно, — улыбнулся Роман. — Но даже убогие детей не обижают. Вот только не по тому, что боятся всяких педиков, скорее, потому что это не заложено в природе человека — обижать маленьких.
— М, какие мы говорливые стали. Помнится в последнюю нашу встречу, ты чуть штаны не обмочил, мямлил, сопли жевать порывался, — высокомерно заявил Лен, не убирая с лица улыбки. — И не играй с Лайнелом, даже у «всяких педиков», — передразнил Лен, — есть чувства. Этот ребенок спас и выходил моего супруга, я лично приложу все силы, чтобы найти ему нормального донора тебе на замену. Теперь стало яснее, имбицил малолетний?
— О, я так расстроился, всю жизнь мечтал кормить собой всяких кровососов. Жалею только, что аллергия у Лайнела, а не у твоего драгоценнейшего мужа. Чтобы оставить тебя вдовой я бы сам с удовольствием сдох, — Рома лучезарно улыбнулся и прошептал. — Действительно жаль, что от меня зависит жизнь Лайнела, а не твоя, к примеру.
Через секунду ладонь вампира уже сдавливало горло, молодой человек забился в тщетной попытке пытаясь сделать вдох. Рома захрипел, и Лен ослабил хватку, прижал человека лицом к полу, больно надавил коленом между лопаток.
— Хочешь помериться силой, я весь в твоем распоряжении. Но не смей угрожать моей семье и друзьям, мразь.
— Лен!
Роман услышал грозный окрик, и через миг дышать стало легче. Раздался звук пощечины, когда человек оглянулся, его противник стоял понуро, втянув голову в плечи. Ладонь потирала щеку, а над Леном нависал черноволосый вояка-супруг.
— Вы тут поговорите, а я, пожалуй, пойду, — хриплым голосом отозвался человек, и попытался уползти, попутно вытирая рукавом рубашки кровь, так не кстати пошедшую из носа.
Бриссор за шкирку поднял вяло дернувшегося донора и поставил того на ноги. Воин смерил парня полным презрения и ненависти взглядом, словно блоху, которую приходится терпеть, но сути это не меняет. Оторвал рукав от рубашки Ромы, прислонил кусок ткани к лицу человека.
— Останови кровь и умойся прежде чем вернешься в основные коридоры. Тебя не тронут, но соблазнять голодных собак куском мяса не стоит. Лен — идиот, но своих мы терять не умеем и никогда не сможем к этому привыкнуть. Лайнел родился во время войны, с его характером и особенностями организма, никто не думал, что он протянет до двадцати, но мальчишка оказался упертым. Он многое видел, еще больше пережил и помог не только мне. При этом Лайнел не растерял доброты и сохранил свой мягкий характер, поэтому я не позволю Лену тебя тронуть, — вампир склонился к лицу Ромы и спокойно закончил: — Сам убью.
С чувством выполненного долга, Бриссор развернулся к притихшему супругу, отвесил ему легкий, но обидный, подзатыльник и, притянув за талию, жарко поцеловал в губы. Лен тут же вцепился в великана, вжался в него и забрался с ногами на супруга, словно обезьяна на пальму. Устроившись где-то в районе груди, оттянул за длинный черный хвост голову и впился поцелуем-укусом в губы Бриссора. Так и не спустив Лена обратно, вояка унес с собой белобрысого недомерка.
— Психи, больные на голову психи, — подытожил человек и, вытерев лицо, побрел в направлении своей комнаты.
Первый же встреченный вампир посмотрел на него как-то слишком плотоядно и Рома прибавил шаг, а затем и вовсе побежал. Успокоив дыхание прежде, чем войти, парень зашел в свою комнату и закрыл двери. Его личный, мелкий упырюга спал. Делать человеку было нечего, и он лег рядом.