После чего взял ладони Ромы в свои и погладил их пальцами, прежде чем разместил в нужном положении на кие.
Человек покосился на бритоголовых. Теперь их за столом уже было трое. Вот только стайные идиоты обычно отличались повышенной трусливостью и даже втроем не представляли собой существенной угрозы. Опираясь на пояснения вампира, Рома вновь ударил по шару, и тот попал в лузу, скорее вызывая удивление у человека, нежели радость.
— А из тебя вышел хороший учитель, — выпрямляясь и оборачиваясь признал он. И замер, глядя на Бриссора снизу верх, слишком близко.
— Молодец, — вампир коснулся щеки Ромы, прочертил линию от виска к подбородку и нехотя отстранился. — Продолжай игру, я спрошу у бармена насчет еды.
Намереваясь покормить человека, Бриссор ушел к стойке и начал что-то быстро объяснять немолодому мужчине за ней.
Скучать Роме не дали, как и поиграть, скинхеды наконец набрались храбрости и проявили активность сразу после ухода вампира.
— Так что, твой любовник тебя бросил? — гадко ухмыльнувшись, сказал старший из бритоголовых.
— Да не должен был. А что? Вы хотите познакомиться со мной? — невинно поинтересовался Рома.
— Совсем, да? — зло выпалил оппонент охотника.
— Совсем, да? Извините, я как-то не могу уловить ход ваших мыслей. Можно получить более развернутый вопрос? — продолжал издеваться Рома.
— Ты у меня сейчас не только вопрос получишь… — зашипел скин и вместе с приятелями двинулся ближе.
Рома только ухмыльнулся, оказавшись в полукруге из заводил. Вампир конечно слышал весь разговор, поэтому незамедлительно материализовался рядом с Ромой и встал впереди юноши.
— Если у вас есть какие-то вопросы, вы можете задать их мне.
С какой-то потаенной радостью, донор отметил знакомое выражение страха, тут же сменившееся на лицах бритоголовых злостью.
— С тобой вообще никто не разговаривает, — огрызнулся обиженный Ромой скин и повернулся к юноше. — Что, он у тебя вместо няни? Сам не мужик, и за свои слова не отвечаешь?
— Ну почему же… Я просто, судя по всему, знаю арифметику, лучше вас. Вот вы как-то втроем не очень хотите общаться с нами двумя, а мне предлагаете пообщаться с вами в одиночестве? Я сильно похож на умственно отсталого?
— Что, слабо? Ведешь себя, как девка… — продолжил подначивать бритоголовый.
— Мужики, а в чем проблема? В том, что я могу себе позволить трахаться с тем, кто мне нравится, а вы вынуждены соответствовать общепринятому мнению? — встрял в разговор Бриссор. — Так кто вам доктор? Живите, как хотите. Если тянет подраться, то сказали бы, я с удовольствием с вами разомнусь. А можем просто спокойно выпить пива и прекратить этот дешевый концерт, он ни вам и ни нам, по сути, не интересен.
Вампир широкой рукой указал на свободный столик и пару удобных на вид диванов. Скины смерили взглядом широкоплечего и мускулистого Бриссора. С двухметровым, явно опытным в драках верзилой хотелось связываться все меньше и меньше. А если еще учесть несомненную наглость данного субъекта…
— Пиво? Отлично, только каждый платит сам за себя. Раз уж вы выбрались в бильярд, может, сыграем? На него, — ткнул пальцем в сторону Ромы доселе молчавший, худой бритоголовый, с бегающими глазами бухгалтера во время налоговой проверки.
— Я вообще-то, не вещь, — тихо возразил Рома.
— Он не вещь, — подтвердил Бриссор и тихо прибавил: — Хотя я бы все равно выиграл, — и предложил лысому трио: — Как на счет достойной настоящих мужчин ставки? Выворачиваем карманы, все деньги, какие в них есть идут победителю. А в качестве бонуса проигравшие уходят из бара в одном белье.
Вампир ухмыльнулся и посмотрел через плечо, за одобрением.
Бриссор демонстративно кинул на зеленое сукно стола толстую пачку тысячных купюр.
Рома улыбнулся в ответ, глаза парня лихорадочно заблестели, и он затаил дыхание, ожидая ответа скинов. Тощий бритоголовый мысленно уже потратил свой выигрыш, и кивнул Бриссору, заранее зная, что выиграет. Скины побросали на стол смятые бумажки и даже монеты, кто-то из них добавил к ставке пачку сигарет.
— Играем. Кто разбивает? — уточнил тощий.
— Выясняем по старинке. Бьем из дома, чей биток окажется ближе к борту, тот и начинает игру. Первый, кто загонит в лузу восьмерку — победил, — отозвался Бриссор и, подмигнув Роме, занял позицию у стола. — Что застыли? Играем или дрочим?
Тощий предсказуемо стал противником вампира.
Рома отступил от стола, чтобы не мешать играющим. Вмиг ставший серьезным и собранным тощий сейчас уже не казался таким уж легким противником. Перед каждым ударом, он обходил стол по кругу, долго присматривался, взвешивал, казалось все, будто собирался внести в расчеты поправку на несуществующий ветер. Вампир наоборот играл уверенно, расслабленно, получая от самого процесса явное удовольствие. Но чем дольше длилась игра, тем печальнее выглядел тощий и тем яснее становилось — Бриссор выиграет. Бывший охотник на вампиров почти прекратил следить за ходом игры, просто пользовался возможностью безнаказанно рассматривать воина, любоваться хищной грацией движений.
Только минут через десять до Ромы дошло: Бриссор давно заметил его интерес и теперь старался не только выиграть партию, но и продемонстрировать себя человеку со всех сторон. Предательски покраснев, донор быстро нашел спасительный выход — переключить свое внимание на принесенную пиццу с пивом, и сделать вид, что вампиру все просто привиделось.
— Партия, — возвестил Бриссор и облокотился о стол. — Раздевайтесь и валите.
Вампир улыбнулся Роме и махнул рукой собравшимся вокруг них зрителям. Человек пятнадцать не больше, кто-то смотрел, не скрывая интереса, кто-то будто делал одолжение, но с момента начала игры, равнодушных не осталось.
Скины неохотно стали стягивать шмотки. На пол легли футболки, с ними рядком выстроились стилы. Последними бритоголовые стянули штаны, напоследок звякнувшие цепями.
Мужчина оглядел компанию и кивнул в сторону выхода:
— Ставка есть ставка, уходите. А всем остальным, — повысил Бриссор голос, — По кружке пива за мой счет!
Раздались одобрительные крики и аплодисменты, мужчина сел напротив Ромы и забрал себе кусок пиццы.
— Как тебе шоу, — поинтересовался воин и хвастливо заметил: — Я мог бы, конечно, вообще не дать нанести этому лысому удара, но было занятно наблюдать за его стараниями. Хотя, играет он не так уж и плохо. Самоучка, но потенциал есть.
— Отличное шоу, мне понравилось, — улыбнулся в ответ Рома. — То есть он самоучка. А ты? Профессионал или тоже самоучка, только классом выше?
Бриссор замешкался, решая, насколько быть откровенным с Ромой и осторожно начал:
— Я учился играть, наблюдая за другими. Потом, участвуя в партиях, со временем кто-то хвалил меня, показывал свои удары. Какие-то я сам снимал на видео, смотрел по сотне раз и пытался повторить. В общем-то, у меня всю жизнь так. Я не был проблемным ребенком, но родился в небогатой, по сути, бедной семье, жившей на пособие. Когда мне исполнилось три, умерла мама, отец уделял не слишком много времени, и я рос предоставленный самому себе. Часто дрался, не хотел учиться, рос довольно злым ребенком. И в какой-то момент, в предпоследнем классе старшей школы понял, что не хочу так больше. Хочу есть досыта, покупать красивые вещи, летать на дорогих машинах, путешествовать по галактике и прочее, и прочее… В общем, взялся за ум. А дальше сам пробивал себе путь в жизни. Тут увидел, там подслушал, здесь выучил и набрался опыта.
Вампир глотнул пива и оставил рядом с кружкой нужную сумму, встав из-за стола, потянул Рому на выход.
— Идем, не люблю говорить о прошлом и грустном.
Даже после ненавязчивого, мягкого освещения бара южная ночь казалась просто непроглядно темной.
— Сильно подозреваю, что как раз ты все отлично видишь, — прокомментировал Рома тот факт, что вцепился мертвой хваткой в руку вампира. Но уже через пару метров человек вновь запнулся и тихо обругал и русские дороги, и дураков, которые их строили. Человеческое зрение медленно приспосабливалось к темноте. То ли власти экономили электричество и освещали только основные улицы, то ли местная шпана просто разбила фонари — в любом случае это несомненное благо цивилизации просто не работало на данной улице.
Бриссор поддержал человека, а через пару секунд уже прижимал к стене какого-то здания, вперив коленку между ног Ромы, вампир жадно, властно впился в губы поцелуем. Остервенело вцепился в бедра, напором сминая сопротивление, впрочем мужчина прекрасно чувствовал, как напрягся донор, как ладони скомкали ткань одежды и силились оттолкнуть.
Рома дернулся, отчаянно пытаясь вырваться, невольно понимая — что вот-вот сорвется и даст панике полностью завладеть собой. Только вампир был гораздо сильнее….
Распаленный азартом игры и близостью Бриссор не сразу почувствовав нарастающий страх парня и запоздало сбавил обороты. Ладони, извиняясь, ласково погладили по бокам, поцелуй стал неспешным, просительным, но Рома не отреагировал, и Бриссор отпустил губы юноши, потерся носом о щеку. Руки обняли за талию, притянули, отделяя от холодной стены и прошлись по спине. Вампир поцеловал в уголок рта, несмело тронул кончиком языка нижнюю губу и только потом прижался к ним своими, на этот раз отдавая инициативу Роме.
Человек на мгновение растерянно замер, затем, как-то неумело и осторожно провел языком по губам Бриссора. Рома не заметил, как быстро успокоился, взял себя в руки вампир. Руки юноши, ища опоры, потерянной в месте со стеной, вцепились в плечи вампира, скорее не давая ему отстраниться, чем отталкивая или удерживая.
Бриссор разорвал поцелуй первым, коротко прижался еще раз к губам и мягко улыбнулся, коснувшись Роминого лба своим, ласково шепнул:
— Ну что, возвращаемся на корабль? — ладонь легла на затылок парню, пальцы медленно массировали кожу.
— Пора, — тихо ответил Рома.
Прикрыв глаза, человек потянулся вперед к губам вампира и сам вовлек его в поцелуй.