стягивают мышцы, даже ощущал дискомфорт, но это казалось мелочью.
Шептал, чуть задевая губами ушную раковину, Лену о том, насколько он красивый, гибкий, возбуждающий.
Бриссор уверенно, но медленно растягивал Рому. Лен активно стонал, подмахивал и всячески отвлекал внимание донора на себя. Казалось, человек не замечает пары своевольных пальцев внутри себя, а, вроде даже, насаживается на них. Бриссор до крови закусил губу, мужчина еле держался, член стоял колом, яйца ломило, и только нежелание причинить боль доверившемуся Роме останавливало.
— Бриссор, давай уже, — сам удивляясь свой смелости, попросил человек.
Рома на мгновение замер, полностью сосредоточившись на страстном поцелуе с Леном, понимая, что воин тоже должен получить часть своего удовольствия.
— Лен, ножки, — попросил мужчина, и ненадолго остановившийся супруг устроил оные на Роминых плечах, гибко извернувшись.
Бриссор надавил на поясницу и немного развел человеку бедра, зафиксировав их руками, начал медленно проникать в разогретое тело. Мышцы плотным кольцом почти до боли обхватили член, но под напором вампира все же сдавались.
Лен очнулся первым, короткий перерыв позволил ему отдохнуть, и беловолосый насадился первым, зашипев:
— Двигайтесь!
Бриссор на пробу, тягуче медленно толкнулся в узкое нутро.
Рома шумно вздохнул, но болезненный стон все же удержал, руки сами собой сжались в кулаки. Хотелось двинуться вперед, избавиться от члена Бриссора, казалось, что стоит вампиру начать двигаться, и все внутри разорвется. Только охотник видел пару минут назад, как откровенно наслаждался Лен, когда человек его трахал, значит, все не так и страшно. Повернувшись, Рома поцеловал пристроенные у него на плечах стройные сильные ноги, прикусывая кожу чуть сильнее, чем следовало. Бриссор отчего-то тоже не шевелился, может, поэтому боль начала отступать?
Рома попытался двинуться сам, но сильные руки воина удержали, они переплелись где-то на бедрах человека с руками беловолосого, и вампиры, словно марионеткой, начали руководить движениями донора. Если ощущение плотно обхватывающих мышц Лена с самого начало доставляло только удовольствие, то действия Бриссора вызывали лишь дискомфорт, впрочем, вполне терпимый.
Рома и сам бы не сказал, в какой момент все поменялось, когда руки вампиров уже не руководили им, только слегка направляли или сдерживали, когда к странным, неприятным ощущениям внутри тела человека добавились вспышки пряного, непривычного удовольствия. Только воин, похоже, уловил это быстрее самого донора, и чуть поменял угол своих движений. Теперь Рома растворился в волнах удовольствия, нет, дискомфорт никуда не исчез, но он уже казался просто разумной платой за все, что сейчас происходило.
Вездесущие руки на теле, губы, сильные, мужские тела, для Ромы было слишком много, и он просто двигался, чувствуя себя частью чего-то большего, не пытаясь целовать или трогать кого-то сам. Может, это было и эгоистично, но думать об удовольствии вампиров Рома сейчас не мог.
Человеку показалось, что все это длится уже часы, а может, и дни, и он не выдержал, кончил, повисая на руках Бриссора.
Лен последовал за Ромой мгновенно, перед глазами поплыли черные пятна, губы растянулись в открытой улыбке, наконец получившего желанные конфеты ребенка, причем не парочку, а целый мешок. Бриссор резко и глубоко вошел еще несколько раз и разрядился в Рому с протяжным громовым рыком. Он рухнул рядом и подтянул к себе отключившегося человека, убрал с мокрого лица прилипшие пряди и начал осыпать лицо поцелуями: подбородок, скулы, щеки, веки. Со спины прижался теплый Лен и потерся носом о затылок, из груди вампира вырывалось урчание.
Рома с трудом выровнял дыхание и сфокусировал взгляд на холодильнике, совсем не к месту покраснел:
— Черт… Мы же на кухне, сюда кто угодно мог зайти. Из мелких, в смысле.
— Нет, я слышал, как выходил Рыж, и Лайнел убежал следом. Он не даст пареньку зайти раньше, чем мы их сами позовем, — пояснил Лен и повернул Рому к себе, обнимая за талию, шепнул:
— Спасибо, что позволил.
Бриссор поцеловал между лопаток и скользнул ниже. Рома забеспокоился. Опять?..
— Бриссор, не надо, пожалуйста, у меня и так чувство, что ты там что-то важное и большое забыл, — пряча вконец покрасневшее лицо в волосах Лена, попросил человек.
Беловолосый тут же погладил донора по голове. Бриссор же обидно хихикнул:
— Именно в том, что там все как надо, я и хочу убедиться, — мужчина раздвинул половинки и вздохнул, — Все же я тебя немного порвал, но не волнуйся, сейчас залижу.
И принялся за дело, в прочем, увлечься себе не позволил. Рома попытался отползти, прекратить это странное занятие, но Бриссор не позволил, а возмущаться, и донор это понимал, было бы уже глупо.
Глава 35
Проснувшись, Илья шустро оделся и отправился на поиски Камелы. Вампир нашелся в медотсеке за развернутыми вирт-окнами.
— Привет, есть минутка? — не дождавшись разрешения, спросил в лоб. — Фобиос сказал спросить у тебя о том, как вы с ним познакомились, и он разрешает быть предельно откровенным. Я хочу знать.
— Привет. Илья, пожалуйста, не отвлекай меня по пустякам. Откуда я могу помнить? Может, в коридоре столкнулись, может, лечил я его, — раздраженно отозвался Камила, хмурясь и старясь не ерзать на стуле.
— А «Темная вода» тебе о чем-нибудь говорит? — не отставал Илья, прекрасно понимая, возможности расспросить без свидетелей, может еще долго не подвернуться.
— Говорит, только при чем здесь Фоби… О черт, как я мог забыть, — легко поднявшись, медик прикоснулся к какой-то кнопке на столе и пояснил. — Сейчас я активировал звуковой экран. Не думаю, что кэп хотел бы, чтобы это слышали Лимир или Тая.
Сел и чуть поморщился, затем, откинувшись на спинку стула, начал:
— «Темная вода» — это название одного из кораблей расы, с которой мы воевали. Они даже гуманоидами не были, потом, если захочешь, покажу голограмму с их изображением. Еще в самом начале войны он вышел груженный «живым товаром», собранным на одной из наших станций. Только вот до места назначения не дошел. У капитана того корабля были весьма специфические вкусы. Ему нравились гуманоиды мужского пола, но насильником он не был. «Товару» озвучили предложение, в котором тот, кто согласится делить постель с капитаном не будет продан, более того, будет за каждый месяц совместной жизни получать энную сумму денег. Только доноры на эту роль не подходили, слишком хрупкие. Не думаю, что капитан рассчитывал, что кто-то согласится. Доброволец нашелся, до порта было еще месяца три пути, когда вампир переселился в капитанскую каюту. Уж не знаю как, но мужчина смог завоевать доверие работорговца, и уже спустя месяц не только умудрился открыть загоны для «живого товара», но и снабдить рабов оружием. Был переворот, работорговцев заперли в грузовом отсеке, корабль развернули, и вампиры с донорами отправились домой.
Вампир чуть склонил голову на бок и продолжил:
— Я был медиком в той группе, которая наткнулась на «Темную воду» первой. Думаю, ты понимаешь, кто был тем добровольцем. Только зачем тебе эти знания?
В груди болезненно сжалось, а воображение равнодушно нарисовало жуткий мультик. Илья сник, весь сжался, становясь будто ниже ростом. Глаза пекло, а в горле встал ком. Он и представить себе не мог… Теперь его ночные посягательства выглядели злой и жестокой издевкой. Сглотнув, Илья повинился:
— Вчера ночью я настаивал на смене ролей…
— Илюшка, тебе сейчас мои слова покажутся абсурдом, но Фобиосу это тоже нужно, — Камела положил обе ладони на плечи человеку. — Понимаешь, дело не в физической боли, не думаю, что существо, которое имело целый трюм гуманоидов, но при этом не взяло в свою постель первого приглянувшегося, просто от того, что могло, было грубым или действительно имело место банальное насилие. Да и вампиры намного менее чувствительны к боли. Не знаю, работал ли с Фобиосом психолог, или на это просто не было времени, но пока он сам не захочет отпустить эти воспоминания и осознать, что война закончилась, ничего хорошего его не ждет.
Чуть задумавшись, вампир продолжил, подбирая слова:
— Ты его любовник, значит, можешь иметь свои желания и потребности, и он должен это осознать. Ты и работорговец не одно лицо. Фобиосу надо понять, что есть огромная разница между тем, что было тогда, и тем, что у него с тобой. Хотя вряд ли он тебя подпустит, но сам факт того, что он позволил тебе узнать и такие подробности своего прошлого говорит о том, что он тебе доверяет и дорожит тобой.
Илья молчал долго, и чем дольше он думал, тем тверже становилось решение выколупать Фобиоса из-за стен капитаном же воздвигнутой крепости.
— Спасибо, Камела, я постараюсь не разочаровать Фобиоса и стать для него надежной опорой.
Илья посмотрел на сенсорную панель, пустую кружку рядом и предложил:
— Я могу пригодиться? Хотя бы чай заварить.
— Можно вопрос? Фобиос же поит тебя раз в неделю своей кровью? Мне просто нужно сравнить образцы, но кроме крови Антона, других пока нет, — тихо отозвался Камела и, повинуясь порыву, приобнял донора. — Все будет хорошо, ему просто нужно осознать, что все в прошлом…
Именно в этот момент в лабораторию, как на зло, явился байкер.
— А мне ты так каждое утро не радуешься, — язвительно заметил Антон и, подойдя к будущему супругу ближе, скрестил на груди руки.
Медик поднялся со стула, посмотрел на Антона снизу-вверх, тихо признал:
— Да, таких чувств, как к Илье сейчас, я к тебе не испытывал никогда. Тебя я люблю, тобою восхищаюсь, тебя хочу, но жалеть тебя мне как-то в голову не приходило.
— Неудачно я пошутил, — невесело отозвался Антон и притянул для поцелуя медика. Только после того, как вампир был крепко обнят и нежно обласкан, мужчина поинтересовался:
— Что случилось, Илья?
— Уже все нормально, — улыбнулся парень, невольно отмечая, насколько гармонично смотрятся вместе высокий и широкоплечий мужчина и тонкий, гибкий вампир. — Только сдам кровь Камеле и пойду готовить завтрак. Надеюсь, блины все любят.