Затягивать с подготовкой Антон не стал, сплюнул на ладонь и растер импровизированную смазку по члену. Пристроившись, вошел сразу, по самые яйца. Стон приятно порадовал слух, и, не давая привыкнуть, мужчина начал трахать жестко и властно.
Резкие движения, на грани боли и удовольствия, и вампир выгибается, как-то слишком громко и развратно стонет, покорно и с явным удовольствием подстраиваясь под желания мужчины. Ощущение собственного бессилия, зависимости и одновременно нужности возбуждают Камелу не хуже, чем тяжелые, сильные человеческие ладони на бедрах. Антон не дает двигаться, выбирать темп, и из-за этого медик вынужденно замирает, полностью отдаваясь под власть своего донора.
— Какой ты горячий, гибкий, — бессвязно шептал Антон, вколачиваясь в любимого, — узкий, в тебе так сладко.
Ладони прошлись по бокам, погладили живот, и пальцы сдавили твердые камешки сосков.
Камела чуть слышно ахнул, попытался уйти от чуть грубоватой ласки, но только прижался спиной к груди Антона. Бессильно простонав, зарылся обеими руками в волосы человека, подставляясь под ладони жениха всем телом.
— Я скоро… — прохрипел Антон, язык нырнул в так удачно оказавшееся рядом ушко. Рука накрыла член вампира, начиная быстро и сильно дрочить. Облизав ракушку, мужчина втянул в рот мочку уха, покусывая и посасывая ее, держался из последних сил. Спина покрылась испариной.
У вампира уже не хватило самообладания сообщить, что он тоже почти на грани, вместо слов с губ сорвался совсем уже жалобный стон, и оргазм, сладкой, ленивой волной выгнул его тело. Антон спустил следом и, не разжимая объятий, увлек за собой на пол Камелу. Потерся о висок носом и поцеловал прикрытые веки.
— Ты нормально?
— Я отлично, — потянулся вампир и тут же скривился. — Только спина болит.
Недолго думая, Камела перебрался с жесткого и холодного пола на теплого, пусть и не совсем мягкого Антона, где и свернулся клубком, впервые позволив себе утробные, похожие на мурлыканье обычного домашнего кота, звуки.
Антон даже не нашелся что ответить, сердце защемило от нежности, а на губах появилась улыбка счастливого до безобразия безумца. Боясь разрушить миг сытой безмятежности, мужчина лишь спокойно гладил самыми кончиками пальцев спину вампира, иногда ладонь ложилась на затылок, массируя кожу головы.
— Тебя раздражает? — тихо спросил Камела, силясь унять урчание.
— Меня до костей пробирает, — восторженно отозвался Антон. — Теперь буду приставать к тебе с просьбой помурлыкать мне на ушко. Или перед сном, как колыбельную, — рассмеялся мужчина.
— Я это не контролирую, оно само. Максимум, могу унять, — предупредил вампир и потерся носом о подбородок любовника.
— Не надо! — быстро заверил мужчина. — Я теперь буду провоцировать твою мурчатильную способность.
Затянувшись крепким табачным дымом, Рыж покосился на мелкого упыристого лоха и вновь отвернулся. Одним глотком допив приторно-сладкий кофе, смахнул кружку, скидывая её с крыши.
Лайнел боязливо посмотрел в сторону хмурого Рыжа и мучительно покраснел, когда их взгляды встретились. Вампир подтянул к себе колени и уткнулся в них лбом.
— Мелкий, тебя ж прет изнутри, харэ тянуть кота за яйца, выкладывай, — подбодрил синеглазого беспризорник, как мог.
— А я могу к тебе подойти?
— А че нет? В отличие от тебя я не кусаюсь, — отозвался подросток.
Лайнел шустро подполз к Рыжу и поставил перед ним накрытые одна другой тарелки.
— Вот. Ты любишь мясо, больше сладостей, поэтому тебе я приготовил запеканку, — гордо заявил Лайнел. — Только я ее немного пересушил…
Вампир сник. Рыж ухмыльнулся, откинул лишнюю тарелку и взял кусок прямо рукой. Попробовал и с набитым ртом заверил мелкого:
— Это самое вкусное из всего, что я ел.
Легким движением взъерошил светлые волосы, подбадривая, и неожиданно спросил:
— Кем тебе приходится суицидник?
Лайнел заулыбался при мысли о Роме. Но быстро скуксился под хмурым взглядом Рыжа.
— Рома подходит мне, как донор. Он хороший и добрый сам по себе, прямо как ты. И я бы с Ромой хотел дружить все равно, будь его кровь отравой для меня или нет.
— Синеглазый, ты башкой думаешь, что мелешь? Суицидник добрый? Я — добрый и хороший? Ты вообще ку-ку? — тихо произнес Рыж. — Мне он не нравится, строит из себя умного, а сам…
Беспризорник нахохлился, невольно поежившись.
— Не говори про него плохо, — резко стал серьезен Лай. — И о себе тоже. Мне Рома зла не делал. Почему ты так к нему относишься?
— Тебя не пугают люди, которые не боятся смерти? — чуть резко спросил Рыж. — Почему ты решил поменять его на меня?
Лайнел оторопел. Он, в общем-то, и не задумывался, пока Рыж не спросил.
— Не пугают. И я не думаю, что Рома хочет умереть или боится, он скорее просто готов к смерти. Постоянно. На войне я такое много раз видел. И я не рассматривал тебя, как замену, ты это ты, и мне нравится быть рядом с тобой. С Ромой иначе, к нему так не тянет и не бывает настолько спокойно, — вампир уцепился пальцами в подол футболки. — Ты на меня кричишь иногда, еще обзываешь по-всякому, но не отталкиваешь. И с тобой я чувствую себя под защитой, знаю, что не бросишь.
— С чего такие выводы? — тихо спросил Рыж. — Из-за того, что я тебя тогда защищал? Ты хоть понимаешь, что для меня ты возможно единственный шанс вырваться с улицы?
— Рыж… — начал Лайнел.
— Вася, — перебил его беспризорник.
Голубые глаза удивленно распахнулись, а потом вампир как-то весь обмяк и ткнулся лбом в плечо парня. И все вопросы ему стали безразличны. Послышалось громкое мурлыкание.
— Эй, припадочный, с тобой все в порядке? — поинтересовался Рыж, втихую вытирая жирные пальцы о майку вампира.
— Ты назвал мне свое имя, — с придыханием протянул вампир и восторженно уставился на парня. — Ваааасяяяяя.
Обниматься Лайнел побоялся, потому просто потерся носом о шею донора.
— Дурак, меня, может, раздражает, что ты даже суицидного по имени зовешь, — возмутился подросток, как-то натянуто, неумело обнимая вампиреныша.
— А ты чего… — взгляд стал лукавым. — Ревнуешь к Ромке, да?
— Не ревную, завидую, — поправил Вася.
— Ааа, — глубокомысленно выдал Лайнел и затих, чтобы Рыж за болтовню не прогнал.
Глава 36
Выйдя из душа, Рома спокойно оделся и сел на кровать. Есть хотелось адски, но вампиры сегодня не вышли на охоту, а что делать с этой парочкой сейчас парень просто не представлял.
С одной стороны, секс вроде перенес отношения на новый уровень, но сам охотник только резче почувствовал: Лен и Бриссор вдвоем — семья, а он… он что-то непонятное, возможно, даже лишнее.
Довольный и радостный Лен вошел в каюту и сразу направился к донору, плюхнулся рядом с ним на кровать.
— Нормально все? А то ты так долго принимал душ… — многозначительно замолчал вампир.
Рома густо покраснел и отрицательно мотнул головой, затем пояснил:
— Нет, все в порядке.
И замолк, невольно понимая, что не знает, что еще сказать. Нет, ему хотелось cпросить о том, нормально ли чувствовать дискомфорт, что будет дальше, но вот слов подобрать не мог.
— Я же вижу, что нет, — Лен перевернулся на живот, плечом касаясь бока донора. — Скажи правду, я ведь не чужой тебе. Или… ты думаешь иначе и жалеешь о случившимся?
Чуть подумав, донор выдохнул, и начал, говоря быстро, словно боясь передумать:
— Я просто не знаю, как себя теперь вести и что будет дальше. А еще не уверен, что вы сами понимаете, зачем я вам нужен. Лен, а это нормально, что у меня после… — Рома резко замолк, явно не решаясь продолжать.
Вампир сразу подобрался и полез к Роме.
— Болит? Где? Покажи! — Беловолосый повалил Рому на спину и принялся ощупывать ноги и бедра, пропустив первую часть вопросов. Сейчас главное убедиться в здоровье донора, их ведь было двое, а Бриссор немаленький, да и Рома оказался девственником. Лен обеспокоенно шарил взглядом по телу парня.
— Лен, успокойся, ничего не болит, так, пара тройка синяков, это мелочи, — словив ладони вампира и задержав их, Рома чуть спокойнее, дико смущаясь, продолжил. — Просто странное чувство там…
— А-а-а… бывает, — успокоился Лен и пристроил голову на груди Ромы, повернулся к нему лицом. — У всех по-разному, но точно не опасно. Может еще в туалет хотеться… а касательно остального, то думай меньше и не беспокойся. Как вел себя, так и веди, просто теперь я считаю себя в праве подойти к тебе и поцеловать. — Вампир с улыбкой чмокнул в ключицу. — Как и ответить на твое внимание к себе. Бриссор того же мнения. А касательно нужен или нет, сам-то можешь ответить: зачем мы тебе?
— То есть я могу теперь сделать так? — палец человека прошелся от переносицы по носу и слегка задел губы вампира. — Зачем вы мне? Сложный вопрос… Наверное, просто рядом с вами я чувствую себя живым, даже в чем-то особенным. Это странно, но приятно.
Лен быстро лизнул палец.
— А ты и есть особенный, и нам с тобой приятно. Мне и Бриссору этого достаточно, а остальное… Я не думаю об этом, я с теми, с кем хочу быть, и точка.
Донор фыркнул и спросил:
— Ты не голоден? Я вот есть хочу, пойдем?
— Давай, Бриссор обещался нас покормить. — Увидев, как вытянулось лицо Ромы, Лен быстро добавил. — Не волнуйся, его рвения хватит только на звонок в службу доставки.
Фобиос задержался дольше обычного, зато вернулся, как казалось Илье, в хорошем расположении духа. Весь день парень готовился к разговору, но так ничего и не придумал, только издергался. Капитан приветственно поцеловал своего донора в губы, а потом отправился в душ.
Илья нетерпеливо ждал в каюте и, когда капитан вышел, одетый лишь в полотенце на бедрах, парень признался.
— Я спросил Камелу о твоем с ним знакомстве. Он рассказал про “Темную воду”…
— И? — сразу насторожился вампир. — Больше вчерашний вопрос поднимать не будем?
Илья красноречиво посмотрел капитану в глаза.
— В той ситуации ты поступил правильно, как мог. И ты спас кучу вампиров и доноров, — Илья осторожно подбирал слова. — Ты очень сильный и храбрый.