Новиков с тоской осмотрел присутствующих.
– Итак, как говорится, нам надо присовокупить все, имеющееся у меня, к вашему и составить общую картину преступления.
– Преступлений, – поправил едко Макс, все время наблюдающий за серьезным Новиковым с недоверчивой ядовитой ухмылкой.
– Хорошо, преступлений… Отыскать мотив и… И найти преступников. – Владимир распластал ладони на бархатной синей скатерти и снова окинул взглядом присутствующих.
– А чего их искать-то?! – возмутился Андрюшка, все время что-то жующий. – Я и без особых заморочек знаю, где они живут.
– И где же? – перегнулся через стол в его сторону Володя.
Андрей без запинки назвал улицу, номер дома, подъезд, этаж и квартиру.
– А что, юноша, позволило вам думать, что преступники, повинные в грабеже и насильственной смерти многих людей, двоих точнее…
– Троих! – робко поправила Алиса. – Не забывайте про Александру!
– Хорошо, – благосклонно улыбнулся Новиков. – Продолжим… Что заставило вас думать, что преступники, повинные в гибели троих людей, в покушении на Алису, в грабеже нескольких квартир, живут именно по этому адресу, а?
– Тетя Шура их вычислила – раз. И дядя Петя это подтвердил – два.
– Ну что это? Что?! – сквасил физиономию Новиков и недоверчиво хмыкнул. – Тетя Шура, дядя Петя, дядя Вася… Что за разговор, господа?! Давайте серьезно беседовать, как профессионалы, раз уж мы решили взвалить на себя груз ответственности!
Макс не выдержал и с коротким смешком зааплодировал. Володя не успел обидеться, Алиска молодец, быстро одернула весельчака.
А что не так-то? Что? Дело серьезное, и язык к нему должен прилагаться серьезный. Ну не тети же моти, дяди-тяти…
– То есть, другими словами, – настырно продолжал гнуть свою пафосную линию Новиков, – Александра заподозрила, что в этой квартире живут те самые преступники. С чего она так решила? Вы записывайте, Алиса, записывайте.
– Как записывать? – Алиса растерянно вертела в руках лист бумаги, расчерченный Новиковым на громадные квадраты.
– Вот смотрите, – и он принялся заполнять квадраты именами.
Володя склонился к самой Алисиной щеке, с наслаждением вдыхая ее нежный неповторимый запах, отдающий мятой и корицей. И одновременно спинным мозгом ощущал гневные флюиды красавчика. Кажется, тот даже его под столом ногой пнул. Хотя это мог быть и пацан. С величайшим тоже норовом.
– Понятно? – Новиков обласкал взглядом каждый сантиметр ее лица, находящегося сейчас на расстоянии разлета большого и среднего пальцев.
– Понятно, – она кивнула и опустила лицо пониже, чтобы журналист не дышал ей прямо в рот.
– С чего решила погибшая Александра, что в той самой квартире живут преступники, промышляющие грабежами? – повысил голос Новиков и даже ладонью по столу пришлепнул, что тот учитель. – Методом чего? Правильно! Наблюдений. Она долго наблюдала за людьми, вызвавшими у нее подозрение непонятной возней, и…
– О господи! – Не выдержав, Макс воздел руки к потолку, с которого свисала отполированная Аристовым до невозможного блеска люстра. – Нельзя ли без витиеватости, уважаемый?!
– Нет, – кротко ответил Володя и опустил взгляд долу.
То, что Максим злился, ему жутко нравилось. Если он злится, значит, считает его фигурой. Если считает значимой фигурой, то может признать и соперником. Если признает его соперником, значит, у него, Новикова, есть шансы, так?
– Вы сами хотели меня в помощь. Так что… Иначе я не могу!
Вообще-то он мог по-разному. Мог и убедительным быть, и дурашливым. И откровенным, и туману напустить. Все зависело от людей, на кого это распространялось, и обстоятельств, в которые эти самые люди его загоняли.
Сейчас его загнали дальше некуда, между прочим! Сейчас его загнали на минное поле, блин! И смотрели на него некоторые, в частности Алиса, как на проводника. И поэтому ему надлежало быть значимым и авторитетным. А если быть таковым, то не по фене же ботать, в самом деле.
– Александра, понаблюдав за ними, сопоставив время их возни с вещами с временем грабежей, описанных в моих заметках, решила, что они совпадают. То есть… – продолжил Володя тем же ректорским тоном как ни в чем не бывало. – Иными словами, как только эти люди начинали сновать по двору с тюками и баулами, так сразу же поступала информация, что в городе кого-то ограбили. О чем это говорит?
– Ни о чем, – парировал вредоносный, как вирус, Макс. – О подтасовке фактов, к примеру.
– Мне так в полиции и сказали, – вскинулась Алиса, и благодарностью ей был полный любви взгляд Максима. – Сказали, что сумасшедшая тетка подтасовывала факты, примеряла газетные статьи на своих соседей.
– Или!!! – завопил не своим голосом Новиков, прерывая визуальный контакт двух влюбленных. – Или просто человек честно выполнял свой гражданский долг и проявлял бдительность!
Эти самые слова, между прочим, Александра и талдычила ему, Новикову, когда он от нее отмахивался и прятался за лазутчицей Лялькой. И он тоже тогда счел ее сумасшедшей подтасовщицей.
Но знать об этом им совсем необязательно.
– Никто ей не верит, никто! Полиция остается слепа и глуха к ее жалобам, и тогда она…
– Погибает? – подсказал Андрей, слушавший Новикова с открытым ртом и с торчащим оттуда куском яблока.
– Погоди! – Володя поднял ладонь теннисной ракеткой. – Давайте по порядку… Что, на ваш взгляд, могло спровоцировать ее гибель? Что?
– О, боже! – снова простонал Максим, закатив глаза, и решительно полез из-за стола.
Никто его и не держал, между прочим. Сами попросили о помощи, теперь не обижайтесь.
– Она могла… – осторожно начала Алиса, похоже, она даже не заметила, что ее жених ушел на кухню. – Она могла нанести визит в ту квартиру, за которой наблюдала, и…
– Правильно! Умница! – Владимир тут же схватил ее руку и припал губами к тому месту, где билась синяя жилка под нежной кожей. – Она могла попереться туда с настырной своей головы и нарваться на неприятности. И ее – что? Правильно, ее устраняют, как помеху, как угрозу. Идем дальше…
Максим, до того чрезвычайно активно громыхавший в кухне посудой, вдруг затих и через минуту появился в дверном проеме. На плече у него висело полотенце, в одной руке он держал чашку, в другой сахарницу.
– А дальше у нас проявляет нетерпение кто? Правильно, Алисочка. Кто начинает сворачивать кровь преступникам и заставляет их нервничать? Снова она! Она ходит в полицию с жалобами, в прокуратуру. Толку от ее жалоб никакого нет, мер никаких никто не принимает, но ведь преступникам об этом не известно, так?.. – он вдруг запнулся и скомкал речь, побледнев так, что Алиса заволновалась. – Так, стоп! Стоп, господа!
Мысль, внезапно тюкнувшая Володю в темечко, была не нелепой, нет. Она была неожиданной. Кажется, до этого никто еще не додумался до него. Никто из этих троих.
– Откуда преступники могли об этом знать, а? Они не ведали ничего про Алису. Не знали о ее суете и о том, что никто не реагирует на ее жалобы. Им не могло быть известно о том, как работают правоохранительные органы с жалобами граждан. Не могло, но, выходит, они знали?!
На последних словах голос ему изменил, и Новиков дал такого петуха, что бледность на лице мгновенно сменилась пурпуром. Он страшно смутился. Тут же начал теребить край бархатной скатерти и совсем забыл, о чем пытался только что сказать, а мысль-то была верной, очень верной.
На помощь неожиданно пришел красавчик. От кого не ожидали!
– А вот тут я с вами, Владимир, не могу не согласиться, – до того момента слушавший его речь в дверях кухни, Максим снова шагнул к столу, сел на свое место. Чашку и сахарницу поставил перед собой. – Откуда эти гады могли что-то разузнать про Алису?! Живет себе человек и живет. Мало ли куда она идет: в библиотеку или в прокуратуру, так ведь? Она же это не афиширует. Кстати, ты подруге своей рассказывала про это?
– Тайке?
– Ну да?
– Говорила что-то. О чем-то умолчала. В принципе она была немного в курсе. Но это же не значит, что она… Она не могла, Максим! И Сашка знал, и Тайка, и…
– Так, стоп! – Володя, справившись со смущением, снова решил взять инициативу в свои руки. Он тут музыку заказывает, между прочим. – Мы сейчас об одном и том же говорим, правильно я понял?
– А что ты понял? – Андрей с хрустом откусил от яблока, обвел всех недоумевающим взглядом. – Я что-то вообще не догоняю, когда мы до дяди Пети дойдем?
– Будет и на его улице праздник, пацан, – пообещал Володя. – Мы сейчас с вами плавно ведем какую линию? Правильно! Линию участия в этом преступном деле представителей правоохранительных структур!
– Не понял! – открыл рот Андрюшка. – Попроще нельзя?
– Можно и проще… – Все, он снова заделался авторитетным, смущение долой. – Короче, я не исключаю того, что этих бандитов крышует полиция.
– Да вы что?! – ахнула Алиса. – Этого не может быть!
– Может, и еще как, – снова неожиданно поддержал Новикова Максим. – И я согласен с журналистом. Александра эта могла, конечно, нанести бандитам визит, но могла туда и не ходить вовсе. Они и так знали, что тетка воду мутит. И про тебя, Алис, потом опять же как они узнали? А? Кто-то им информацию сливал о твоих похождениях с жалобами. А кто был в курсе? Только твоя подруга и кто-то из органов. Кстати, подругу я бы тоже со счетов не сбрасывал. Очень уж она…
Максим брезгливо сморщился и помотал головой, вспомнив всевозможные уловки и вранье, к которым прибегала некрасивая девушка Тая.
– Одним словом, в ее поведении много странного.
– В ее поведении странность одна, – мягко возразила Алиса, неуверенно дернув плечом. – Она просто хотела тебя заполучить, и все.
Максим попытался что-то возразить и рот даже открыл, но Володя не позволил увести себя от животрепещущей темы.
– Прекратите отвлекаться, – тоном своего теперешнего начальника велел он и чуть не ляпнул про бомбу, которой он взорвет затхлое болото редакции. – Давайте доведем линию рассуждений до конца, а потом уже будем определяться с подозреваемыми… Итак, я не одинок во мнении, что банда преступников, п