Но тут, словно услышав его мысли, человек сзади проговорил с отвратительным ядовитым хмыканьем:
– А ты неплохо поработал, журналист. Все так подробно описал, грамотно изложил, по тебе просто оперативно-розыскная работа плачет. Жаль, никому не придется воспользоваться твоими записями. Они сгорели, представляешь?
Все! Это конец! Новиков судорожно сглотнул слюну, уткнувшись лбом в подъездную дверь. Тот, что вел его от угла, уже вытащил из карманов все ключи, но, похоже, они ему не особенно нужны, раз он так ловко открывает двери в отсутствие хозяев.
– За тобой следили, идиот! С первой минуты твоего появления в ее доме за тобой следили. И за шкетом этим…
– Он жив? – Новиков понял, что разговор идет про Андрея.
– Жив, наверное. Удрал он от наших. Шустрый, гад. Где-то спрятался, дома не появляется. Ну, ничего, найдем. Днем раньше, днем позже. Входи!
Они вошли в подъезд, отпертый ключами, которые Новикову вручила сама Алиса. Медленно, ступенька за ступенькой, поднялись на четвертый этаж, замерли перед ее дверью.
– Ну, вот, журналист, и финал твоей истории, – почти печально молвил дядя за его спиной. – Сейчас мы войдем, ты отдашь мне то, что спрятано в этой квартире. Подруга звонила, сказала, что письмо, адресованное Алисе, должно быть у нее дома. Что подруга эта сама в отсутствие хозяйки положила конверт, правда, не помнит, куда именно: то ли в прихожей, то ли в гостиной. Вот мы с тобой его сейчас и поищем. А если не найдем, Тайке худо будет.
– Тая! – свистящим шепотом воскликнул Новиков и тут же получил пистолетом по уху. В голове сразу заухало так, будто там неожиданно проснулся филин. – Вы… Она что, у вас?!
– У нас, дорогой, у нас. Думаешь, самый умный, да? Если письма от Марь Иванны с ее маразматическими откровениями не найдем, то хана и подружке, и тебе. Тебе, правда, по-любому хана, – снова опечалился злодей. – А вот девку можно использовать. Не красавица, правда, но готовит хорошо. Как вошли в дом, чуть слюной не захлебнулись. Знаешь, что она готовила?
– Манты? – вспомнил Володя Таино обещание и едва слышно застонал. – Сволочи вы! Какие же вы сволочи! Столько убитых…
– Все убитые, как ты выразился, жертвы собственного любопытства! Шурка вывалилась с балкона из-за того, что не спала, когда положено, много бодрствовала и с биноклем за соседним домом наблюдала. Алиска чуть не погибла опять же из-за своего любопытства. Оно ей надо было, скажи?! Сидела бы себе тихо и сидела, сопела в две дырочки. Нет же, возмездие ей подавай! Скажу честно, убивать ее моего указания не было.
Ага! Стало быть, за спиной у него все же самый главный злодей! Голос шифрует, оно и понятно, почему, вдруг кто услышит из-за двери? В шарф наверняка уткнулся, падлюка, вот его и не узнать.
– Я просто попросил ее утихомирить, а они заточкой в бок. Идиоты! Урки, что с них взять-то? Померла бы, кабы не Петя Арест.
– Аристов?!
– Да, да, Арест его погоняло, надо же было ему нарисоваться. С чего он тут, так и не признался, сколько ни долбили в темя.
– Так он ни при чем? А заточка в его комнате?
Дверь Алисиной квартиры бесшумно отворилась, и Новикова впихнули в темное неосвещенное нутро. Тот, кто стоял сзади, тут же дверь закрыл, пошарил рукой по стене, включил свет, но Володе повернуться не позволил, снова съездив пистолетом по уху, когда тот попытался дернуться.
– Стой смирно, журналист! Пока я добрый, просто стой! – рыкнул он вполголоса, ткнул его под коленки, заставив упасть лицом вниз, придавил коленом сверху. – Заточка, говоришь?! А что оставалось делать, если он Надьку Луну узнал? Она его тоже узнала. Где-то пересекались за долгие годы их пути-дорожки… Он понял сразу, что не могли жить в той квартире добропорядочные граждане, вот и нарвался на срок очередной. Да ты не переживай за него, журналист, ему тюрьма дом родной. До сих пор только не возьму в толк, чего он тут делал… Где, говоришь, пакет должен быть, а?
Володя лежал на полу лицом вниз, руки в стороны, тяжело с присвистом дыша. Он видел запылившийся пол, ножку тумбочки, часть вешалки, на которой…
Господи! Алисина шубка! Это точно ее шубка, он же помнит! Она что, дома??? Нет, господи, только не это! Ее не должно тут быть! Она же уехала с Максом. Он обещал о ней позаботиться, обещал, обещал! Почему она дома? И что теперь делать? Как отвлечь этого ублюдка, роющегося в верхнем ящике тумбочки в прихожей.
Говно был его план! Только сейчас Новиков понял это. Ну, заманили они преступника, заставили его выбраться из норы и что дальше? Тут же ОМОН для захвата нужен, а вместо этого несчастный неумелый в таких делах журналист, валяющийся теперь в позе звезды на пыльном полу, и беззащитная женщина, которая наверняка спит и не знает, что ей снова угрожает смертельная опасность.
Надо же что-то делать! А что?! Ринуться грудью на ствол? Глупо. Сам погибнет и Алисе не поможет. А еще и Тая в лапах бандитских. Вспомнив про несчастную девушку, из-за его глупых затей попавшую в ужасную ситуацию, Новиков застонал.
– Что-то не так, Володя? – С хриплым смешком гад навалился ему на спину, медленно провел пистолетом от уха к виску, больно уперся дулом и повторил: – Что-то не так, Володя?
– Да все не так, Федя!!!
Новиков так до конца и не понял, он это сказал или нет? По идее, он, потому что узнал, узнал этот мерзкий голос. С другой стороны, из чего он мог выстрелить в Савосина? Пистолета-то у него не было, а выстрел прозвучал, и вслед за ним с хриплым стоном здоровенный боров придавил его к полу своей тушей так, что Новиков захрипел.
Нет, кажется, это все же не он, хотя голос… голос он узнал!
Глава 17
– Квартиру Савосин заселил преступниками еще пару лет назад, когда был участковым, – рассказывал Володя Новиков, оглаживая себя по бокам, плечам, животу в новеньком костюме перед зеркалом.
Он себе жутко нравился в этом прикиде. Казался выше, стройнее, красивее и значимее, хотя куда уж больше. После нашумевшей истории с разоблачениями Новиков не только вернулся на прежнее место, он получил повышение, отдельный кабинет, целую колонку в газете и солидный заработок. И шеф, который снисходительно обещал взять его на должность стажера, уже намекал про заграничную командировку за счет редакции. А он что? Он готов!
– Володя, не отвлекайся! – прикрикнула на него Тая и поправила цветок в петлице его пиджака. – Дальше что?
– Так вот… – наморщил он лоб, будто припоминая.
На самом же деле эта история каленым железом выжжена теперь по всей его жизни. Жуткая, невероятная по преступной дерзости история.
– Люди, жившие в квартире прежде, уехали на заработки куда-то на Север. За жильем попросили присмотреть участкового. Соседям не доверились, а власть, она есть власть… Н-да… Так вот Савосин вместо того, чтобы выполнить просьбу жильцов, ему доверившихся, заселял ее уголовниками, время от времени прибывающими из мест лишения свободы. Они же на учет идут в отделение становиться. Вот там он их и вылавливал. Обеспечивал им кров, деньги давал на первое время, потом требовал отработки, имел с этого процент приличный. И все бы было замечательно, не прояви любопытства…
– Ершина? – снова встряла Тая, нетерпеливо посматривающая на часы. – Ну где же они есть-то?
– Правильно. Александра Ершина обладала уникальной способностью наблюдать, отмечать нюансы в поведении людей, анализировать. Жаль, что многим это казалось старческим маразмом, на самом деле она молодец… была. Так вот, она первой забила тревогу и пришла на прием к участковому. Тот на сигнал среагировал мгновенно, жильцов навестил, нарушений не обнаружил, паспорта проверил, все замечательно.
– Так они, значит, по поддельным паспортам жили?! – ахнула Тая, отвлекшись от наблюдений за временем.
– Конечно! Савосин и об этом позаботился, снабдил их фальшивыми документами хорошего качества с именами и фамилиями прежних жильцов, но с другими фотками. Так что Назаров, пару раз навестив эту квартиру и сопоставив данные с регистрацией в паспортном столе, успокоился. Но тут погибает Александра Ершина. Погибает странно, необъяснимо, будто бы под колесами автомобиля. Но! Машины никто не видел, сам участковый, пройдя по гаражам, не нашел ни одной покореженной, и Сашка…
– Догадался?
– Нет, в тот момент он еще не понял и даже не подозревал, что Ершина вылетела из окон его собственной квартиры. Он не знал и знать не мог, что у его Светланы был роман с Федей Савосиным. И что она по просьбе любовника неоднократно навещала преступную группу.
– Зачем?
– Передавала поручения, забирала деньги.
– И Ершина ее подсекла?
– Именно! – Новиков снова сморщился, наткнувшись взглядом на пышный цветок в петлице. Но тут же с шумом выдохнул, надо, значит, надо, он потерпит. – Так вот, Александра Ершина ее заметила и как-то в разговоре намекнула на это. Мол, муженек пока на работе, куда ты ходишь? Мол, видела через окошко, как ты добром трясла перед окнами. Муженек, мол, в сговоре с преступниками, или ты сама за его спиной?.. Светлана, понятное дело, перепугалась. Нажаловалась Савосину. Тот сразу понял, что если до Назарова дойдет этот разговор, он насторожится и начнет рыть. А нарыть не сложно, если заподозришь.
– А Саша ни о чем не подозревал?
– Нет. Савосин подкараулил как-то Ершину во дворе, или она его подкараулила, он утверждает, будто она. Но как там было на самом деле, кто теперь знает? Одним словом, он пригласил ее для разговора в квартиру Назаровых, где была одна Светлана. Там вышла дикая ссора, и Ершину просто-напросто выбросили из окна, когда никого не было в зоне видимости. Она же перешла к угрозам, сказала, что все обнародует. У них не оставалось выбора.
– И опять у них все гладко вышло, да, Володь?
– Да! Все прошло без сучка без задоринки. Ершина давно всех достала своими жалобами, так что ее смерть для многих в отделении стала избавлением от проблемы. Но тут…
– Тут появляется Алиса?
– Да! Она строчит жалобы на бездеятельность органов, достает Сашку, и это едва не стоит ей жизни. Вот тут-то, наконец, Александр прозревает, что все не так гладко. Перечитывает дело Ершиной, находит кое-какие неувязки. Беседует с соседями и узнает случайно, что в день гибели Ершина заходила к ним в подъезд. Он пристает с расспросами к Светлане, и та почти сдается под его натиском, но тут случается беда с Алисой. Сашка ведет себя неадекватно, и у жены появляется прекрасный повод сбежать от него. Вроде не выдержала т