– Вали из моего дома, к чертовой матери!
– Грейс!
– Мама!
Пол с девочками глядят на меня со страхом и изумлением. У близняшек раскрыты рты, муж хмурится и качает головой. Орла отшатывается, как от удара, на лице испуг, глаза полны слез.
Пол берет меня за руку, тащит в коридор:
– Какая муха тебя укусила?
– Орла нам враг. От нее добра не жди, она… она… – Я запинаюсь, подыскивая подходящее слово. – Ей ни в чем нельзя верить, Пол. Она вертит людьми как хочет, она неискренняя, она коварная и лживая. Испорченная насквозь, порочная, дай ей волю, она с радостью убьет нашу собаку. Она способна не моргнув глазом разрушить нашу семью.
– Что? – недоверчиво спрашивает Пол. – С чего это ты взяла?
– Это она разбила окно в моей машине. И поранила Мерфи.
– Откуда ты знаешь? Ты что, сама видела?
– Нет, не видела. Но я хорошо знаю, на что она способна, знаю, что никто, кроме нее, не мог это сделать. – На этот раз я не сдерживаю эмоций. – А в доме у нее я видела Шагса Макговерна. Принес ей наркотики.
– Как это могло прийти тебе в голову, что за безумие! – Он делает над собой страшные усилия, чтобы поверить мне. – И откуда ты все это знаешь? А что касается твоей машины, у нас в поселке такое не редкость. Не понимаю, почему надо обвинять именно Орлу.
– Да потому, что это сделала она!
Прижимаю пальцы к вискам и лихорадочно думаю: рассказать про ее спальню, про фотографии и все остальное или нет? Нет-нет, если расскажу, неизбежно придется рассказывать и про Розу… это невозможно, нельзя. Я беру его за руку.
– Понимаю, все это кажется нелепостью. Понимаю, кажется, будто я все придумала, но это не так, Пол. Честное слово. Прошу тебя, верь мне. Хорошо?
Он вздрагивает, потом неуверенно улыбается:
– Конечно, конечно, я тебе верю.
– Тогда, прошу тебя, скажи ей, чтоб ушла.
Пару секунд он смотрит мне в глаза.
– Хорошо, скажу. – Он тяжело вздыхает. – Но давай сделаем это как-нибудь поделикатней.
Мы возвращаемся на кухню. Девочки, кажется, оправились от моей вспышки.
– Посмотри, мама! – Элла держит передо мной раскрашенную футболку. – Посмотри, что нам Орла подарила!
У Дейзи тоже в руках футболка, цвет и рисунок другой, но покрой такой же модный и дорогой. А когда девочки глядят на ярлыки, Элла визжит от радости, а Дейзи бежит к Орле обниматься.
– Запоздалые подарки на день рождения, – говорит Орла, легкая, как колибри, бесстыжая и нахальная, как стервятник. – А это для вас, Пол.
Она целует его в обе щеки и протягивает блестящий пакет размером с книгу.
– Собиралась принести в воскресенье в благодарность за гостеприимство, но… – она бросает на меня пристальный взгляд, – случайно утром столкнулась с мамой Грейс, и она сказала, что в воскресенье вы уезжаете… порыбачить решили?
Я молчу, словно в рот воды набрала. Так, значит, она разнюхала, что воскресный ланч отменяется? Ладно. Мы с Юаном придумаем, когда встретиться с ней в другое время, договориться, в общем, сделать все, что нужно.
– Мм… – Пол наклоняет голову, но подарка не берет. – Я, конечно, очень ценю вашу щедрость, Орла, но простите, у нас сегодня так много срочных дел…
– Каких дел? – спрашивает Элла. – При чем здесь это! Открой, папа, давай посмотрим! – Она берет пакет у Орлы и пытается сунуть его в руки Пола. – Это же подарок!
Мне требуются неимоверные усилия, чтобы не схватить этот проклятый подарок, не швырнуть его Орле в лицо и не дать ей под зад, чтоб вылетела на улицу, – не смею, потому что сейчас надо, чтобы все сделал Пол. Он просил меня быть поделикатней; я, конечно, отчаянно желаю поскорей избавиться от Орлы, чтобы она не натворила тут еще больше бед, но, боюсь, Полу это не понравится.
А Элла, не в силах больше ждать, уже срывает с пакета обертку. Под ней оказывается та самая автобиография, которую я купила Полу в Эдинбурге и оставила на стуле в ресторане!
– Вот это подарок! – кричит Элла. – Папа мечтал об этой книге, правда, папа?
Вижу, в глазах Орлы вспыхивает искра торжества.
– Действительно, – признает Пол, а Орла стоит перед ним, охорашиваясь.
«Надо же, ну прямо кокетливый ангел, – с отвращением думаю я. – Какой размах, какие способности!»
– Ты зарыла талант в землю, – не могу удержаться, чтобы не съязвить. – Тебе бы на сцене выступать.
Пол с тревогой смотрит на меня, а Орла и бровью не ведет, будто и не слышала.
– А это вот тебе, Грейс, – пытается она всучить мне какую-то коробку. – В память о прежних временах.
Обеими руками отпихиваю чертов подарок:
– Прости, я как-то не готова принять…
– Но ведь это я специально для тебя выбирала! Посмотри-ка.
Она снимает крышку и подносит коробку к моему лицу. Как только волна запаха достигает моих ноздрей, меня словно кто-то толкает и перед глазами встает воспоминание столь яркое, что все внутри переворачивается, кажется, даже сердце сейчас остановится. Дыхание перехватывает, я не могу говорить, лишь хватаю ртом воздух. Снова, в который уже раз, стою перед ней, как столб, и, выпучив глаза, молча смотрю на нее.
– Ну как, нравится? Это же твое любимое, разве нет? – Она прикидывается, что крайне удивлена. – Ландышевое! Я не ошиблась, правда?
А у меня перед глазами берег озера. Орла пронзительно кричит. Роза лежит на земле. Лицо раздуто, бледная кожа посерела, на висках синие вены. Конечности не гнутся, грудь не дышит, глаза смотрят в пустоту. Мертвая. И виновата в этом я.
Голова кружится, мысли куда-то исчезают. Я делаю судорожный вдох и чувствую, как на лбу выступают крупные капли пота. Упираюсь руками в коленки, несколько секунд стою в таком положении, потом выхватываю у нее коробочку с мылом, распахиваю дверь во дворик и швыряю ее в сад.
Возвращаюсь обратно в комнату. Пол стоит напротив Орлы.
– Не понимаю, что тут у вас происходит, но вижу одно: вы очень расстроили Грейс, и я бы хотел, чтобы вы немедленно ушли.
Он поворачивается к близняшкам:
– Девочки, отдайте мне эти тряпки и шагайте наверх.
– Но… – Элла прижимает футболку к груди. – Разве это хорошо будет?
– Отдайте немедленно и топайте!
На этот раз он повторяет фразу таким суровым тоном, что девочки подчиняются безропотно и сразу. Он берет подарки и протягивает их Орле:
– Возьмите и уходите.
Орла не двигается.
– А ты что на это скажешь, а, Грейс? – спрашивает она.
Живот скручивает спазмом, и я не способна ни говорить, ни вообще что-то делать, стою и молча смотрю на нее. Потеряв терпение, Пол берет ее за плечи, разворачивает и силой ведет на выход. Я жду, что она поднимет шум, начнет кричать, раскроет перед мужем нашу тайну, но нет. Она покорно дает ему вывести себя на крыльцо, и Пол закрывает за ней дверь.
В доме повисает тишина. Слышно лишь, как я дышу, довольно шумно. Слава богу, еще не конец света. Коленки мои дрожат, ноги как ватные, не могу стоять, падаю в кресло.
Пол подвигает напротив еще одно, садится близко, наши колени соприкасаются. Берет меня за обе руки.
– Ну так ты расскажешь наконец, в чем дело?
– Орла очень плохой человек, – медленно выговариваю я. – Когда мы были совсем еще молодые, чего она только не вытворяла…
– А на прошлой неделе, – перебивает он, – помнишь, когда мы разговаривали? Перед самым визитом Софи. Ты была чем-то расстроена. Это из-за Орлы?
Его пальцы нащупывают мое обручальное кольцо, он осторожно вращает его, потом гладит мою руку.
– Может, ты о ней говорила мне когда-то? Это она тот человек, которому что-то о тебе известно?
Я холодею. Он чувствует, как напряглась моя рука, и гладит ее настойчивей.
– Можешь, конечно, не говорить, но, если бы ты рассказала, все стало бы гораздо проще.
Я не смею глянуть ему в глаза. В комнате абсолютная тишина. Слышу в ушах гулкие удары – это бьется сердце, качая по жилам кровь. Вспоминаю фразу из газетной вырезки.
– Она совсем недавно… мм… вышла из тюрьмы. Сидела за соучастие в убийстве своего мужа.
Он откидывается назад, лоб озабоченно морщится.
– Это правда?
Я киваю:
– Об этом печатали в газетах. Где бы она ни появилась, всегда что-то происходит. И по ее вине. И…
Тут я умолкаю. Про спальню рассказывать не хочу. Нельзя, чтобы он знал об этом.
Я встаю:
– Схожу уберу из машины стекло и съезжу в мастерскую, чтоб вставили новое.
– Любовь моя, давай я уберу… ну и все остальное.
Он чуть не силком сажает меня обратно. Берет на кухне щетку, ведерко для мусора и выходит.
Тело мое сразу обмякает, я закрываю глаза, размышляю о том, что только что произошло, точнее, о том, чего не произошло, а могло произойти. Да, Орла хитрая бестия. Умная. Все, что она делает, имеет четкую цель. Сейчас, например, у нее был шанс рассказать Полу все, что касается гибели Розы, но она им не воспользовалась. Ждет более благоприятного случая. Без сомнения, у нее для меня припасен еще не один сюрприз, и какой бы он ни был, мне надо опередить ее, не дать ей исполнить свое намерение.
Май 1982 года
– Шагс Макговерн – парень со странностями, – говорю я.
Мы лежим на песке в дюнах, укрывшись от ветра, рвем стебли песчаного тростника, швыряем кусочки через плечо.
– Не просто со странностями, гораздо хуже… психопат и извращенец, – отзывается Орла. – Жестокость к животным – первый признак. Я про это читала. Большинство психопатов начинают с того, что мучают и убивают животных.
– Фей все расскажет отцу, он что-нибудь придумает.
– Мы тоже должны что-то предпринять.
– Что?
Я вспоминаю про бедную кошечку, которой он поджег хвост, меня бросает в дрожь, я вскакиваю и отряхиваю песок с шортов.
– Слушай, пошли отсюда, скоро кафе закроется, не успеем купить мороженое.
– Да иди ты в жопу со своим мороженым, Грейс! Я тебе о деле толкую, о важном деле! Надо же иметь хоть какие-то принципы! Надо защищать правду!
Едва Орле исполнилось четырнадцать лет, она стала ругаться как сапожник. Я оглядываюсь по сторонам, не слышит ли кто. По пляжу носятся Каллум с Юаном, гоняют футбольный мяч. Когда они подбегают ближе, я приставляю ко рту ладони рупором.