Тем временем наши совместные движения становились все более сильными и резкими, а наше дыхание - более громким. И он уже не целовал меня, а смотрел, и моя грудь двигалась в такт, и мы оба смотрели на тела друг друга завороженно и опьяненно.
Наконец, он ловко переместил наши тела, и я оказалась лежа на земле, и он, нависнув сверху на одной руке, второй резко стянул брюки.
Я была в странном состоянии, мое возбуждение дошло до крайней точки. Стефан немного наклонился надо мной, опираясь на одну руку, другой начал проводить по моим щекам, потом по шее, груди.. по талии, бедрам.
А после начал проводить по моему влажному клитору своим членом. Мне было приятно чувствовать его движения, они были чувственными, мягкими.. Я доверяла ему полностью..
И тут, резко соскользнув, его член оказался внутри меня и он резко вошел.
Я только немного вскрикнула. Он почти тут же опять склонился прямо надо мной и начал ритмично двигаться. Мной овладело новое, невиданно чувство: мне нравилось, что мной руководит мужчина. Появилось чувство, что я в его власти, и я хотела ему подчиняться.
От наслаждения я закрыла глаза и увидела то, что не могла бы увидеть никогда самостоятельно: нас со стороны.
Я увидела, как на наших руках и телах расцветают совместные татуировки от прикосновений, как в нас двоих пробуждаются огнедышащие драконы, но мы не хотим их выпускать их на волю, потому что нам нужно целовать друг друга, обладать друг другом и постоянно прикасаться.
Он нежно поцеловал меня, и тут я почувствовала, как тело сводит судорогой. Сначала одной, потом второй и мое сознание рассыпалось на миллиарды осколков.
…Перед глазами пронеслись картины: мы идем с ним вдвоем, держась за руки, в чуть вдалеке нас ждет наша большая семья: дети, внуки…
Он в два счета догнал мое состояние, излившись в мое лоно, и, кончив, поцеловал в висок. Этот жест, этот влажный от страсти поцелуй стал для меня спусковым крючком: я расплакалась. Мне казалось, что я впервые ощущаю такую нежность, такую заботу во время секса.
- Клэри, Клэри, посмотри: на наших руках расцветают татуировки, - он улыбнулся и подмигнул. – Ты тоже это видела, да? Наше будущее. Я отказался от места в Совете Драконов. Я хочу жить с тобой. Быть с тобой. И быть свободным от этих условностей.
Я не стала отвечать, потому что слова здесь были не нужны. А только поцеловала его, закрепив наш союз поцелуем.
У нас было прошлое, слава господу, было настоящее, и будущее тоже было. А каким мы его сделаем, зависело на этот раз только от нас самих.
Эпилог
- Стефан, ты забыл цветы! – Клэр, подобрав подол длинного шифонового платья, выбралась из вертолета. Я выругался еле слышно и нырнул в кабину пилота. Конечно, забыл. Букет лежал на полу – скатился с сиденья на крутом вираже.
Клэри обошла моего любимого железного коня и взяла под руку. Как всегда при прикосновениях, на наших руках расцвели парные татуировки, видимые только драконам – принадлежность к истинной паре.
- Рады вас видеть! – хрупкая девушка в длинном вечернем платье буквально летела к нам навстречу. Я даже приостановился, задержав шаг, демонстрируя, что спешить некуда: испугался, что та запутается в своем шифоновом облачении на каблуках и грохнется носом вперед, проехав по асфальтовой укладке вертолетной площадки.
Наконец, она добралась до нас. Клэри расплылась в ответной улыбке, и я будто бы завис на ней: моя собственная пара словно искрилась внутренним удивительным светом, как бриллиант под софитами, бросая отблески своих лучей на все, что находится рядом. Она, конечно, заметила мое состояние, и не меняя положения, легонько ущипнула за бок.
- Мистер Дарк, ведите себя прилично, - процедила сквозь зубы, чтобы не привлекать внимания, а сама ехидно подмигнула. – А неприлично будете вести себя в НАШЕЙ спальне.
И тут же протянула руку жене Алана:
- Вера, мы рады вас видеть!
Я удивился тому, какой хрупкой и маленькой выглядела эта девушка, избранница Алана: миловидное личико сердечком, большие оленьи глаза и длинные каштановые волосы волной за плечами. И только острый, мудрый взгляд выдавал, что она не маленькая девочка, заблудившаяся в доме дракона, а очень умная и интересная девушка.
Вера проигнорировала протянутую руку и обняла Клэр, прижав в груди. Мы рассмеялись такой непринужденности, а я подумал, что Алану очень повезло с парой.
Она что-то прошептала Клэр на ухо, а та засмущалась. Мне даже стало немного смешно: за все время, что мы проводили в спальне, мне показалось, Клэр изжила такое понятие, как смущение.
Мы прошли вперед, и из-за деревьев показался дом – елизаветинский особняк, не столько бережно сохраняемый, сколько чудом уцелевший наперекор всем посягательствам времени и непогоды.
От дома исходила аура древности и романтики. И красоты ему добавляли цветные осенние листья, которые покрывали ступени.
Но меня не могла обмануть вся эта показная роскошь и бьющее наотмашь богатство – я знал, сколько боли скрывает этот дом.
Потому что это был дом моего детства. Черт знает, чем думал Алан, решив поселиться здесь после смерти отца, я бы сюда не подошел даже на пушечный выстрел, но Клэр умеет быть убедительной.
Решив однажды, что нашей небольшой семье нужно воссоединение, она попросила меня связаться с братом. По тому, как тот среагировал на мой телефонный звонок, показалось, что он ждал первого шага…Ну что ж…
Алан встречал нас на террасе. Кругом – цветы в вазонах, легкий тюль, белая резная мебель и сервированный стол – все в лучших традициях… Которых у нас никогда не было.
- Стефан, - чинно кивнул он мне.
- Алан, - вернул я ему его приветствие.
Я вытянул шею и увидел его – своего старого друга, вечного врага, страшную тайну своей жизни. Железный столб.
Столб. Который никаким образом нельзя сдвинуть с места, выкорчевать или опалить огнем.
Столб, к которому отец привязывал меня с пятнадцати лет, и стегал кнутом, призывая во мне дракона.
Столб, похожий на тот, к которому была пристегнула Клэри, когда находилась в плену.
Я почувствовал, как мои руки наливаются силой. Мне захотелось тут же ринуться вперед и собственными руками вонзиться в его ржавую плоть, чтобы выкорчевать из земли. Алан внимательно проследил за моей реакцией. Все эти унижения, страшные избиения происходили на его глазах – отец никогда не скрывал того факта, что дракон может родиться только от сильного эмоционального напряжения, и его добиться можно только силой. Сам Алан расправил крылья в семнадцать, в самую первую ночь, почувствовав на своей шее тиски цепей, струящиеся к столбу.
Как только брат увидел, как от страшных воспоминаний о боли и жестокости отца сжались мои зубы, заиграли желваки на скулах, тут же бросил резкий и боязливый взгляд на Веру.
Но взгляд этот тут же изменился, стоило ему встретиться с ее лучистыми глазами. Вера погладила его по руке, но он отстранённо улыбнулся. И только кадык, который скакнул вверх-вниз, выдал его эмоциональное напряжение. Алан явно держал себя в руках. Я заинтересованно пригляделся. Они выглядели, как странная пара – будто романтичные влюбленные подростки на выпускном вечере. Вера стеснялась прикоснуться к нему, а он и подавно – шарахался от нее, будто от прокаженной, но, тем не менее, постоянно смотрел только на нее.
- Какая замечательная идея встретиться нам всем наконец, - Клэр взяла все в свои руки, и первая направилась к столу. Вера прошла за ней, и, как только Алан отодвинул для нее стул, чуть облокотилась на его пальцы. Я тут же увидел: на ее плече, на его руке вспыхнула татуировка и тут же пропала.
Алан тут же сделал серьезное выражение лица и уселся напротив меня. Мне стало немного смешно и весело, а напряжение отпустило. Потому что я догадался.
До меня ДОШЛО, почему у Алана Дарка и его истинной пары не было детей. Я так развеселился, что тут же весь званый ужин стал для меня не досадной потерей времени, а настоящим развлечением.
- Вера, вы ведь еще так и не стали драконом? - с милой улыбкой спросил я, дождавшись, когда веселое пустое девичье щебетание за столом притихнет.
Клэр возмущенно посмотрела в мою сторону, Стефан поперхнулся вином, которое только что глотнул из фужера на тонкой стеклянной ножке, а Вера от неожиданности уронила вилку и покрылась девственным румянцем. Над столом прокатился фарфоровый звон. Я улыбнулся во все свои тридцать два клыка.
- Нет, Вера не превратилась в дракона, - поспешно ответил за нее Алан, взяв ее маленькую ладошку в свои загребущие руки. Девушка благодарно посмотрела на него, но тут же отвела глаза.
Я спинным мозгом почувствовал, как перед ним встало изображение железного столба, к которому отец пристегивал меня для издевательств под кодовым названием «пробуждение дракона», потому что и я его увидел так, будто он стоял на столе.
- Видимо, она так и не превратится, - вскинул я вверх брови. Я подался вперед. – Если кое-кто не возьмет себя в руки!
- Ну хватит! – Клэр бросила салфетку на стол, и направила на меня свой указательный палец, готовясь к очередной возмущенной тираде. – Не все Дарки тяготеют к темной стороне!
- Их татуировки тут же пропадают после проявления, а это значит, что они просто-напросто не консумировали свои отношения, не признались! – распалился я.
- Ну знаешь, - вступил в перепалку Алан. – Это не твое дело! Ты снова лезешь туда, куда тебя не просят!
Я увидел, как его зрачок стал вдруг вертикальным – верный признак, что он взволнован, волнуется за свою пару, защищает ее. Мне это чувство было очень и очень знакомым, потому что за Клэр я готов был убить, собственными руками раскурочить грудную клетку и достать все внутренности обидчика.
- Конечно! Мистеру Стефану Дарку все лучше всех известно! – распалилась моя любимая. В гневе она стала еще прекрасней, чем обычно – сверкающие глаза, пухлый ротик, большие глаза… Я подался к ней навстречу, и поймал ее на том, что и она подалась ко мне, неосознанно прикрывая глаза как для поцелуя.