- Ещё вопросы будут?
- У тебя ведь есть охрана, - проговариваю спустя небольшую паузу, - Пусть она меня сопровождает.
Усмехнувшись так, что его дыхание касается моего лица, Литовский вдруг кладет руки на мои колени и, грубо разведя в стороны, дергает их на себя. Мои ягодицы соскальзывают в кресла, а я, пытаясь не свалиться ему прямо под ноги, хватаюсь обеими руками за подлокотники.
Застыв в нелепой позе, смотрю на него снизу вверх.
- У тебя темные волосы, узкие бедра, плоская грудь и, главное, ты Турчатова, - говорит обыденным тоном, шокируя ещё больше, - Скажи, ради чего я должен напрягаться?
- Уб-бери... руки....
Однако, продолжая удерживать одно мое колено, вторую ладонь он кладет на внутреннюю поверхность моего бедра и медленно ведет ею под подол платья.
Молния бьет в живот ниже пупка и сотрясает все тело.
- Хотя.... - тянет он, ощупывая мою плоть как кусок мяса, - можно попробовать...
- Убери руки! - прорезается мой голос, когда начинаю испытывать пугающие, отвратительные, не поддающиеся логике и контролю, ощущения, - Не смей трогать меня!
Упираюсь свободной ногой в край кровати и начинаю лупить по его волосатым ручищам. Литовский ржет и, когда я соскакиваю с кресла, успевает шлепнуть по ягодице, а я успеваю заметить его... эрекцию!
Огромный, агрессивно настроенный на меня стояк!!!
Матерь божья и Пресвятые угодники! Спаси и сохрани!!!
Рванув к выходу, открываю дверь и вылетаю из комнаты.
- Карину позови! - догоняет в спину.
Я делаю несколько шагов и останавливаюсь у лестницы, чтобы перевести дух. Мышцы звенят напряжением и судорожно сокращаются, а кожа в тех местах, где он касался меня горит как от ожога.
Оборотень. Жуткое животное!...
Пробежавшись языком по сухим губам, я одергиваю подол платья и шагаю по коридору в свою комнату. Дверь спальни горничной оказывается приоткрытой, а сама она наблюдает за моим приближением.
- Адам у себя? - спрашивает деланно невинным тоном.
- Ложись спать. Сегодня хозяин в твоих услугах не нуждается.
Ответом мне служит громкий раздраженный хлопок, а я захожу в свою комнату, с разбега падаю на кровать и, перевернувшись на спину, прижимаю ладонь ко рту.
Перед мысленным взором его волчий взгляд. В носу его запах, а его горячие шероховатые руки словно всё ещё ощупывают меня.
Повинуясь инстинкту, стискиваю колени и подтягиваю их к груди. В низу живота тянет.
Мне становится страшно, потому что Литовский, как средоточие всего низменного и порочного в этом мире, будоражит. Даже с Лукашем, моим парнем из Чехии, с которым мы учились на одном потоке в университете, я не чувствовала ничего подобного.
Хотя мы целовались и тискались и однажды даже трогали друг друга, и это было приятно. Но ощущения даже близко не похожи на то, что вызывает эта нечисть.
Глава 10
Адам
Переговоры длятся уже с обеда. Уже на три часа дольше, чем планировалось. Много важных моментов, которые следовало проговорить лично, а не через представителей, и мелких нюансов, всплывающих, как у их, так и у наших юристов.
Теперь мы работаем официально. Открытые, подконтрольные соответствующим службам каналы - все должно быть предельно чисто и прозрачно.
Наш с Яном отец, вероятно, переворачивается в гробу, но таковы реалии нашего времени и безусловное требование моего брата - он больше не станет рисковать Леной и их нерожденным ребенком.
У меня лично сложностей подобного рода нет, но мозгов понять, что контрабанда оружием ставит под угрозу не только наш бизнес, но и само существование Литовских, хватает.
- Тридцать процентов леваком, - вдруг предлагает Горин, один из основателей чвк, с которой мы работаем уже лет десять, - это можно устроить. И вам, и нам хорошо.
- Нет, - отрезает Ян, - никаких леваков. За леваком пиздуйте в Афганистан.
- Двадцать, - двигает его напарник, - сделаем всё аккуратно, - комар носа не подточит.
- Блядь! - выругиваюсь, откатываясь на стуле от круглого стола, - Зря на вас столько времени потратили. Договоренности аннулируются.
- Да, ладно! - сразу же поднимает обе руки Горин, - Остыли! Остыли, парни!... Пусть будет по вашему.
Возвращаю свое кресло на место и, взяв бутылку с водой, отвинчиваю крышку и вливаю в себя сразу половину. Ян, демонстрируя раздражение, смотрит на циферблат своих часов.
- Наши юристы внесут все правки и свяжутся с вами в ближайшее время.
- Мы сами внесем эти правки, - говорю, указывая головой на наших спецов.
Главный юрист сдержанно кивает, а мы с братом, объявляя о завершении переговоров, первыми поднимаемся из-за стола.
Новые старые партнеры сваливают с недовольными рожами, но выбор у них невелик: работать чисто или переоборудовать свои базы под детский лазертаг.
Проводив их до лифтов, идём с Яном в курилку, пафосно обустроенную на самой верхушке нашего клуба с видом на город с высоты птичьего полета. Встаем у панорамного окна, закуриваем.
Его лицо почти вернуло прежний вид. В глаза бросаются только рассеченная бровь, да бурое пятно на скуле. Это если и видят другие, то спрашивать не решаются. Мало, кто знает, что он обменял себя на свою Лену, когда её похитили люди Турчатова, моего теперешнего тестя.
- Михайлов звонил? - интересуется Ян негромко.
- Сказал, что не собирается, как лох, платить налоги государству.
- Ну, значит, попутного ветра в спину.
- Да, прибежит ещё, - заверяю я, - Пожрать спустимся?
- Не.... я домой.
- Затянула тебя семейная жизнь, - пихаю по-братски в плечо, - как жена? Как беременность протекает?
- Токсикоз замучил.
- Это нормально?
- Врачи клянутся, что да, - усмехается, а у самого глаза горят.
Любит он её смертельно, и эта одержимость в свое время сильно пугала. Не понять мне такой зависимости от женщины.
Баба она и есть баба. Три дырки и две сиськи. Не кстати вспыхнувшее в голове воспоминание об упругости ляжек Турчанки задвигаю на задний план, но Ян, словно почуяв, тут же выковыривает его обратно.
- Как медовый месяц? Как молодая жена?
Скрипнув зубами, тяну никотин и, не задерживая его надолго в легких, выпускаю в вытяжку. Турчанка к семейству баб отношения не имеет. Она мелкое исчадие ада, рожденное специально для того, чтобы мне жизнь медом не казалась.
- У меня на неё встал, - сообщаю, глядя на брата в отражении тонированного стекла.
- Да, ладно! - выдает смешок и смотрит в область моего паха, будто, блядь, он встал и с тех пор не опускается, - Я видел её фото. Она брюнетка.
- И ещё дерзкая сучка.
Посмеиваясь, Ян тушит сигарету и выбрасывает окурок в урну.
- Ты говорил, что не прикоснешься к ней.
- Держусь пока, но она сама напрашивается.
Прощаемся в лифте. Брат спускается вниз, где его уже ждет охрана и водитель, а я выхожу на двадцатом этаже и направляюсь в харчевню, чтобы поужинать и немного выпить.
Присоединяюсь к партнерам, которые решили задержаться в клубе, но прерываю трапезу, когда на телефон приходит маячок от нашего человека в доме Турка.
- Важный звонок, - говорю, поднимаясь из-за стола и направляясь в свой кабинет.
Достаю из ящика предназначенный специально для подобных случаев телефон и устраиваюсь в кресле поудобнее.
- Слушаю.
- Адам Викторович, - раздается в трубке приглушенный голос Леонида, водителя Турка и сына начальника его охраны, - Добрый вечер.
Мы купили его, когда охотились на Марата. Парень неглупый и исполнительный, любит деньги и за что-то ненавидит покойного сына Турчатова.
- Добрый. Есть информация?
- Я по поводу Яси... кхм, Ярославы.
- Что? Продолжает названивать?
- Не теряет надежды сбежать от вас, - усмехается Леня.
- Отец её что говорит?
- Они говорили на эту тему. Ему пока не до неё.
Я рассчитывал спровоцировать Турка на организацию побега, чтобы ещё сильнее ослабить его позиции, но он затаился, осторожничает. Боится подставиться и, в общем, правильно делает. Ладно, подождем.
- Что мне делать? Игнорировать ее звонки?
Под кожей свербение начинается. Адреналин греет кровь. Маленькая дрянь никак не угомонится?
- Отправь мне всю вашу переписку.
Леня подвисает на моей просьбе, а я мгновенно завожусь.
- Ты ебал её?
- Нет. Ничего такого, - отвечает слишком поспешно.
- Переписку отправь тогда. Прямо сейчас.
- Хорошо.
- И общение с ней не прекращай, - даю инструкцию, - Поддерживай, пусть думает, как уговорить меня разрешить ей выезжать.
- Понял.
- Всю переписку сейчас отправишь мне и каждый вечер будешь пересылать новую.
- Эммм... ладно.
Отключаюсь и поднимаюсь со стула, чтобы плеснуть виски в бокал. А затем, усевшись на диван и сложив ноги на журнальный стол, открываю то, что отправил мне Леня.
Быстро просмотрев их чат на предмет дикпиков от него, погружаюсь в чтение сообщений.
Они общаются много, почти каждый день ещё со времен её возвращения из Европы. В основном, на дружеской волне, но с его стороны заметен мужской интерес. Присунуть хозяйской дочке Леонид был бы не против.
Интересующая меня переписка начинается со дня переезда Турчанки в мой дом. В большинстве своем, это просьбы как можно быстрее ее оттуда забрать, ну и, конечно, первые впечатления обо мне:
«И? Ты его видела? Как он тебе?»
«Страшный тупой качок. Урод».
Даже так?... Тупой качок? Урод? Как интересно.
Осушив бокал, облизываю губы. Что-то так резко домой потянуло.
Глава 11
Ярослава
Даже комфортные апартаменты, подписки на все телеканалы и неограниченный трафик интернета не могут удержать меня в комнате дольше двух часов. Я, к сожалению, плохо переношу одиночество. Наверное, эта черта передалась мне от отца. Вокруг него всегда было много людей: охрана, замы, партнеры и какие-то странные люди, которые каждый день ходили в наш дом «столоваться».