И если Полина снова даст заднюю… Но о плохом почему-то не думалось. Вместе с яркими звездами над головой счастливо закружился весь мир.
Паша, насвистывая веселую мелодию, снова направился в сторону шумных оживленных улиц. Он прошел мимо нескольких открытых террас «поплавков», откуда доносились живая музыка и звон столовых приборов, миновал аллею подстриженных акаций… Долгих уверенно шагал вперед, задумавшись о своих чувствах к подруге. Он так и не заметил, что весь путь от дома Полины до набережной за ним пристально наблюдала пара глаз.
Загрузив несколько ящиков с фруктами в машину, мама захлопнула багажник. Я, прислонившись к капоту, лениво жевала персик.
– Поля, ты, конечно, вырядилась на рынок, – покачала головой мама, – как на подиум!
– Спасибо, ма, – пробормотала я, оглядывая свой светлый сарафан. – Но вроде ничего такого. Ему уже третье лето.
– Ладно, если что, фартук тебе выдам, – сказала мама. – Залезай в машину! Дрыхнешь почти до обеда.
– Мама, еще даже восьми нет! Рынок в девять открывается.
– Пока товар разложим на прилавке, пока то, пока се… Не жуйся! Садись!
Мама поморщилась и замахала рукой, поторапливая меня. Я тяжело вздохнула и, запустив косточку от персика в кусты, выполнила просьбу – уселась в машину, громко хлопнув дверью.
– Вышло нечаянно! – в свое оправдание сразу завопила я. Потому как мама начнет…
– Как же! Нечаянно. Не с той ноги встала…
Я пристегнулась и откинулась на спинку кресла. Приготовилась к традиционной лекции. Сегодня вместо пляжа отправилась с мамой на рынок, где она все лето продает фрукты, выращенные в нашем саду. С туристов она дерет втридорога. Зато этих денег нам надолго хватает. С утра маме нужно было отлучиться к зубному, а мне велено на пару часов занять ее место за прилавком.
– Калькулятором-то умеешь пользоваться? – спросила мама. Она издевается?
– Это такой, с пропеллером? – спросила я, глядя в окно. Мимо проносились тронутые утренним солнцем розовые и кремовые дома, мохнатые пальмы… Отдыхающие с яркими матрасами наперевес спешили на городской пляж.
– С каким еще пропеллером?
– А, это вентилятор! А ты сказала? Каль-ку…
– Очень смешно, – проворчала мама.
На рынке уже вовсю кипела жизнь. Громкие веселые разговоры, смех, грохот лотков… Мы с мамой аккуратно перенесли и разложили товар. В воздухе витал аромат нежных медовых персиков. От запахов голова шла кругом. По соседству торговал усатый мужчина, на прилавке которого лежали огромные гранаты, сок и вино.
– Вазгеныч, сегодня пару часов моя Полька постоит за прилавком, присмотришь за ней? – обратилась к нему мама. А затем повернулась ко мне: – Александр Вазгенович за тобой присмотрит.
– Слышала уже! – хмыкнула я, скрестив руки на груди. – Какая-то сложная цепочка. Я буду за твоими персиками присматривать, а Вазгеныч за мной? Я маленькая, что ли?
– Ш-ш-ш! – зашипела мама. – Полина, на полтона тише!
– Я маленькая, что ли, пару кило персиков сама не продам? – шепотом начала я.
– Ох, Полька, тут тебя так надурят. Торговаться начнут, сразу лесом шли!
– Ладно, – протянула я, отмахиваясь от мошек, которые прилетели от соседнего прилавка с виноградом.
– Все, я побежала. Если что, звони! – быстро проговорила мама. – Поля, не подведи. Все деньги, которые за эти два часа заработаешь, себе заберешь. На мороженое.
– О-о-о! – оживилась я. Даже спину выпрямила и горло прочистила – народ зазывать. – Так бы сразу и сказала!
Когда мама умчалась, я осмотрела свой товар. Вроде лежит ровненько, красиво и аппетитно. Через несколько минут рынок откроется. Я, достав зеркальце, поправила волосы.
– Сладкий пэрсик! – причмокнув в усы, с восхищением в голосе проговорил Вазгеныч.
Я, оглянувшись, встретилась взглядом с мужчиной, который без стеснения осмотрел меня с ног до головы.
– Что?
– Пэрсик, говорю, сладкий у вас в этот раз?
– У нас персик всегда сладкий! – нахмурившись, сообщила я. – И слива хороший!
– Языкастая! – усмехнувшись, проговорил Вазгеныч. – Молодэц! Вся в мать!
Рынок открылся, и работа закипела. Голосила я, как заядлая торговка, не жалея связок.
– Девушка! Красавица! – зазывала я. Кажется, в меня вселился Вазгеныч. – Персики возьмите! Инжир! Скидку сделаю! Что, мальчик? Это алыча… А какая у меня вишня!
Я с трудом удерживалась, чтобы при этом не чмокнуть свои пальцы, приговаривая «Вах! Вах! Вах!». По соседству не меньше моего вопил Вазгеныч, размахивая вином, налитым на донышке пластикового стакана. Этот «пробник» он и мне под нос успел сунуть.
– Нигдэ такой вино не попробуешь! – сказал он.
– Спасибо, не пью! – отмахнулась я, завидев новых покупателей, направлявшихся к моему прилавку. Внезапно гаркнула, испугав Вазгеныча:
– Мужчина! Мимо не проходите!
Вазгеныч тоже сразу же оживился, углядев новую «жертву». Едва не толкаясь локтями, мы продолжали голосить:
– Вино! Вино!
– Алыча! Алыча! Мимо не проходите! Аппетитная какая, только посмотрите!
Наоралась я так, что выручки хватило бы на несколько кило мороженого. Правда, в какой-то момент мне показалось, что фрукты у меня берут, чтобы я наконец заткнулась. Но остановиться было сложно. Меня захватил азарт.
– Вот раздухарилась, егоза! – укоризненно покачала головой женщина, которая торговала за соседним прилавком виноградом. Тем, что с мошками… У нее из-за моих воплей дела вообще не шли. Поплевав на пальцы, она перелистнула очередную страницу любовного романа и снова углубилась в чтение.
– Кажется, я прирожденная торговка, – похвалила я саму себя, пересчитывая наличные. Посмотрела на наручные часы. Скоро и мама вернется. Быстро время пролетело. Неплохо я провела сегодняшнее утро. Подняла голову, высматривая новых покупателей… И тут же снова наткнулась взглядом на знакомую высокую фигуру. Значит, на днях в клубе мне не привиделось. Парень не спеша брел между прилавками и грыз яблоко. Несмотря на жару, одет он был в брюки, белую рубашку и галстук. Еще и пиджак накинут на плечи. Пар костей не ломит? В свободной руке… скейтборд. Необычное сочетание. Парень мазнул по мне равнодушным взглядом и прошел дальше.
– Как же так? – почему-то вслух возмутилась я. Неужели не узнал? – Александр Вазгенович, присмотрите, пожалуйста, за товаром! Я быстро!
Не дожидаясь ответа, я выскочила из-за прилавка и припустила вдоль рядов. Побежала в чем была: в светлой косынке на голове и в фартуке, испачканном вишневым соком. Выглядел этот фартук, кстати, устрашающе… Будто я кровожадный мясник, который понесся за бедным поросенком. Но «поросенок» мой и не торопился скрываться. Так же вразвалочку шел вдоль прилавков, на ходу щипая фрукты. Только ближе к выходу с рынка бросил скейт на асфальт…
– Матвей! – выкрикнула я.
Но парень даже не обернулся. Будто он и не Матвей вовсе.
– Матвей, стой! – снова гаркнула я.
В мою сторону глянули все, кроме того, кто нужен. Парень встал на скейт и сделал пару мощных толчков ногой.
– Да что же это? – растерялась я. – Стой!
Я понеслась за парнем, который, выкатившись с рынка, помчался по пустой зеленой улице. Матвей успел набрать приличную скорость, и я, если честно, уже отчаялась его догнать. Этот патлатый так здорово перепрыгивал на скейте через бордюры и препятствия… Но когда парень притормозил перед оживленным перекрестком, я поняла – это мой шанс. Поднажала что есть силы…
– Привет! – выкрикнула я, подбежав к Матвею.
Парень вытащил из уха наушник и удивленно посмотрел на меня:
– Что?
– Привет, говорю! – я не могла отдышаться после погони.
– Мы знакомы? – спросил Матвей.
– Да-да, очень забавно! – рассердилась я. – Конечно, знакомы! Я Полина!..
Матвей продолжал пялиться на меня, как баран на новые ворота. Я даже немного растерялась. А что, если это не он? Тогда, у гаражей, я переволновалась и сейчас просто обозналась. Белая рубашка с длинным рукавом, и татуировки на плече, к сожалению, не видно. А ведь это хороший опознавательный знак.
Нет же! Не может быть никаких сомнений. Матвей даже пару раз мне снился. Я отлично помню его лицо. И вот он стоит передо мной на расстоянии вытянутой руки, как и тогда, у гаражей. Только что он тут забыл? За тысячу километров, в совершенно другом городе, да еще и в таком непривычном презентабельном виде.
– Полина? – между тем переспросил Матвей.
– Не валяй дурака! – злилась я. – Ты приехал к Уле?
Я вспомнила о двойном свидании, на котором Шацкая получала сообщения от «М»…
– Ведь ты и есть та самая Маша, которой нужна была помощь?
– Какая Маша? – Мой собеседник будто совсем обалдел.
Я снова растерялась. Почему он не хочет сознаться, что мы знакомы?
В этот момент загорелся зеленый сигнал светофора. Матвей снова бросил доску на асфальт, а затем мягко, тем самым бархатным голосом, между прочим, проговорил:
– Простите, девушка, но вы на самом деле обознались. До свидания!
– До свидания, – пробормотала я, глядя, как парень за несколько секунд пересек проезжую часть и скрылся на противоположной стороне улицы среди уличных палаток.
На рынок я возвращалась в самых расстроенных чувствах. У прилавка уже поджидала рассерженная мама.
– Поля, как это понимать? – сразу накинулась на меня она. – Александр Вазгенович сказал, ты куда-то понеслась, как лань, товар бросила… Это не профессионально!
– Ну бывает, – отмахнулась я. – Технический перерыв, ушла на пятнадцать минут. Вернулась же!
– Вернулась, – кивнула мама. – Куда бы ты делась, голубушка моя? И можно узнать, что за срочность такая?
Я глянула на Вазгеныча, который тут же навострил уши. И черные усы.
– Пускай он не подслушивает, – кивнула я на соседний прилавок. Мама нахмурилась и отвела меня в сторону.
– Так что случилось?
Не говорить же, что я помчалась туда, не знаю куда, за тем, не знаю за кем.
– Слива была немытая, – тихо проговорила я, намекая, что меня подвел желудок.