Мы приехали в Ки-Уэст не устраивать вечеринки. Никакого обеда. Главное – наша Экспедиция, и к приемам пищи мы подходим с прагматизмом. У нас пятеро метеорологов, именно они определяют настроение сегодня. Мы превратились в метеоневротиков, группой кучкующихся возле компьютеров, затаив дыхание следящих за каждым микроизменением от Карибского моря до Мексиканского залива.
Я очень не хочу, чтобы паника высосала из меня оставшиеся силы. Если вы посмотрите на меня в конце августа, перед вами будет стоять утомленная Диана, анализирующая метеопрогнозы один за другим. Я веду себя непрофессионально. На всем восточном побережье мы замечаем первые признаки наступления осени. Мнения метеорологов разделились. Двое из них говорят, что нужно начинать прямо сейчас. Остальные твердят, что нужно переждать. Они волнуются из-за вероятности сильнейших ураганов в конце сентября.
Короткое, а сейчас вообще возникшее некстати, погодное окно в конце августа станет единственным в этом году. Скорее всего, мне не хватит его, чтобы совершить маневр. Можно рассчитывать на три, не таких, как бы мне хотелось, но приемлемых дня. Остальные четыре дня будут дуть ветры против моего хода на воде. Такие мрачные мысли наводняют и изматывают мое сознание. Я думаю о погоде до конца сентября. И не могу сдержать беспокойство. Я в панике.
Итак. Красный уровень готовности. Наша Команда пытается добраться до пристани в Гаване как можно быстрее. Почти все прибыли на лодках. Мы с Бонни прилетели из Лос-Анджелеса. Все собрались вместе за 24 часа.
Сейчас невозможно переоценить мастерство Ванессы. Voyager и главные люди в Команде ждали этого момента на Кубе все лето. Но четыре корабля-эскорта прибывают непосредственно в момент X. Капитаны лодок промышляют рыболовством и экскурсиями вдоль побережья. Они не могут сидеть и ждать погоды, как мы. В поиске нужных людей Ванесса носилась по всему побережью каждый раз, когда мы объявляли желтый уровень готовности. Плюс таможня Америки. Когда нам стоит поторопиться, пограничники отказываются нас понимать. Не слушают разговоры про «какие-то окна». Полученные лицензии из округа Колумбии и Гаваны позволяют нам беспрепятственно пересечь кубинскую границу. Но местные власти в Гаване не пропустят нас без списка членов экипажа и списка судов. Красная готовность. Ванесса пытается сплотить людей нашей флотилии по пути на Кубу.
Мы быстро даем пресс-конференцию. Поверхностно обсуждаем предстоящее с Командой.
Марк напоминает, что это не первая наша попытка. «Просто делайте свою работу. Покажите лучший результат. Каждый из нас – настоящий профессионал своего дела. Не берите на себя чужих обязанностей».
Бонни говорит, что сейчас не время быть наивными. Не стоит зацикливаться на том, как далеко мы продвинемся сейчас. Мы можем испытывать щенячий восторг, смотря на показатель GPS. Но мы в полной власти Матери-природы. Только она решает, как далеко мы зайдем на этот раз. Поднимите головы от навигационных систем. Смотрите прямо. Оставьте Бартлетта в покое.
Я обращаюсь к своей Команде:
– Мы готовы. Я горжусь вами. И я завишу от вас. Мы не сломались после первой неудачи. Каждый из вас изучил свою область как самый прилежный зубрила. Я благодарю вас за терпение. Многие забыли о себе, о семьях, о собственных мечтах, чтобы попасть в историю. Я обещаю всем вам, что не подведу вас. Меня переполняют желание действовать, смелость, настойчивость. Я готова отдать вам все, что у меня есть. Следующие два дня я хочу получить такую же отдачу и от вас. Каждый из вас важен мне. Каждый незаменим. Как сказал Марк, занимайтесь своим делом. Вы умны. Будьте сосредоточенны. Мне необходимы 200 % каждого из вас. Я сделаю все, на что способна и даже больше. ВПЕРЕД!
Команда рявкает в ответ:
– Только вперед!
Тогда я еще не знала, что Бартлетт на протяжении всего пути был недоволен течениями. Гольфстрим отказывается сотрудничать с нами. Он движется на восток, устремляясь юго-восточнее. Самое ужасное для нас. В дополнение к этому Гольфстрим не создает противоток на западе. Очевидно, что столкновение с восточными течениями неизбежно, и на протяжении всего заплыва я буду плыть противоходом. Идея изменения курса в сторону севера отвергнута Штурманом. Он совещается с Бонни, Марком и Ди. Я наблюдаю за ними из окна своего номера. По их сгорбленным спинам и заговорщицкому виду я понимаю, что у нас проблемы.
Бартлетт чувствует себя никчемным. Он понимает, что если расскажет мне, я все равно поплыву. Я не смогу дождаться следующего погодного окна. В Гаване собрались все. Мы просто должны. Вернуться во Флориду означает заново начинать выколачивать разрешения и лицензии. Я не хочу говорить об этом. Я не должна ничего знать. Время отплытия – завтра, после восхода солнца. Бартлетт доходит до точки кипения.
Время окна уменьшается. Мне сообщают новый прогноз: штормы не на четвертый день, а на третий. Целый день. Планы меняются. Никто не собирается гадать на кофейной гуще. Мы выходим сегодня. 17 августа 2012 года, 15.43. Я прыгаю со скалы в воду.
Конечно же, течения возле кубинского берега моментально относят меня на запад. 15 часов я плыву на запад, без возможности сопротивления и любого движения хотя бы на север. Меня охватывает уныние. Каждый прием пищи я оглядываюсь на Гавану и понимаю, что мы вообще не отдаляемся от кубинской пристани. В первые ночные часы ненавистные мне в данный момент огни столицы все еще рядом. Как будто мы сели на мель.
Я надеваю противомедузную экипировку. Костюм, перчатки, носки, толстовка с капюшоном, клейкая лента. Энджел просит Бонни смазать мой рот гелем. Он – единственное мое слабое место сейчас. Неприятно, когда чужая рука касается моего рта, затем защитных очков. Я ничего не могу с этим сделать. Натягиваю свою шапку ниже ушей. Липкие руки делают ее тоже липкой, скользкой, омерзительной. Кепка соскальзывает, оставляя мой затылок голым.
Через несколько часов я чувствую боль от укуса на правой лодыжке. НИЧЕГО СЕБЕ! Просто поразительно. Большое упущение. Я стискиваю зубы, сдерживаю боль. Для этого пришлось остановиться. Я вижу, как Бонни отчитывает Энджел. Я поднимаю правую ногу на воздух. Чтобы они увидели – там отклеилась лента. Видна полоска кожи. Энджел подзывает меня к себе, умоляя минуту подержать ногу на весу. Я балансирую с помощью рук. Я абсолютно утомлена. Мне трудно дышать. Она втирает «Жалостоп» в место укуса. Они заклеивают мне ногу заново.
Ясно одно. Энджел спасает меня от передозировки адреналина, паралича, легочного спазма, возможно, смерти. Меня укусила кубомедуза. Но теперь мы идеально подготовлены. Я не воспринимаю случившееся как катастрофу. Энджел замечает других медуз: уже не кубомедуз, а какие-то неизученные виды. Я плыву к ним навстречу. Она говорит, что никогда не видела столько медуз в одном месте. Самых крупных я отбрасываю от себя гребками. Я ничего не чувствую. Гидрокостюм стал спасением для нас. Мы выбрали правильную тактику. И зеленый гель оказался хорошим решением.
Хор громовых раскатов оглушает нас. Я вижу молнии. И оборачиваюсь на 360 градусов. Вокруг нет ни одного направления, где море было бы спокойным. Ветер усиливается. Voyager бросает по волнам. Я слышу голоса по радио: «Штормовое предупреждение».
Мы ожидали этого. Я знаю, как плыть, чтобы меня не раздавила ни одна из наших лодок. Дайверы достают экстренные «сумки», которые светятся под водой. И которые помогут найти нас в случае, если мы оторвемся от Экспедиции. Гребцы переустанавливают «Акулий щит». По компасу мы сверяем наш курс с курсом Бартлетта. Мы не собираемся увеличивать скорость. Сейчас важно безопасно пройти через это, пока мы снова не встретимся с нашими лодками. Если механизмы перестанут работать, светодиоды на экстренных «сумках» погаснут, мы просто не сможем найти друг друга. Многие из нас знают, что делать. Мы обсуждали такие моменты. Но не все. Условия совершенно отличаются от тех, что мы ожидали. В любой момент все может превратиться в хаос.
Voyager начинает тонуть. Быстро. Один из катамаранов заполнен водой. Бартлетт выходит из каюты. Его музыкальные пальцы нервно постукивают по перилам. Он говорит: «Марк, у нас здесь ситуация».
Двое гребцов, двое наблюдателей за акулами и пара дайверов остаются со мной в воде. Я не могу разглядеть, что происходит, но вижу, как с Voyager снимают людей и увозят их на шлюпках. Официальный наблюдатель Стив Мунэтоунс объявляет ситуацию чрезвычайной и временно приказывает остановить заплыв. Молния сверкает совсем близко. Она огромна. Стив согласен не называть мой заплыв постановочным из-за происходящего. Ради безопасности моей жизни меня поднимают на один из кораблей-эскортов.
Мы все словно видели один и тот же кошмарный сон. Марк и Бартлетт устранили течь на Voyager. Главный корабль не погрузится на дно. Хорошие новости! Беда в том, что, репетируя штормовое предупреждение, мы не оказывались в таких тяжелых условиях. Шторм охватил все пространство до горизонта. Хлещут молнии. Порывистый ветер. Я нахожусь вместе со Стивом и Кэндис на их сопровождающем корабле. Мы разговариваем о том, что у Природы всегда свои планы на все. Нет никакого шанса на спасение для того, кто, например, упадет за борт. Пловец – центральная фигура всей Экспедиции. Но сейчас стоит заботиться о безопасности каждого из нас. Стив, бороздящий морские воды на протяжении всей жизни, в эту ночь реально напуган.
Выглядит, словно я эгоистичная скотина, но меня не особенно волнует безопасность других пассажиров. Я должна продолжать плыть. Бонни держит в руке мои очки. По нашим взглядам ясно, что мы отсчитываем время. Я сижу на палубе. В голове непрестанно крутится фраза in medias res, что с латинского можно перевести как «в центре событий». Я на лодке и я в центре. Меня захватывает то, как мы оказались в этом свирепом шторме, посреди бушующего океана. Наконец, после бесконечных 5 часов, мы можем вернуться туда, где закончили. Худшее позади. Бартлетт направляет Экспедицию точно в место остановки.