Платье будет таинственно мерцать в свете направленных на клетку софитов. Оно длинное, ниже колена и мягко облегает фигуру. Лиф держится на цепочке вокруг шеи. Она и декольте-основное украшение. Бюстгальтера наряд не предусматривает, но более плотная ткань на лифе, собранная волнами вкупе с моими не слишком-то выдающимися формами не делает это пошлым. К нему чулки и высокие каблуки.
Наношу тинт на губы, крашу глаза поярче, накручиваю локоны. Привычный облик — то, что нужно для особо важных событий, особенно с непонятным исходом. Хоть от внешности не будет сюрпризов.
Кутаюсь в халат и прокрадываюсь в гардеробную. Зря-Яра в спальне нет. Надеваю белье, чулки, пояс для них. Смотрю на себя в зеркало. Тонкое покрытие на лице не скрывает румянец на щеках. Глаза-красивые, выразительные, глубокие глаза, моя гордость-сияют. Полные губы, еще сильнее припухшие от бесконечных поцелуев, призывно краснеют.
Волосы разметались по плечам. Я выгляжу так, как и хотела-красивой, уверенной, молодой.
— Оденься, я тебя прошу! Доиграешься, — Яр стремительно подходит и сжимает меня руками. Ведет ими по талии к груди, жадно мнет ее. Втягивает носом запах волос.
Он сам в одних боксерах, с влажными после душа волосами. Пахнет гелем для душа и собой. Тепло и запах маняще окутывают, но я выпутываюсь из его рук. Чувствуя обжигающий взгляд, спокойно иду за платьем. Не поворачиваясь, надеваю его.
Яр присвистывает.
— Пойдет платье? — поворачиваюсь к нему.
— Спускайся вниз уже, — хрипло приказывает и я, прихватив туфли и сумочку, со смехом сбегаю.
В спальне наношу на запястья и в ямку у горла капельку любимых духов, забрасываю в сумочку всякую мелочь и послушно спускаюсь в залу.
Глава 42
Беспокойство, волнение, страх в какой-то момент обрушиваются на меня, как снежная лавина. Дрожь рождается глубоко внутри и охватывает все тело. Конечно же, я ей не поддаюсь. Пока жду Яра, подхожу к бару и наливаю себе каплю коньяка. Редко, крайне редко такое делаю, но нужно же как-то успокоиться. Маленький глоток и тепло разливается по всему телу. Ела я мало. Так, овсяную кашу на завтрак и овощи с тушеным мясом на обед несколько часов назад.
Пишу сообщение Саше.
Katerina: «Саша, очень прошу не обостряй ситуацию!»
Карандашик и три точки появляются практически сразу.
Alex: «Кать, скажи, тебя такое устраивает? Всю жизнь будешь просить окружающих, чтоб бережно относились к больной психике твоего чемпиона?»
Katerina: «Меня не устраивает то, что я перестала узнавать своего друга и партнера по бизнесу».
Приходит ответ, но в этот момент Яр сбегает по ступенькам. На нем рубашка и брюки насыщенного синего цвета. Сидит все идеально. Total look безупречно подходит к цвету глаз, оттеняет кожу и волосы. Яр прямо просится на обложку какого-то журнала.
— По Киткату и в бой? — и долго целует меня в губы.
Потом, нехотя оторвавшись от них, накидывает на меня бежевое пальто, на себя-черное и мы выходим. Сегодня поедем с водителем. За руль после боя Яр, конечно же, не сядет.
Когда устраиваемся на заднем сиденье, он меня обнимает и прижимает к себе. Обхватив его за пояс под пальто, отогреваюсь в тепле сильного тела, нежусь от легких поцелуев, которыми мужчина касается моих губ, скул, венки на виске.
К месту проведения поединка приезжаем все одновременно. Проходим мимо журналистов, нещадно щелкающих фотоаппаратами и орущих какие-то вопросы.
Раздевалка. В ней душно. Яр переодевается, потом разминается вместе с Вадиком. Кабин весь как на иголках, Макс зависает в телефоне.
— Я написал тебе, что просто хочу, чтоб у тебя все было хорошо, — улучив момент говорит мне Саня, которого я старательно игнорирую после приветствия.
— А у меня все и было хорошо до того, как я узнала, что не могу рассчитывать на своего друга. Это, смотрю, распространенная проблема.
— В смысле?
— В прямом, Саш. Конечно, я благодарна тебе за дружескую заботу, если это именно она, в чем я не уверена. Но своим вмешательством ты делаешь только хуже…
Яр подходит и обнимает меня за талию, привлекает к своему разгоряченному телу. Отводит от Саши, отгораживает собой от всех остальных.
— Красивая моя, — шепчет на ухо.
Оплетаю мужчину руками за пояс, кладу голову ему на плечо и вдыхаю поглубже, наполняя легкие его запахом. Парфюм, драйв, адреналин… Описать нереально, можно только почувствовать.
В дверь стучат и появляется парень в белой рубашке с коротким рукавом и гарнитурой в ухе.
— Десятиминутная готовность.
Натыкаюсь взглядом на Кабина. Как же сильно, до зубного скрежета мне не нравится, что он будет рядом с Яром. Почему же, почему-у они не заменили углового. Зачем?
— Оставьте нас на минутку, — прошу я и все выходят.
Прижимаюсь к Яру всем телом. Хочется зарыдать, взмолиться, чтоб он туда не шел. Но вместо этого, я целую его в губы. Приоткрываю рот, позволяя нашим языкам соединиться. Беру его затянутую беспалой перчаткой руку. Веду ею себе по внутренней стороне бедра нарочно задевая кромку чулок. Яр с рычанием дергает руку вверх, вжимаясь пальцами в скрытую кружевом промежность. Вторая рука крепко сжимает талию. Язык глубоко толкается во рту, таранит, ударяясь о мой.
— Потерпи немного, — шепчу, все же сумев отстраниться. Накрываю его руку своей, прижимая пальцы крепче к чувствительному горячему местечку. — Побьешь его и сможешь их снять и войти в меня.
Буквально вырываюсь и, медленно облизнувшись, подмигиваю ему и ухожу.
— Прости меня, — говорит Саша по дороге в зал.
— Саш, за что ты извиняешься? — притормаживаю и поворачиваюсь к нему.
Молчит. Очень красноречиво молчит, глядя в глаза.
— Пройдет бой, расторгайте контракт! Да и… нам с тобой тоже лучше больше не общаться. Извини, Саш, все это-последнее, что мне нужно.
— Я еще раз прошу прощения за тот эпизод. Но все останется по-прежнему. Мне нужно только это!
— Правда?
— Да, Кать.
В решительном взгляде я вижу подтверждение сказанному.
— Если появится хоть один повод усомниться…
— Согласен! — протягивает мне руку. — Мир?
— Ладно…
В зале пахнет выпивкой, духами и тестостероном. Шум, гам, суета. Мы с Саней садимся в ближайший к клетке зрительский ряд, возле размещаются несколько шапочно знакомых мне ребят из зала, где Яр тренируется. Таким образом я получаюсь вроде как под охраной. Понятно зачем это все. Яр опасается потасовки. На подобных мероприятиях такое бывает и очень часто. Адреналин, угар боя, недовольство процессом и результатом…Кто-то кому-то что-то не так сказал, не так взглянул и понеслось. Профессиональные бойцы не лучше уличной шпаны, да. А уж учитывая биографию Агаева… Скажи, кто твой друг и я скажу, кто ты.
Парни переговариваются, включают в свою беседу и меня. Но поддерживать непринужденный разговор, не выходит, да я особо и не стараюсь. Смотрю сквозь клетку пытаясь разглядеть группу поддержки противника. Размалеванные девчонки, смуглые парни свирепого вида. Упакованные в костюмы «пузатые дядечки» со своими дамами, специально прилетевшие взглянуть на бой. Ничего особенного. Ничего такого, чего я бы не видела раньше. Все будет нормально.
Объявляют начало. Сперва появляется Агаев. Огромный и страшный, он двигается по проходу в окружении охраны с тренером, угловыми и журналистской свитой под рев толпы со «своей» стороны зала.
Помятое лицо. Значит часто пропускает. Это хорошо.
Всегда ты будешь так бояться, а, Кать?
Перенятым у Яра жестом он разрывает футболку и заходит в клетку. Ощущение, что мужчина заполняет собой все пространство внутри. Двигается, играя мускулами, демонстрирует «двойки» и машет ногами под одобрительный вой зрителей.
Вдыхаю, держу воздух подольше и медленно выдыхаю. Сильнее выпрямляю спину. В этот момент звучит имя Яра, толпа рядом со мной взрывается приветственными криками, мы все поднимаемся с мест. Из-за спин зрителей и стоящих у прохода и идущих рядом с ним и командой охранников я не сразу вижу его самого. А как только взгляд все же выхватывает высокую и мускулистую фигуру мужчины, завороженно застываю.
Я видела его уже разным. Наверное, во всех возможных состояниях, но таким, как сейчас вижу точно впервые.
Наверное, именно так выглядел бы греческий бог войны Арес, если бы существовал на самом деле. Высокий, широкоплечий. Каждая мышца гибкого тренированного тела словно высечена из камня талантливым скульптором. Резкие крупные черты лица-красивые свирепой, воинственной красотой. Каждый, даже самый мелкий жест, каждое движение источает какую-то первобытную силу и мощь. Кажется, что от его опасной энергетики сейчас начнет вибрировать воздух. Он смотрит в пространство, игнорирует вспышки камер. Доходит до клетки, стягивает с себя футболку и отдает Максу. Вскидывает сжатый кулак в приветственном жесте зрителям, а потом поднимается по ступенькам и заходит внутрь.
Глава 43
Звучит гонг и сердце пропускает удар. Вонзаю ногти в ладони. Хочется зажмуриться, а еще лучше убежать отсюда, и в то же время я не в силах ни пошевелиться, ни отвести взгляда от клетки.
Удары мелькают, как молнии. При этом звук такой, что кажется, словно ломаются кости. Но этого не может быть, не может, ведь оба противника не пропускают серьезных атак.
Кружат по октагону, задевая друг друга ногами и пудовыми кулаками. Отклоняясь, отбивая выпады и ускользая в нужные моменты. Пытаясь провести решающую атаку, достать.
Давай же! Дава-ай! Урони его прямо сейчас, и я потом разберусь с претензиями. Только не пропускай!
Бой тяжеловесов — это страшное зрелище. Это двое огромных мужиков с кулаками размером с мою голову. Это…
Яр пропускает удар, и все подрываются на ноги. В поясницу… Пяткой? Это же запрещенный?
Не знаю, как смогла встать, ведь кажется, будто прилетело мне. Грудь сводит, из легких выбивает весь воздух, а глотнуть нового нормально не получается. Стою на дрожащих ногах и смотрю, как Яр отшатывается по инерции, налетает на сетку. Секунда, две. Оттолкнувшись, выпрямляется, прижав локоть к боку. Все рядом что-то орут, но я практически не разбираю слов.