а:
— Я извиняюсь, а эти шапочки они всем дают?
— Нет, только партийным, — отвечает Мераб.
Самолет мягко опустился на бетонную полосу, тель-авивского аэропорта.
Автобус с пассажирами подъехал к зданию аэропорта. Там их встречал представитель эмиграционной службы с визой в руках:
— Господа, всех, кто прибыл с такими же визами, попрошу подняться со мной на 2-й этаж.
Мераб, бородатый мужчина и еще несколько эмигрантов сидели на стульчиках возле двери эмигрантской службы.
По залу, вглядываясь в лица прибывших, шла пожилая женщина. Ее взгляд остановился на бородатом мужчине. Женщина спросила:
— Эмик?
Бородатый встал:
— Лия?
Они обняли друг друга и заплакали.
— Моя сестра, — сказал бородатый Мерабу. — И заплакал еще сильнее.
Дверь комнаты открылась. Оттуда вышел Боря Париж, подошел к Мерабу.
— Поздравь меня. Я — гражданин Израиля. Давай! Мераб встал, подошел к двери и вошел в кабинет.
Женщина повернула к Боре свое мокрое от слез лицо и что-то сказала на иврите.
— Что она говорит? — спросил Борис у бородатого.
— Что ты сказала? — в свою очередь спросил бородатый у сестры.
— Добро пожаловать на родную землю, — перевела женщина.
— Боря! — раздался чей-то возглас.
Борис обернулся. К нему спешил загорелый парень в шортах и с большой серебряной шестиконечной звездой на груди. Боря кинулся к нему.
— Дод!
Они обнялись, хлопая друг друга по спине.
— Старик! Как я рад, что ты приехал! Мы с тобой такой бизнес закрутим.
Мераб сидел у стола напротив представителя эмиграционной службы. В углу в кресле сидела блондинка и что-то записывала в своем блокноте.
Представитель полистал лежащие перед ним бумаги.
— Значит, хормейстер детского хора…
— Да, — ответил Мераб.
Представитель положил перед Мирабом конверт и придвинул ведомость.
— Распишитесь. Здесь сто шекелей. На карманные расходы.
Мераб расписался и забрал конверт с деньгами.
— Папашвили! Папашвили… Все правильно? — спросил представитель, разглядывая подпись.
Дверь приоткрылась, в комнату заглянул Боря.
— Пардон! Якоб, я тебя жду в русском ресторане на набережной.
— Господин Папашвили, а вы покинули Россию по политическим мотивам или религиозным? — спросила молчавшая до сих пор блондинка.
— И так и этак.
— Значит, в перестройку вы не верите?
— Почему не верю?
Представитель посмотрел на него с глубоким интересом.
Мераб спохватился:
— Правда, не очень. Все хуже стало.
— Что, например? — не унималась блондинка.
— Вот наш главный инженер раньше по 50 рублей за новую покрышку брал, а теперь по сто.
— Главный инженер детского хора? — с иронией спросила блондинка.
— Нет, главный инженер клуба. Он чинит туалет и уборные чинит.
Представитель улыбнулся.
— Будете жить у родственников?
— Да. У дяди жены.
— Адрес знаете?
— Не знаю, но по книге найду.
— Зачем искать? Он здесь. Пойдемте.
Мераб в растерянности встал и нерешительно пошел за представителем Сохнута. Тот открыл дверь в соседнюю комнату и пропустил туда Мераба.
— Господин Бронштейн. А вот и он.
В комнате на диванчике сидел пожилой мужчина лет шестидесяти. Рядом с ним старушка в черном шелковом платье и лисьей меховой накидке. Мужчина смотрел на Мераба пронзительным взглядом. Мужчина молчал.
Мераб тоже.
Старушка не выдержала:
— Изя, он тебя не узнает.
— Здравствуйте, дядя Изя, — сказал осторожно Мераб и посмотрел искоса на представителя.
Дядя Изя молчал.
— А у Инги грипп, у Наны тоже. За ними сейчас Мераб ухаживает, — он подмигнул, — мой брат. — И он пальцем незаметно показал на себя.
Дядя Изя встал. Тяжелой походкой подошел к нему. Несколько секунд молчал, затем протянул руку и произнес:
— Шалом, Яша!
Мераб, Изя и его мама шли по залу аэропорта.
— Якоб, мы же забыли багаж взять! — вдруг вспомнила мама.
— Нет, бабушка, у меня нет багажа, — сказал Мераб и нагнулся к дяде Изе. — Дядя Изя, я не Якоб, я его брат, Мераб. Якоб на аэродроме шампанского захотел, а я…
Изя замахал руками:
— Потом! Потом! В машине расскажешь.
Дядя Изя сидел за рулем своей машины. Мама и Мераб на заднем сиденьи. Все молчали.
— Яшин брат, значит, вы не еврей? — никак не могла понять мама.
— Нет, бабушка, — виновато ответил Мераб.
— Жалко. А я рыбу-фиш приготовила.
— Очень хорошо. Рыбу-фиш я люблю.
— Изя, может, нам Горбачеву телеграмму послать, чтобы он без паспорта выпустил Яшу. Это возможно? — обратилась она к Мерабу.
— Не думаю… У меня другой план. Дядя Изя, давайте сделаем так. Вы покупаете мне туристическую путевку в Союз. Я туда еду, потихоньку меняюсь с Яшей паспортами, и они все приезжают к вам. И никто ничего не узнает. И им хорошо, и меня не посадят.
— Хороший план. Если вам еще что-нибудь надо, вы не стесняйтесь.
— Ну, что вы… Это уже нахальство будет.
— О чем разговор? Мы же родственники.
— Дядя Изя, а тут можно достать японский видео? А Яша приедет, заработает и все отдаст. — От избытка эмоций и впечатлений Мераб не уловил иронии в голосе дяди Изи.
Машина остановилась возле красивого двухэтажного дома. Мераб вылез из машины и галантно подал руку маме.
Изя открыл дверь дома и прикоснулся губами к медузе, прикрепленной к косяку. (Медуза — ритуальный знак с цитатой из Второзакония.)
— Да сохранит Господь мой вход и приход отныне и вовеки! — сказал Изя на иврите и зашел в квартиру.
Мераб в нерешительности потоптался у двери, затем тоже поцеловал медузу.
— Яшин брат, да вы совсем-совсем не еврей? — мама подозрительно смотрела на Мераба.
— Совсем, бабушка, — сказал Мераб и вошел в дом.
Мама Изи вынула носовой платок и тщательно протерла медузу, к которой прикоснулись губы «гоя».
Мераб стоял, разглядывая большую, хорошо обставленную комнату, где был сервирован праздничный стол, на стуле сидела нарядная кукла, и, покачивая головой, говорила:
— Шалом, Нана. Я твоя подруга.
— Нравится? Это Изя придумал, — мама была горда своим сыном.
— Мама, разогрей рыбу, — сказал Изя.
— А может, он любит холодную?
— Нет, он любит горячую, — дядин тон не обещал ничего хорошего.
Мама вышла.
— Иди сюда, — Изя сурово посмотрел на Мераба.
Мераб подошел. Изя сел за письменный стол, достал из ящика большой пистолет и положил его перед собой.
— Ну, а теперь расскажи правду: зачем тебя сюда прислали, Яшин брат?
На диване лежала Надя. Та самая девушка, которую Мераб разглядывал через окно в бинокль. Она смотрела телевизор. Раздался звонок в дверь. Надя накинула на себя простыню и приоткрыла дверь.
За дверью стоял старик с большой бородой, в черном сюртуке и шляпе.
— Василий Кузьмич здесь проживает?
— Он в ванной. Вася, к тебе! — кричит Надя и убегает в комнату.
Вася приоткрыл дверь и выглянул из ванной.
— Здрасьте.
— Вы — Василий Кузьмич?.. Тогда требую, чтобы вы подписали заявление.
— Куда?
— В Комитет по делам религий. О том, что вы не главный раввин Московской области.
Вася удивлен:
— Зачем?
— Затем, что главный раввин Московской синагоги — это я.
— А-а… — Вася выбежал из ванной, прикрываясь рукой, подписал документ и скрылся в ванной.
— Разное про себя слышал, но чтобы я кидал в фонтаны швейцаров — этого еще не было! — сказал старик, складывая бумагу.
— Вася! А чего к тебе раввины ходят? Ты разве еврей? — спросила Надя.
— Да что ты! Ни ухом ни рылом! — кричит Вася из ванной. В это время зазвонил телефон. — Возьми трубку!
Надя сняла трубку. Послушала, глаза ее округлились:
— Вася! Тебе Израиль звонит!..
Мераб стоял у стола и держал телефонную трубку. Изя, положив руку на пистолет, другой рукой держал отводную трубку.
— Вася? Дай Ингу, — попросил Мераб.
— Сержант, это ты?
— Я, я! Ингу давай!
— Они уехали. Все, как ты велел. Они у отца в подвале сидят. А ты где?
— Я где надо. Ты свяжись с нашими, пусть они скажут Инге, чтобы она срочно позвонила дяде и подтвердила насчет шампанского.
Дядя резко нажал рычаг:
— Нет уж, товарищ сержант! Отсюда с вашими ты больше связываться не будешь. — Он передразнил Мераба. — Шампанское! Что, у вас в КГБ получше легенду не могли придумать?
— Какой КГБ? Дядя Изя, таксист я. Вот ключи, вот свечи…
— Убери эту фальшивку, мерзавец!.. Мама, ты слышишь, у них КГБ тоже перешло на хозрасчет. Вы теперь хотите, чтобы израильская военщина на свои деньги покупала билеты вашим агентам!
Из кухни раздается голос мамы:
— Что, Изенька: не слышу!
— Ладно, старушке хоть мозги не крути.
— Вон отсюда, подлец! — кричит Изя.
Мераб криво усмехнулся, встал, и, взяв со стола яблоко, пошел к выходу.
— И запомни: если через две недели Инга с девочкой не будет здесь — я тебя застрелю! — вслед ему говорит Изя.
Мераб обернулся, посмотрел на пистолет в Изиных руках.
— Сначала пистолет с предохранителя сними, Рэмбо!
Мераб подъехал в такси к ярко светящемуся ресторану, вышел из машины и направился в зал.
Гремел ресторанный оркестр. На сцене пела у микрофона дородная девица в цыганском платье. На площадке скакали танцующие. Мераб огляделся.
В углу за столиком сидел Боря и Дод. Раскрасневшийся и подвыпивший Дод, размахивая пальцем, кричал на Борю:
— Нет, ты мне объясни: если у тебя нет денег, какого хрена ты меня сюда приглашал?
— Я думал, у тебя есть.
К ним подошел Мераб.
— Извините, задержался. Меня дядя на аэродроме встречал.
— Да погоди ты со своим дядей! — сказал Борис и опять обратился к Доду: — Ну, допустим, были бы деньги. Ты мне тогда зачем?
— Я — твой мозговой центр.
— Ты? Все, кончен разговор! Вали отсюда!