Кстати, о Лене.
Он набрал её номер:
– Угадай, где я.
Он включил видео звонок, но Лена ответила аудио:
– Прости, не могу ответить.
– Что так?
– Ты спрашиваешь? У меня жуткое похмелье.
– А мне подали воду с аспирином.
– А я выпила воду для поливки цветов. Перенаберу.
Лену, очевидно, накрыл новый приступ тошноты. Она дала отбой.
Всё-таки совместные пьянки сближают, и на «ты» легко перешли, и непринуждённость появилась, всё так совпало, а может, эта лёгкость возникла от его нового положения. Дима Ушаков и Дмитрий Алексеевич, которому заказывали визитки, печати и именную табличку – это были два разных человека.
Он заметил дверь, которую раньше не замечал. Ну конечно, начальству полагается собственная уборная. Он открыл дверь: то была не просто уборная – унитаз, писсуар, биде, душевая кабинка, махровые полотенца, мягкие трёхслойные салфетки, даже понюхал освежитель воздуха, он тоже пах, как дорогой парфюм.
– Круто.
За раздвижными дверями была небольшая гардеробная – пустые вешалки. Только галстук валялся, то ли оставленный по невниманию, то ли, как дарёная сувенирка, был дешёвкой. Дима в этом не разбирался. Пока. Дима увидел себя в большом зеркале и осёкся. Он всё в том же засаленном костюмчике, который они выбирали вместе с мамой в каком-то магазине, где, кажется, отоваривались родственники усопших. Они с Леной накупили шмотки для пятниц, а вот о деловом гардеробе не позаботились. С такой зарплатой он просто обязан обзавестись всеми этими вещами, и часами, конечно. И обувью – бросил он взгляд на свои стоптанные ботинки. И ремнями. Он повертел галстук Корзунова, пожалуй, оставит себе. На память.
Пока Дима изучал свой кабинет, Савельев развёл активную общественную деятельность.
– Ребят, надо бы на подарок собрать Дмитрию Алексеевичу.
– Дмитрию Алексеевичу, – передразнил Антон, – ну ты жополиз, Савельев.
– Ты чего это, жирдяй, приборзел?
– Кому Дмитрий Алексеевич, а кому Митяй, сосед по рабочему месту. Мы с Димоном не разлей вода все эти четыре года. Так что будь повежливее, – Антон закинул ноги на стол, что далось ему не без усилий.
Савельев не нашёлся, что ответить, он заметил смешки в коллективе и обернулся:
– Собираем, ребят, или как? Смотрите, я от себя поздравлю, а вы, как хотите.
Коллектив стал неохотно сдавать. Савельев подошёл к многодетному Серёге. Протянул «шапку», коробку из-под канцтоваров.
– Серёга, сдаём.
Серёга был погружен в расчёты, оторвался от компьютера:
– Чего?
– Сдаём новому начальству на подарок.
– Нету у меня, – отрезал Серёга. – Нужны им ваши подарки, а у меня каждая тысяча на счету.
– Ладно, многодетным скидка, давай сколько есть.
Серёга пошарил в бумажнике и выдал 500.
– Ну ты уж не прибедняйся, – сказал Савельев, – у тебя зарплата больше, чем у меня.
– У меня расходов знаешь сколько, тебе посчитать?
Савельев не хотел, но Серёга уже стал загибать пальцы:
– Ипотека, стройка-дача, кружки, лагеря, смеси, нянька, памперсы, витамины, жрачка на пятерых, ещё тёща сверху.
Савельев сдался: всё-всё-всё.
– А девочки тоже сдают? – недовольно спросила Светка, но сдала. Вика заявила, что у неё индивидуальный подарок начальству.
Катя сдала безропотно, хотя в кошельке только и была тысяча, она пока была на испытательном сроке и получила только аванс, который весь потратила на приличный костюм и хорошую стрижку.
– А что вы ему подарите? – спросила она.
Савельев пока не знал, но обещал подумать, когда обойдёт остальных.
Определённо, сегодня у Димы, дни которого раньше были сплошным несчастьем, был особый день. Тренькнул телефон, смс-ка оповещала о вечере выпускников в школе. Лена, хитрюга, оставила напоследок техничке его номер?
Первой реакцией его было замереть, в памяти, как вчера, предстала игра в «лошарика». Воспоминания прервал звонок Лены.
Лена набрала Диме:
– Так что ты хотел сказать? Дай угадаю! Извиниться за то, что лез целоваться спьяну?
Дима сидел в своем кресле.
– Извини, я вообще ничего не помню.
– Забыли. Я тоже была пьяна. Но мы здорово отметили твою победу.
– Как забавно, что эту радость я могу разделить только с тобой. Лен…
– Да? – Лена не поняла паузы.
– Меня позвали на вечер выпускников. Как думаешь, пойти?
– Непременно! Обязательно идти! Это знак! Я буду гордиться тобой, очень-очень. Удачи тебе!
– Погоди, ты что, прощаешься? – Дима перестал крутиться в кресле.
– Ты превзошёл мои ожидания, твоя терапия окончена, я тебя поздравляю!
– А я думал, с кем пойти выбирать офисный гардероб. И может, ты составишь мне компанию на вечере?
Лена засмеялась, приняв за шутку:
– Уверена, теперь у тебя отбоя от желающих составить тебе пару, теперь не будет. Сделай их там!
Лена дала отбой, счастливо выдохнула в удовлетворении от себя. Чудесный день.
Дима ответил согласием на приглашение.
Лена, освежившись, выпроваживала благодарного посетителя.
– Спасибо! Мне очень приятно, что у вас всё наладилось!
Мужик всё никак не уходил, ему хотелось поделиться:
– После вас жену просто как подменили, раньше отвернётся к стене, спрашиваю: Что случилось? – Ничего. – Я тебя обидел? – Нет. И ходит надутая, поди угадай. А теперь: Милый, я злюсь, когда люди поступают таким образом, могу я тебя попросить больше так не делать? А я и знать не знал, что ей не нравится, когда я ногти стригу на газету. Что вы с ней сделали, скажите мне!
Лена скрывала смех, от которого голова могла разболеться ещё больше.
– Ничего особенного, азы психологии. Называется «я-выражения», когда начинаете диалог с «я», говорите, что вам не нравится, в третьем лице, и заканчиваете просьбой. Вот и все чудеса.
– Слушайте, а я могу ей так сказать? Дорогая, я немного бешусь, когда женщины звонят мне на работу каждые полчаса, могу я тебя попросить больше этого никогда не делать?
Мужик сделал свирепое лицо, Лена всё-таки рассмеялась и тут же схватилась за виски.
– Я бы оттуда убрала слово «женщины», просто скажите «люди».
– Люди, я запомнил. И что думаете, послушается?
– Уж точно услышит, всё лучше, чем кидаться тапками.
– Вы, конечно, мастер своего дела, – оценил мужик, протянул визитку. – Если что, обращайтесь. Я кого хочешь могу по базе пробить. Обращайтесь.
– Да мне вроде ни к чему, но всё равно спасибо, – вежливо отказалась Лена. На визитке было написано «Детективное агентство».
Но когда мужик уже уходил, она его притормозила:
– А хотя… Есть одна просьба.
Детектив с готовностью развернулся со всем вниманием.
Дима опустил трубку и задумался. У него на лице были написаны смешанные чувства. Радоваться или плакать? Но раздумьям помешал стук в дверь. Вика.
– Дмитрий Алексеевич, один вопросик. Насчет служебной квартиры. У вас такое лицо… Я могу вам чем-то помочь?
Дима стряхнул с лица выражение, бодро улыбнулся:
– Вы хорошо знакомы с правилами дресс-кода?
– Всегда соблюдаю. А что? Какие-то нарекания?
Вика себе нравилась и знала, что нравится другим, правила дресс-кода она нарушала нещадно: её юбка была короче, чем полагалось, уже, чем допускалось, блузка была всегда расстегнута не на одну, а на три верхних пуговицы. Пока никто не жаловался.
– Не нарекания, просьба. Полагаю, это можно списать на служебные дела, ну и расходы тоже.
Дима встал из-за стола под взглядом изумленной, но готовой на всё Вики.
Водитель открыл дверь Вике, затем Дмитрию Алексеевичу.
– В торговый центр на Невском.
Шофёр кивнул:
– Как скажете.
Дима сел на заднее сиденье рядом с Викой.
Вышколенный служебный шофёр невозмутимо нажал на копку и задвинул шумоизолирующую загородку, отделяющую задние сиденья от него. Он привык, что те, кого он возил, решают за рулем свои дела, а служебные или неслужебные – это его не касалось.
Дочка пришла из университета и с огорчением смотрела, как отец собирает пожитки в спортивную сумку.
– Спасибо, девчонки, что приютили.
– Пап, может хоть маму дождёшься? Она пораньше сегодня обещала.
– Да и так загостился, поеду.
Мичурин чмокнул дочку в макушку и ушёл.
Не успела Машка погрустить, как вернулась мама.
– А папа только уехал, вы не пересеклись?
– Уже? Ну слава Богу, ванна теперь в полном твоём владении.
Она прошла в гостиную, взяла подушку и одеяло, которые Мичурин аккуратно после себя сложил, и убрала в шкаф. Маша смотрела, стоя молча.
– Маш, может какой новый сериал поищем? – обернулась Лена. – Ты в порядке?
– Нормально, – буркнула дочка и скрылась в своей комнате.
Лена пожала плечами, её сейчас занимало одно дело, очень интересное дело. Игра в детектива.
– Ты мог бы гордиться своим сыном, если он твой сын, – сказала Лена задумчиво, глядя в экран компьютера. Там было изображение Героя Советского Союза, лётчика Алексея Шумакова. Информации было минимум, даже странно.
Раздался звонок, это был благодарный детектив.
– С 1985-й по 1990-й Шумаков был в Афганистане, он не покидал Кабул.
– А могла женщина к нему туда приехать?
– Вы шутите?
– Ясно, – ответила Лена. И задумалась.
Легенду мать Димы слепила так себе, не удосужившись проверить, вырезала из газеты. Впрочем, зачем. Это же была версия только для одного маленького мальчика, который безоговорочно верил матери.
Дима посмотрел на себя в зеркало своего кабинета. Они с Викой выбрали ему новый гардероб. Он был доволен. Вика подошла сзади, поправила воротничок, сняла невидимую пылинку.
– Ваши бывшие одноклассники вас не узнают. Наверное, все уже обзавелись парами. Вы же не пойдёте один? Мы им утрём нос.
Вика достала ключи и помахала перед носом Димы:
– А потом я покажу, где в вашей новой квартире отключается сигнализация и как пользоваться посудомойкой.