— Да. Я весьма поражена этим, — не стала отрицать Дороти. Пожилая дама сидела выпрямившись. Руки чопорно сложены на коленях. — Но меня совершенно не касается, с кем встречается мой взрослый сын.
— Ценю вашу деликатность. Но, думаю, вам бы хотелось, чтобы Эрвин встречался с какой-нибудь другой, более подходящей девушкой?
— Нет-нет, прошу извинить меня, Мелия. Тогда, несколько лет назад, мы взяли неверный тон. Вина целиком лежит на мне, и я не раз жалела с тех пор, что затронула тему карьеры Эрвина. Кажется, я вас глубоко обидела, дорогая моя девочка, но это произошло не со зла, поверьте. И если сможете, простите.
— Что вспоминать прошлое, — слабо улыбнулась растерянная Мелия. — Это случилось три года назад, я тогда была слишком подавлена богатством и знатностью вашей семьи и не смогла вынести этого испытания.
— Вы очень великодушны, дорогая. — Миссис Хилмэн чуть расслабилась в кресле.
— Я люблю Эрвина. — Мелия перешла к делу, считая, что прямота и откровенность — лучшая тактика. — И знаю, что он любит меня.
— Рада за вас обоих. — Ни одной эмоции не прозвучало в мелодичном голосе. Можно подумать, что говорят о погоде.
— Эрвин сделал мне предложение, и мы собираемся пожениться, — объявила Мелия, готовая заметить малейшую тень неодобрения на лице сидевшей напротив женщины.
— Я очень рада. — Дороти улыбнулась вежливой, но слишком слабой улыбкой. — Уже наметили день свадьбы? Вы понимаете, что на подготовку понадобится по меньшей мере год. Такого рода мероприятия требуют времени и тщательной проработки.
— Мы с Эрвином хотели бы устроить скромную свадьбу.
— Ну, нет! — вдруг решительно возразила Дороти. — Это невозможно.
— Но почему? — удивилась Мелия, не понимая внезапной горячности.
— Мой муж — сенатор. Сын человека, занимающего такой пост, не может убежать из дому, чтобы жениться украдкой.
Мелия подумала, что ни слова не сказала о побеге из дому или тайной свадьбе, но спорить было неудобно.
— Я выросла в большой семье, миссис Хилмэн, — начала она. — Мы…
— Да, да, я знаю. Вас, кажется, человек десять у родителей… Или даже больше… — неопределенно взмахнула рукой миссис Хилмэн.
Девушка закипела от обиды. Эта дама рассуждала о большой дружной семье, как о каком-то крольчатнике.
— Я хотела сказать, — продолжала Мелия, подавляя раздражение, — что ни мои родители, ни я не можем позволить себе организовать большую, дорогостоящую свадьбу.
— Ну, разумеется! — с видимым облегчением поспешила успокоить Дороти. — Мы и не ожидаем, что ваша семья возьмет на себя расходы на такое большое мероприятие. Мы с Джоном будем рады обеспечить финансовую сторону.
— Я очень благодарна за это предложение — от себя и от имени родителей, но, к сожалению, мы бы никогда не приняли такого подарка. По традиции расходы на свадьбу берет на себя семья невесты, а отец очень почитает обычаи.
— Понимаю вас. — Миссис Хилмэн досадливо прикусила губу. — Возможно, как-нибудь удастся обойти его гордость. Мужчины часто бывают такими упрямыми в подобных вещах! — Впервые в речи появились человеческие интонации. — Предоставьте это мне. Я что-нибудь придумаю.
— Вы не совсем меня поняли. Я согласна с моими родителями и не хотела бы делать из свадьбы спектакль для всего города.
— Но так нельзя! Я же объяснила вам, почему это необходимо. Мы не должны допустить даже намека на скандал, поэтому никакие тайные действия здесь недопустимы. Боже мой, вы можете нанести непоправимый вред положению моего мужа и будущей политической карьере Эрвина.
— Вы сказали «намек на скандал»?
— Дорогая девочка, я не хочу показаться грубой, так что, пожалуйста, простите, что я вмешиваюсь. Однако некоторые круги просто заинтересованы, чтобы использовать любой наш промах против Джона.
— При чем тут Джон? Я же выхожу за Эрвина.
— Я-то понимаю. Но вы, похоже, еще не осознаете, что когда отец жениха занимает такой ответственный пост, требуется особая… деликатность. Начинать подготовку к свадьбе нужно немедленно. Как только появится объявление о помолвке, вы и ваша семья окажетесь в центре внимания средств массовой информации. Вас будут осаждать корреспонденты, снимать скрытыми камерами, комментировать каждый ваш шаг.
У Мелии голова пошла кругом.
— Но я не понимаю. Почему кто-то будет интересоваться мной или моими родственниками?
Дороти в замешательстве начала нервно сжимать и разжимать руки.
— Думаю, не случится никакого вреда, если я вам кое-что открою. Только никому ни слова, прошу вас! У Джона есть старинный друг. В будущем году он собирается баллотироваться на пост президента. Так этот человек просил мужа стать доверенным лицом, если партия выставит его кандидатуру.
У Мелии застучало в висках.
— Поэтому и муж, и я должны избегать сейчас малейшего промаха.
— Что же, может, отложить свадьбу? — уже с насмешкой предложила Мелия.
Но Дороти ухватилась за предложение с явным облегчением.
— Это лучше всего.
— Я поговорю с Эрвином.
Тут Дороти вдруг нахмурилась.
— Кстати, об Эрвине. Разве он не должен был сейчас прийти вместе с вами? Мне кажется несколько странным, что вы рассказываете о помолвке в его отсутствие.
— Хотелось сначала поговорить с вами наедине.
— Что ж, это правильно, — согласилась Дороти. — С мужчинами порой так непросто. Так что если мы обговорим некоторые моменты прежде, чем начнем обсуждать их с Эрвином и Джоном, то уверена — сумеем устроить так, чтобы все остались довольны.
— Миссис Хилмэн, вы помните, что я всего лишь учительница в начальной школе. И хочу, чтобы вы знали, как мне невыносима даже мысль о том, что стану объектом всеобщего внимания.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я понимаю, что так сразу это очень трудно. Но если вы хотите стать женой моего сына, надо учиться общаться с прессой. Я научу вас, как использовать журналистов в интересах семьи, обращая при этом свои недостатки в достоинства.
Головная боль у Мелии усилилась.
— Мне кажется, вы не поняли, миссис Хилмэн. Мне не просто тяжело все это — я наотрез отказываюсь этим заниматься.
— Отказываетесь? — недоуменно переспросила Дороти, с опаской отодвигаясь от девушки, будто та внезапно, на глазах, сошла с ума.
— Я уже говорила об этом с Эрвином, — продолжила Мелия. — Я люблю вашего сына… — Тут голос ее сорвался, и девушка ненадолго замолчала. — Поверьте, я — не из того теста, что вы, или ваш супруг, или Эрвин. Я иначе отношусь к вашему образу жизни. И не смогу измениться. Когда Эрвин просил меня стать его женой, я предупредила его об этом.
Дороти в недоумении нахмурилась.
— Я не вполне понимаю, — пробормотала она.
— Наверное, я не очень понятно объясняю. Я не хочу жить напоказ, чтобы все время ждать одобрения посторонних людей. Хочу, чтобы наша свадьба стала чисто семейным делом и больше никого не касалась. Кстати, Эрвин со мною согласен.
— Но что же будет, когда Эрвин станет политиком? Поверьте, Мелия, что положение жены играет такую же роль, как и положение мужа.
— Вы правы. Я знаю. Но мне не подходит тот образ жизни, какой вы от меня ожидаете. Эрвин знает об этом и поддерживает меня. Поэтому он отказывается от политической карьеры.
Жена сенатора выпрыгнула из кресла и встала перед Мелией, сжав кулаки.
— Да как вы смеете! Политика — предназначение Эрвина. Когда он учился в школе, учителя говорили, что он — прирожденный лидер. Мы с детства готовили его к этой роли! Он был председателем комитета студенческого самоуправления в старших классах и в колледже. Я могу с легкостью представить своего сына в Белом доме! — неистово потрясала Дороти кулаками перед лицом Мелии.
От ледяной женщины, с таким хладнокровием воспринявшей весть об их с Эрвином свадьбе, не осталось и следа. Это ее мечты разрушала Мелия, а не мечты Эрвина. Устремления этой матери были поистине величественны.
— А Эрвин? Он тоже хочет этого?
— Ну конечно! — горячо откликнулась Дороти. — Спросите сами. Сколько раз они с отцом и братом говорили о большой политике. Если сын женится на женщине, которая не оценит его призвания, жизнь его будет разбита!
Прозвучи эти слова из чьих-либо еще уст, Мелия сочла бы их мелодраматичными и абсурдными. Но эта женщина была безоговорочно убеждена в своей материнской правоте, и трудно было не поверить в искренность ее высказывания.
— Вы по-прежнему считаете, что подходящая жена решит его будущее? — с невыразимой печалью спросила Мелия.
Собеседнице стало явно неловко, но она была неумолима.
— Да.
— Я — не та женщина.
— Знаю, — вздохнула миссис Хилмэн. — Вопрос заключается в том, что вы собираетесь делать в связи с этим.
8
— Я люблю Эрвина, — повторила Мелия. Это было похоже на заклинание, которым она стремилась вернуть свои силы.
Но уже знала: любовь — еще не все для совместной жизни. Безусловно, теперь она уже не та неискушенная, боязливая девочка, какой была три года назад. Теперь лучше разбирается в жизни, однако рассудком понимает правоту матери Эрвина. Выйдя за него, она разрушит жизнь, к которой его готовили с детства. Мелия не хочет стать иной, не вправе она переделывать и Эрвина.
— Верю, что вы любите сына, — с неподдельной искренностью промолвила миссис Хилмэн.
— Он меня тоже любит! — расправив плечи и подняв голову, с вызовом прибавила Мелия. Не хотелось сдаваться. — Мы еще что-нибудь придумаем и найдем выход.
— Я в этом уверена, дорогая. — Губы Дороти Хилмэн сложились в грустную улыбку, не подходящую к словам. — И вы совершенно правы, что собираетесь все обсудить с Эрвином заранее, чтобы после свадьбы не возникало неожиданных проблем.
Она расправила невидимую складочку на дорогой жемчужно-серой юбке, превращаясь из разгневанной женщины опять в чопорную даму.
— Поверьте, Мелия, я ничего не имею против вас лично. Когда вы приняли решение расстаться с моим сыном, я спрашивала себя, не имеет ли к этому отношения наша маленькая беседа. Не скрою, я не раз пожалела о своих словах. Я вовсе не хотела вас обидеть и потому прошу меня простить.