Реальный Эрик только смахнул со лба челку и продолжил:
— Именно поэтому умение трезво, а главное, быстро мыслить важнее, чем ваши магические способности. И на вступительных испытаниях оценивалось именно оно…
— Так мы что — слабаки, что ли? — буркнул Алеша, добавляя горсть земли к уже и так высокой горке рядом с могилой.
— Не всегда, — уклончиво ответил Эрик. — Но на этой и следующей практике оценивается именно ваше умение быстро и без потерь выйти из сложной ситуации.
— Лучше уж вообще в ней не оказываться, — пробормотал обычно молчаливый Миша.
— Тогда что вы тут делаете? — ухмыльнулся Эрик. И неожиданно позвал: — Вася? Вы не устали?
«Убью, зарежу, съем, — вспоминала Вася детскую считалочку, глядя на Эрика и его губы. — Убью, зарежу…»
— Нет.
— Вы уверены? — Эрик нахмурился и хлопнул в ладоши. — Все, хватит. У всех перерыв. После покажу, как маскироваться… Дерек!
Из-за ближайшей могилы поднялось нечто похожее на зомби.
— Да-а-а, — простонало оно.
Эрик оглядел кладбище.
— Где ваша могила?
— А мне не надо, — улыбнулся Дерек и тоже зевнул. — Я собираюсь жить долго и счастливо…
Эрик осмотрел его с ног до головы.
— Бог с вами, — и, отвернувшись, тихо добавил: — Все равно у упырей за своего сойдете.
Дерек ослепительно улыбнулся и прицельно потащился к могиле Васи.
— Обеденный перерыв, — объявил Эрик. — Полчаса. — Он встал, накинул пальто, тщательно застегнулся, отряхнул землю с сапог. — Ждите меня, никаких игр с лопатами, никаких… — Он сделал неопределенный жест рукой. — И если какой упырь вдруг объявится — что вряд ли в полдень, но все же, — лопатами в него не кидать, не бить, вести себя вежливо, вы все-таки представляете нашу академию. Уговорите его остаться на этот практикум, желательно бесплатно.
— А что, он еще и плату потребовать может? — изумился Алеша. — Он же тупой! Так, оболочка бездушная.
Эрик расхохотался.
— Знали бы вы, молодой человек, сколько эта оболочка бездушная требует на черном рынке за свои органы! В общем, ведите себя тихо и спокойно. Да, и приятного аппетита всем.
С тем он и оставил своих студентов на кладбище. Да, совсем одних.
Светило солнце, не по-осеннему припекало. Ритмично (если с утра их слушаешь, то даже мелодично) каркали вороны.
Студенты-первокурсники потихоньку выбирались из могил.
— Ва-а-ась, а ты с собой обед взяла? — улыбнулся Дерек. Нежно-нежно так улыбнулся, прямо как воображаемый Одуванчик.
— Сейчас тебя съем! — рявкнула на него Вася.
— Ва-а-ась? Ну ты чего?
— Я на диете!
— Да зачем тебе? — удивился Дерек. Вздохнул. — Ладно… ребят, у кого жратва есть, а то кушать очень хочется, а подруга меня только что послала.
«Богатыри», усталые и грязные, уныло посмотрели на него. Никто захватить с собой еду не додумался: парни все равно ели только в школе и никогда ничего даже в комнату не таскали. Зачем, есть же столовая, а там написано, что ничего выносить из ее стен нельзя. Так откуда же взяться сейчас обеду?
— Так я и думал, — вздохнул Дерек. Потянулся, вытащил из-за пазухи какую-то тряпку. Встряхнул — оказалось скатерть. Дерек тут же на ближайшей могиле ее и постелил под удивленные взгляды «богатырей». — Хорошо, что я умный и предусмотрительный. — Потом зачем-то добавил: — Слышь, старуха, я ведь еще и ножницы взял.
— Хам! — взвизгнула скатерть и по волшебству вся вмиг оказалась уставлена такой снедью, что только во дворце ее и можно попробовать.
— С ума сойти! — выдохнул Алеша.
Илюшенька просто молча уронил лопату и открыл рот. Только Миша не выглядел удивленным.
— Налетайте, — милостиво разрешил Дерек, садясь во главе импровизированного стола. — Ва-а-ась, вылезай оттуда, давай, тут вкусного всего… Ай! Ты чего кидаешься?!
Вслед за землей в Дерека полетела еще и лопата.
— Ну ты и гад, — выдохнула Вася, выбираясь из могилы. Наконец-то появился повод на ком-то сорваться! — Мои обеды ел, ужинами закусывал и про завтраки не забывал, а у самого всегда было это?!
— Ну…
— Какие еще обеды? — удивился Алеша.
Василиса метнула на него такой взгляд, что парень вздрогнул, а сидящий рядом Илюшенька поспешил сунуть Васе тарелку борща. Борщ пах просто восхитительно, и обиженная на весь свет Василиса решила сначала поесть, а потом уже устроить расправу. Причем надо всеми! Дереку — за недомолвки, а еще за то, что он такой неприлично веселый. Алеше — за неуместные вопросы, Илюшеньке — за идиотскую улыбку, Мише… Ну, а Мише просто за то, что он есть.
— Вась, да ты чего? — удивился Алеша, которого Вася уже мысленно в землю закопала. — Может, случилось что? Ты скажи, мы поможем.
Вася чуть не прокусила ложку от ярости.
— У нее «эти» дни, — ухмыльнулся Дерек. И, стоило Васе к нему повернуться, сунул ей пирожок.
— Какие? — простодушно удивился Илюшенька и посмотрел на Васю с нескрываемым любопытством. — Нормальный же вроде день. Солнышко вон сияет, птички поют…
«Это вороны! — чуть не зарычала Вася. — И они уже достали! И вы тоже достали! Меня все достали!»
— Это тебе поют, а над ней смеются, — со знанием дела отозвался Дерек. — У женщин бывает такое, ну, время, когда они хотят, чтобы все, а особенно мужчины, на недельку сдохли, желательно в муках. — Он кинул на Васю насмешливый взгляд.
Вася даже тарелку отставила, а прожевав, выпалила:
— А как ты догадался?
Дерек хохотнул.
— Вась? Тебя заколдовали? — встревоженно спросил Илюшенька, который так ничего и не понял.
«Щас я тебя заколдую!» — подумала Вася, но Дерек сунул ей второй пирожок, и рот снова оказался занят.
— А помочь ей просто, — скармливая Васе еще и ватрушку, добавил Дерек. — Всего лишь дайте ей много-много печеного и сладкого, и наша Вася будет счастлива. Да, Вась?
— Р-р-р! — прорычала Вася, но ватрушка была очень вкусная и… Да ну к черту этих парней!
— Слушай, Дерек, а раз ты такой ученый, может, скажешь, чем ты, — Алеша вдруг замялся, — ты… ну… чаровниц привлек? Что им нужно, а?
— Нравятся? — подмигнул Дерек.
Алеша покраснел. Следом за ним (то ли за компанию, то ли тоже этим вопросом мучился) покраснел и Илюшенька. Только Миша, как всегда невозмутимый, доедал борщ.
Дерек немного помолчал, наслаждаясь вниманием, потом улыбнулся.
— Это просто. Покажите им, что они самые лучшие, вот и все. — Он прожевал кусок пирога и все же добавил: — А еще бросьте к их ногам свои деньги и титул, конечно.
Алеша хмыкнул и отвернулся, Илюшенька недоуменно моргнул.
— Но они же и так самые лучшие…
Тут Вася не выдержала.
— А я? Я тоже самая лучшая?
Илюшенька снова моргнул, а Алеша ухмыльнулся.
— Ну а то!
— Что, даже лучше чаровниц? — Настроение сегодня у Васи и впрямь было ни к черту. Ну очень хотелось кого-нибудь убить!
— Ну…
— Что «ну»? — Вася приподнялась. Кажется, снова нашлась жертва. — Что?!
— Все мужики — козлы и сволочи, — хохотнул Дерек и, когда Вася повернулась к нему, закрылся чайником. — Тихо, болезная, у меня кипяток.
Васю бы это не остановило, но тут подал голос Миша:
— Кстати, о сволочах… Это там что такое?
Все проследили за его взглядом.
Кладбище было маленьким, и с одного конца легко просматривалась противоположная ограда. Там, прямо на чугунных крестах, плавно и медленно раздевался какой-то парень. Пока он успел снять только рубашку и, покачивая бедрами, крутил ее над головой. Вася почувствовала, что не может оторваться от его голой груди — прилипла взглядом, прямо как позавчера зубами к яблоку в карамели. Да что же это такое?! «Может, меня прокляли? — с тоской подумала Василиса. — Придется маму спросить…» Ничего хорошего в этом не было: мама снова заведется про «давай, доченька, погуляла, и хватит» и «переезжай ко мне в избушку, будем вместе пиявок мариновать». А скучно все это!
— Может, у кого-то тоже тут практика? — подал голос Алеша, перебив Васины мысли.
Парень на ограде тем временем приспустил брюки.
— Я тоже хочу такую практику, — простонал Илюшенька. — Это легче, чем лопатой с утра махать.
— Да какая практика — оборотень это, — ухмыльнулся Дерек. И вдруг затянул на своем тарабарском: — О-остановись, не делай мне больно-о-о!
Оборотень в ритм попадал очень точно. Вася с замиранием сердца следила, как он спускает штаны.
— Остановись! — взвыл тем временем Дерек и рассмеялся.
— Все хотел тебя спросить, откуда ты эти песни берешь? — перебил его Алеша, когда оборотень вдруг кувыркнулся в воздухе и на землю упал уже здоровенным волком с пеной у рта, клыками, что твоя рука, и такими же когтями.
— Э-э-эй! — закричала Вася, вскочив, красная как маков цвет. — А продолжить?!
Дерек, хохоча, повалился на плиту.
— Васька, гляди: и мужик, и сволочь! Ату его!
Вася не слушала. Оборотень бросился к ним: оскалившаяся меховая гора, волком он был куда крупнее, чем человеком. Вася видела его как-то замедленно, а свои действия вообще не осознавала. Просто в голову вдруг торкнуло: «Ага-а-а!» И Вася тоже бросилась вперед: обделенная любовью девица, которая прямо сейчас ненавидела весь белый свет.
— Ставлю на Ваську! — успел крикнуть Дерек, когда прямо на скатерть свалился второй оборотень. Точнее, прямо на то место, где до этого лежал Дерек. Покачнулся, угодил одной лапой в пустую кастрюлю из-под борща, второй — в салат оливье, а задними лапами расшвырял по всему кладбищу пельмени.
— И-и-и! — завизжал Илюшенька и скакнул на колени Алеше. Тот только пробормотал:
— Опять… — когда ему точно в рот попал пельмень.
Оборотень, покачиваясь, лапами все еще в кастрюле и чашке, зарычал на Дерека.
— Опять? — повторил тот.
Оборотень прыгнул. Вместе с кастрюлей, чашкой и оставшимися пельменями. Сверкнули на солнце клыки, золотой ободок на кастрюле, красиво взметнулись пельмени…
— Ну почему у меня нет фотоаппарата? — выпалил Дерек, а оборотня поймал за шкирку Миша. Поймал и принялся трясти, как детскую погремушку. Волк, тоже как погремушка, визжал, потом все-таки обмяк, а еще немного времени спустя превратился в голого парня. Миша споро и очень профессионально скрутил его и связал своим поясом. И все это молча.