равнины. Зато движущиеся предметы (вроде Дерека с его игральными картами на схемоведении) Вася видела даже слишком хорошо. И пару раз чуть не прилипла к этим картам языком: он словно сам изо рта выскочил. «А вдруг я совсем становлюсь лягушкой? Вообще? Навсегда?» — то и дело волновалась она. «Ну и что, привыкну», — думала потом. По сравнению с толпой возможных женихов (достали, честное слово!) вероятность остаться лягушкой навсегда казалась сейчас мелочью.
— Куда б сбежать, чтобы ни одного мужчины вообще вокруг не было? — вслух подумала она.
Держащий дверь Дерек хохотнул.
— Твои папа с мамой тебя везде найдут, не сомневайся.
Вася вздохнула и заозиралась: зрение в очередной раз прояснилось. Комнатушка была совсем маленькая: рядом с Васей стоял массивный стол, заваленный свитками, перьями, колбами и чем-то еще, похожим на чьи-то внутренности. У стола был стул с резной и неудобной на первый взгляд спинкой. За стулом сквозь тяжелые портьеры пытались пробиться в окно солнечные лучи.
— Дерек, а мы вообще где? — поинтересовалась Вася, когда все вокруг снова стало светом, тенью и горами с равнинами.
— Откуда мне знать? — Дерек тоже огляделся. Кажется, в первый раз, и комната его совершенно не заинтересовала. — По-твоему, я смотрел, куда бежал? — И тише проворчал: — Эта дверь единственная на этаже открылась.
Вася озадаченно хмыкнула.
— Просто странно как-то. Мы тут уже полчаса, наверное, сидим? А хозяина нет. И дверь до сих пор держится…
— Я ее заклинаниями усилил, — отозвался Дерек и задышал глубоко и часто, словно с пробежки. — И я уже устал ее держать!
Вася попрыгала дальше, пытаясь свыкнуться с новым зрением. Например, сейчас ей виделось нечто мельтешащее, словно в комнатушку кто-то приволок огромную муху, посадил в банку, и она там мечется, места себе не находит.
— Дерек? А что тут такое?
— Где?
— Прямо передо мной.
Дерек вытянул голову: для Васи его движение отозвалось в лапах. Тут же захотелось отпрыгнуть в сторону, но она сдержалась.
— Не вижу. Стол мешает. Да какая разница, они скоро пробьются! — простонал он.
— Ты же и так хотел выходить.
— Ты хоть представляешь, какая там толпа?! — простонал Дерек. — И все бросятся сюда. Да они меня просто затопчут!
Васю снова привлекло странное движение, она даже язык пару раз высунула, чтобы надоедливую муху поймать. Но ничего, конечно, не получилось. А есть тем временем уже хотелось все больше…
Потом взгляд снова сфокусировался, и комната на пару мгновений обрела нормальный вид — достаточно, чтобы Вася рассмотрела, что ей до этого казалось мухой.
На полу белела пентаграмма, сложная и очень яркая. Ее линии сияли, как чистый белый огонь.
— Дерек.
— Вась, ну чего? — сварливо отозвался парень. Дверь уже гудела не переставая.
— Дерек, иди сюда.
— Васька, ты издеваешься? Я тут вообще-то дверь держу.
— Иди сюда! — завопила Вася. Она не очень-то хорошо разбиралась в схемах, но нечто похожее недавно сама старательно перерисовывала из маминой книги — для Эрика. Суккуба потом очень настырно гоняла профессора по всей академии… Всего лишь суккуба. И мама, и папа, а потом еще и некоторая нежить любили рассказать маленькой Васе страшные сказки на ночь, и главным пугалом там очень часто становились демоны. Поэтому представить, чем грозит наливающаяся светом пентаграмма Вася очень даже могла.
Дерек все-таки подошел: очень медленно, нехотя и постоянно ворча, что он, весь такой занятой, должен отвлекаться, и если бы не он…
— Ух ты! — сказал он, увидев пентаграмму. — Красивая.
Вася онемела.
— А что она означает? — поинтересовался Дерек, подходя ближе. — Ты ее, что ли, начертила? Вроде не было…
— Отойди!
— Зачем?
Он все-таки отступил — очень вовремя: пентаграмма взорвалась, и белый, ослепительно-яркий свет брызнул во все стороны. В полной тишине — даже желающие целоваться с Васей, увидев льющийся из-за двери свет, испуганно замерли.
А сама Вася и ошеломленный Дерек в это время прижимались к двери, куда их отбросило. Перед ними вставала тень, и комнаты ей явно было мало.
— Васька, — прошептал Дерек. — Что это?
Тем временем в карете по дороге в академию
Кощеева трясло. Очень. Какой идиот надоумил императора покрыть дороги именно этой… щебенка это, что ли? Да еще и так криво. «Все у нас сикось-накось», — думал он, трясясь вместе с каретой. Утешало лишь, что у соседей еще хуже.
Еще и этот зятек, чтоб его черти забрали, оказался слишком шебутным. Как ему в голову пришло, что он имеет право что-то от Кощеева требовать? Его нудный, менторский тон словно усиливал тряску, а слушать князь уже давным-давно перестал.
— Мальчик мой, — не выдержав очередной пассаж этого «цветочка», процедил Кощеев. — Почему вы решили, что мне все это интересно? Вы не знаете мою дочь, и вчерашнее обручение еще не дает вам права объяснять мне, ее отцу, что для Василисы лучше. Я не хочу больше ничего подобного слышать. Первый раз спущу, но больше…
Этот фон… как там его? Цветочек? Цветуля? А да, Цветкофф даже не смутился.
— А вас совсем не волнует, что вы отдали единственную дочь и наследницу незнакомцу? — в упор глядя на князя, спросил он.
Кощеев презрительно сощурился.
— Мальчик мой, это совершенно неважно. Ты будешь любить Васю так, как она пожелает, и так долго, сколько ей того захочется. И поверь мне, ты не тронешь ее и пальцем, и если хоть одна мерзкая мысль о Васе проскользнет в твоей голове…
Зятя не смутило и это.
— Да-да, я знаю, вы закопаете меня, потом откопаете, потом снова закопаете… Вася сбежала от вас сюда, а после свадьбы собиралась и еще дальше, в Океанию, я еле ее вчера отговорил. Вы и это считаете нормальным?
Князь задохнулся, только представив любимую кровиночку в Океании. «Дура, чего удумала?!» — мысленно завопил он, но на лице вся эта буря чувств никак не отразилась.
— Девочка молода, естественно, ей хочется приключений. Только если она все-таки сбежит, я тебя…
— Да-да, — отмахнулся Цветочек. — Вы посадили дочь на цепь, дали ей мужа в тюремщики и считаете, что правильно поступили?
— Совершенно, — отозвался князь. — Моя дочь в безопасности, обеспечена, живет в комфорте. И если у нее кружится по молодости голова, то со временем это пройдет. И хватит об этом.
Но зять все никак не унимался.
— Вас в молодости тоже сажали на цепь?
Кощеев вспылил. Сложно было не вспылить: черт-те какая дорога, а тут еще этот! И так долго терпел.
— Я маг, и я одной мыслью могу превратить тебя в червя, мальчишка, поэтому, ради бога, заткнись! — И тише добавил: — А Вася даже не колдует.
Угроза стать червем Цветочка не впечатлила. «Да когда же ты уймешься?» — устало подумал князь.
— Зато, — начал было шебутной зять, но вдруг замер, уставившись на свои запястья.
— Ну что опять? — выдохнул Кощеев, морщась. Они уже подъезжали к академии, и надо там сдать этого энтузиаста ректору и нагине-декану, пусть держат его подальше от Кощеева. Что, интересно, ему Вася наплела, что он понесся ее выгораживать? Лезет куда не просят, одна морока от таких. И головная боль. И…
— Гони! — завопил зять, имя которого напрочь вылетело у Кощеева из головы. — Гони скорее! В академию! — И замолотил в стенку рядом с кучером.
— Уже рехнулся? — вяло поинтересовался Кощеев, наблюдая эту истерику. — Быстро ты.
Зять суну ему под нос свои руки. Точнее, запястья. Брачная татуировка ярко горела на них, только не алым, как должна, а ярко-фиолетовым.
— Гони! — завопил Кощеев похлеще зятя недавно. — Быстрее!
Хозяина кучер послушался, и карета рванула вперед едва ли не быстрее ветра. Кощеев еще и заклинание жахнул, чтобы у лошадей прыти прибавилось. Трясло теперь жутко, но ни князь, ни его зять почему-то не обращали на это внимания.
— Не успеем, — простонал. Цветочек. Он весь покраснел и покрылся потом. — Быстрее же!
— Три шкуры с тебя спущу, — пообещал, подпрыгивая на кочках, князь. — Ты должен был следить за моей дочерью!
Зять промолчал, только посмотрел на Кощеева очень выразительно. А когда карета остановилась, выскочил первым.
«Энтузиаст, — на бегу подумал князь. — Лучше б умный был! Точно три шкуры спущу…»
Левое крыло учебного здания сияло ослепительно-ярким белым светом.
Вася молчала — было похоже, что она временно онемела, — а ошеломленный Дерек смотрел на… хм… Он был огромный, когда полностью оформился, и потолок оказался как раз на уровне его плеч. Мощный, красивый, полностью раздетый мужчина. Он с не меньшим удивлением смотрел на Дерека, пока тишина не стала совсем уж звонкой. А потом громоподобно спросил:
— Ты кто?
Дерек изогнул брови и выдохнул:
— А ты?
«Мощный и красивый», словно передразнивая, тоже поднял брови. И пробормотал:
— Не там портал открылся, что ли?
— Бывает, — осклабился Дерек, вставая. — А мы тут с Васей мимо проходили. Сейчас уйдем… — Он оглянулся на дверь, а потому не заметил, как громадная рука потянулась к нему, подняла, как котенка, за шкирку.
Дерек не испугался: он опешил.
— Ты чего?!
— Мимо или нет, — прогрохотал мужчина, — но мне нужна кровь, чтобы вернуться. Так что… — И потянулся к княжичу второй рукой.
До Дерека дошло.
— Васька! — завопил он и принялся дергаться, но держали его крепко. Да и времени совсем не осталось: вторая рука уже схватила его за ноги. Мужчина потянул…
Обратившаяся в человека Вася, подпрыгнув, с размаху опустила ему на голову стол.
Во все стороны полетели щепки, Дерек упал и кинулся к окну, а Вася еще и стулом мужчине добавила. Тот покачнулся, закатил глаза и осел на пол так, что вздрогнул, наверное, весь этаж.
Сверкнуло — это Вася превратилась обратно в лягушку. И присоединилась к Дереку, который дергал окно — а оно все не открывалось.
— Помогите! — вопил он.