– Евгений Анатольевич, мы можем подбросить вашей жене наркоту, договориться о признании ее недееспособной или психически неуравновешенной, – выдал гениальную идею какой-то качок.
Блядь, это ещё кто такой? Как Герман вообще этого имбицила на работу принял?
– Ты дебил? – Я сам сейчас стану крайне неадекватным и порву этого идиота голыми руками! Глянул на начальника охраны исподлобья: – Герман, убери его с глаз моих, пока я еще держу себя в руках.
– Костя, бери Жанну и едьте на базу, – тут же сориентировался Герман. – Она под твоей ответственностью. Налажаешь – не обижайся.
– Ну, что вы. Я не подведу, – замялся имбицил. Посмотрел на меня с собачьей преданностью: – Простите, Евгений Анатольевич, был не прав!
Я прищурился, и Герман вытолкал горе-идейного взашей, пока тот не получил стулом… выговор.
– Шеф, не заводись, – постарался смягчить ситуацию Герман, – парень молодой, но толковый.
– Гера, – волком посмотрел я на начальника охраны, который тоже явно напрашивался на… выговор, – он мою жену предложил сделать умалишенной или наркоманкой!
– Погорячился, – не стал выгораживать подчинённого глава охраны, но на всякий случай отошёл к двери. – Молодо, зелено.
– Ладно, проехали. – Я вздохнул и потёр горящие от недосыпа и волнений веки. – Найди мне лучшего адвоката по бракоразводным делам и узнай все о судьях, которые могут вести наше дело, если Лара все-таки подаст на развод. Мы должны быть готовы.
– Понял. Вам бы отдохнуть. Уже начало восьмого.
Я взглянул на часы – да, пора домой. И вдруг осознал, что нет у меня больше дома. Есть только квартира и пустота.
В машине я долго думал, напиться или нет. Если да, то нужно заехать в магазин, если нет, то как не сойти с ума без моих девчонок. Решение пришло неожиданно, и я больше ни секунды не сомневался.
Через час я уже с огромными пакетами наперевес стоял на пороге дома тещи.
Дочки встретили меня радостно: Каринка прижалась к ноге, а Дашка повисла на шее, и мне сразу стало хорошо. Эх, если б еще поцелуй от Лары хотя бы в щечку получить, то точно ощутил бы себя в раю!
– Женечка, кушать будешь? – суетилась вокруг Лидия Семёновна. – Я там твои любимые котлетки пожарила.
Котлетки у тёщи пальчики не просто оближешь, а откусишь! С чесноком, укропчиком, а сочные какие!
– Вы меня балуете, мама.
Женщина небрежно махнула рукой.
– Тоже мне выдумал – балую! Ты ведь не дитя малое, вон лоб какой вымахал. Так, девочки, папку отпустили. Женя, быстро руки мыть, а мы пока похозяйничаем.
На кухне у свекрови пахло, как в раю. Карина с важным видом доставала вилки, а Даша ловко нарезала хлеб, пока Лидия Семеновна накладывали еду в тарелки.
Ужин прошёл в тёплой атмосфере: Каринка сидела у меня на коленках и время от времени целовала меня то в щёку, то в подбородок, Дашка улыбалась, а теща хвалила мой аппетит и пыталась подложить добавку.
– Пап, а ты у бабушки ночевать будешь или за нами приехал? – спросила меня старшая дочь.
– Лидия Семёнова, пустите переночевать? – с улыбкой поинтересовался я.
Тёща заломила бровь, она явно планировала вытолкать меня домой – мириться с Ларой. Да и я бы с радостью, только жена теперь и ночевать к себе точно пока не пустит.
– Устал я, да и Каринке обещал сказку на ночь прочесть.
Я подмигнул к дочке и она радостно заулыбалась. Лидия Семёнова только головой покачала, но кровать мне постелила. А когда тёща увела кнопочку купаться, ко мне подошла Дашка с очень серьёзным выражением лица.
– Пап, мама сказала, что вы разводитесь. Это правда?
Дочка смотрела на меня, нахмурив брови и поджав губы. У меня ком в горле встал, как все объяснить и при этом не выглядеть полным мудаком?
– Солнышко, я больше всего на свете люблю маму и вас.
– Значит, развода не будет?
– Нет. Послушай, Даш, я обидел маму, но я все исправлю. Вы пока у бабушки побудьте, а уж изловчусь. Хорошо?
– Папочка, я тебя так люблю и мамочку тоже.
– И мы вас.
Я обнял дочку и понял, если потеряю их, то точно сдохну.
– Сказка! Сказка!
В комнату влетело маленькое приведение в махровом полотенце. Я подхватил кнопочку и немного покружился с ней. Ее смех, словно целительный бальзам. Мне ведь сегодня было так хреново, но в дом я плохое не принес и без жёсткого секса обошелся. Может не так уж он мне необходим для подавления злости?
Лариса
Анжи проводила меня до машины и, оглядевшись, ещё раз уточнила:
– Точно доедешь сама? Может, всё-таки проводить?
– Не нужно, – улыбнулась я и обняла подругу. – Я справлюсь. И мне… нужно побыть одной. Спасибо, Анжи. Встретимся завтра.
– Жаль, что так с телефоном вышло, – ещё раз посетовала она и ободряюще улыбнулась: – Я ещё администратора этого караоке так вздрючу, что ему ад раем покажется! Раз отдал кому-то зарегистрированный на тебя телефон, то пусть раздвигает булки! Я с него так просто не слезу! Так что не переживай, отдаст видео с камер наблюдения, и мы узнаем, кому понадобился сломанный смартфон. Вернём и добудем из него видео! Есть у меня один умелец…
– Анжи, я жутко устала, – прервала я подругу. Когда Анжи жаждет крови, её не переслушать. – Давай потом об этом поговорим?
Она кивнула и ещё раз обняла меня. Я села в машину и, посматривая по сторонам, выехала с парковки. Мне не требовалось то видео с камер, и так не секрет, кому понадобился мой телефон. Анжи я не сказала, сама не знаю, почему. Может, признаться подруге в том, что собственный муж следит за мной, было стыдно?
Скорее всего, так оно и есть. Я догадалась, что в телефоне было отслеживающее устройство – иначе, как Женя нашёл телефон? Чтобы сломанный смартфон мог понадобиться кому-то другому настолько, чтобы заплатить за него администратору караоке, я не верила.
И сейчас, барабаня по рулю кончиками пальцев, я задумалась о том, что муж, изменяя направо и налево, мне не доверял. То есть считал, что я могу переспать за его спиной с другим мужчиной. Это открытие настолько выбило меня из колеи, что я даже остановила машину на обочине. Осмотрела салон: может, и тут есть жучки? Или, что ещё хуже, скрытые камеры. А дома? Женя и дома понавтыкал этой гадости?
Растерянность переросла в гнев: он не доверял мне, значит, считал, что я такая же беспринципная, как сам? Что могу изменить? Я была в ярости. Был бы сейчас рядом, выдрала бы клок волос из его идеальной причёски. Кстати, стригся он только у одного мастера – миловидная молодая женщина всегда принимала его без очереди по первому звонку. Не потому ли, что он и её… как это говорится? Да как бы ни говорилось, – это измена! Предательство!
Что бы ни твердил Женя о работе и «разрядке», я не могла принять. Кто-то пьёт? Да лучше б пил! Наверное… Не знаю. Нет, это всё равно за пределами моего понимания. В ярости я попыталась найти скрытую технику, но понятия не имела, где могла быть камера. А может её и нет, иначе зачем Женя послал тех уродов на машине?
Приняв решение, я заехала в сервис. Нерешительно посмотрела на вытирающего руки молодого парня. Он улыбался мне и выглядел достойным доверия, но это всё ложь. Наверняка он так же изменяет своей жене, как Женя. Не просто же так он сияет своей белозубой улыбкой. Сколько клиенток перебывало в его объятиях? Я тряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли и спросила:
– Вы сможете найти жучки в машине?
Парень с удивлением покосился на автомобиль:
– Боюсь, вам нужен другой специалист. Я не занимаюсь истреблением насекомых…
– В смысле, поискать в машине отслеживающие устройства, – нервно перебила я. – Камеры, жучки, прослушка. Что угодно!
– Вот вы о чём, – понимающе протянул мастер и нахмурился: – Может, вам в полицию? У них специальная аппаратура есть, а я могу лишь проверить там, где бы сам поставил.
– Может, вы правы, – задумалась я.
Что если отвезти машину в полицейский участок и написать заявление? Но что мне ответят? Как отреагируют? Возьмутся ли? Надо было спросить у Анжи… Вдруг это поможет в деле о разводе. С другой стороны, мне нужна машина сейчас, но я не желаю, чтобы Женя за мной следил. Я решилась:
– Нет, посмотрите вы, пожалуйста.
Он кивнул и предупредил:
– Вам придётся подождать. Можете присесть на этот диванчик…
Я покосилась на светлый диван с таким ужасом, что парень пожал плечами и, прихватив небольшой пластиковый ящичек, полез в машину. Я вздохнула и прислонилась к стене: плевать, что он подумал. Не объяснять же то, что я теперь во всех мужчинах вижу изменников?
Я вздрогнула, когда весёлый голос вырвал меня из лёгкой дрёмы:
– Нашёл! Один всего лишь… – Он протянул мне небольшую чёрную коробочку. – И это обычный gps-маячок. Ничего криминального. Ни скрытых камер, ни микрофонов. Зря вы беспокоились.
– Спасибо, – Я кинула «маячок» в мусорную корзину и вытащила кредитку: – Можно расплатиться карточкой?
– Конечно, – белозубо улыбнулся парень и, взяв кредитку, отошёл к столу. С минуту я буравила его спину, прежде чем мастер напряжённым голосом произнёс: – Кажется, кредитка заблокирована. У вас есть другая?
По спине моей прошёлся холодок. Ещё на заправке карточка работала… Женя решил лишить меня средств? Предсказуемо. Но неприятно. Впрочем, не так, как видеть его трахающим другую женщину. Я открыла кошелёк и, не обращая внимания на изумлённый взгляд парня, выбросила все кредитки туда же, куда и маячок: заблокировал одну, значит, и другие не работают. Пересчитала остатки наличности и, радуясь, что завтра выхожу на работу, спросила:
– Сколько я вам должна?
Расплатившись с улыбчивым парнем, села в машину и вырулила на дорогу. Адрес, по которому теперь находилась моя новая квартира, мне прекрасно известен, как и путь к нему. Ведь ещё в первый год работы центра Фил затеял строительство дома для приезжающих по программе иностранцев. Большой ухоженный двор, оборудованный и зоной отдыха, и огромной детской площадкой, радовал глаз. Подстриженные кусты и мягкий ковёр натурального газона. Фил хотел воссоздать кусочек родины в России, чтобы студенты и ученики не так сильно скучали по родным местам. Вот такой он заботливый и чуткий человек! Фил всегда переживает за других и старается сделать жизнь каждого подопечного легче. Всем, кто работает в центре повезло с боссом.