– Давай завтра съездим за ними, – предложил я. – Заберем на один денек. Пусть мама отдохнет, а мы с ними погуляем. Я соскучился сил нет.
– Вдвоем? – удивилась Лара.
– Вдвоем. – тихо, но твердо ответил я.
Лифт остановился, и мы вышли на лестничную площадку. Лара копалась у двери, я не торопил.
– Мы разводимся, – напомнила она, когда мы вошли в прихожую и начали разуваться.
– Но мы ведь все равно родители, верно? И разве не важно показать девочкам, что мы оба их любим, и что между нами нет вражды?
– А ее нет?
– Лар, давай откровенно! Я не хочу разводиться. Виноват перед тобой, не спорю. Понимаю, что простить меня тебе будет сложно и даже допускаю, что переубедить тебя мне не удастся. Но согласись, одно дело, когда родители ненавидят друг друга и совсем другое, когда они спокойно общаются. Мы должны донести до девочек, что в отношении их ничего не изменится.
Во время всего моего монолога Лара рассеянно ходила по кухне и делала множество мелких дел: поставила чайник, достала кружки, чай, сахар, мед, ложки, печенье.
Затем будто очнулась, вспомнила о моих ссадинах и полезла за аптечкой. На последней моей фразе она уже доставала из морозилки пакет овощной заморозки. Быстро обмотав упаковку тонким кухонным полотенцем, приложила холод к моей щеке.
– Держи крепко, – приказала жена и опять отвернулась от меня к столу.
– Лар, – тихо позвал я.
– Ты прав, – не оборачиваясь, проговорила Жена. – Для девочек ничего не должно поменяться. Давай съездим завтра вместе в торговый центр. Пока Дашка с подружками прогуляется по магазинам, мы сходим в кино, а потом для всех закажем пиццу.
– Замечательно! – я заулыбался несмотря на боль.
– Только между нами это ничего не меняет. – строго заметила жена, спуская меня с небес на землю.
Это все только начало пути по возвращению доверия Лары. Но я радовался этим шагам, как человек после аварии, который заново учится ходить.
– Хорошо, – с обречённым видом согласился я.
Сам же едва сдерживал победный вопль. Пусть не меняет, но мне удалось уговорить ее провести завтра вместе несколько часов и это великолепно!
А уж что я запланировал на эти несколько часов – пока большой секрет. Но я искренне надеялся, что смогу показать жене, что никогда не переставал её любить.
Лариса
Я осторожно заглянула в класс и, прислушавшись к текучей речи учителя грамматики, улыбнулась. Всё получалось даже лучше, чем я думала: разделение на сектора обучения сработало, людям нравятся тематические уроки, а предложение поставить любительский спектакль вообще восприняли на «ура».
Моя задача была поставить процесс и контролировать его исполнение, но по факту, контролировать было нечего. К обеду я уже изнывала от тоски, и Фил обычно приглашал меня куда-нибудь перекусить, после чего мы ехали на тренировку в боксёрский клуб.
Но вчера получилось иначе. Фил оказался занят, и я поехала на тренировку одна. Но и в зале Фила не встретила. Зато увидела Женю, и один его вид вызвал во мне такую бурю эмоций, что я едва с ума не сошла. Как же я его ненавидела!
Смотрела на тренированное совершенное тело, на вздымающиеся бугры мышц, пока муж разминался, и ненавидела всё сильнее. Хотелось взять в руки чего-нибудь потяжелее и… Вот что Женя забыл здесь? Он не занимался боксом много лет!
А потом я его вызвала. Сама не знаю, что дёрнуло. Наверное, захотелось посмотреть, как он будет себя вести, и Женя согласился. Но на ринге я ощутила себя так, словно мы оказались в постели. Женя словно случайно гладил меня по груди, трогал за попу, прижимался эрегированным членом…
Членом, который он пихал в другую! Я не знала, что ненавидеть можно ещё сильнее. Я я разозлилась. Била его со всех сил. Так, будто хотела убить, будто хотела уничтожить, стереть с лица земли. Или хотя бы из своего сердца.
Остановилась, когда кончились силы. И с ужасом посмотрела на Женю. Он и не думал отвечать. Хуже того! Он даже не пытался защищаться. Каждый мой удар достигал цели. Я так сильно хотела причинить ему боль! Так сильно хотела ранить! А ранив, едва не умерла от чувства вины.
Женя отец моих детей! Что бы сказали девочки, если бы увидели нас? Как бы они посмотрели на меня? В груди разрастался огромный колючий жар, сжигающий меня изнутри, уничтожающий, обесточивающий. Я упала…
Женя поддержал меня. Он не укорял, не винил, принимал всё так, будто заслужил. Но я сомневалась, что он действительно заслужил, чтобы я вот так… Это неправильно! Мы два взрослых человека, которых объединяют дети. А ещё счастливое прошлое. Да, Женя сделал мне очень больно, разбил мне сердце, но я была счастлива целых пятнадцать лет.
Нельзя забывать о них. Не имею права! Ведь каждый день было что-то хорошее. Я научусь быть благодарной за эти пятнадцать лет. Не ради него. Не ради детей. Ради себя, потому что это мои чувства!
Женя так радовался, что я согласилась поехать с ним к девочкам, и наверняка сидит сейчас в машине и терпеливо ждёт меня. Я не спешила. Раньше муж ненавидел ждать, каждая затянувшаяся минута вызывала приступ гнева, но сейчас я хотела, чтобы он страдал. Чтобы был в ярости. Да, я не ангел. Да, я буду мстить. Но я не буду заходить так далеко, как вчера. Не буду делать больно себе.
Кажется, это и называют самоуважением.
Я попрощалась с сотрудниками и спустилась на стоянку. Странно, что Фила я так сегодня и не увидела. Не то, чтобы я соскучилась, просто, наверное, привыкла, что в последнее время он рядом.
Может, я слишком обременяют друга? Ведь у Фила наверняка есть и своя жизнь… Я только поняла, что ничего толком о нём не знаю. Да, он друг Жени и мой. Да, они ходили в один боксерский клуб. Да, Фил всегда помогал мне по первой просьбе.
Но сейчас я осознала, что не знаю его. Есть ли у него девушка? Что любит? Чего терпеть не может? Мы всегда говорили обо мне, моих проблемах, моих девочках.
Я отыскала взглядом машину мужа и направилась к нему. Да, наверняка, погруженная в собственные переживания, я слишком многого требовала от Фила. Забыла, что он мне ничем не обязан. Тем не менее сделал столько, что сейчас стало неловко.
Женя вышел из машины и приблизился так поспешно, что я отдёрнула руку:
– Что?
– Хочу помочь тебе сесть, – улыбнулся муж и, открыв передо мной дверцу, протянул руку.
Какая же у Жени улыбка красивая: белые зубы, губы само совершенство. А ещё они могут быть такими нежными… Я помотала головой и, оттолкнув его руку, буркнула:
– Я и сама всегда справлялась. С чего вдруг сейчас такая галантность?
Улыбка сползла с его гладковыбритого лица, Женя отступил, но упрямо застыл рядом. Я вздохнула и залезла в автомобиль. И чего я так взвилась? Решили же быть взрослыми людьми, а я всё побольнее стараюсь ужалить мужа. Вот вспомнила, что он давно не помогал мне в такой обыденной вещи.
А вот Фил всегда подавал мне руку, не забывал открыть передо мной двери. Например, вчера, когда он помогал мне сесть в машину, я и не подумала отказаться от его помощи. Хуже, даже не заметила и не поблагодарила. Это было само собой разумеющимся. Так кто я с Филом? Пользователь? А с Женей?
– О чём задумалась? – спросил Женя, когда мы выехали с парковки.
– О Филе, – честно ответила я.
Муж насупился и, выжав газ, зло обогнал малолитражку.
– Путаются тут под ногами! – яростно прошипел он.
А я смотрела на мужа и думала о том, что раньше бы не ответила на его вопрос. Точнее, не ответила бы честно. Боясь ранить или насторожить, солгала бы. Сказала бы, что думаю о том, что приготовить на ужин. Или о девочках. Или о нём. Но ведь я думаю о муже… почти постоянно я думаю о нём.
Взгляд мой скользнул по широким плечам Жени. На муже всегда отлично смотрелись костюмы. Своим видом он мог затмить рекламирующих бизнес-стиль красавцев из модных журналов. А эта рубашка жемчужного оттенка оттеняет идеальную кожу Жени. Воротник подчеркивает волевой подбородок.
И эти губы. Боже, как муж потрясающе целуется! Как мне не хватает этого сейчас. Ощутив, как по низу живота пробежалась молния горячего возбуждения, я облизнулась.
В последний раз Женя я ощутила мужа в себе, когда я узнала об измене. Да, тот день стал чёрным в моей жизни, но жёсткий трах на столе из головы выбросить никак не удавалось. Муж был таким сексуальным, властным, словно чужим. Дыхание стало вязким и тяжёлым, а между ног стало мокро, я с силой сжала колени. Как же давно не было секса!
– И много ты о нём думаешь? – резко спросил Женя.
– О чём? – испугалась я.
Неужели, у меня желание на лице написано? Щёки залились жаром, даже сердце замерло на миг.
– О Филе, – буркнул муж и, резко переключив передачи, влез между камазом и паркетником. В спину нам полетел возмущённый гудок, но Женя не обратил внимания. Он быстро глянул на меня: – Часто о нём думаешь?
Мне не хотелось лгать. Сказав один раз правду без страха, что муж воспримет мой ответ как-то не так, я словно освободилась от чего-то мучительно мешающего долгие годы. Словно вытряхнула наконец камешек из ботинка.
Меня будто потянул меня за язык, я откинулась на спину и, глядя на дорогу, ответила:
– Не очень. Сейчас задумалась. Мне показалось, что я слишком часто его использую… Ой!
Я вцепилась в ручку, потому что машину повело. Женя, выкрутив руль, в который вцепился до побелевших пальцев, напряженным голосом уточнил:
– И как ты его… используешь?
– Женя, с автомобилем всё нормально? – спросила я. – Ты был на СТО? Мы девочек берём, всё же…
– Всё нормально, – перебил он и с явным усилием улыбнулся: – Я подготовился. – И тут же вернулся к теме: – Так что у вас с Филом? В смысле – что с Филом. Как ты его используешь? И как часто?
– То одно, то другое, – пожала я плечами. – Когда мне нужна помощь, он всегда рядом. Мне даже просить не приходится, Фил словно знает, в чём я нуждаюсь.
Сказала это, а потом поняла, что прозвучало двусмысленно. Лицо мужа помрачнело, Женя сжимал губы так, будто сдерживал мат. А мне вдруг стало приятно. Раньше я боялась, что муж приревнует меня к кому-то, опасалась подавать повод, но сейчас неожиданно ощутила желание сделать это ещё раз. Заставить Женю ревновать.