– Я хочу, чтобы ты кончила на мой член. – Выражение ее лица смягчается, когда она вытягивает руки над головой. – Ты хочешь этого, Лия?
Она кивает.
– Да, но поторопись.
Я ухмыляюсь и тянусь к своей тумбочке, откуда достаю презерватив и открываю упаковку. Я ловлю ее напряженный взгляд, пока натягиваю презерватив на свой ноющий член и убеждаюсь, что он прилегает плотно.
– Хочешь, чтобы я был сверху, или ты сама хочешь быть сверху? – спрашиваю я ее.
– Я… Я не знаю. Может быть, ты сверху.
Я возвращаюсь назад, между ее ног, и вместо того, чтобы сразу же скользнуть в нее, я прижимаюсь губами к ее губам и снова целую ее, раздвигая ее губы своим языком.
Она расслабляется подо мной, поэтому я трачу время на то, чтобы ласкать ее рот, пока играю с ее грудью, наслаждаясь ощущением ее в моей ладони, такой мягкой, словно бархат.
И когда я думаю, что она по-настоящему расслаблена, я прижимаю свой член к ее влажному, открытому для меня входу. От одного только ощущения моего члена рядом с ней она снова напрягается.
– Тебе нужно расслабиться, Лия.
– Я знаю, – выдыхает она. – Я просто нервничаю.
– Не из-за чего нервничать.
Я выцеловываю дорожку вдоль ее подбородка, вниз по шее, а затем снова вверх. Держа свой член у ее входа, я осторожно вжимаюсь в нее, всего на дюйм, и позволяю ей приспособиться.
– О боже! – выдыхает она. – Брейкер, ты слишком большой.
– Нет, Лия. Я идеально подхожу тебе.
Покусываю ее ушко и играю с ее соском, прежде чем снова прижаться губами к ее губам. Это занимает у нее секунду, но она целует меня в ответ с такой же страстью. И я позволяю ей затеряться в поцелуе, когда снова медленно двигаюсь внутри нее. Она такая чертовски тугая, что я покрываюсь потом, мой разум кружится от того, насколько невероятными будут эти ощущения. Такими крышесносными!
– Ты в порядке? – спрашиваю я ее, целуя в подбородок.
– Да, – выдыхает она, и я продвигаюсь еще на дюйм. – Господи! – шепчет она.
– Ты уверена, что у тебя все в порядке?
– Да. Я просто… Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
– Ты хочешь, чтобы я продолжал?
– Боже, да! – Она снова находит мои губы и еще немного расслабляется, чтобы мне было легче проскользнуть внутрь. Еще через несколько минут, когда она податлива от моего поцелуя, я могу войти в нее на всю длину.
Она прижимается ко мне своей грудью и открывает рот, делая глубокий вдох. Я подгадываю момент, чтобы взять ее грудь в рот и пососать сосок.
– Ты такой хороший, Брейкер!
Ее слова ободряют меня, поэтому, прикусывая ее сосок, я раздвигаю бедра на самый последний дюйм, достигая последней точки, когда она сжимается вокруг меня.
– Черт возьми… черт возьми! – издаю я стон, опуская голову ей на плечо.
Она крепко обнимает меня, ее дыхание затруднено.
– Такой большой, Брейкер!
Я поднимаю голову и вижу слезы в ее глазах. Моя рука быстро опускается на ее щеку, и я спрашиваю:
– Черт, ты в порядке?
– Все просто идеально. – Она оттягивает мой затылок и приближается ко мне губами.
На этот раз я крепко целую ее. Я просовываю свой язык глубже в ее рот, и она соответствует глубине. Наши соприкасающиеся губы посылают мурашки вверх по задней поверхности моих ног, отчего я начинаю двигать бедрами.
– Я… прости, – говорю я ей в губы. – Мне нужна разрядка.
– И мне, – шепчет она, вращая попкой.
– Черт возьми, Офелия, не двигайся. – Я прижимаю свою руку к ее бедру. – Ты заставишь меня кончить. – Она ухмыляется, а затем снова двигает попкой. Пронзаю ее убийственным взглядом. – Я сейчас абсолютно серьезно. Ты такая тугая! Я в нескольких мгновениях от того, чтобы кончить.
– Тогда кончай! – просит она, когда ее ноги обхватывают мои, позволяя мне проникнуть еще глубже.
– Черт! – бормочу я, упираясь рукой в матрас и начиная входить и выходить из нее, стараясь двигаться одновременно вниз и внутрь, чтобы она получила такое же количество удовольствия, как и я. Судя по прерывистому вздоху, срывающемуся с ее губ, я предполагаю, что попал в нужное место.
Поэтому я проделываю это снова. И еще раз. И еще раз. Она цепляется за меня. Вцепилась ногтями мне в грудь.
Ее бросает из стороны в сторону, но я не сбавляю темпа, подводя ее все ближе и ближе к тому, что нужно нам обоим.
– Да, Брейкер. Да, пожалуйста, не останавливайся.
Ее пальцы впиваются в мою кожу, ее грудь выгибается дугой, а ее киска сжимается вокруг моего члена как раз перед тем, когда она издает самый сексуальный стон, который я когда-либо слышал. Звук ее стона вибрирует у моего сердца, когда она кончает.
– Черт, Офелия! – выдыхаю я, делая еще несколько толчков. Я хочу, чтобы это чувство эйфории длилось вечно, я хочу вечно пребывать в этом состоянии блаженства, но поскольку она продолжает сжиматься вокруг меня, я знаю, что это невозможно, поскольку мой член набухает, а оргазм прокатывается вверх по моей спине и вниз по ногам.
– Ух-х-х-х, черт меня… побери! – кричу я, кончая. Мои бедра замирают, и самое райское чувство переполняет меня.
– О боже мой, – шепчет Лия, когда мы оба погружаемся в негу. Ее рука опускается на мои волосы, когда я покрываю легкими поцелуями ее ключицу, прежде чем приподняться, чтобы посмотреть ей в глаза.
Я не знаю, что делать. Я просто… улыбаюсь, потому что мне нечего сказать, кроме…
Я люблю тебя. Я хочу тебя навсегда. Я хочу, чтобы этот момент никогда не заканчивался.
Она легонько гладит меня по щеке.
– Ты довольно глупый.
Я хмурюсь.
– Что?
Не то, что вы ожидаете услышать после самого умопомрачительного оргазма в вашей жизни.
Она хихикает.
– Потому, что не предпринял никаких действий намного раньше.
– Ах, это? – Я тоже смеюсь. – Поверь мне, я буду жить с этим чувством сожаления всю оставшуюся жизнь. Я просто благодарен, что сейчас у меня есть ты.
Я запечатлеваю еще один легкий поцелуй на ее губах, и она обхватывает меня руками, крепко прижимая к себе.
– Ты нервничаешь? – спрашиваю я Лию, когда мы подходим к входной двери дома Хаксли и Лотти.
– Нет, с чего бы мне нервничать?
Я качаю головой.
– Нет, если кому и следует нервничать, так это мне. Как только мои братья увидят, что мы держимся за руки, они никогда не позволят мне забыть о том, что давным-давно сказали мне, что мы созданы друг для друга. Но их подколки того стоят.
– Я думаю, что это необходимо. После сегодняшнего утра… очень, очень необходимо. Ты помешал нам разделить столько… совместной радости.
– Так вот как ты это называешь? Радость?
– Ага.
Она мило улыбается.
Ну, думаю, я бы тоже назвал секс в душе с Лией радостью. И секс на кухонном полу. Единственная причина, по которой мы здесь одетые, это потому, что Хаксли потребовал моего присутствия на позднем завтраке. Сказал, что у него есть новости о компании. Я спросил его, ничего, если Лия присоединится, и он сказал, что не видит в этом ничего страшного. В противном случае я был бы в своей постели с Лией, обнаженный, просто наслаждался ее телом и ее сладкими губами.
Я звоню в дверь, наклоняюсь и запечатлеваю поцелуй на ее шее:
– Я уже говорил тебе, как прекрасно ты выглядишь в этом платье?
– Всего пять раз, – отвечает она.
– Просто хочу убедиться.
Она выбрала светло-желтое платье макси практически без спинки и с глубокими вырезами спереди. По ее словам, это сарафан, но я не могу быть в этом слишком уверен, особенно учитывая то, что через него просвечивают ее торчащие соски.
– О, и просто, чтобы ты знал… – Она встает на цыпочки и шепчет: – Я забыла надеть белье.
– Лия! – Из меня исторгается стон как раз в тот момент, когда открывается дверь.
Рейн, их личный шеф-повар, встречает нас теплой улыбкой.
– Привет, Брейкер. Все уже на заднем дворе.
– Круто. Спасибо. – Останавливаюсь и хлопаю его по плечу. – Пожалуйста, скажи мне, что Джей Пи не готовит «Кровавую Мэри».
– Извини, парень, я пытался предложить что-то другое, но он был уверен, что всем понравилось.
– Только вот нам не очень. Определенно не понравилось.
Он хихикает, и, взяв Лию за руку, я веду ее на задний двор, где замечаю Джей Пи, Хаксли, Райота, Лотти, Келси и Майлу, которые стоят кружком и разговаривают.
Когда мы появляемся в широко распахнутой раздвижной двери, взгляды всех присутствующих устремляются на нас, а затем на наши соединенные руки.
– Я, черт побери, говорил тебе! – орет Джей Пи Хаксли, закатывая глаза.
Лотти и Келси хлопают в ладоши, в то время как Райот целует Майлу в макушку.
– Скажи нам, скажи, что это правда. Вы пара… официально? – интересуется Лотти.
Я смотрю на Лию, а затем снова на нашу семью и друзей. Я поднимаю наши руки и подтверждаю:
– Все официально.
Девчонки визжат, в то время как парни отвешивают мне свои «Я же тебе говорил».
После нескольких объятий и рукопожатий девушки уводят Лию, а парни остаются готовить для них тарелки.
– Итак… – начинает Джей Пи.
– Полагаю, в данный момент тебя можно назвать очень счастливым человеком, братец.
Я готовлю тако с яйцом для Лии и киваю:
– Не думаю, что я когда-либо был счастливее.
– Забавно, как это бывает, знаешь, ты мог бы стать счастливым еще много лет назад, но…
– Чувак, мне не нужно это слышать, поверь мне. Я и так достаточно наказывал себя.
– Хотя он прав, – произносит Хаксли, готовя тарелку для Лотти.
– В курсе. Я пришел сюда не для того, чтобы слушать, как ты бубнишь о том, как ты был прав все эти годы. Я пришел сюда, чтобы отпраздновать то, что я наконец-то чувствую себя… наполненным.
– Господи, чувак! – говорит Джей Пи. – Я не думал, что ты так эмоционально отреагируешь на наши замечания.
– Я не плачу, но, черт возьми, я действительно счастлив. Я ощущаю, что все на своих местах.
Я оглядываюсь на девушек, которые жмутся друг к другу, а затем замолкаю, прежде чем взять фрукт и сказать: