Он потянулся к барной полке под столиком.
— За завтрашний выходной. Уверен, мы отлично проведем время.
Глава 24
Проснувшись утром, она нашла Марка в ванной. Он стоял у большого зеркала и растирал лосьон после бритья, крепкий запах которого сразу же окутал ее.
— И к чему все идет? — спросила Анна.
Он посмотрел на нее через зеркало и непонимающе нахмурился. Видно, он только что принял душ. С темных волос капала вода, а обнаженная спина поблескивала влагой. Марк обернул махровое полотенце вокруг бедер, и в таком виде от него невозможно было оторвать взгляд. Природа дала ему все, не поскупившись на детали.
Черт, даже голос у него был властный и низкий! Его словно вылепили строго по женской заявке, причем женщина оказалась обладательницей отменного вкуса. Только вот характер, здесь природа как раз обреченно махнула рукой.
— Чего ты добиваешься, Марк?
— Ты о Севере?
— Да, черт возьми, я о нем.
— Хочешь, чтобы его увезли?
— То есть отвечать ты не будешь?
Он повернулся к ней лицом.
— Я не знаю, что будет. Время покажет.
У него определенно талант. Она не знала его мыслей, только обрывки реакций, которые никак не выходило сложить в общую картину. Быть может, Марк не врал, и плана правда не существовало. Просто шло время, тихий поток повседневности, они еще не добрели до резкого поворота или вовсе отвесного обрыва... И эта недосказанность, казалось, неплохо развлекала его. Он полюбил ее растерянный взгляд.
— Вообще я ждал, что ты заговоришь о его инвалидности.
Она почувствовала, как к щекам резко хлынула кровь.
— Я боюсь говорить об этом.
— Почему?
— Потому что, когда я думаю об этом, мне хочется вцепиться тебе в глотку.
— Хочешь ударить?
Он подошел к ней. И, схватив за локоть, не позволил ретироваться.
— Ударь. Я разрешаю.
— Пошел ты, Марк.
Он подхватил ее правую ладонь и поднес к своему лицу.
— Ну же. Тебе полегчает.
— Я так ненавижу тебя.
— Это потому что любишь.
Она вырвала ладонь, так и не дав спровоцировать себя. Злоба кипела в ней, но она угадывала, как спадает волна... Открытый взгляд Марка незаметно успокаивал ее, и меньше всего ей хотелось нелепых сцен.
— Не боишься сломать меня? Тогда от меня будет мало толку.
— Ты сильная.
— А ты садист.
— Тут мы как раз нашли друг друга. Просто сейчас в счете веду я, хотя совсем недавно было наоборот.
Марк улыбнулся и поправил прядку ее волос.
— Я могу одеться? — фыркнула она. — Или у нас на повестке утренний секс?
— Ты хочешь?
Его руки обняли ее плечи.
— Я хочу спуститься.
— К Северу? — он не сдержал издевательский смешок.
— Для этого значит? Для идиотских шуточек?
Анна скинула его руки и, упершись кулаком в его каменный живот, установила допустимую дистанцию.
— Люди склоны идеализировать то, что недоступно. Ведь хорошо там, где нас нет. А так он тут. Бери и пользуйся.
— Ты говоришь о нем, как о вещи.
— Мы все вещи. Мы все используем друг друга.
Стало тошно и захотелось возразить. Но его она как раз использовала.
— Его искалечили, — продолжил Марк, — и в тебе может проснуться женская жалостливая придурь. Хотя ты ничего ему не должна, он сам оказался в этом бизнесе. И он знал, что как минимум будут переломы, когда решился коснуться тебя. Но так он хотя бы не леденец с дальней полки, до которой не достанешь.
— Очень поэтично.
— И для справки. У него не действуют только ноги. Врач сказал, там все работает, правда может потребоваться некоторое упорство.
— Вот сейчас очень захотелось ударить.
— Разрешение еще в силе.
Анна развернулась и ушла. Она подхватила любимое изумрудное платье и направилась в гостевую уборную. Без сомнений, этот день будет длиться вечно.
Внизу уже хлопотала Алла, которая поздоровалась с ней. А Анну в который раз передернуло от ее услужливого взгляда.
— Больше никто не спускался?
— Мужчина…
Домработница замялась.
— В коляске?
— Да. Он позавтракал, а потом спросил, где можно найти компьютер. Я открыла ему второй кабинет.
Анна быстро проглотила йогурт и пошла искать Севера. Он сидел в небольшом кабинете, в который она ни разу не заходила. В бесконечном доме еще оставалось много неизведанных закоулков. Заметив ее, он кивнул и довольно быстро завершил разговор по скайпу.
— Работаешь с самого утра?
— Немного.
Север отложил наушники и откатился от стола.
— У нас есть какая-то программа? - спросил он.
— Марк сейчас найдет палку поострее и подлиннее, и будет весь день в нас тыкать.
— Так я себе это и представлял.
Представление началось чуть позже. Марк ждал их в гостиной, и вокруг него прямо-таки искрилось облако самоуверенности. Точно как в первые дни их знакомства.
— Привезли, — он нагнулся и постучал по металлическому коробку, лежащему на краю стола.
— Хорошо, — кивнул Север и направился к нему.
— Анна поможет.
— Я сам могу…
— Она врач, — отрезал Марк и посмотрел на нее.
Анна догадалась, что в коробе. Конечно, с такими повреждениями Север жил на уколах. Прошло совсем немного времени, а его дважды пропустили через мясорубку. Сперва Хотов, потом Марк..
Она достала дезинфицирующие салфетки и два шприца. Все уже было приготовлено по дозировкам и дням. Север молча закатал рукав. Сев на столик рядом с ним, Анна вколола обезболивающие и заметила край повязки выше локтя.
— Что там?
— Уже прошло, — он поторопился опустить рукав.
— Химический ожог, — ответил за него Марк.
Он подошел вплотную и навис над ними.
— Севера сразу увезли из отеля. Кто-то что-то напутал, слухи дело такое... Ребята решили, что он и есть предатель, поэтому и ушел от Хотова на своих двоих. Его даже ни о чем не спрашивали, просто избивали и мучили. Нелегко пришлось.
Север нехорошо посмотрел на Марка, и Анна почувствовала, как напряглась его рука.
— Я вырвался лишь утром. Когда приехал, Север едва дышал.
— И ты, наверное, все прекратил? — со злой усмешкой спросила Анна.
— Нет, — Марк качнул головой. — Мы прервались, но потом мне нужны были ответы. Только дальше обошлось без зверств. Они и не требовались, его уже сломали.
— Достаточно, Марк, — отозвался Север.
— Это он сейчас такой, — Марк поймал взгляд Анны. — Неделя передышки, и он вспомнил себя. А зрелище было... Хочешь полюбоваться?
Он завелся, снова щелкнул тумблер и в его глазах заиграли не обещающие ничего хорошего огоньки. Он знал силу и правоту за каждым своим словом.
— Сними рубашку, Север, — приказал он.
— Марк…
— Это не просьба.
Север встретился с ним взглядом.
— Я не хочу смотреть, — подала голос Анна.
— Шрамы красят мужчин. Это твой козырь, Север, — Марк взглянул на нее. — Наверное, он хочет, чтобы ты помогла ему.
Север сдался и расстегнул рубашку. Он замер, будто надеялся, что этого будет достаточно. Но ему все-таки пришлось стаскивать с себя одежду. Он вцепился нервной хваткой в рубашку, скомкав ее, и уставился потухшим взглядом в свои ботинки.
— Скверно, да? — не унимался Марк.
Мясорубка оказалась не метафорой. Она повидала ран, на практике, на фотографиях. Виктор, наконец. Но это... Было страшно представить, что у него стало с ногами. И какие издевательства прятал поддерживающий корсет.
— Не хочешь дотронуться?
Она резко поднялась и сделала несколько шагов прочь, отвернувшись от них. Это было слишком, ее душили эмоции, которых она даже не могла назвать.
— Только эта бравада ненадолго, - продолжал Марк. - Скоро он осознает, что чертова коляска навсегда. И тогда ему будет впору лезть в петлю.
Она почувствовала, как Марк приблизился к ней.
— Осталось только решить, полезешь ли ты вместе с ним?
Он обнял ее, бесцеремонными руками смяв талию.
— Можешь даже трахнуть его, — сказал он отчетливо, чтобы и Север слышал. — Из жалости.
Анна заставила себя собраться. Она с трудом развернулась в цепких руках и поймала ладонями его лицо.
— Теперь мы настолько честны? — спросила она сквозь слезы.
— Теперь да, — кивнул он, — по-другому мне не очень понравилось.
Глава 25
Марк добился своего. В ней проснулась жалость. Она прятала ее, как могла, чтобы не оскорбить Севера, ведь Марк и так унизил его. И в то же время выстроил между ними глухую стену. Она даже не знала, как объясниться с Севером. Как найти правильные слова.
Захотелось хохотать. Зло и сумасшедше. И она думала управлять Марком, вести свою игру... Господи! Да он мог искалечить одним словом. Ей все чаще казалось, что он по локоть залез в ее душу, и теперь со знанием дела дотрагивался до правильных клавиш. Выбирал мелодию и тональность.
— Я принесу вино, — сказал Марк, когда часы добрели до позволяющих чисел.
Анна подумала, что с удовольствием сейчас бы напилась. Пусть алкоголь разбирается со всем этим. Она выдержала половину ужасного выходного, а ведь дальше будет хуже. Уже становилось. За окном по-осеннему поспешно чернело, и в доме включилось приглушенное освещение, которое только добавило пошлой театральности. А ведь где-то есть нормальные люди с нормальными буднями и развлечениями.
Север сидел у зажженного камина и стоически молчал. Кажется, ему удалось мысленно покинуть комнату, и теперь он размышлял о чем-то своем.
— Север, — позвала она, пока Марк не вернулся, — только не закрывайся.
Он поднял на нее взгляд.
— Не смотри на меня так, — скривившись, протянул он. — Иначе я застряну в этом доме навечно.
Но она ничего не могла поделать с собой. Сама чувствовала, как смягчается взгляд, когда касается его, как наполняется нежностью и лаской. И безотчетной тревогой.
— Скажи, что нашла во мне. И я быстро исправлюсь.
Он говорил слишком серьезно, чтобы был шанс заподозрить шутку.