— Наарэми приказал мне не трогать тебя, знаешь? — задумчиво изрек Ален, бросив на эльфийку косой взгляд.
— Мм, а ты решил побыть непослушным мальчиком? — с насмешливой улыбкой поинтересовалась Аллиарис, не сводя с него блестевших в полумраке будуара глаз.
Анжуйский чуть нахмурился, его ладонь замерла, накрыв низ живота любовницы.
— Ты стала моей гораздо раньше, чем он положил на тебя глаз, — заявил герцог и наклонился к самому лицу графини. — Нари просто повезло, что мне пришлось взять Аделину якорем и провести с ней Нить Жизни. — Ален усмехнулся и пошевелил рукой, лежавшей на животе эльфийки, спустившись чуть вниз.
Дыхание женщины на мгновение прервалось, ротик приоткрылся, и бедра подались навстречу ласке. «Твоей, как же», — пронеслась мысль, которую Аллиарис, конечно, не озвучила.
— Только не говори, что тебе было в тягость развлекаться с твоим якорем, — иронично отозвалась она.
— Аделина — не ты, любовь моя, — чуть прищурившись, произнес Дерош и убрал с лица женщины золотистый локон. — Без Нити Жизни у меня бы не получилось сделать то, что надо было.
— Кстати… кто та девочка, которую король увел с… бала? — чуть запинаясь, спросила Аллиарис и прикусила губу — Анжуйский, не сводя с нее внимательного взгляда, продолжал тихонько поглаживать вокруг, намеренно не заходя дальше.
А графиня чувствовала, как в крови постепенно снова разгорается пожар, и ноги сами раздвинулись, приглашая перейти к более решительным действиям. Ален поднял бровь, его усмешка стала шире.
— Та девочка, Алли, и есть моя Полин, только она теперь — якорь Гастона Лорана, — охотно пояснил он, не торопясь принимать откровенный намек эльфийки, лаская шелковистую кожу на бедрах. — Что, боишься, что король потеряет к тебе интерес?
— Я была бы счастлива, если бы это случилось. — Аллиарис слегка изогнулась, ее дыхание участилось, а щеки разрумянились. — Кстати, эта Полин симпатичная… — Она снова прервалась — Анжуйский наклонился еще ниже, и его горячие губы обхватили призывно торчавшую горошину, а пальцы легко, едва касаясь, провели по чувствительному местечку. — А-а-ах-х… — выдохнула, не сдержавшись, эльфийка.
— По сравнению с тобой все остальные — дурнушки, — прошептал Ален, на несколько мгновений оторвавшись от приятного занятия, а потом нежно погладил языком твердый шарик, и его пальцы внизу скользнули дальше. — Даже сравнивать не стоит…
Аллиарис коварно улыбнулась, потом изловчилась и одним стремительным, гибким движением опрокинула не ожидавшего таких действий от любовницы Анжуйского на спину и оседлала его, упершись ладонями в смуглые плечи.
— Значит, дурнушки? — Она подняла бровь, наклонившись над ним так, что кончики волос щекотали грудь герцога. — А как же «твоя Полин», мм, Ален?
— Моя несколько в ином смысле, чем ты, Алли. — Герцог выразительно посмотрел на нее и положил ладони на тонкую талию. — Если бы Полин стала моим якорем раньше, мы бы с тобой уже давно были вместе, — чуть понизив голос, добавил он.
— Во-о-от как, — томно протянула Аллиарис, выгнувшись и прикрыв глаза.
Приподнявшись, она чуть сдвинулась вперед и медленно-медленно опустилась, задышав чаще и прикусив губу. Потом замерла и склонила голову к плечу, рассматривая Анжуйского.
— И что ты собираешься делать дальше? — непринужденно спросила эльфийка и так же медленно, как опускалась, сделала плавное движение бедрами. — С этой Полин и ее некромантом?
Герцог сжал ладони на талии графини, тихонько зашипев, в темно-синих глазах загорелись желтые огоньки.
— Завтра после охоты вернусь в Париж, — сквозь стиснутые зубы ответил он, а женщина опять замерла, откровенно дразня любовника. — И устрою Лорану командировку, из которой он, скорее всего, не вернется…
— Зачем командировку? — перебила Аллиарис и чувственно улыбнулась, прильнув к Алену всем телом. — Есть вариант получше…
— Мм, Алли, и какой же? — Ладони Анжуйского сжали попку эльфийки.
Мадам де Монтени нагнулась к самому уху Алена и выдохнула едва слышно всего два слова:
— Нотр-Дам…
Ален, прищурившись, глянул на Аллиарис, а потом решительно заявил:
— Иди ко мне, любовь моя, я соскучился.
Больше о делах они не говорили в ближайший час.
Этой же ночью, Версаль
Пока мы возвращались к своим покоям, меня догнало запоздалое осознание только что случившегося. Я была на той стороне. Видела одну из тварей оттуда на расстоянии нескольких шагов. И даже помогла ее прикончить… Меня затрясло мелкой дрожью, и пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы они не стучали. Гастон обнял, прижал к себе, коснувшись губами виска.
— Все, милая, все закончилось, — успокаивающе прошептал он. — Ты молодец, Птичка моя.
Я через силу улыбнулась, прислонившись к его плечу.
— Не хочу ввязываться во всякие заговоры, — пробормотала я, облизнув сухие губы. — Не нравится мне это, Гастон! Кто-то покушался на королеву…
— Мне тоже, Полли, но если король решит, что мы можем как-то помочь…
— Как? — перебила я и посмотрела на своего некроманта. — Я не хочу ничего расследовать!
Мы как раз спускались по лестнице, и Гастон развернулся, прижал меня к перилам, на несколько мгновений закрыв рот жарким поцелуем.
— Ш-ш-ш, Птичка, не надо переживать раньше времени, — с ласковой улыбкой произнес он и провел ладонью по моим слегка растрепанным волосам.
Я вздохнула, прикрыла глаза и кивнула. Мы дошли до наших покоев, Гастон открыл дверь, пропуская меня вперед. Зашла в спальню, и, едва переступила порог, на мои плечи легли ладони Гастона, аккуратно потянув шелк халата вниз. Я дернула пояс, позволив одежде соскользнуть к ногам, и вокруг талии обвилась рука Лорана, пальцы второй же мягко обхватили грудь. Теплые, немного шершавые губы прижались к изгибу шеи, и я чуть откинула голову, наслаждаясь лаской. Говорить больше не хотелось, обсуждать случившееся тоже, хотелось забыться в родных объятиях, почувствовать тепло его тела. Магия спала сытой кошкой, и я спешила воспользоваться этими моментами. Развернувшись в объятиях Гастона, потянулась к нему за поцелуем, запустив ладони под рубашку, и через некоторое время мы оказались уже в постели. Ни до каких заговоров нам больше не было дела, мы нежно любили друг друга, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым вздохом, стоном, сорванным с губ. Так хотелось, чтобы ночь не заканчивалась и утро никогда не наступило…
Уснула я не сразу. Лежа в уютном кольце рук Гастона, на его плече, я вдруг вспомнила, что в последний раз принимала настойку несколько дней назад, как раз накануне ухода из «Золотых колибри». Надеюсь, ее действия хватит на сегодня, потому что…
— Гастон, а… если у нас дети будут? — тихо спросила я, рассеянно водя пальцем по его груди, обрисовывая рельефные мышцы.
— Ты не хочешь? — тут же уточнил он, перебирая пряди моих волос, и я уловила в его голосе легкое беспокойство.
Не знаю, подходящее ли сейчас время для подобного серьезного разговора, но кто знает, как дальше все сложится, в последнее время жизнь то и дело подкидывает сюрпризы, далеко не самые приятные. Да и все равно, кроме Гастона, в моей жизни больше мужчин уже не будет.
— Пока не думала, — честно призналась я, чувствуя, как проснулось волнение.
Хочу ли от него детей?.. Я вообще пока действительно не задумывалась о том, чтобы стать матерью, слишком ответственный и серьезный шаг.
— Вот и думай, время есть еще, — решительно заявил Гастон и поцеловал меня в макушку. — Торопиться не стоит, но если так случится… — Он приподнял мою голову за подбородок, заставив смотреть ему в лицо, и улыбнулся. — Лично я только обрадуюсь. Все, Полли, спи, завтра вставать рано. — Мой некромант уложил меня обратно на плечо.
Я послушно смежила веки, оставив мысли о возможной беременности. Пока настойка ни разу не подводила, надеюсь, и сейчас не преподнесет сюрпризов. Их и так хватает в моей жизни.
Утро наступило неожиданно: в дверь раздался громкий, настойчивый стук. Тихо застонав, я попыталась не пустить такого удобного Гастона, на плече которого очень уютно и крепко спалось, но стук не прекращался. С негромким смешком вредный некромант все же переложил меня на подушку и поднялся с кровати.
— Я не хочу ни на какую охоту! — пробормотала я, глубже зарываясь в подушку и не желая открывать глаза.
— Придется, Птичка моя, — весело отозвался Гастон, и я услышала звук открывшейся двери.
— Мессир Лоран, вам записка от короля, и портной просил передать, что придет через двадцать минут, — донесся до меня голос слуги.
Господи, чего еще его величество хочет от нас? Может, мы спокойно съездим на эту охоту и вернемся в Париж? Гастону, насколько помню, скоро снова на дежурство, и мне вместе с ним: можно считать, тренировку в полевых условиях я прошла. Дверь закрылась, и Лоран вернулся ко мне.
— Полли, подъем, — позвал он и начал тихонько стягивать с меня одеяло. — Собираешься встречать портного в кровати?
Я повернула голову, уставившись на Гастона недовольным взглядом, поймала его ответный веселый — и получила свой первый утренний поцелуй, от которого львиная доля моего плохого настроения улетучилась. Когда руки плавно скользнули мне на талию, отбросив мешавшее одеяло, а поцелуй затянулся, став чувственнее, жарче, я пробормотала в губы некроманту:
— Может, ну ее, эту охоту?..
— Король ждет нас на завтрак в своих апартаментах, — огорошил Гастон с явным сожалением в голосе.
Поскольку он прижимался к моему бедру, пусть и в штанах, я отчетливо почувствовала, что он бы тоже не прочь опоздать на эту самую охоту или вообще пропустить ее. Но приглашение Наарэми игнорировать не стоило. Я досадливо поморщилась.
— Тогда пойду умываться, — вздохнула я и выбралась наконец из постели.
Пока приводила себя в порядок, пришел портной и принес мне наряд на сегодняшнее мероприятие, амазонку и удобные ботинки. Одеваться помогал Гастон, и никогда не думала, что этот процесс может быть не менее возбуждающим, чем обратный… К моменту, когда некромант аккуратно застегивал ряд маленьких пуговичек спереди, я уже тяжело дышала и пыталась справиться со вспыхнувшим в крови желанием, прикусив губу и сжимая пальцы. Словно случайные прикосновения, поглаживания, и все это с таким серьезным, сосредоточенным лицом, что я почти поверила, будто Гастон действует без тайного умысла.