— Быстрее отправляйся на своё место, — указал он палкой, подобием указки, которую сжимал в руке.
Вокруг него на полу были разбросаны шелковые подушки разных размеров и цветов, создавая ощущение царства удовольствия. На этих подушках устроились наложницы. В воздухе витала волшебная пыль, словно пелена, застыла над потолком, переливалась всеми цветами радуги, как миллионы маленьких алмазов.
Аня заняла единственное свободное место между двух девушек, которых видела раньше на уроке в шатре. По их перешёптыванию она поняла, что блондинку звали Яра, а шатенку — Аника.
— Для вновь прибивших, — вздохнул мужчина и посмотрел Ане в глаза. — Моё имя — Заир ибн Дави, я управитель театром аль-Адхарий. — Пафосно развёл руки в стороны, демонстрируя, что это всё его. — Перевод красив и прост: нимфы, — пояснил Заир. — В моём театре двенадцать самых талантливых дев, повелевающих иллюзиями, — выделил последнее слово и элегантно махнул рукой, — с помощью ваших помощников, конечно же. Среди нимф существует иерархия: Аввалу-ль-Адхарий и Танью-ль-Адхарий. Аввалу — первая из дев, она основа. Все главные роли и любовь султана принадлежат ей. Танью — вторая. Если с аввалу что-то случится, танью её заменяет. Кроме того, она вторая, кто выберет себе ту роль, которую захочет. Если вы вздумаете убить аввалу, то танью станет первой, и мы выбираем новую вторую. Всё понятно?
Наложницы закивали.
— Эти почётные должности следует заслужить, — продолжал Заир.
— Интересно, кто сейчас аввалу? — прошипела Яра.
— Даже если ты её убьёшь, — хмыкнула Аника, — тебе не украсть любовь султана.
Блондинка хихикнула.
— Не собираюсь я никого убивать, просто хочу занять место подле Саттара. Чтоб он не смел ни никого смотреть, кроме меня. А значит, я буду новой аввалу!
— Ты слишком высоко метишь, девушка. Понизь планку.
Яра фыркнула.
— Не стать тебе аввалу, коли будешь много болтать, — рядом с ними остановился управитель, а его палка-указка расположилась в сантиметре от лица урусски. — Я терпеть не могу, когда нимфы болтают!
— Простите, — выдавила из себя Яра, и губы раздвинулись в своей самой обольстительной улыбке, которая не произвела впечатления на Заира.
— Ещё раз услышу галдёж, удалю. И вы будете не вправе претендовать на роли в моём театре, — мужчина вернулся поближе к сцене. — Итак. В труппу нужно три нимфы, а потому вы будете участвовать в постановке, и я выберу самых толковых. — Управитель нахмурился. — Наш повелитель желает посмотреть пьесу про Ясмину и Сулаймана.
Восхищённый ропот разошёлся по залу.
— И кто будет Ясминой? — тут же раздался холодный голос Яры.
— Конечно же, моя аввалу, девушка. — Он указал сначала в одну сторону, потом другую. — А вы все будете духами: шесть джиннов на шесть ифритов. Это будет красивый танец-бой иллюзий: когда ифриты похищают Ясмину, то джины пытаются их остановить.
— И кто будет учить нас танцу? — спросила Наката.
— О-о-о, в этом и суть задания, — расплылся в улыбке управляющий. — Вам придется договориться между собой и придумать всё самим, зал в вашем распоряжении. Признаться, с нетерпением жду вашего танца. И не забудьте о своих помощниках: если умело используется их дар — у вас выйдет замечательная постановка.
Глава 18
Несколько дней для Мехтаб пролетели незаметно. Они со Стасом гуляли, много разговаривали и наслаждались друг другом, и, каждый раз просыпаясь, девушка прокручивала в памяти события, пытаясь понять: кто она и где.
Мехтаб бинт Айман всё еще была Аней Граниной, у которой был прекрасный и любящий муж. Единственное, что удручало: Дружочек стал ещё прозрачнее, и с этим предстояло что-то делать. Мехтаб пообещала себе, что, как только они вернутся домой, в то место, которое Стас называл домом, хотя девушка не понимала, где именно оно находится и как там всё устроено, она обязательно попробует решить ещё одну головоломку, касающуюся хамелеона.
— Попрощайся с этим краем, — задумчиво произнёс Стас, когда они собрались уезжать. Он смотрел на пустыню, и Мехтаб видела, что грусть в его глазах искренняя. Она бросила взгляд на поющие барханы, понимая, что не забудет это место никогда. И, как только перенесётся назад, обязательно расскажет всем, насколько удивительными бывают другие миры. Она попробует нарисовать его, ибо её рисунки довольно неплохи, если верить отцу.
— У тебя есть листок? — спросила Мехтаб мужчину, и он тут же достал блокнот, протягивая ей.
Мехтаб приняла серую книжицу и с удивлением уставилась на четыре арабские цифры: 2023. Проведя по выпуклостям подушечкой пальца, она задумчиво спросила.
— А что это за цифры?
Стас удивился.
— 2023 год от Рождества Христова, — ответил в недоумении. — Ань, что происходит?
В её мире шёл 934 от рождения Сулаймана Великого. Наверное, Христов это какой-то султан, решила Мехтаб.
— На мгновение вдруг показалось, что я пришла из другого мира, — посмотрела ему в глаза. — Ты бы поверил?
Стас сдвинул брови, не зная, почему жена играет с ним в подобные игры, и, если раньше это было даже весело, то теперь приняло пугающие обороты. Видя, что мужчина не готов к подобному, Мехтаб улыбнулась, чтобы снять напряжение, зародившееся между ними.
— Поверил? — спросила ласково.
Стас шумно выдохнул, и она увидела, как гора спала у него с плеч.
— Иди сюда, — протянул руку, и девушка подошла, позволяя себя обнять.
— Если ты дашь мне ручку, я сделаю зарисовку, — продолжила.
— Ладно, — нехотя оторвался от жены, вытаскивая из бардачка запрашиваемое.
Мехтаб нашла чистый лист в блокноте и, смотря на натуру, принялась переносить увиденное на бумагу. Стас смотрел из-за её плеча, сравнивая оригинал с картинкой, и пришёл в восторг, когда из-под тонкого пера ручки появлялись верблюды, юрты, барханы и мелкие цветы, устилавшие землю.
— Даже не знал, что ты так отлично рисуешь, — принял от неё блокнот.
— Наверное, я тебя ещё удивлю, — пожала плечами. Обошла машину и села на своё место. Стас ещё раз бросил взгляд на пустыню и устроился на водительском сидении.
Мехтаб привыкла к мужчине, слышала незнакомцев по телефону, разговаривала с местными жителями, и, казалось, стала ближе этому миру, но, когда по пути стали попадаться деревни, а за ними города, в которых кипела жизнь, Мехтаб поняла, что он огромен. Она крутила головой, проезжая мимо домов, магазинов, парков. Смотрела на людей, которые выглядели совсем иначе, чем там, где она жила всё это время. Видела странные повозки на колёсах, созданные для одного человека, больших монстров, в которых сидело много людей.
Она никогда не покидала Аланскую империю, а теперь предстояло пересечь границу этого мира. Стас выдал ей странную книжку, в которой была фотография блондинки, и какой-то человек ставил в ней отметины.
Лишь к вечеру следующего дня они добрались до места под названием дом, и Стас первым вошёл в здание.
Мехтаб с интересом осматривала помещение, которое не походило ни на её лачугу, где они ютились семьёй, ни на дворец султана, ни юрту, в которой они жили ещё недавно. Это было странное, но красивое жилище с необычной мебелью и неизвестными механизмами.
Ей показалось, что краем глаза она увидела какое-то серое пятно и тут же повернула голову вслед за ним.
— Привет, мой хороший, — потрепал за ухом кота Стас, а Мехтаб подумала: неужели, у мужчины тоже есть волшебный помощник? — Скучал, Кокос?
Кот ластился к хозяину, и было видно, что у них особая связь. Только сейчас Мехтаб различила хамелеона, который смотрел на животное. Кот задёргал усами, словно почувствовал чьё-то присутствие, и вывернулся из человеческих объятий.
— Идёшь в душ, или я первый? — спросил Стас, зевая, и Мехтаб поняла, как он устал. Ей хотя бы удалось поспать в пути, а вот мужчина постоянно следил за дорогой.
— Конечно, иди, — согласилась, понимая, что ей предстоит узнать о многом здесь.
Стас скрылся в одной из дверей, а Мехтаб снова повернула голову к животному. Кот видел хамелеона. Они смотрели друг на друга, словно изучая, и Дружочек сделал несколько шагов навстречу коту. Кокос тут же взял лапы в когти и пулей вылетел в другую комнату, только Мехтаб понимала, что у домашнего питомца нет выбора. Через какое-то время Кокос вбежал обратно, крутя головой, словно осматриваясь.
— Мяу, — вырвалось у него, он вскочил на диван и тут же замер, бешено вращая глазами.
Магическая пыль блестела на шерсти, и Мехтаб поняла, что хамелеон снова принялся за своё. Оставалось надеяться, что скоро он бедного кота отпустит. Девушка подумает о нём позже, потому что сегодня очень устала. Она подошла к каким-то шкафчикам, составлявшим собой гарнитур, и выдвинула один из них. Осторожно взяла предмет, вытаскивая из ящика. Столовые приборы. Значит, это место, где принимают пищу? В других шкафчиках стояли прозрачные банки заполненные крупами, и Мехтаб узнала только рис и булгур. Разноцветные картинки были обёрнуты вокруг пищи, и с этим предстояло разобраться завтра. Она не хотела выглядеть перед Стасом глупо, но почти каждый её шаг был именно таким. Поэтому Мехтаб решила по возможности познакомиться со всем самостоятельно.
Кот бросился опрометью с дивана, врезался лбом в ножку стола и затих.
— Ты живой? — нагнулась Мехтаб, чтобы разглядеть Кокоса, но кот опять странно выпячивал глаза, а хамелеона видно не было. Протянула руку, дотрагиваясь до приятной дымчатой шерсти, когда животное снова сорвалось с места, улетая в другую комнату. Интересно, он всегда так себя ведёт?
Мехтаб поднялась с коленей, поворачиваясь к ящикам, когда заметила странный высокий металлический шкаф. Она подошла ближе, взялась за ручку и потянула. Внутри почему-то загорелся свет, а на полках лежали продукты. Девушка завороженно смотрела на необычную еду, жалея, что не может сейчас накормить своих братьев и сестёр. Это был богатый дом, и Стас точно был беем.
— Проголодалась? — послышался голос, и Мехтаб тут же захлопнула дверцу, поворачиваясь на звук. — Извини, что напугал, — сделал грустное лицо Стас. Он стоял в одних шортах с мокрой головой, смотря на Мехтаб как-то устало. — Съешь что-нибудь, — зевнул, — а я в кровать. Жду тебя там, сегодня ни на что не способен.