Она пробиралась по сугробам, проваливалась, падала, поднималась и упорно продолжала идти. Заснеженная громада леса становилась все ближе. Мира чувствовала, что взмокла от ходьбы и напряжения.
Снег, скрипевший под ногами, пугал ее, а приближающийся лес беспокоил. Визуально она представляла: сейчас войдет в лес, пойдет прямо и скоро выйдет к хутору. Но представить проще, чем пройти. Мира боялась заблудиться. К тому же она не знала, что ждет ее на хуторе. Она не знала, где вообще Вадим. Не знала, что задумали ребята. И в лесу могли быть волки…
Но о зверях Мира старалась не думать, упрямо пробираясь по сугробам. Только бы добраться до хутора, успеть предупредить Вадима, предотвратить беду, а все остальное не важно… Вадим уедет. Все встанет на свои места.
Когда деревья укрыли Миру, она вздохнула с облегчением и постаралась сосредоточиться.
Опасность подстерегала ее за каждым кустом и деревом, но Мира не думала о ней. С каждым шагом хутор становился ближе, а сердце билось сильнее, стоило лишь подумать, что скоро она увидит Вадима.
Вот уже и лес поредел. Мира ускорила шаг. Конечно же, упала, поднялась и, не отряхиваясь, пошла вперед быстрым шагом. И едва не застонала от разочарования, отчаяния и обиды, когда увидела темные окна в доме. Несколько минут Мира стояла, не двигаясь, не желая верить в то, что он уехал. А вдруг Ирина смогла узнать куда больше, чем Мира предполагала, и еще засветло предупредила Вадима о планах ребят? Неужели он так спешно покинул хутор, даже не попрощавшись с ней? Неужели уехал навсегда? Неужели она больше никогда его не увидит?
Закусив нижнюю губу, Мира побрела к дому. Медленно обойдя его по кругу, безумно надеясь отыскать хоть какое-то послание, подергала калитку, которая, естественно, была заперта, всполошив при этом собаку, и так и осталась стоять у калитки в совершенной растерянности. Чувствовала, как слезы обиды жгут глаза и вот-вот покатятся по щекам горячими струйками.
Вдруг уловила какое-то движение в лесу, со стороны деревни. Испуганно вздрогнув, сделала шаг назад и прижалась к калитке.
«Волки!» — мелькнула мысль, и сердце от страха провалилось куда-то вниз.
Отступая шаг за шагом, стараясь производить как можно меньше шума, девушка завернула за угол дома и, не разбирая дороги, прямо по сугробам бросилась к лесу. Зашелся в лае Вулкан, а потом вдруг завыл.
Она не сомневалась, припомнив сразу все истории о хуторе и его обитателях, что там, за соснами, не иначе, бродят духи леса… Собака не могла так страшно выть, учуяв человека или зверя…
Запыхавшись, тяжело дыша и чувствуя, что сердце вот-вот разорвется от страха и бега, Мира остановилась. Согнувшись, пыталась отдышаться. Внезапно услышала, как под чьими-то шагами поскрипывает снег.
Девушка выпрямилась и стала озираться вокруг. Бежать не было сил, кричать и звать на помощь, в общем-то, бесполезно.
Лес обступал ее со всех сторон. Она уже не знала, где хутор, где деревня. Звук приближающихся шагов становился все ближе. Вот он замер за ближайшей сосной с поникшими до земли заснеженными ветками. Девушка зачарованно смотрела, как задрожала ветка и легким серебром посыпался снег, будто от чьего-то легкого прикосновения или дыхания.
Открыв рот в немом крике, Мира сорвалась с места и рванулась вперед. Почти в тот же момент кто-то обхватил ее сзади рукой, прижал к себе и зажал ей рот ладонью.
— Вот ты и попалась! — шепнул на ухо до боли знакомый голос, а щеку обожгло горячее дыхание.
Девушка крепко зажмурилась, тщетно пытаясь сдержать слезы, но они все равно выкатились из-под ресниц и теплыми каплями упали Вадиму на ладонь.
— Эй, ты что, плачешь? — мужчина отнял ладонь от ее лица и, положив руки ей на плечи, заставил обернуться.
— Нет, — тряхнула головой Мира.
— Ври больше, — с улыбкой сказал Вадим и прижал ее к себе.
Девушка прильнула щекой к ледяной, твердой ткани его куртки и закрыла глаза, чувствуя, как душу заполняют радость и облегчение.
Он не уехал, не бросил ее. Он снова рядом.
— Испугал тебя? Что ж за напасть такая, а? Что же я тебя вечно пугаю? — улыбаясь, негромко говорил он, гладя Миру по голове, как маленькую, и не спешил выпускать ее из своих объятий. — Но и ты тоже хороша, между прочим! Что за привычка такая бегать ночью по лесу? Ты знаешь, Мирослава, у меня вообще большие сомнения на твой счет! Вот в деревне все считают, что на хуторе нечистая сила обитает, а я думаю, а не лесная ли нимфа приходит каждую ночь к моему дому?
Забыв все свои страхи и недавние слезы, забыв все слова, которые собиралась сказать, забыв даже о цели своего визита, Мира засмеялась.
И только после этого Вадим разжал объятия и отступил на шаг.
— Вот так-то лучше! А теперь расскажи-ка мне, что тебя так испугало?
— Собака завыла… Ужасно так…
— Ну, это Вулкан от тоски! — со свойственной ему беспечностью сказал Вадим. — Скучно ему. А уж когда деревенские собаки поднимают лай, знаешь, как он начинает подвывать? Определенно, пора увезти его отсюда. Одичает пес совсем.
— Мне почудилось какое-то движение в лесу. Кажется, это был волк!
— Возможно, так что давай-ка выбираться отсюда. Ты небось замерзла. Пойдем, провожу тебя домой!
Мира послушно кивнула и пошла за ним. Как странно, но в его присутствии все ее страхи отступали. С ним она могла бы бесконечно бродить по заснеженным чащам, пробираться через бурелом и сугробы. С ним ей не страшны ни морозы, ни волки, ни духи, кружившие над миром в эти волшебные рождественские ночи. И уже неважно, кто он и зачем прячет лицо под капюшоном…
— Я думала, вы уехали. Окна в доме были темными. Где вы были? — спросила девушка, нарушая молчание, воцарившееся между ними.
— Гулял. Не спится мне здесь что-то совсем! Вот я и гуляю по окрестностям в надежде встретить девушку с необыкновенными глазами, — он засмеялся. — И вообще, перестань называть меня на «вы», я от этого чувствую себя совсем старым!
— Хорошо, — легко согласилась девушка, не будучи, однако, уверенной, что сможет запросто говорить ему «ты».
Выбравшись к хутору, они перешли большую поляну и снова ступили под сень деревьев. Мира, следующая за Вадимом, шла, озираясь по сторонам, и едва не наступала ему на пятки, даже наступила пару раз.
Мужчина лишь посмеивался тихонько над ее страхами, но ничего не говорил. Девушке было стыдно за собственную трусость, но еще слишком живо было ощущение страха, которое она испытала недавно…
Вдруг Вадим остановился. Мира, налетевшая на него и явно не ожидавшая этого, слабо вскрикнула и чуть не упала. Но мужчина резко обернулся, схватил ее за руку и потащил по сугробам куда-то в глубь чащи.
Мирослава, решив, что где-то впереди Вадим увидел волка, вцепилась в его руку обеими своими руками и ежесекундно оборачивалась назад, ожидая погони. Стоило лишь представить голодного зверя, который, возможно, уже учуял добычу и…
Шагнув за большую раскидистую сосну, Вадим остановился.
Мира обернулась и потянула его за рукав куртки.
— Пойдем скорее, пойдем! Зачем ты остановился? Думаешь, он отстанет? Наверное, он учуял меня раньше, а теперь ждет… — сбивчиво зашептала она.
— Тихо! — перебил ее Вадим.
И Мира замолчала.
Вадим, чуть опустив ветку, укутанную снегом, стал что-то высматривать впереди.
Ничего не понимая, Мира стояла, съежившись, и пыталась не дрожать.
А потом вдруг услышала, как скрипит снег под чьими-то крадущимися шагами.
— Мне показалось или по тропинке действительно кто-то шел? — донесся до Мирославы негромкий мужской голос, по которому, к своему ужасу, она узнала Степика. И сразу вспомнила то, зачем сюда шла, что собиралась сказать.
— Он? — только и спросил Гарик.
— Возможно, — отозвался Леша. — Гляньте-ка сюда. Следы. Кто-то уходил от тропинки. Уходил не один. Следы большие и маленькие. Предположительно, мужские и женские.
— И на хуторе темно.
— Вряд ли он уехал. Бродит где-то здесь. Знать бы еще с кем!
— Пройдемся по следам? Или облаву устроим? — предложил Леша.
— Нет, он нам и так попадется! — усмехнувшись, сказал Степик.
То ли в морозном воздухе слышимость была особенная, то ли тишина стояла в лесу такая, что голоса были за версту слышны, то ли ребята были очень близко… Мира понимала: еще немного и она, позабыв обо всем на свете, бросится в панике в лес. Голодные волки, подстерегающие ее, конечно, ужасны, но если ребята обнаружат ее здесь или, вернувшись домой, брат не найдет ее спящей, беды не миновать.
Ребята не дураки. Они быстро обо всем догадаются. И тогда страшно представить, что произойдет.
Ей нужно уходить! Но куда и как? Она ведь по-прежнему не представляет, что задумали парни!
Протянув руку, Мира коснулась куртки Вадима.
Тот обернулся.
— Мне нужно уходить, — шепнула девушка.
— Они сами сейчас уйдут, — ответил он.
В этом Мира сомневалась. В отличие от Вадима, она слишком хорошо знала своего брата.
— Они что-то задумали. Собственно, я и пришла на хутор, чтобы сказать тебе, что у них есть план, который, возможно, сегодня ночью они и собираются осуществить! Им не нравится, что ты зачем-то приходишь в деревню!
— Какой план?
— Я не знаю, но оставаться здесь тебе нельзя… Уезжай отсюда! — голос Миры дрогнул. И Вадим слишком отчетливо распознал в нем страх. Страх за него.
Сердце мужчины вдруг сжалось от бесконечной нежности к этой юной, хрупкой девочке. Девочке, глаза которой так притягивали его и завораживали.
Тогда, в автобусе, несколько дней назад, когда он впервые увидел ее, она даже не обратила на него внимания. Скользнула мимолетным взглядом и почти сразу отвернулась. Всю дорогу до Старых Дорог просидела у окошка, лишь иногда оборачиваясь, чтобы взглянуть на очередного вошедшего пассажира. А он всматривался в ее профиль, в бледность ее щек…
Вадим услышал совершенно случайно, как она объясняла какой-то бабульке, чья она дочка и к кому едет в гости.