Этот огромный, удивительный город становился вроде противоядия для Миры. Растворяясь в людской толпе, она чувствовала себя песчинкой, крохотной и незначительной, которой хватило бы мгновения, чтобы затеряться и исчезнуть. Теряясь в толпе, Мира как будто пыталась спрятаться от жизни, но чувствовала, что так не может продолжаться вечно. Несмотря на то, что с ней произошло, несмотря на то, что она успела пережить, Мира все еще стояла в начале жизненного пути, который должна была пройти. Но как, не знала.
Леша получал приличные деньги, и она могла бы посвятить себя дому, сделав его по-настоящему теплым и уютным, вот только сил и желания у нее на это не было. Она задыхалась в квартире, ненавидела цвета кофе и мха, которые преобладали в отделке и интерьере их жилья. Да, дорога жизни простиралась перед ней, однако Мира видела перед собой лишь глухую стену, преодолеть которую была не в состоянии…
Вздохнув, девушка убрала пряди волос, которые трепал ветер, за уши и, оторвав взгляд от ряби на темной воде Влтавы, подняла глаза к холму, возвышающемуся вдали, пестреющему разноцветьем осенних красок.
— Привет! — вдруг услышала рядом. И, уверенная, что обращаются, конечно, не к ней, все же обернулась, привлеченная русской речью и нежным веселым голоском, коим приветствие было произнесено.
Туристы проходили мимо, не задерживая на ней взгляд, не оглядываясь, как будто она была невидимкой.
В трех шагах от себя Мирослава увидела девушку. Опершись о каменный парапет, сощурив синие, как гиацинты, глаза, она смотрела на Миру в упор и улыбалась.
Глядя на незнакомку в немом изумлении, Мира не смогла что-то сказать в ответ. Даже кивнуть не смогла. За весь месяц своего бесцельного хождения по городу никто ни разу не заговорил с ней, даже не улыбнулся. Официанты в кафе молча протягивали ей меню, записывали заказ, приносили счет, полицейские на перекрестках лишь что-то указывали, когда она неправильно переходила улицу. Мира понимала, что дело не в них и, в общем-то, не обижалась. Дело было в ней, и она могла только представить, каким замкнутым и отчужденным казалось окружающим ее лицо, каким арктическим холодом веяло от ее глаз. Всем своим видом она как будто безмолвно предупреждала окружающих: «Не подходите ко мне, не трогайте меня, не приближайтесь, не заговаривайте».
А эта девушка, яркая и пестрая, как птичка колибри, отчего-то не заметила угрюмости Мирославы. Она смотрела на нее с доброжелательной улыбкой и для пущей убедительности махала рукой.
— Извини, ты не говоришь по-русски! — девушка легонько ударила себя ладонью по лбу и сморщила свой хорошенький вздернутый носик, который удивительно гармонично смотрелся на ее широкоскулом лице. Она шагнула в сторону Мирославы, сокращая расстояние между ними. — Наверное, ты англичанка. Ну да, типаж подходящий. Извини, я ни фига не смыслю в английском, но мне вдруг почудилась такая тоска во всем твоем облике, тоска по Родине, естественно, на которую способны только русские! — незнакомка снова улыбнулась и собралась уйти.
— Я не англичанка! — вдруг, сама не зная зачем, заговорила Мира. Она не искала случайных уличных знакомств, общества мужа ей вполне хватало, но что-то в незнакомке привлекло, заставив откликнуться.
Эта девушка в облаке коротких кудряшек будто вся сияла, излучая жизнь, что сразу бросалось в глаза. Ее речь была легкой и быстрой, движения порывисты и изящны.
— Я из Беларуси! Привет! — Мирослава сделала шаг навстречу, и они оказались рядом.
— О, соседи-побратимы! Офигеть! А я из Калуги. Меня Ира зовут. А тебя?
— Я Мира.
— Ира — Мира! Как здорово! Приятно познакомиться! — широко улыбнувшись, Ира протянула ей руку. — Ты кого-то здесь ждешь, Мира?
— Нет, — тряхнула головой девушка.
— Но ты ведь не туристка?
— Нет, мы с мужем месяц назад переехали сюда на постоянное место жительства.
— О!? Ты замужем? Обалдеть! А сколько ж тебе лет, Мира? Прости, конечно, за нескромный вопрос!
— Восемнадцать почти.
— О! — Ира быстро окинула девушку взглядом, несомненно, не оставив без внимания и линялые джинсы, и тяжелые ботинки на шнурках, и толстовку, и короткую серую ветровку. — Неужели заарканила какого-нибудь состоятельного чеха?
— Нет, — возразила Мирослава. — Мой муж — белорус. Его пригласили сюда работать, вот мы и переехали.
— Юношеская любовь значит? Как романтично! А я вот хочу в мужья непременно какого-нибудь олигарха, чтобы у него была шикарная машина, особняк в Старом городе и обязательно золотая карточка швейцарского банка. Правда, пока такого не встретила, но не теряю надежды! Ты не замерзла, Мира? Мне кажется, к вечеру заметно похолодало! А давай-ка пройдем в одно уютное местечко, погреемся, поедим, выпьем пива, поболтаем, если ты, конечно, не спешишь!
Ира болтала без умолку, но Мирослава была даже рада этому.
Веселая и жизнерадостная девушка, задающая вопросы и сама же на них отвечающая, понравилась Мире с первой же минуты. И она потянулась к ней, как тянутся замерзшие к огню, блуждающие в темноте к свету, слабые к сильному.
— Нет, я никуда не спешу. Идем!
— Ох, чувствую, я здорово проголодалась! Возьмем себе гору жареных колбасок и как следует отметим наше знакомство!
Ира взяла Миру за руку таким простым и естественным движением, как будто они были знакомы тысячу лет.
— А, кстати, видишь вон то здание? — Ирина указала на старинное здание с башней и часами за Карловым мостом. — Между прочим, это ночной клуб «Karlovy Lazne». Возможно, его название тебе ни о чем не говорит, но там самая крутая дискотека не только в Чехии, но и во всей Центральной Европе. Мы с девчонками пару раз выбирались туда, поверь мне, это что-то! Ты вообще как относишься к ночным дискотекам?
— Я на них ни разу не была, — призналась Мира.
— Ты что? — округлила глаза Ира. — Это дело мы исправим! Обязательно выберемся потанцевать в самое ближайшее время!
— Нет, я… — запротестовала было Мира, не желая признаваться, что не испытывает желания туда попасть.
Но они уже спустились с Карлова моста на остров Кампа и вошли в кафе. Сквозь большие окна, задрапированные шелком, открывался потрясающий вид на Влтаву и Карлов мост.
Столики с полотняными синими скатертями были почти все заняты. Но официант, молодой шатен, заметив вошедших девушек, расплылся в улыбке и поспешил им навстречу. Он усадил их за двухместным столиком у окна, зажег свечу, стоящую в центре рядом с вазочкой, полной махровых бархатцев, цветов осени, в изобилии росших на городских клумбах Праги, и протянул меню. Принимая заказ, официант не сводил с Иры глаз, а она лишь хлопала длиннющими ресницами да улыбалась, отчего на персиковых щеках расцветали ямочки. Парень чуть не умер от счастья на месте, и уже через пять минут перед посетительницами стояли кружки с пивом и тарелка с горкой горячих колбасок. Мира почувствовала, как заурчало в животе, а рот наполнился слюной. Она не обедала сегодня, а на завтрак съела лишь яблоко, бутерброд и выпила чашечку травяного чая с лимоном. Потом на Малостранской площади купила хот-дог у уличных торговцев, половину съела, а остальное скормила голубям. До этого момента ей казалось, что она вовсе не хочет есть, но, увидев горячие колбаски, ощутила, что аппетит разыгрался не на шутку.
Последовав примеру новой знакомой, Мира положила себе на тарелку несколько колбасок, полила их сверху соусом и пододвинула поближе кружку с пивом. Спиртное ей было запрещено, но сегодня девушка решила забыть об этом и продегустировать один из лучших в мире сортов пива, ощутить, как легкий хмель кружит голову.
— Ну, давай, дорогая моя, выпьем за наше знакомство! — подняла кружку Ира, собираясь произнести тост. — Ты знаешь, говорят, Прага — мистический город! Здесь ни когда и ничего не происходит просто так! И то, что мы с тобой встретились, тем более на Карловом мосту, что-то да значит! Что-то особенное, важное для нас обоих. Ой, куда это меня понесло! — Ира засмеялась. — Но если выражаться проще, я рада нашему знакомству и надеюсь, мы с тобой подружимся! Давай!
Они легко стукнулись кружками, отхлебнули пива и с удовольствием принялись за еду. Ели молча, обмениваясь лишь улыбками и взглядами, потом снова выпили и, утолив первый голод, расслабились.
— А чем ты занимаешься, Мира? — спросила Ира. — Учишься? Работаешь? Или осваиваешь лучшую в мире профессию домохозяйки?
— Ни то, ни другое, ни третье! — ответила та. — Скорее, просто бродяжничаю.
Ира удивленно вскинула брови.
— Брожу с утра до вечера по городу, бездельничаю и не знаю, чем себя занять! — честно призналась Мирослава. — Муж работает, а мне не хочется сидеть одной в квартире все дни напролет! А ты?
— А я работаю официанткой в одном кафе. С Лесей и Настькой. Они мои знакомые и землячки, мы вместе приехали сюда из Калуги в поисках лучшей жизни и кавалеров. Вместе работаем и снимаем одну на троих квартиру. Уже больше года здесь, но пока осуществить свои мечты не получается, однако мы не унываем и возвращаться не собираемся, по крайней мере, пока. По выходным посещаем курсы английского, а чешский и так, в принципе, понятен. Вот и ты поживешь здесь год-другой и тоже научишься понимать их язык. Жизнь здесь, конечно, не из дешевых, ты, небось, уже успела заглянуть в некоторые бутики в центре? Надеюсь, ничего не успела там купить? И не вздумай в них ничего покупать! Я знаю неплохие магазинчики в одном районе, где продаются такие же вещи, ну или почти такие же, только в разы дешевле.
— Нет, в бутики в центре я еще не успела заглянуть. Как-то не тянет меня на шопинг!
— Да ты что? — несказанно удивившись, сделала огромные глаза Ира. — Да я ни за что не поверю, что девчонку в восемнадцать лет не тянет на шопинг! Даже не пытайся убедить меня, что, проходя мимо нарядных витрин, ты не оборачиваешься в их сторону! А может, у тебя муж жадный? Денег тебе, что ли, не дает? Или зарабатывает не так много, как обещали сразу?
Мира слабо улыбнулась и покачала головой, ничего не добавив к этому. Она знала, что девушка, сидевшая перед ней, ни за что не поверит, что последние по