Недалеко от ее дома находится магазин единой цены. Недавно она прошла мимо него. Сначала прошла. Но вскоре задумалась: «Ничего страшного не случится, если просто посмотреть, нет ли чего новенького!» Разглядывая собачьи пеленки, она твердила себе, что имеющегося запаса более чем достаточно для ее семнадцатилетней собаки, но вдруг ее озарило: «А ты знаешь, где они лежат?» Она знала единственный способ успокоить тревогу — бросить упаковку в тележку. Потом она заметила виниловые скатерти, подобные тем, которые режет на клеенку для собаки. И снова с ней заговорила Вселенная: эти скатерти были в шотландскую клетку, а геометрический узор с прямыми линиями и углами удобнее всего для разрезания. Ангел и демон снова взялись за дело, но всякий раз, как ангельское «не покупай!» могло победить, Дженни овладевала тревога, перехватывающая дыхание не хуже отека Квинке. «Я говорю сама с собой, пытаюсь убедить себя, что мне не нужны больше ни пеленки, ни скатерти, а следующий миг в глазах темнеет и накатывает чувство бессилия», — сказала она. Упаковки скатертей перекочевали в ее квартиру.
Приехав на лето к матери в сельский дом, Дженни открыла для себя Мекку шопоголика — торговые центры распродаж. «Там можно было за несколько сот долларов купить товар, который тянул на несколько тысяч, и отправить в Нью-Йорк через UPS, — вспоминала она. — Потрясающе! Я целыми днями покупала до полного изнеможения. Одежду, товары для дома, предметы обстановки, кухонную утварь, консервированные продукты, сыпучие продукты вроде хлопьев и конфет».
Даже теперь Дженни не жалеет об этом, по крайней мере, не обо всем. «Однажды я отправила домой двадцать пять упаковок пасты из анчоусов. В Нью-Йорке они стоили $2,99, а там всего четвертак!» Она делает паузу. «Часть этой пасты до сих пор лежит у меня дома. А прошло уже десять лет». Тяга к экономии была настолько сильна, что при попытке сопротивляться импульсу к покупке подсознание подавало сигнал к отступлению в форме удушающей тревоги. Компульсивное приобретательство «так успокаивает», сказала Дженни: «Словно возводишь стену или крепость наподобие тех, что я строила в детстве. Мне не нравится так жить, но я не могу справиться с компульсией». Прощаясь и беря пластиковый пакет с найденным кашне, Дженни решается сказать еще кое-что. Его владелец, кто бы он ни был, вытащил на улицу еще кучу всего: простыни, одеяла и тому подобное. «Я оставила столько же, сколько взяла», — говорит она — с гордостью или оправдываясь, и не поймешь.
«Магазинная зависимость»
В 2006 г. в ходе исследования с участием 2513 совершеннолетних американцев психиатры из Стэнфордского университета обнаружили у 5,8% из них компульсивное покупательское поведение. В основу исследования лег скрининговый опросник «Шкала компульсивного приобретательства». В отчете Лоррин Коран и ее коллег в American Journal of Psychiatry утверждается, что среди компульсивных покупателей преобладает молодежь, и что, вопреки замшелым стереотипам, мужчинам это поведение свойственно не меньше, чем женщинам. Новые исследования выявили схожую распространенность этой проблемы: отчет в Journal of Consumer Research за 2008 г. оценивает долю компульсивных покупателей среди американцев в 9%.
Избыточное приобретательство является воплощением уже описанного мною феномена: внешне одно и то же поведение может быть проявлением импульсивности, аддикции или компульсии. «Поведение одинаковое, но ведут к нему совершенно разные пути, — сказала клинический психиатр и нейрофизиолог Сюзан Амари при нашей встрече в Колумбийском университете (впоследствии она перешла на работу в Университет Питтсбурга). — В одном случае поведение порождается тревогой, а в другом, по видимости точно такое же, является следствием депрессии, мании или банальной скуки». У некоторых подобное поведение «ближе к расстройству контроля над импульсами», утверждала Эйприл Бенсон, психотерапевт, прославившаяся изучением и лечением чрезмерного приобретательства: «Их охватывает желание что-то получить, и они не могут от этого удержаться».
Именно так воспринимали компульсивный шопинг психиатры в начале XX в. Первое упоминание об этом нарушении в медицинской литературе встречается в книге 1902 г. «Обсессии и компульсии», одним из авторов которой был невролог из Бордо, лечивший пациента с manie des achats — «манией делать покупки». Термин прижился. Немецкий психиатр Эмиль Крепелин, считающийся основоположником современной научной психиатрии, в своих эпохальных учебниках писал о «компульсивном расстройстве, связанном с покупками», и о «покупательской мании». Шведский психиатр Пауль Эйген Блейлер (1857–1939), прославившийся введением в научный оборот терминов «шизофрения» и «аутизм», рассмотрел компульсивное приобретательство в своем учебнике 1930 г., назвал его «ониоманией» (от греч. ониос — «на продажу») и охарактеризовал как «реактивный импульс» или «импульсивное помешательство», во многом напоминающее клептоманию. Он процитировал высказывание Крепелина об «ониоманах, которые даже покупки совершают компульсивно, бездумно делая долги и постоянно затягивая с платежами, пока не разразится катастрофа, несколько нормализующая ситуацию».
Крепелин и Блейлер ограничились краткими упоминаниями этого недуга, и в дальнейшем на протяжении почти всего XX в. психиатрия его практически не замечала. Компульсивное приобретательство даже не было включено в издание DSM 1987 г., удостоившись, впрочем, нескольких строк в версии 2004 г. в качестве «расстройства контроля над импульсами, неуточненного». Версия 2013 г. вновь обошлась без него. Исследователи, изучающие покупательское поведение, уделяли некоторое внимание компульсивным покупкам, но, что касается психологов и психиатров, эта проблема «фактически исчезла из их учебных пособий вплоть до 1990-х гг.», по словам Дональда Блэка, психиатра из Университета Айовы, одного из ведущих экспертов США в этой области: «Казалось, никто о ней и не думает».
Однако с начала 1990-х гг. психиатры и другие специалисты начали описывать истории болезни людей, испытывающих неодолимую потребность сметать товары с полок магазинов: двадцать случаев в одном исследовании, двадцать четыре в другом и сорок шесть в третьем. Именно тогда у ученых возникло понимание, что они имеют дело с феноменами различного генеза.
У одних шопоголиков это поведение является следствием не мгновенного импульса, описанного Крепелином и Блейлером, а всплеска эмоций — чаще всего депрессии, тревоги, скуки или гнева, как установил Блэк на основании изучения научной литературы, а также историй болезни собственных пациентов. «Самыми распространенными последствиями являются эйфория или освобождение от отрицательных эмоций», — отметил он. Если наградой за действие становится облегчение, имеет место компульсия, о чем мы поговорим далее. В случае эйфории такое поведение напоминает аддикцию с мощным гедонистическим «приходом». В этом случае «присутствует элемент предвкушения — они думают об этом, возбуждение усиливается, и они совершают покупку», — объяснил Блэк: «При невозможности покупать люди описывают ощущения, аналогичные абстиненции. Они испытывают умеренную дисфорию, раздражительность и даже нервозность с двигательным возбуждением». От одной пятой до половины (по данным разных исследований) людей, покупающих больше, чем нужно, также злоупотребляют психоактивными веществами, что заставляет предположить, что склонные к наркозависимости наиболее предрасположены к зависимому варианту шопоголии. Они испытывают огромный кайф, снова и снова опустошая кредитку и чувствуя, как сумки с логотипами магазинов приятно оттягивают руки. Без этой регулярной «дозы» шопоголик несчастен и подавлен — как игроман, не делающий ставок, — и точно так же вынужден покупать и покупать, чтобы получать острые ощущения и поддерживать (временный) эмоциональный подъем.
Очень близок шопингу как средству достижения гедонистического «прихода» шопинг в качестве лекарства от скуки или депрессии, при котором покупка очередной красивой вещицы облегчает болезненные эмоции: «На этот четверг меня никто не пригласил, зато я купила восхитительные туфли на шпильках». Одиночество, злость, чувство несостоятельности и заброшенности, разочарование и обида — все эти переживания могут провоцировать покупательскую лихорадку. «Большинство моих пациентов говорят, что это отвлекает их от боли и подавленности», — говорит Терренс Шульман. Хотя чувство одиночества, обеспокоенность или обида сами по себе почти никогда не связаны с шопингом, он «выступает в роли успокоительного средства», особенно для людей, которые чувствуют себя «неполноценными без материального изобилия». Голосование, проведенное в 2013 г. The Huffington Post, показало, что 40% женщин и 19% мужчин покупают, чтобы справиться со стрессом.
Напротив, в случаях, когда покупка лишних вещей является по-настоящему компульсивной, она приносит нечто большее, чем временное избавление от тревоги. Как патологические накопители почти не получают радости от своих вещей, которые являются, скорее, подношениями, призванными умиротворить грозных богов тревожности, так и компульсивные покупатели испытывают тревогу и подавленность, пока не купят что-нибудь, после чего их отпускает. «Имеет место растущая тревога, которую можно снять, лишь пойдя в магазин и сделав покупку, — объяснила Эйприл Бенсон. — Вы чувствуете себя вынужденными сделать то, чего на самом деле не хотите». От 40 до 80% таких людей также имеют тревожное расстройство. К этой группе относятся истинные компульсивные покупатели, такие как Дженни. Она не импульсивно схватила выброшенный кем-то шарф или закупила пасту из анчоусов на всю оставшуюся жизнь и не получила особого удовольствия от своих действий. Нет, она долго и упорно противилась внутреннему голосу, твердившему: «Чувствуешь? Чувствуешь, как у тебя перехватывает горло, а сердце колотится как сумасшедшее? Это твое подсознание говорит, что если ты не возьмешь эту вещь, то будешь страдать неизвестностью, как если бы твой любимый попал в авиакатастрофу, и ты не знала, выжил ли он