— Ты уже дрожишь. Поехали домой, Рэйн. Ещё вернёмся, если захочешь.
Я неохотно встала, подхватив пустую термокружку.
И тут у Антона звякнул телефон. Новое сообщение.
Его палец скользнул по экрану. Несколько секунд он вглядывался в строки: кажется, сообщений было не одно, а больше.
А потом размахнулся и выкинул телефон.
— Ого, — только и сказала я.
— А ну его, — беспечно сказал Антон. — Всё равно хотел номер сменить.
— Даже если ты его сейчас подберёшь, жест всё равно эффектный, — заметила я.
Антон отмахнулся.
— Каждый раз, когда его вижу, вспоминаю тот звонок в Одессе. Не хочу и не буду.
И глядя на него, я вдруг поверила: не хочет и не будет.
Ещё один шаг вперёд, подумала я, когда мы ехали в такси домой рука в руке. К теплу, к сонному уютному молчанию, к разговорам обо всём и ни о чём.
К чему-то очень хрупкому и потрясающему, чему я пока не могла дать названия. Но была совершенно уверена, что нужные слова мы найдём.
Писатели мы или кто, в конце концов?
Глава 25
Утром я отправилась в «Иннэйт». Переподписала все нужные договоры, наведалась в бухгалтерию и к Игорю, с радостным удивлением узнала, что у нас наконец-то внедряют буквенно-цифровые подписи, и больше в офис по таким мелочам ездить будет не нужно.
Потом я заглянула к пиарщикам, помялась возле рулонов с постерами и всё-таки не стала просить у них постер ко второму «Морю безумия» с портретом Анта. К чёрту. У меня есть оригинал.
А на обратном пути в лифтовом холле я встретила Ромку.
— Привет, — проговорил он. — Прости за… ну, в общем, за.
Я пожала плечами. Мне как-то было безразлично. Я просто знала, что из-за Ромки мы с Антом чуть не разругались навсегда.
— Янка. — Ромка шагнул ко мне. — У меня всё стояло на кону. Вообще всё.
Ну да, тускло подумала я. Когда Лена писала свой пост в инстаграм из подслушанных сообщений, у неё тоже всё стояло на кону.
— Вот ты бы сама что сделала? — вдруг спросил Ромка, застывая передо мной. — Вот честно, как на духу? Если бы у тебя всё стояло на кону?
Откровенно поговорила бы, подумала я. Единственное, что я вообще умею.
Я вздохнула.
— Ромка, ну на кой чёрт ты вообще на это пошёл? Что, если второго «Острова» после твоих штучек никогда не появится?
— А мне уже всё равно, — развёл руками бывший владелец «Иннэйт». — В планах он стоит, Ант предварительный эксклюзив подписал. Писать он, увы, не обязан, но если напишет, то публиковать будем мы и именно мы. Немцам только этого и надо было. А вдвоём с Леной он этот эксклюзив подписывать отказывался.
— А зачем Анту писала Лена? — вдруг спросила я. — Ведь писала, да?
Ромка невесело усмехнулся.
— Думаю, просто потому, что иначе не могла. Я же пишу Юльке, хоть она давно и замужем. И не всегда отвечает.
Ромка и Юлька, мрачно подумала я. Ромео и Джульетта наших дней. Какие же мы всё-таки ненормальные, а? Может быть, Ант всё-таки был прав, запоздало сбежав отсюда?
— Я буду продолжать работать над своими проектами в «Иннэйт», — официально произнесла я. — Но общаться, извини, буду по минимуму.
Ромка кивнул.
— Я тебе должен, так что без проблем. Если что-нибудь понадобится, обращайся. Серьёзно.
Я сжала в кармане вдруг завибрировавший телефон и кивнула.
— И… — Ромка помедлил. — Удачи вам двоим, наверное. Лену я знаю дольше, но… чего уж там, девять лет есть девять лет, Ант не выдержал. Хотя я бы выдержал, будь на её месте Юлька.
Я моргнула.
— Правда выдержал бы?
— Правда, — спокойно сказал Ромка. — А ты ещё не поняла? Когда человек твой, ты всё для него сделаешь. Я бы для Юльки сделал всё, и плевать, что она замужем, плевать на всё остальное. А Ант с Леной оба упёрлись, как идиоты. Двадцать первый век на дворе, двум взрослым людям в один город съехаться — как нечего делать. Ну и получили.
Он отрешённо уставился куда-то поверх моей головы.
— А вообще дурацкая штука любовь, — наконец сказал он. — Взять тебя: ты и от Людвига сбежала, и от десятка таких Людвигов сбежишь, потому что на Анта ты запала с концами. Я тоже… как это там называется? Однолюб. Все эти чокнутые поэты, недоступные музы, чёртова одна первая и единственная любовь на всю жизнь — это лечится вообще, а? Хоть как-нибудь?
Я покачала головой.
— Никак. Разве что клин клином, но этот клин должен быть с Эйфелеву башню.
— Точно. — Ромка вздохнул. — Счастливо, Янка. Пойду ворочать миллионами.
Я проводила его взглядом и достала телефон.
«Как ты относишься к тому, чтобы написать эпилог в четыре руки? Сегодня?»
О да, детка.
«Ещё как хочу!» — тут же написала я. «А где? Как? Когда?»
«Ещё спроси, с кем».
«Ну, если мне выдадут нового соавтора, я не буду возражать…» — не без лукавства написала я.
«Рэйн, ты напрашиваешься».
«Надеюсь, на что-нибудь вкусненькое?»
Секретарь Олеся посматривала на меня и мою неприлично счастливую ухмылку из-за стеклянной перегородки, и я всё-таки вошла в лифт. Спустилась на улицу.
Весна. Солнечная, счастливая, настоящая весна.
Пискнул телефон: мне пришёл новый мэйл. Хм… билет? Нет, не билет: сертификат. Куда это?
«Что это, Ант?» — набрала я.
«Всё тебе расскажи. Там есть адрес и время».
«А если сбегу?»
«Значит, никогда не узнаешь, что агент Пирс сказал Трикстер в последней сцене».
«В вертолёте?» — уточнила я.
«Ага».
В мою голову начали закрадываться смутные подозрения по поводу того, куда меня сейчас отправляют. Но подозрения мне нравились.
«Знаешь», — написала я, — «если это то, что я думаю, то потом, чтобы тебя забыть, не поможет даже Адам Драйвер».
«А чтобы вспомнить? Киану Ривз?»
Ещё и издевается.
Я бросила взгляд на цветной сертификат на экранчике.
Кажется, меня ждало приключение.
Небо начало темнеть, когда мы вышли на вертолётную площадку. Чёрт, пронеслось в голове, а если эта штука всё-таки грохнется?
Я стиснула ладонь Антона в своей и молча полезла внутрь вертолёта. Наушники давили на голову, но в груди трепетало предвкушение.
Вот-вот под нами раскинется ночная Москва.
Ведь это мог быть любой другой город, мелькнуло в голове. Да и какая разница — Москва, Нью-Йорк, Лондон, Мельбурн, Чикаго? Мы можем быть где угодно. Вдвоём.
А потом вертолёт начал набирать высоту, и совершенно все мысли вылетели у меня из головы. Мы летели.
— Вот так бы на Луне, — произнёс голос Антона в наушниках. — Лунные вертолёты над лунными бензозаправками и лунными теплоцентралями, а? Проклятье, если бы там только была атмосфера.
— Да ладно, — хмыкнула я. — Построй на Луне теплоцентраль, и там тут же отключат горячую воду.
— Ммм. — Антон погладил мои пальцы в своих. Мы смотрели в противоположные стороны, не разнимая рук, и это накладывало какой-то сумасшедший стереоэффект, словно мы оба видели Москву с обеих сторон вертолёта. — Как думаешь, о чём они будут думать в этот момент? Трикстер и агент Пирс?
— Когда мы будем завершать их историю? — Я задумалась. — Об ужине, наверное. О горячем душе, о чистых простынях. О сексе, может быть. Ну, такие, бытовые вещи.
— «Мы сделали дело, дайте гамбургер?» Читатель не поймёт, Рэйн.
Я повернула голову, и наши взгляды встретились.
— Тогда Трикстер думает о том, что здорово иметь такого напарника, — произнесла я в гарнитуру. — Который всегда прикроет спину и обязательно вернёт тебя домой.
— Хм. Вопрос ещё, к кому домой.
Я подняла бровь.
— О, мы уже дошли до «к тебе или ко мне»?
Антон кашлянул, указывая смеющимися глазами на пилота, и я тут же смущённо замолчала. Под нами проплывали залитые вечерним светом транспортные развязки. Ужасно хотелось взять тонкие нити дорог, вытянуть их и распрямить. Или закинуть в небо.
— Вдохновение, Рэйн, — проговорил в моём ухе Антон. — Всё, чего ты хочешь от нашего эпилога… возьми его здесь. А фейерверки мы ещё устроим.
— Без цензуры.
— Без цензуры, — согласился он. — Правда, это будут уже немного другие фейерверки. Но идея мне нравится.
Его пальцы поднялись чуть выше моего запястья, легко-легко провели вверх с двух сторон, и я почувствовала, как сбивается дыхание. Дьявол, я же не дотерплю до дома.
Я перевела взгляд на широкое мягкое сиденье.
— О чём бы мы сейчас оба ни думали, — быстро сказала я, — предлагаю перестать об этом думать прямо сейчас.
Но Антон даже и не думал убирать руку. Как и прекращать того, что пальцы его обеих рук делали с моей кистью. Чёрт, уже от одного этого…
— Боишься, что не сможешь сосредоточиться, Трикстер?
— О, я проложу нам курс, агент, — сдавленным голосом произнесла я. — Только не жалуйтесь на пункт назначения.
Ладони Антона сжали мою руку.
— А ведь это самое главное в любой истории, — негромко произнёс он. — Что герои нашли свой пункт назначения.
— Ты нашёл свой? — серьёзно спросила я. — Потому что я, кажется, да.
— Гений и доктор наук, заграбаставший себе не худшего соавтора в мире? — хмыкнул Антон в наушниках. — Ну, конечно, ещё есть над чем работать…
— Когда-нибудь, агент Пирс, вас выкинут из вертолёта за инсубординацию.
— Только вместе с тобой, Трикстер.
Я перестала обращать внимание на шум. Остался только полёт, только ночные огни под тёмно-синим небом, только огоньки машин и развязок, высотки и торговые центры — город. Миллионы жизней. Фантастически интересных, потрясающих, умных и добрых жизней. Как жаль, что никто про них не пишет.
— Про злые и злодейские жизни наверняка вышло бы ещё интереснее, — пробормотала я. — Может, зря мы не увлекли агента Пирса на тёмную сторону, а?
— Тогда бы ты его не полюбила, — серьёзно сказал Антон. — Потому что тебе нравятся другие парни. Те, кто не хочет причинять боль тем, кто им дорог. Другое дело, что они тоже ошибаются, и… прости, Трикстер. Я правда не хотел. Тогда.
— Я знаю.
Его рука легла мне на плечо, и мы вместе смотрели на ночной город.