Бросив на меня последний недовольный взгляд, Артём выходит из кабинета, оставляя меня совсем одного. Но я этого хочу. Не могу видеть никого, кроме Ани. Всё вокруг раздражаю, выводят из себя. Они просто всё… не она. А та, что может успокоить меня, потерялась. Прячется от меня, словно я монстр.
А может, так оно и есть?
Что если между нами больше ничего не будет?
И в тот день в лифте был конец всему?
Нет!
Даже думать об этом не буду!
Завоюю, очарую и влюблю её вновь!
Вымолю прощение на коленях, но сделаю всё, чтобы она больше не пряталась и просыпалась в моих объятьях, как совсем недавно.
Поняв, что другого выхода у меня нет, решаю сделать ход ва-банк. Сдамся тому, чей телефон набираю практически каждый день и слышу одни и те же ответы, а после чего вечно швыряю телефон в неизвестном направлении.
— Алло, — отзываются на том конце провода. — Я тебя внимательно слушаю.
— Алекс, где Аня? — озвучиваю первый вопрос, ожидая его излюбленное и раздражающее «Тут».
— Тут, — кидает, выводя меня из себя своими издевательствами, которым его вероятнее всего сам сатана научил.
— Где именно? — спрашиваю, цедя вопрос сквозь зубы. — Место?
Если он сейчас ответит «тут», я клянусь своим бизнесом и всем, что у меня есть, я найду его и придушу с особой жестокостью.
Найму киллера, но Алекса и его «тут» больше не услышу! К своему счастью и спокойствию!
Только вот Аня мне этого не простит…
С этим Алексом одни проблемы и нервы, и он об этом знает и пользуется!
Дурак!
— Тут, — произносит он и я ещё сдерживаюсь, чтобы не прервать звонок ударом об стену.
Он издевается!
Выводит меня из себя!
Знает, что еле сдерживаюсь и на взводе все эти дни, но продолжает, словно это его главная цель в жизни.
Чувствую скоро она у него закончиться.
— Не беси! — рычу на него, сжав телефон с такой силой, что в один момент мне показалось, он лопнет в моих руках. — Где моя девочка, Гринберг? Хочешь, я на тебя квартиру свою московскую перепишу? — с фальшивым спокойствием в голосе интересуюсь. — Или что тебе нужно? Только скажи где Аня? Где моя Аня?
— Она… — начинает он, но затем тянет с продолжением, не закончив со своими издевательствами. — … на кухне!
— Гринберг, я тебя убью! — не выдержав, начинаю кричать. — Своими руками! Будет много крови, боли и криков! Где она?
— Со мной, — сдаётся, но не совсем.
— Алекс, прошу тебя! — умоляюще начинаю. — Скажи, как она? И где? Взамен проси всё, что захочешь!
— Даже бизнес? — заинтересовано спрашивает.
— Всё, Алекс! Даже он! — произношу, понимая, что всё сейчас отдам лишь за одно знание как и где моя любимая невеста.
— Ладно, — тянет, вздохнув. — Не нужен мне твой бизнес, но если ты готов и его мне отдать, то значит дорога тебе она. Хоть я и раньше это знал, убедится всё же хотел.
— Ну! — тороплю его, опрокинув в себя очередной стакан для храбрости, не закусывая, понимая, что скоро меня развезёт, но мне нужно это сейчас.
Говори!
Не молчи!
Чего же он?!
— Аня относительно в порядке, — спокойно отвечает. — Счастлива. Что именно тебя интересует? Здоровье? В полном порядке. Недавно делали обследование и у неё всё идеально. Настроение? Оно зависит от обстоятельств и того, что произошло и должно произойти. Мораль? Она счастлива и улыбается, но скучает по тебе, — проговаривает он, давая мне крупицы, но и этого мне достаточно, чтобы улыбнуться. — Я не могу тебе сам сказать, где она сейчас находится, Лев, но могу дать номер, — уклончиво начинает.
— Дай! — тут же выпаливаю. — Дай мне её номер!
— Но по нему ты не засечёшь где она, — предупреждает он меня, зайдя в помещение с эхом. — Если ты ей позвонишь на днях, и вы поговорите, то возможно всё вернётся на круги своё. Она сейчас, как никогда счастлива. И… даже если она будет говорить, что не хочет тебя видеть и ненавидит… не верь! Врёт! Я слышу как по ночам она ревёт. Иногда я могу её успокоить и выслушать, а иногда… истерика и меня выгоняют из комнаты с криками «Ну и вали к своему Льву! Скатертью дорожка! Мужская солидарность, как же она бесит!» — говорит он, пытаясь спародировать голос Ани, вызвав у меня смех. — В общем, флаг тебе в руки «мой Лев»! Но девочку мою не обижай, иначе я тебе кое-что оторву и затолкаю… глубоко в общем.
— Обещаю! Прошу дай мне хоть что-то… — молю его. — Я уже не могу без неё, её улыбки, смеха и даже без приступов ревности к девушкам, входящим в мой кабинет, — улыбка невольно возникает на моих губах. — Такое чувство, что вновь произошла та авария и я потерял её. Но в этот раз она жива и я об этом знаю…
— Сейчас вышлю смс, но если что это не я, — произносит он. — Твой безопасник нашёл, отец, брат, сват, но не я!
— Да, спасибо! — выдыхаю и Алекс отключается, а всего через несколько мгновений на мой телефон поступает смс с номером, на который я смотрю и не могу решиться позвонить. Потому что стыдно, волнительно и боюсь, то отвергнет…
Плевать!
Буду звонить, пока не выслушает!
Да!
Глава 39
Лев
— Да! Говорите, — произносит Аня в трубку после того, как я позвонив долго молчу, не решаясь сказать и слова, тем самым завершить вызов. Я уверен, стоит мне намекнуть, что это я и она сбросит вызов, не захотел со мной говорить. — Не молчите! Я внимательно вас слушаю! — недовольно говорит, и я даже через трубку слышу, что она нервничает, явно догадавшись, что звоню именно я, но отчего-то не кричит и не проклинает.
— Точно? — подаю голос, сглотнув от страха, что сейчас всё закончится.
— Лев, — выдыхает она моё имя, учащая этим моё дыхание. — Откуда у тебя мой номер? — возмущённо начинает, после нескольких минут молчания, за которые я вслушивался в её дыхание, а она не скидывала звонок, давая мне шанс.
— Добыли, — уклончиво отвечаю, вспомнив об обещании, данном Алексу. — Мы можем поговорить? — спрашиваю её, даже не надеясь на согласие. — Я просто должен объясниться, а потом ты можешь больше не брать трубку, но сейчас прошу! Выслушай меня! — произношу, понимая, что если она не поймёт, что я ей говорю, что я проиграю всё. Её! Свою любовь! Шанс, что всё наладится! И себя!
Готов ли я на это?
Готов!
Если есть хотя бы маленькая возможность, что мы будем вместе! Если есть хотя бы одна капля её любви ко мне, то поймёт! Простит! Примет!
— Хорошо, — сдаётся. — У тебя есть ровно три минуты, — оповещает она меня, и я тут же бросаю взгляд, чтобы засечь время. — Начинай, — командует моя невеста, а я от растерянности, что она дала мне возможность высказаться растерялся.
— Даже не знаю с чего начать, — признаюсь, подавив нервный смешок. — Наверное, с того, что всё ещё люблю и скучаю по тебе. Очень.
— И? — с притворным равнодушие торопит она меня, но я знаю, что мои слова её волнуют и трогают сердце до самого глубины.
— Я не хотел тогда избавляться от нашего ребёнка! — уверенно начинаю оправдываться, хоть мне и не оправдания. — Я бы не смог, бельчонок! Я думал об этом, но не решился, потому что понял, что не могу так с тобой поступить! Прости
Слова льются из самого сердца, и я не могу остановить поток оправданий, потому что мне важно быть прощённой ею. Мне хочется сказать ей о многом, но с губ срываются совсем иные слова. А для того, что я хочу сказать, их не придумали. Сложно описать то, что у тебя на сердце и на душе. Это надо видеть и чувствовать самому.
— Там не хватало несколько таблеток, Лев, — напоминает мне Аня. — Я неглупая. Или у тебя ещё какая та беременная девушка была? И на неё ты недостающие таблетки истратил?
— Нет! Только ты! Ты мне что настолько не доверяешь? — возмущённо задаю вопрос, не веря, что такая мысль могла прийти в её голову.
— И всё же нам не хватало таблеток для комплекта… — тянет, требуя ответа.
— Прошу выслушай меня сейчас и не отключайся, — решительно заявляю. — Я растворил недостающие таблетки в чае, который приготовил для тебя, а потом вылил его в раковину, а тебе приготовил обычный, собиравшись признаться тебе во всём, но ты опередила меня и нашла упаковку от таблеток. Я не дал бы тебе тот чай! Ты мне веришь?
— Зачем? — не унимается и продолжает расспрос. Я знаю, что она там плачет и слёзы её вызвал я. — Зачем ты хотел избавиться от малыша?
Я чувствую её боль. Слышу её безмолвный крик души, который она прячет, чтобы я не узнал, как ей сейчас плохо. Ей сложно справляться со своими эмоциями, я понял это давно. И сейчас… её маска спокойствия — настоящий ужас: боль, крик, слёзы, ненависть, желание мстить, сделать больно, убить, погибнуть самой, раствориться, исчезнуть, убрать меня из своего сердца и жизни.
Она пытается выполнить обещание, данное мне в лифте, но у неё ничего не получается. Потому что не может человек вырвать из своей души часть себя. У меня тоже так было… но я сумел справиться и принять свою вину и простить тебя. Ей следует поступить также: принять себя и простить себя за слабость, которой она считает чувства ко мне.
— Когда мне было десять у моих родителей родился ещё один сын, — начинаю свой рассказ. — Моя мать была носительницей гена гемофилии, поэтому мой брат родился больным. В тот ужасный день мама отвлеклась и не уследила. Он умер от генетического заболевания, так же как и её родной брат, — замолкаю, убирая с глаз воспоминание, где мама кричит, держа окровавленного мёртвого брата на руках. — Смерть моего брата, а после состояния мамы запечатлелось у меня в памяти и слово «генетическое заболевание» и «мои дети» пугало меня и в один момент я решил, что у меня не будет детей… У меня не будет родных. Я планировал усыновить или удочерить кого-то вместе с женой… тобой. Когда я узнал, что ты беременна, у меня перед глазами возникла картина, где мама, крича просит Бога забрать её тоже к брату или забрать её, а ему вернуть жизнь… Она очень плохо переживала горе. Папа с трудом вывел её из того состояние. И мы закрыли эту историю под семью замками, чтобы мама не страдала. Почему я не хотел ребёнка? Я боялся, что такое же случиться с тобой… Я мог тебя потерять! Не факт, что ты пережила бы смерть ребёнка, как моя мать…