Ну и пусть! Я не собираюсь спаивать детей!
Взглянув на Аню, которая смотрела на нас с нежностью и любовью без сомнений, ревности и злости, понимаю, как сильно я влюблён в свою невесту.
— Девочки, не хочу вас расстраивать, но мы с Аней сейчас уезжаем, — оповещаю их, когда Агнесс прекращает меня обнимать. — Мой отец ждёт нас на ужин.
Агни бросает взгляд на неподвижно стоящую Аню, смотрящую на меня испуганными глазами.
— Ты не бойся его, он добрый! — успокаивает мою любимую подруга. — Это на работе он, может, строгий, а дома совершенно другой! Меня, когда в детстве отец за какую-нибудь выходку ругал, дядя Герман всегда спасал, прикрывая.
— Анют, всё будет хорошо… Мой отец тебе ничего не сделает. Я не позволю, — уговариваю Аню поехать.
— Ладно, поехали! — решительно вздохнув, произносит Аня и направляется в сторону выхода из номера, бросая указания по пути: — Агнесс, если я не вернусь… выкинь мой телефон в самую глубокую реку… нет! В самую глубь океана. Там слишком много неудачных фоток!
— Договорились, — подмигнув мне, обещает Агнесс. — Удачи!
Глава 64
Лев Германович
Всю дорогу я целовал и прижимал к себе это чудо, по которому безумно соскучился. Подъехав к дому, перешёл к очень страстным поцелуям, чтоб окончательно успокоиться, более или менее насладиться собственной невестой и не начать приставать к ней в родительском доме.
Путь к дому отца проходит через белую беседку, в которой я провёл всё своё детство за просмотром фильмов, мультиков, игр с Ромой… вся моя жизнь прошла в этой беседке.
Оглядев её, Анна восторженно пропела:
— Это самое прекрасное, что я когда-либо видела! — она провела рукой по перилам. — Кедр… Прованс… Трип… Вау! Отличное сочетание… И дизайн…
Любимая подняла на меня восторженные глаза, словно перед ней произведение искусства.
— Спасибо, Анна, — благодарит её вышедший из дома, чтобы встретить нас, отец.
Аня определённо нашла нужный ключик к сердцу моего родителя. Никто прежде так восторженно не отзывался о его творении.
Отец лично построил эту беседку, когда я родился. С того времени она несколько раз реставрировалась, но исключительно руками мужчин семьи Крамер.
— Извините… — засмущавшись, любимая опустила глаза в пол.
— Что вы, Анна! Мне приятно! Моя жена была дизайнером и спроектировала эту беседку сама, а я воплотил её проект в жизнь, — ответил ей отец, счастливо оглядев их с мамой второго ребёнка, эту беседку. — Пойдёмте к столу! Мариночка запекла утку по своему фирменному рецепту.
— Кто такая Мариночка? — шёпотом интересуется моя невеста, пока мы идём к дому вслед за отцом.
— Домоправительница, — шепчу в ответ.
Войдя внутрь, Аня не перестаёт любоваться интерьером и смотреть на всё с детским восторгом, то и дело делая комплименты интерьеру дома, который тоже придумала моя мама. После её смерти папа не решается что-то менять… Да, несовременно, но очень и очень уютно.
— Аня, могу я вас так называть? — обратился отец к своей будущей невестке.
— Да, и можно на «ты», — отвечает ему, отложив вилку в сторону.
Моей Анюте некомфортно есть, когда на неё смотрят. Это я заметил ещё в Петербурге за завтраком.
— Аня, расскажите о вашей семье, — просит отец девушку.
— Кроме родителей у меня есть ещё два брата. Школьники. Мама с папой работают. Бабушка с дедушкой по маме живут во Владимире. Родственников по отцу я не помню.
— Умерли рано? — спрашивает мой родитель.
— Нет, я их просто не помню, — Аня пожимает плечами.
— В каком смысле? — уточняет отец, настороженно отложив вилку.
— Если не хочешь, не отвечай, — предупреждаю любимую, готовый позже сам всё рассказать папе, если Аня, конечно же, разрешит.
— Я отвечу, — она делает паузу. — Четыре года назад я потеряла память и ничего не помню из прошлой жизни. Ни своих друзей, ни врагов, ни даже родственников, кроме тех, с кем знакома сейчас.
Отец бросает на меня серьёзный взгляд, пытаясь им что-то сказать, но я не понимаю, что именно.
— Я сбила человека, — продолжает Аня, решив, кажется, сегодня признаться во всём. — Насмерть.
Опустив голову, девушка пытается незаметно смахнуть слезу, но мы с папой замечаем это. Приобняв девушку, прижимаю к себе в попытке успокоить.
— Лев, принеси из подвала вина, — просит родитель, хотя на столе ещё оно есть, но я поддаюсь, понимая, зачем он это делает.
Он хочет поговорить с Аней.
Ну, что же, пусть говорит, главное — чтобы не напугал её.
Мой отец, в отличие от меня, умеет подбирать нужные слова, чтобы утешить и успокоить кого-либо. Именно это сейчас и нужно было моей любимой.
Встав, бросаю на Аню обеспокоенный взгляд и ухожу прямиком в подвал, где быстро найдя нужную бутылку, спешу обратно, боясь, что без меня там может случиться что-то из ряда вон выходящее. Но застаю их за разговором.
— Люди постоянно совершают ошибки. Ошибки делают нас сильнее, — говорит отец. — Ты делаешь моего сына сильнее!
— Но некоторые ошибки нельзя простить… — проговаривает Аня. — Что, если он однажды проснётся и поймёт, что рядом с ним… убийца? Если я не помню аварии, это не значит, что я не виновата.
— Вина лишь у тебя в сердце, дитя, — выдыхает папа. — Прости себя сама и отпусти ситуацию. А мой сын… он никогда не проснётся с такими мыслями. Влюблённый мужчина слеп…
Ну, спасибо, отец… назвал меня слепым дураком…
А, может, так оно и есть?
Я не против… Главное, чтобы Аня отныне всегда была рядом.
Глава 65
Войдя в столовую, застаю отца сидящим рядом с моей девочкой на моём месте, держа девушку за руку, ласково ей улыбаясь. Улыбался, как мне, когда я потерял Белль… Пытался передать свои силы, чтобы справиться со всеми трудностями.
— Вино! — указал на алкоголь в моих руках.
Вечер мы проводим в компании отца. Аня сумела расслабиться и теперь весело болтала с моим родителем, бродя по беседке и осматривая каждый её уголок, находя везде хоть что-то, о чём можно было проговорить не один десяток минут.
— Сколько себя помню, всегда мечтала о собственном доме и беседке на его территории, — признаётся Аня моему отцу, украдкой взглянув на меня.
Сидя на диванчике в этой самой беседке, молча следил за их разговором, поняв, что практически не смыслю в том, о чём они говорят. Подмигнул любимой, заставляя её тотчас покраснеть.
— У тебя такие познания в дизайне, почему ты пошла на ветеринара? — спрашивает отец.
— Единственное место, где меня брали на бюджет в России, — не стесняясь своего финансового положения, признаётся девушка.
— В России? — переспрашиваю, зацепившись за странное в этом предложении сочетание.
— Мне предлагали место в институте США. Алекс предоставил некоторые мои дизайнерские проекты туда, и они мной заинтересовались. Но обучение там мне было не по карману.
— И что за институт тобой заинтересовался? — спрашивает мой родитель.
— Архитектурная школа MIT. Не помню, как это расшифровывается, — отвечает, пожав плечами.
— Массачусетский технологический университет, — пораженно расшифровывает аббревиатуру папа, шокированно глядя на Аню, как и я, в принципе.
— Да, точно! — подтверждает моя невеста. — Владелец одной строительной компании даже готов был оплатить моё обучение там, но родители запретили… — грустно вздыхает, а затем громко восклицает: — Лев! Исаев хотел оплатить моё обучение там! Вот, откуда я знаю его фамилию!
Отец мигом становится серьёзным, злым и обычным Германом Олеговичем, которого все знают и боятся в офисе.
Фамилия «Исаев» в нашем доме была запрещена. Но Ане это неизвестно. Я забыл сказать, а она… Аня не знает всей ситуации.
Заметив перемену на лице моего родителя, девушка тут же поинтересовалась:
— Я что-то сказала не так? Извините! Я не хотела! — подходит ко мне, ища поддержку. — Лев?
— Мы поедем уже, — кидаю отцу, решив не портить вечер извинениями моей любимой, потому что папа её не услышит… Он опять в своём мирке… Где мама ещё жива.
Но я обещаю, что я ещё отомщу этому уроду за смерть моей Беллы, матери и друга…
Глава 66
Лев Германович
Дорога до моего дома проходит в полном молчании. Анна, кажется, устав, практически уснула в моей машине, поэтому я решил отвезти её к себе и, наконец-таки, познакомить с местом, где она будет жить, пока я не куплю огромный дом с беседкой.
Думаю, что девушка сегодня вымоталась; решил оставить её в покое и даже не приставать, но… Аня точно так не решила. В лифте она начинает дразнить меня сладостными поцелуями, а зайдя в дом, уже я, как голодный зверь, набрасываюсь на любимую, разорвав на ней жёлтое платье по швам, как и другие вещи, находящиеся на ней.
Открыв дверь ногой, бросаю девушку на кровать, став медленно раздеваться, пританцовывая.
— Кто-то хотел, чтоб я тебе станцевал… Наслаждайся! — произнёс хрипловатым голосом.
— К чёрту танцы! — крикнула Аня и бросилась ко мне.
Этой ночью поспать нам не удаётся, но никто жаловаться и не думал, ведь у нас была другая цель. Насытиться друг другом. Заклеймить и показать всему свету, что отныне мы принадлежим друг другу.
Под утро, вымотавшись, мы всё же задремали на полчаса. К сожалению, у меня на этот день была назначена встреча, поэтому не мог позволить себе остаться дома, сжимая в объятиях мою любовь.
— Вставай, нам на работу пора, — бужу свою красавицу, хотя не хочу, чтобы она сейчас куда-то шла. Хочу, чтоб сама захотела остаться в моей квартире и больше никогда не выходила.
Эгоист.
Вероятно, прочитав мои мысли, ответила отказом.
— Не-а, — тянет, зарывшись полностью под одеяло. — Я сплю с собственным шефом и собираюсь разок воспользоваться своими преимуществами и не явиться на работу, — делает паузу, сложив губки бантиком, чтобы я её поцеловал, и лишь потом продолжила. — Тем более, мне надеть нечего! — наконец, открывает глаза и с возмущением добавляет. — В самом деле! Даже белья нет!