– Джон! Ты где? – задребезжал в трубке отдаленный голос Флайта.
– В машине, – отвечал Ребус, – в машине, которую я угнал. Я преследую Чамберса. У него Лиза Фрейзер. Не думаю, что она догадывается, что он и есть Оборотень.
– Но скажи мне, Джон, ради бога, ты уверен, что это он?
– Спрошу у него, когда поймаю. Ты посылал машины в Олд-Бейли?
– Ну, я послал одну.
– Да, это щедро. – Ребус посмотрел вперед. – О, черт! – Он резко затормозил, но было уже поздно.
Какая-то старушка не спеша трусила по пешеходному переходу, везя за собой хозяйственную сумку на колесиках. Ребус вильнул рулем, но был не в силах обогнуть тележку. Она взвилась, словно пушечное ядро, разметав по воздуху все свое содержимое: яйца, масло, муку, корнфлекс, дождем посыпавшиеся на асфальт. Ребус услышал, как она завизжала. В худшем случае он сломал ей руку. Нет, в худшем случае она умрет от шока.
– Вот черт, – пробормотал он сквозь зубы.
Судья, повернувшись, смотрел в заднее окно.
– Я думаю, с ней ничего страшного не случилось, – успокоил он.
– Джон? – снова задребезжал голос Флайта. – Это кто у тебя там разговаривает?
– Ах да, – вспомнил Ребус, – это судья. Я угнал его «ягуар». – Он включил «дворники», чтобы счистить с ветрового стекла блинную муку.
– Что ты сделал?! – взревел Флайт.
«БМВ» все еще был виден. Но он немного притормозил, вероятно заметив дорожный инцидент с хозяйственной тележкой.
– Не бери в голову, – ответил Ребус, – слушай, подгони сюда патрульные машины. Мы сейчас на… – Он выглянул из окна, силясь разглядеть хоть какой-нибудь опознавательный знак.
– Хай-Холборн, – подсказал судья.
– Спасибо, – поблагодарил Ребус, – мы сейчас на Хай-Холборн, Джордж.
– Подожди минутку, – сказал Флайт.
Раздался приглушенный щелчок (он переключился на другую линию), потом в трубке снова зазвучал его голос.
– Пожалуйста, Джон… – устало проговорил Флайт, – скажи мне, что все эти безобразия – не твоих рук дело. Наши коммутаторы того и гляди взорвутся.
– Пожалуй, все-таки наших, Джордж. Мы перевернули дорожный знак, спровоцировали пару аварий, а минуту назад раскидали по всей мостовой покупки бедной старушки. Да, это наших рук дело.
Флайт едва слышно застонал.
– А что, если это не он, Джон? Что, если ты ошибаешься?
– Тогда я по уши в дерьме, Джордж, и, вероятно, мне придется узнать, что такое пособие по безработице, а то и загреметь в тюрьму. А пока пришли сюда наконец чертову подмогу! – Ребус взглянул на телефонную трубку. – Судья, помогите мне. Как надо?…
– Просто нажмите «Выключить».
Ребус сделал, как было велено, и подсветка на кнопках погасла.
– Спасибо, – сказал он.
Движение постепенно замедлялось, впереди зажегся красный свет.
– Если вы снова надумаете позвонить, – продолжал судья, – я могу вам посоветовать воспользоваться бесконтактным способом связи. Просто наберите номер и не трогайте трубку. Вы сможете прекрасно слышать вашего абонента, а он – вас.
Ребус закивал в знак признательности.
Судья придвинулся вплотную к его уху, выглядывая через его плечо на дорогу.
– Итак, – взволнованно проговорил он, – вы полагаете, что Малькольм Чамберс стоит за всеми этими убийствами?
– Абсолютно верно.
– А какими доказательствами вы располагаете, инспектор?
Ребус рассмеялся и постучал себя по голове:
– Только этими, ваша честь, только этими.
– Замечательно, – сказал судья. Казалось, он что-то обдумывает. – Мне всегда казалось, что Малькольм – весьма странный молодой человек. В суде он безупречен, выдающийся обвинитель, и все такое. Умеет заигрывать с публикой. Но вне зала суда становится другим, совершенно другим. Таким замкнутым, угрюмым, словно его мысли блуждают где-то далеко-далеко.
«Да уж, – подумал Ребус, – надо полагать, его мысли совсем заблудились, раз уж он перешел черту и оказался за гранью».
– Хотите с ним поговорить?
– А вы думаете, я гоняюсь за ним, чтобы заключить с ним пари?
Судья хихикнул и показал пальцем на телефон.
– Я имел в виду, не хотите ли вы поговорить с ним прямо сейчас?
Ребуса прошиб холодный пот.
– Вы что, хотите сказать, у вас есть его номер?
– О да.
Ребус обдумал предложение и покачал головой:
– Нет. У него в машине пассажир. Ни в чем не повинная женщина. Я не хочу, чтобы он запаниковал.
– Понятно, – отозвался судья, откидываясь на сиденье. – Да, я полагаю, вы правы. Я об этом как-то не подумал.
А потом в салоне нежно запиликал звонок. Это был телефон: его дисплей зажегся и замигал. Ребус передал трубку судье.
– Наверное, это вас, – сухо проговорил он.
– Нет, – сказал судья, – положите трубку и нажмите кнопку «Принять». – Ребус так и поступил. Только потом судья заговорил: – Да?
Голос был ясным и четким:
– Эдвард! Это ты меня преследуешь?
Это был голос Чамберса; вероятно, он был в приятном расположении духа. Судья воззрился на Ребуса, который сам не знал, что делать и как ему помочь.
– Малькольм? – спросил судья, стараясь не терять самообладание. – Это ты?
– Надо полагать. Ты буквально в нескольких метрах от меня.
– Правда? А ты на какой дороге?
Голос вдруг изменился и заговорил с плохо скрываемой злобой:
– Кончай валять дурака, Тед! Кто там ведет твою долбаную машину? Это ведь не ты за рулем, у тебя даже прав нет! Кто это?
Судья снова посмотрел на Ребуса, ища поддержки. Они оба затаили дыхание и наконец услышали отдаленный голос Лизы:
– Что происходит? – повторяла она. – Что случилось?
Потом тишину прорезал голос Чамберса.
– Заткнись, сука! Ты свое получишь! – визжал Малькольм. Его голос сделался вдруг необыкновенно высоким, словно у плохого актера, играющего женскую роль; от его воплей у Ребуса зашевелились волосы на голове. – Ты свое получишь! – Затем он снова заговорил в трубку: – Алло? Кто там? Кто это? Я слышу, как ты сопишь, ты, кусок дерьма!
Ребус закусил губу. Ответить или сохранять молчание? Он решил промолчать.
– Ну хорошо, – со вздохом проговорил Чамберс, – сейчас она вылетит вон.
Ребус увидел, как открылась пассажирская дверца «БМВ», свернувшего на тротуар.
– Что вы делаете?! – закричала Лиза. – Нет, нет! Отпустите меня!
– Чамберс! – взревел Ребус, схватив трубку. – Оставь ее в покое!
«БМВ» вырулил обратно на дорогу, дверца захлопнулась. Никакого ответа.
– Эй, привет, – глумливо заговорил наконец Чамберс, – с кем имею честь говорить?
– Меня зовут Ребус. Мы встречались в…
– Джон! – Это был голос Лизы, испуганный, на грани истерики. Глухой звук удара болью отозвался в сердце Ребуса.
– Я сказал, оставь ее в покое! – заорал он.
– Я слышал, – отозвался Чамберс, – но ты сейчас вряд ли можешь мне что-либо приказывать. По правде говоря, теперь, когда я знаю, что вы знакомы, положение делается еще более пикантным, верно, инспектор?
– Ты меня помнишь?
– Я знаю всех, кто так или иначе связан с делом Оборотня. Меня с самого начала заинтересовало это дело – по вполне очевидным причинам. Рядом со мной всегда оказывался кто-нибудь, готовый поделиться всем, что было ему известно.
– И поэтому ты всегда мог опережать нас на один шаг?
– На один шаг? – Чамберс рассмеялся. – Вы себе льстите. Так вот, инспектор, что же нам теперь делать? Вы остановите машину – или я прикончу вашу подружку? А вам известно о том, что она собиралась расспросить меня о психологии судебного процесса? Не могла найти более подходящей темы, маленькая сука… – Ребус отчетливо слышал рыдания Лизы, и они ранили его подобно ножевым ударам. – Фотографии в газетах, – ворковал Чамберс, – рядом с большим боссом, с крутым детективом.
Ребус знал, что не должен позволить Чамберсу замолчать. Если он замолчит, Лиза погибнет. Движение опять замедлилось. Впереди зажглись красные огни светофоров. «БМВ» застыл в нескольких машинах от них; стоящий перед ним автомобиль мешал Чамберсу проскочить на красный свет. А что, если?… Может ли он даже помыслить об этом? Судья, вцепившись в подголовник Ребуса, не сводил глаз со сверкающей черной машины. Машины, которая была так близка… И которая стояла на месте.
– Ну, – раздался голос Чамберса. – Вы подъедете ближе, инспектор, или я ее прикончу?
Ребус напряженно вглядывался в машину Чамберса. Он видел, как Лиза уклоняется от него, пытаясь освободиться. Но тот крепко держал ее левой рукой, а правой, по всей видимости, сжимал руль. Значит, сейчас он не обратит внимания на правую дверцу…
Приняв решение, Ребус осторожно приоткрыл дверь и выскользнул на дорогу. Вокруг отчаянно засигналили. Он не обратил на это никакого внимания. На светофоре по-прежнему горел красный свет. Пригнувшись, он начал быстро продвигаться вперед. Боковое зеркальце! Если Чамберс посмотрит в него, то прекрасно увидит Ребуса. Быстрее, Джон, быстрее.
Желтый.
Черт!
Зеленый.
Приблизившись к «БМВ», он схватился за дверную ручку. Чамберс взглянул на него с ошарашенным видом. А потом стоявшая впереди машина тронулась, Чамберс завел мотор и рванул с места, заставив Ребуса отпустить ручку.
Черт! Разъяренные водители сигналили что есть сил, опускали окна, орали на Ребуса. Он бегом вернулся к «ягуару» и бросился в погоню за Чамберсом. Судья похлопал его по плечу:
– Неплохая попытка, мой мальчик. Неплохая попытка.
И невыносимый хохот Чамберса по телефону:
– Надеюсь, что я вас не покалечил, инспектор.
Ребус взглянул на свою руку, поморщился, сжал пальцы. Черт, он чуть не выдернул их из суставов. Мизинец уже распух. Перелом? Возможно.
– Итак, – сказал Чамберс, – в последний раз я делаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Остановите машину, или я убью доктора Фрейзер.
– Она никакой не доктор, Чамберс, она всего лишь студентка.
Ребус сглотнул: теперь она знает, что ему все известно. Хотя это уже не важно, особенно теперь. Он набрал в легкие побольше воздуха и решительно заявил: