Это была химия процесса зарождения Жизни. Теперь о физике.
Когда молекулы имеют небольшие размеры, т. е. состоят всего из нескольких десятков атомов, то, надо думать, их пространственная структура достаточно жесткая. При нагревании атомы в молекулах усиливают колебания, такое же усиление колебаний испытывают и сгустки принадлежащего этой молекуле структурированного поля. При перемешивании раствора, а мировой океан — это непрерывно перемешивающийся раствор, никаких особых изгибающих моментов компактная молекула не испытывает, следовательно, не испытывает сжатий и растяжений ее структурированное поле.
Но вот молекула увеличивает свои размеры, включая в свой состав тысячи, сотни тысяч атомов, и приобретает в пространстве форму нитей, спиралей, колец, шаров и т. д. Большую молекулу перемешивающийся раствор начнет изгибать и деформировать. Механическая энергия раствора перейдет в молекулу — в силы, препятствующие растяжению и сжатию химических связей между атомами, а затем в тепловую энергию молекул. Если мы возьмем подходящую проволоку и несколько раз согнем и разогнем ее, то увидим, что в месте сгиба проволока сильно нагреется. Механическая работа, пошедшая на сгибание проволоки, перейдет в тепловую энергию, в том числе и за счет работы сжатия и растяжения связей между атомами металла проволоки.
С молекулой ясно, а что будет происходить с ее структурированным полем? Оно тоже будет изгибаться в соответствии с изгибами молекулы, т. е. микросгустки его будут то приближаться, то удаляться друг от друга, иными словами, поле станет переменным и к энергии, заключенной в себе, добавит энергию своей переменности. Энергия, вызывающая переменность, на мой взгляд, пойдет на увеличение микросгустков. (А куда ей еще деться?) Но, надо думать, микросгустки, которые образуются атомами вещества, пропорциональны по силе размерам этих атомов и лишнюю энергию в больших количествах они в себя не примут, а выделят ее в пространство в виде отдельных микросгустков, возможно, гораздо меньших, чем материнские. Но новые микросгустки в пространстве будут расположены так же, как и в структурированном поле того участка молекулы, с которого произошло выделение этих микросгустков. Таким образом получается новое структурированное поле, теперь уже жестко не связанное с молекулой и являющееся копией структурированного поля молекулы или ее участка. По этой копии мы могли бы (если бы смогли) судить о молекуле — о ее составе и структуре. А то, что дает судить о чем-то, называется информацией.
Отвлечемся. По тому, что я уже написал, и по тому, что напишу ниже, и козе понятно, что надежных фактов для рассуждений у меня мизер, более того, и количество «мизер» в некоторых рассматриваемых мною положениях следовало бы считать большим преувеличением. Но рассуждать об этом надо! Хватит тупо пялиться на Природу, ковырять в носу и мудро изрекать: «Наука еще не в курсе дела!» Не дождетесь, чтобы она была в курсе, пока не появятся гипотезы, которые можно и нужно проверить. Сейчас же, ввиду отсутствия фактов, я вынужден использовать для строительства гипотез только самые общие положения, поскольку они более-менее надежны, и утверждать то или иное, исходя только из этих положений. Образный пример. Мы замерзаем, нам нужно попасть в теплое место, но у нас нет ни малейшего представления ни где это, ни как туда попасть. Ни одного надежного факта! Но есть общее положение, что на Земле к полюсам становится холоднее, а к экватору теплее. И я утверждаю, что, если мы в северном полушарии, нам надо двигаться на юг. Да, в том направлении могут оказаться непреодолимые препятствия. Но согласно такой гипотезе действовать будет умнее, нежели подыхать от холода, согреваясь только верой в науку.
В свое время я писал, что человеческие Дух и Душа в принципе устроены аналогично сегодняшним компьютерам. Вся информация в компьютерах и все программы представляют собой структурированное магнитное поле, которое, правда, расположено не в пространстве, а записано на магнитных носителях. Исходя из этого общего положения, я выдвигаю гипотезу, что Дух и Душа это тоже структурированное поле, и кто считает, что это не так, тот пусть выдвинет гипотезу получше.
Дух — это компьютер, обслуживающий молекулярную жизнь, т. е. управляющий функционированием тела живых существ. Перед тем, как отвлечься, я начал обсуждать, как Природа создает Дух. Увеличение размеров молекул приводит к тому, что возле них (внутри, вокруг них) создается отдельное структурированное поле, которое состоит из копий структурированного поля молекулы или части составных структур молекул, или из того и другого, в зависимости от того, как изгибается молекула при движении в растворе. И это отдельное структурированное поле непрерывно пополняется новыми структурами, поскольку движение раствора постоянно изгибает молекулу совершенно случайным образом, и точно таким же совершенно случайным образом зародыш Духа пополняется обрывками информации о молекуле, возле которой Дух создается.
Представить это можно так: у компьютера сидит совершенно неграмотный оператор, который с огромной скоростью грузит и грузит в компьютер информацию. Толку от этой загрузки никакого нет и быть не может, поскольку для того, чтобы от компьютера появилась польза, нужно загружать в него не только информацию, но и программы по использованию этой информации в различных полезных целях. Сейчас программы для работы компьютера, которые, напомню, также являются структурированным магнитным полем, создают программисты в своем уме, а потом уже исполняют их в магнитном поле. Но у Природы программистов не было и не было никакого постороннего ума.
Зато у нее было другое. Как-то в литературе несколько раз встречал досужие забавы математиков, которые подсчитали, что если за пишущую машинку посадить обезьяну и заставить ее быстро бить по клавишам случайным образом, то для получения таким путем текста романа «Война и мир» потребуется какое-то страшно большое количество лет. Сейчас меня интересует не это, а то, что полученная цифра все же конечна, т. е. случайно ставя в текст какие попало буквы, знаки и интервалы, можно написать такой объемный роман. У Природы таких «обезьян» в мировом океане было столько, что для их подсчета наверняка требовалось к 10 добавить двух — трехзначную степень. Работали эти «обезьяны» с неимоверной скоростью, да и несколько сот миллионов лет, отпущенных на эту работу, со счетов не сбросишь. И нет сомнений — Природа создала Дух перебором случайных вариантов.
Очевидно, что огромные преимущества получали молекулы, которые путем случайного подбора смогли привязать к себе это отдельное структурированное поле, которые научились делать его копии при автокатализе следующих молекул, т. е. передавать им и этот сгусток поля, и которые научились двигаться, поскольку жизнь — это движение. Еще раз напомню, что при образовании огромных молекул вокруг них быстро исчерпываются те составные части (более мелкие молекулы), из которых они образуются, а на подход их из раствора требуется время. Но если вокруг создаваемых молекул концентрация исходных реагентов упадет ниже равновесного, то молекула разрушится (диссоциирует). А вот если такая молекула двигается в растворе, то тогда она все время будет входить в объемы раствора с большим количеством строительного материала, чем в том месте, в котором она этот материал «съела», и движущаяся молекула будет химически устойчива.
Молекулы с таким зародышем Духа будут иметь огромное преимущество перед остальными — они будут стремительно укрупняться и множиться, а их конкуренты будут диссоциировать и служить им строительным материалом. Попутно усложняющиеся молекулы, испытывая еще большие изгибающие моменты, будут выдавать в зародыш Духа все большее количество вариантов структур поля и все более разнообразных. Это, в свою очередь, ускорит подбор в нем новых программ, совершенствующих возможности Духа.
На этом я прекращу обсуждения гипотез совершенствования зарождающейся Жизни, поскольку дальше, без данных будущих экспериментов, это превращается в пустое умствование. Важно то, что и химия, и физика даже в нынешнем их развитии подтверждают самозарождение Жизни в молекулярном и полевом виде, а приемлемый механизм зарождения Жизни виден, если смотреть на Жизнь как на процесс одновременно в двух формах — в молекулярной и полевой.
В свое время в одной из статей о генетики я утверждал, что сам термин «наследственность» применительно к живым существам бессмысленен, как бессмысленно говорить о наследственных признаках «Жигулей» первой модели во всех остальных моделях. Это действительно так, но я ошибся, когда предполагал, что молекулы ДНК в хромосомах ядер живых клеток это оснастка (штампы, пресс-формы, шаблоны и пр.) для изготовления деталей, из которых строится живое существо, а также техническая документация — чертежи живого существа и технологические карты по его сборке. Меня тоже смутила «магия цифр». Ведь в жизни мы редко оперируем цифрами за миллион и поэтому перестаем их чувствовать напрямую — для нас «миллиард» или «триллион» это нечто настолько большое, что его на всех и на все хватит. И я вместе со многими купился примерно вот на такую информацию.
Апологет генетики Ж. Медведев в книге «Взлет и падение Лысенко» пишет в главе «Объем генетической информации для развития особей».
«Но и это не убедило тех, кто старался подвергать сомнению каждое новое открытие генетики и биохимии. Упрощенное представление о большом и малом, сложном и простом никак не позволяло некоторым скептикам сопоставлять между собой микроскопическое ядро клетки и сложность сформированного организма. «Нет, — говорили они, — в таком малом объеме ядерного вещества нельзя сконцентрировать столь большой объем «наследственной информации», который необходим для синтеза всех белков сложного организма». Однако и это возражение оказалось несерьезным. В организме, например, человека идентифицировано около 2–3 тысяч разных белков, однако это только начало. По ориентировочным подсчетам Л. Полинга, количество разных белков, входящих в состав человеческого тела, может достигать 100 000. Средний размер полипептидной цепочки белка соответствует 150–200 аминокислотным остаткам.