— Он здесь, — протянула свою сумочку.
Стефан недобро на меня посмотрел, но сумочку взял.
— В отделе слева, — подсказала, не желая и дальше мучить Лема. Он ведь мне не сделал ничего плохого.
Стефан обнаружил ключ именно там, где я указала. Открыв замок, мужчина распахнул дверь, приглашая войти.
— Только после тебя. Я же хозяйка, должна заходить последней, — произнесла, думая, что мужчина откажется.
К моему удивлению Лем послушался. И мы столкнулись в дверях, оказавшись настолько близко друг к другу, что я ощутила, что мужчина возбужден. Сделанное открытие провокационным образом подействовало на меня. Я уже забыла когда в последний раз вот так вспыхивала от мимолетного прикосновения. А тут вдруг зажглась, загоревшись, словно спичка.
Стефан внимательно посмотрел мне в глаза, я не отвела своих. Кажется, мы друг друга поняли так как надо.
Дверь в номер была закрыта без слов. Так же молча я сделала первый шаг по направлению к мужчине.
— А ты не такой бесчувственный, как хочешь казаться, — усмехнулась, прижимаясь грудью к мужчине.
— Вообще-то, я совсем не бесчувственный, как кажется тебе, — в унисон ответил мне Лем.
— А вот это мы сейчас и проверим, — мурлыкнула, принявшись снимать со Стефана твидовый пиджак. Мужчина не сопротивлялся, наблюдая за мной.
То, что Лем не проявлял никаких особых действий меня совершенно не напрягало, главное, что согласие мужчины было получено, возбуждение имелось, а все остальное я могла сделать и сама, иначе я бы не была Ирмой Сладкие губки. Как же я ненавидела свое прозвище.
Легкий поцелуй в основание шеи заставил Стефана откинуть голову назад. Я сознательно не тянулась к губам, зная, что для многих именно поцелуй в губы был актом доверия. Речь шла о настоящем поцелуе, а не о его имитации. Через рот разговаривают души людей, а секс это всего лишь рукопожатие тел.
Под пиджаком у Лема была сорочка в мелкую клеточку, весьма забавный выбор, для того места, где я с ним познакомилась. Звезды порно бизнеса рубашки в клеточку не носят, так же как и твидовые пиджаки. Впрочем, откуда мне знать что носит Стефан в повседневной жизни.
Мужчина чуть застонал, когда я провела кончиком языка вдоль трахеи, не забыв обрисовать по контуру, ходящий туда-сюда кадык. Мне было приятно исследовать тело Стефана, пусть и самого доступного участка. Дыхание мужчины выдавало его возбуждение. Однако он не спешил вмешиваться в процесс обольщения, что меня еще больше заводило. Я не просто ласкала мужчину, я прислушивалась к себе, пусть и слегка замутненным сознанием. Зная наверняка, что в любой момент могу прерваться, если вдруг мне что-то не понравится.
Лем, как будто чувствовал мое настроение, и не спешил переходить к активным действиям.
Сорочка мужчины в несколько мгновений была расстегнута опытными пальцами. Сколько раз перед камерой мне приходилось раздевать мужчин. Десятки, сотни раз. Сколько их у меня было? Вряд ли бы я сходу могла всех вспомнить. Лица партнеров по кадру сливались для меня в одно. В принципе, их всех можно было заменить лицом Сержика, моего последнего более-менее адекватного партнера.
Избавившись от рубашки и отбросив ее в сторону, я занялась исследованием тела Лема, чувствуя, что сама потихоньку начинаю желать ласки. Еще не критично, но все же.
Бархатистая кожа Стефана под моими пальцами. Маленькие ареолы сосков, твердые горошинки в центре, которые так и хочется царапнуть ноготками. Развитые грудные мышцы. Разлет плеч. Стальные бицепсы, мерно играющие в такт движениям. Руки сильные и надежные. Опять плечи. Ключицы под моими пальцами.
Ямка в основании шеи. Шумно вздымающаяся грудь. Кубики идеального пресса, обведенные по контуру. Едва заметная рыжеватая дорожка жестких волосков, убегающая за пряжку ремня.
Руки знали свое дело, быстро расстегнув застежку брюк. Несколько мгновений и мои пальцы уже под резинкой белья, стягивающие его вниз, чтобы выпустить на волю нервно подрагивающего от напряжения жеребца.
Плавное движение вниз и я уже стаю на коленях, перед покачивающимся из стороны в сторону метрономом из плоти и крови.
«Мой любимый размер», — шальная мысль пролетела в голове, стоило рассмотреть поближе мужское богатство Стефана.
Отточенное сотнями дней съемок мастерство не пропить несколькими рюмками виски. Губы привычным образом обхватили налитую кровью головку. Я успела совершить всего лишь несколько возвратно-поступательных движений, как была отлучена от тела Лема.
— Э, нет. Мы так не договаривались. Здесь нет ни камеры, ни софитов, и я не очередной статист, — грубовато произнес мужчина, поднимая меня с колен.
Я недоуменно посмотрела на Стефана.
— Ты не хочешь? — растерянно спросила у мужчины.
— Хочу. Очень хочу. Но не так, — Лем потянул брюки вместе с бельем, желая заправиться.
— А как? Ну, хочешь давай сзади. Я не возражаю, если тебе так нравится больше.
Лем криво улыбнулся.
— Я не сомневаюсь, что ты можешь и сзади, и спереди, так же как и заменить мужчину в паре, если потребуется. Мастерство Ирмы Сладкие губки многогранно и великолепно в любом исполнении.
Из меня моментально выветрился весь хмель.
— Ты пришел ко мне, чтобы оскорблять? — мой голос звенел. До жути хотелось залепить пощечину или того лучше впечатать кулаком в красивое лицо Лема. Но я не могла себе такое позволить. Это бы значило, что слова мужчины меня задели за живое. И хоть так было на самом деле, но я не желала показывать свою слабость перед тем, кто меня унизил.
— Нет. Совсем нет, — возмутился мужчина.
— А что тогда? К чему было ждать? Или хотел увидеть меня у своих ног? Так я могу повторить, мне не сложно, — выплюнула с горечью, чувствуя себя натянутой струной.
— Ирма, ты меня не слышишь.
— А что я должна слышать? Объясни, — я чувствовала, что на глаза вот-вот навернутся слезы.
Я не плакала уже долгие годы, а тут вдруг приспичило. А все почему? От обиды.
За себя. За свое растоптанное сердце, которое я так неразумно приоткрыла.
Какая же я дура.
Мужчина взял меня за руки и повел к кровати, но не для того чтобы уложить или же приняться раздевать, он просто усадил меня на нее, а сам сел рядом.
— Ирма, милая, я к тебе очень хорошо отношусь. Даже очень хорошо. Просто я не хочу, чтобы наши отношения были вот такими.
— Какими такими? — кажется, я всхлипнула, хотя, все еще держалась за свои слезы, не желая их никому показывать.
— Холодными. Механическими. Не живыми. Ты понимаешь о чем я говорю? — мужчина приподнял мой подбородок так, что я была вынуждена смотреть ему в глаза. — Ты для меня самая желанная женщина, от которой у меня кружится голова и сердце начинает частить. Я до безумия хочу тебя, как женщину. Но именно тебя, Ирма, а не тот образ который ты тщательно выставляешь напоказ.
— Это я и есть, — что-то горячее скатилось по моей щеке.
— Нет. Я знаю. Я вижу. Ты другая. Совсем другая.
— Ту, которую ты ищешь давно умерла, — еле слышно прошептала в ответ.
— Я этому не верю. Я знаю, она рядом. Тут. Со мной. Я это чувствую. Вот здесь, — и мужчина взял мою руку и положил себе на сердце. И не надо плакать. Я не достоин твоих слез.
Стефан склонился надо мной и слизнул со щеки слезинку, зависшую в одиночестве. Она была такой же как и я. Крохотной, маленькой, всеми забытой.
— Давай начнем сначала, — мужчина вновь прикоснулся губами к моей щеке.
От сладости ощущений я закрыла глаза, чтобы как можно глубже впитать необычный миг, запомнив его надолго.
Губы Стефана легкими перышками скользили по щекам, порхали над закрытыми глазами, трогали дуновением ветерка мой нос и ни разу не задели губы.
И чем больше поцелуев мне доставалось, тем сильнее хотела ощутить губы Лема на вкус.
— Что ты хочешь больше всего? — едва расслышала.
— Поцелуй, — попросила.
Словно снежинка задела краешек моих губ и … растаяла. Жаркое дыхание мужчины опалило мои уста, но позволило вкусить запретного плода. Я с нетерпением ждала что же будет дальше, желая в полной мере насладиться приятными моментами. Уголку губ досталась капелька дождя, крохотная, почти невесомая. Ожидание. И вновь огненный смерч прошелся рядом. Я трепетала, как трепещет юная дева в надежде на первый поцелуй.
И дождалась. Губы Стефана накрыли мои, властно сминая, заставляя раскрыться, чтобы впустить в мой рот язык. Контраст между нежными прикосновениями и агрессивным напором был разительный, но тем сильнее возбуждающий, заставляющий вспыхнуть от острого наслаждения, пронзившего тело.
Стон, глубокий, гортанный, вырвался из моих уст от переполняющих чувств, некоторые из них были испытаны мною впервые.
— Вот это другое дело. Теперь я вижу совершенно другую Ирму. Живую.
Чувственную. Настоящую, — прошептал мужчина, увлекая меня на кровать.
Я безропотно позволила себя положить, так и не открыв глаз, ощущая себя в маленькой сказке, созданной специально для меня.
А может быть я просто боялась вернуться в реальность?
Движения Лема были неторопливы, когда он снимал с меня одежду, и при этом сопровождались легкими, как порхание бабочки, поцелуями. Вроде бы все то же, что происходило всегда в такие моментах, но иначе. Объяснить разницу я бы вряд ли могла, а вот ощутить получалось на все сто.
Я давно не получала подарков, а я теперь ждала, что же будет дальше, какой еще сюрприз приготовил мне Лем.
Легкий ветерок на коже. Трепетные прикосновения. Звуки снимаемой в спешке одежды. Шум телевизора в соседнем номере. Все воспринималось мной как будто в первый раз. Я с нетерпением вслушивалась в окружающее меня пространство, жадно ловя каждый шорох, пытаясь понять что он значит.
Упавшая на пол туфля, за ней вторая, известили, что кое-кто их снял. Шуршание одежды, полет, возможно рубашки, куда-то в сторону, стук часов о туалетный столик.
Я все это буквально видела ушами.
И полнейшая тишина в комнате. Что это? Затишье перед бурей? Затяжной прыжок в омут? Или задумчивое созерцание увиденного?