Большая разница в возрасте не способствовала этому. Лишь в последние годы Ава стала понятна мне, а я ей. Пока она была маленькая я делилась с нею нерастраченным теплом, своей заботой, но не мыслями и надеждами.
Помнится Аве было лет десять или одиннадцать, она очень сильно хотела иметь котенка, а Алиса не разрешала. Я тогда уже жила отдельно и практически не появлялась дома. Разве что звонила Аве, когда не нарывалась на маман. Когда сестра сама позвонила мне и в слезах рассказала, что Алиса выбросила, подобранного ею на улице, котенка. И столько было в ее словах обиды, разочарования и печали, что я не выдержала и примчалась домой, где закатила такой скандал Алисе, что крыша поднималась от крика. Мне было все равно, буду ли я в будущем разговаривать с матерью или нет, мне надо было отстоять права сестры. К моему удивлению, сразу же после скандала Алиса лично отыскала выброшенного котенка, благо он забился под дом и никуда не хотел убегать, отмыла его и даже продезинфицировала от блох.
Правда, к тому времени я уже уехала назад к себе.
Всегда, когда было плохо, Ава обращалась ко мне. А вот в этот раз почему-то нет.
— Ава, почему ты мне не позвонила? Почему не рассказала, что тебя мучает?
Почему? — я разговаривала сама с собой, чувствуя, что беспокойство внутри меня нарастает с каждым мгновением.
В очередной раз пройдя мимо кабинета Эльзы и не обнаружив, я отправилась ее разыскивать. Молоденькая медсестричка, сидевшая на посту только лишь сообщила мне, что женщина была срочно вызвана в отделение, где содержались буйные пациенты.
Мое сердце пропустило несколько ударов.
Медсестра не хотела меня пропускать без разрешения главврача, но я ее уговорила, заявив, что Эльза моя подруга и она очень расстроится, что меня не пустили по первому требованию. Похоже, что девушка уже видела меня в отделении, потому как пустила, поверив в выдуманную байку.
К палате Авы я неслась на всех парах. С каждым шагом ощущая как убыстряется бег крови, казалось, что сердце шумит у меня в ушах, а не на положенном ему месте.
Скопление медперсонала возле палаты сестры я увидела сразу же как свернула в нужный коридор. Они о чем-то переговаривались.
Среди них была и Эльза. Женщина выглядела озабоченной.
Я бросилась к ней.
— Что с Авой? Она жива?
— Ирма, не здесь. Пойдем в мой кабинет, — перехватила меня Эльза, когда я собралась подбежать к окошку, находящемуся в двери в палату.
— Что с ней? Почему ты мне не даешь посмотреть?
— Не надо. Я тебе все объясню. Все будет хорошо. Самое страшное уже позади. Ава жива. И это главное.
— Пусти меня. Я хочу к сестре. Я хочу ее видеть, — меня уже удерживала не только Эльза, но и подоспевший ей на помощь санитар.
— Она жива. Я тебя уверяю. Мы успели. Ава сейчас спит. Тебе лучше не видеть ее.
Она немного поранила себя. Но ничего страшного. Все пройдет. Синяки сойдут, а остальное заживет, — принялась увещевать мне Эльза, уводя от палаты сестры.
Я попыталась еще раз прорваться. Тогда Эльза мне пригрозила, что сделает успокоительный укол, от которого я буду, словно вялая морковка. Пришлось поверить ей на слово. Тем более до самого кабинета со мною рядом шел санитар.
Эльза решила подстраховаться, видимо, сомневалась во мне.
Лишь в ее кабинете мы оказались одни. Впрочем, я бы не удивилась тому, что дверь с той стороны подпирал все тот же здоровяк.
— На. Выпей, — я не успела сесть на диван, а Эльза уже протягивала мне бокал с янтарной жидкостью.
Я, не раздумывая, схватила предложенное и залпом выпила, понимая, что не просто так мне было дано лекарство.
— Ава, попыталась еще раз., - Эльза не договорила. Но мне и без этих слов было все ясно.
— Но как? Почему? Ты же сказала — стабильное состояние, — я пыталась вспомнить что именно поясняла мне женщина по поводу здоровья Авы. Слова путались, не желая выстраиваться в логический ряд.
— Так и было, — устало произнесла женщина, усаживаясь за стол. Она и себе налила и побольше чем мне. — Не доглядели.
— Что не доглядели? — ухватилась за произнесенное Эльзой.
— К ней сегодня пришла девушка. Ее пропустили без проблем. После ее ухода все и случилось.
— Но как? Как ее пропустили? У вас просто так не зайти. И что это за девушка? — я не могла понять.
— Я была занята, медсестра спросила у меня, я подумала, что это ты, а оказалось, что это не ты, а совсем другая девушка, — расстроенно прошептала Эльза. Ее состояние не было показным. Врач на самом деле опечалилась случившимся.
— Кто она? — я поднялась с дивана, принявшись мерить шагами кабинет.
— Я не знаю точно. Но я это выясню. Я тебя уверяю. Над этим уже работают. У меня есть знакомые в полиции. Мы узнаем кто это был, — уверила женщина. Она сцепила руки так, что костяшки побелели.
И я почему-то ей верила. Задели честь больницы. Честь Эльзы. А она была не тем человеком, кто просто так все спустит с тормозов.
— Как узнаешь — позвони, — попросила.
— Зачем тебе? — поинтересовалась женщина. — Это дело полиции. Пусть они разбираются в чем дело.
— Позвони! — я практически уже требовала. — Мне надо.
— Хорошо, — согласилась женщина.
Из больницы я вышла, как в воду опущенная, меня не радовали ни трели птиц, ни ласковое солнышко, ни шелест ветерка. Для меня мир окрасился черным.
Ава, моя Ава, пострадала. Опять. Как же так? Почему? Ведь этого не должно было быть? Я готова была разорвать собственными руками того человека по чьей вине все произошло. Кто? Кто посмел своим визитом ухудшить и без того ужасное положение сестры?
Мысли роились в голове одна причудливей другой.
Я настроила телефон таким образом, чтобы никто кроме Эльзы не мог мне позвонить. Я никого не хотела ни слышать, ни видеть.
Горе, обрушившееся на меня, словно яд, выжигало внутренности. Состояние блаженства, ощущаемое утром, трансформировалось в нечто страшное и ужасное, что разрывало на части, заставляло страдать, чувствовать себя последним ничтожеством на планете.
Я бродила по городу, не разбирая дороги. Переходила проезжую часть на красный свет, но не замечала гудки резко затормаживающих машин, чуть не попала под колеса автомобиля. И лишь чудом оказалась не сбитой огромным грузовиком.
Однако это меня не беспокоило, я находилась в собственном мире демонов, взращенных сознанием. Меня окликали, со мной пытались заговорить, но я полностью игнорировала окружающий мир.
Когда на улице стало темнеть, я оказалась в незнакомой части города, но это меня совершенно не пугало. Что со мной могло произойти? Меня могли изнасиловать? Это не страшно. Покалечить? Так моя душа была давно искалечена так, что вряд ли у кого-то получится сделать это сильнее. Убить? Однажды я стояла на краю бездны. Я даже заглядывала в ее жерло. И она не показалась мне такой уж ужасной и страшной, пусть я и не сделала последний шаг.
Где-то в парке я прикорнула на лавке, совершенно не ощущая холода. Какой-то бомж вначале пытался со мной заговорить. Я отвечала ему. О чем говорила совершенно не задумывалась. Он, добрая душа, притащил какое-то одеяло, вонявшее плесенью и прикрыл мне плечи. Я не сопротивлялась. Да и зачем? Стало теплее и не так одиноко. По крайней мере, рядом был живой человек.
На утро он ушел, прихватив с собой пожитки. Я не протестовала. Он же не нарушил мой внутренний мир, в котором калейдоскопом крутилась собственная жизнь, жизнь Ава, складываясь в причудливые узоры.
А утром, когда еще солнце не взошло слишком высоко, извещая, что уже обед, но и не лежало на горизонте, только лишь вставая, прозвучал звонок телефона, который я ждала.
Звонила Эльза.
— Не знаю зачем тебе эта информация, но девушкой была Клариса Штерн, если тебе это что-то говорит. Мой друг установил по записи с камеры видеонаблюдения, сверив ее с базой водительских удостоверений.
— Спасибо. Я знаю кто это, — глухо ответила в трубку. И пояснила, утоляя любопытство Эльзы, что так зовут капитана чирлидерской команды, в которой была Ава.
Теперь, зная имя посетительницы, после прихода которой с моей сестренкой случился еще один приступ суицида, многое стало на свои места. Пазл сложился.
Даже не присутствуя в палате сестренки при разговоре, я примерно представляла о чем говорила Клариса. Мое расследование подняло волну и она ударила в слабое место — мою сестру.
Что она ей сказала? Какими словами подвела к черте? Для меня даже не было важно почему. Главное было в том, что Клариса совершила, став виновницей трагедии. Это по ее вине случилось страшное. По ее и других участников травли.
Теперь я в этом была уверена. Испорченный телефон в виде Лайзы или Эмили донес, что я интересовалась случившимся с Авой. Виновники наверняка испугались, что могут быть привлечены к ответственности и решили замести следы. Пугала Клариса Аву или же уговаривала молчать роли не играло. Важен был результат разговора, его последствия. А итоги были плачевны. Мою сестру подтолкнули к обрыву, практически заставив прыгнуть вниз, воспользовавшись ее слабым здоровьем.
Гнев душил меня, мутя разум.
Решение пришло моментально. Как выстрел. Как разящий меч палача.
Я не могла все оставить так как есть. Моя сущность требовала отмщения. За себя. За Аву. За всех, кто оказался в сложной ситуации, из которой не было выхода.
— Привет, красавчик. Как тебя зовут? — я стояла за поворотом от двери в мужскую раздевалку, небрежно привалившись плечом к стене, а прямо передо мной возвышался незнакомый парень, одетый в спортивную форму бело-черного цвета.
— Самсон, — пробасил он, жадно оглядывая меня.
К появлению возле раздевалки я очень тщательно готовилась. Под легкий плащ надела свое самое короткое и узкое платье, из которого моя пышная грудь буквально вываливалась наружу. А подол платья при небольшом движении задирался, обнажая бедра чуть ли не до самого верха. При желании можно было даже показать выбритый лобок.