Сила…
Перед глазами всплыли страшные образы разрушенной Конохи. Гигантский демон-лис. Бомба биджу, впитывающаяся в печать Йондайме Хокаге, и далекий голубой взрыв. Существо, сотворившее все это, сейчас сидело рядом с ней, затаившись в хрупком тельце пятилетнего ребенка. По коже пробежал мороз, и Сарада с огромным трудом подавила в себе желание отодвинуться от мальчика. Она уцепилась за образ будущего Нанадайме и убедила себя не шевелиться.
Как много людей знало о том, что биджу запечатали в Наруто? Другие наверняка должны были испытывать тот же суеверный ужас, что и она сама. Вот только она никого не потеряла в день трагедии Кьюби. А те, кто лишился близких?
«Надеюсь, что никто не знает о том, что Кьюби запечатали именно в тебе, Нанадайме», — подумала Сарада.
Они так и сидели в темном парке на скамье — двое одиноких детей, которых никто не ждал. И Сарада впервые за весь день почувствовала с кем-то настоящую связь. Пусть их объединяло одиночество. Пусть этот малыш не мог дать ей денег и ночлег, не мог устроить ее на работу и защитить от возможных подозрений полиции. Но сейчас она больше не была одна. Их было двое.
И, черт возьми, как же это было прекрасно.
Глава 6. Какая милая девочка!
06
Следующим утром ей наконец-то улыбнулась удача. Сарада отправилась на поиски работы, не надеясь уже ни на что, но в чайной на одной из центральных улиц ее неожиданно приняли.
— Какая милая! — воскликнула молодая официантка, прижав к груди пустой поднос. — Идем, я провожу тебя к хозяйке.
Она скинула сандалии перед порогом коридора, ведущего во внутренние помещения чайной, пробежалась босиком по полированному деревянному полу, заглянула в приоткрытую щель седзи и звонко объявила:
— Кеико-сама, я нашла себе подмогу!
Сарада последовала ее примеру, разулась и тихонько подошла со спины к своей проводнице.
— Шинко? Что там у тебя? — спросил низкий женский голос.
Девушка обернулась, схватила Сараду за плечи и подтолкнула к двери.
— Давай-давай, проходи.
На полу сидела толстая женщина в кимоно и курила. По комнате стелился едкий дым, от которого защипало в носу. Взглянув на Сараду, хозяйка прищурилась и стряхнула пепел с длинной тонкой сигареты.
— Гляньте, какая милая девочка! — не унималась официантка. — Просто прелесть.
«Милая? — смутилась Сарада. — Чего во мне милого?»
Она никогда не считала себя привлекательной. Обычная девочка-подросток. Ничего особенного. Даже вполне себе заурядная.
— Не мала ли? Думаешь, справится? — хрипло спросила Кеико-сама и снова затянулась.
Шинко не растерялась. Она общалась со своей хозяйкой уважительно, но удивительно свободно, словно они были подругами.
— Кеико-сама, я ведь такой же была, когда вы меня взяли.
— Чуть постарше, — женщина выдохнула новую порцию дыма и махнула рукой: — Ладно, делай что хочешь. Тебе ведь с ней возиться.
— Спасибо-спасибо!
Шинко задвинула седзи и стала радостно прыгать, хлопая в ладоши. Косички покачивались в такт прыжкам. Сарада удивленно таращилась на нее.
— Ну шо, получилось, ага?
Девушка говорила с заметным акцентом. Скорее всего, она была не местной.
— Меня взяли?
Она все еще не могла поверить.
— Эй, отомри, — расхохоталась Шинко. — Все хорошо, ага?
— Просто я не ожидала, — растерянно пробормотала Сарада.
— Идем-идем. Покажу тебе все.
Шинко потянула ее за руку, и Сарада покорно позволила увлечь себя во внутренние помещения чайной.
Новая знакомая выдала ей фартук и стала объяснять, что где находится, что нужно делать, как разговаривать, откуда брать и куда носить. Сарада слушала и рассеянно кивала.
Она все думала…
Может, это встреча с Узумаки Наруто так благотворно повлияла на ее судьбу?
Она невольно вспомнила минувший вечер. Скамью, прохладный свежий воздух, скрежет сверчков в кустах. И мальчугана, который сидел рядом на лавке, болтал ногами и оживленно рассказывал о своей мальчишеской жизни, радуясь, что в кои-то веки у него нашелся слушатель. Тогда, угомонившись, малыш прилег к ней на колени и уснул. Один раз он шевельнулся и чуть не скатился со скамьи на землю, но Сарада придержала его и сама же испугалась своего порыва. Руки касались легкой футболки, грудь Наруто слабо вздымалась при дыхании. Он был такой теплый и маленький, его так хотелось прижать к груди. Но она не могла позволить себе подобного.
Это же Нанадайме, Сарада. Держи себя в руках.
— Эй, ты слушаешь? — голос Шинко вырывал ее из раздумий.
— А? Да, да, я слушаю.
— Оплату получаем по пятницам.
Из чайной крикнули:
— Шинко! Где тебя носит?
— Никак не угомонится, ага? — недовольно фыркнула девушка. — Ладно, идем. Шо непонятно — спрашивай.
Сарада нервничала. В чайной было много всего нового. Она путалась и терялась поначалу, но к середине дня освоилась. Да и посетителей стало поменьше.
— Шинко-семпай, спасибо вам, — сказала Сарада своей новой напарнице, когда выпала свободная минутка и они присели на лавку у чайной передохнуть. — Вы меня выручили.
Шинко вытянула ноги и довольно улыбнулась.
— Ой та не за шо. Такой же была когда-то. Кстати, Сарада. С чего тебе вдруг работу искать?
— Деньги нужны, — глухо ответила Сарада, стараясь не смотреть в глаза дружелюбной девушке.
— А родители не против?
— У меня нет родителей.
Она не соврала. В этом времени у нее правда не было родителей, да и в будущем остался только один отец.
Шинко смутилась и притихла.
— Прости, ага? Я ж не знала.
— Да ничего.
Сарада поймала себя на мысли, что уже успела смириться с тем, что мамы нет в живых. Все это было когда-то давно и не с ней, а с какой-то другой Сарадой, которая не видела трагедии Кьюби, не ночевала на крыше в старой деревне Скрытого Листа и на лавке с Нанадайме на руках. Слишком много всего произошло за последние несколько дней.
Она чувствовала себя одинокой после смерти мамы, но тогда, в будущем, у нее были друзья и отец. Ее поддерживали, приглашали. О ней пытались заботиться. А по-настоящему одинокой она стала в тот момент, когда сработал будильник божества и техника закинула ее в десятое октября на много лет назад.
— Мама умерла, — сказала Сарада. — Мы снимали квартиру, но теперь мне это будет не по карману. Вы не знаете, где можно пожить за небольшую плату?
— За те деньги, шо ты буш получать здесь, в чайной? — Шинко нахмурилась.
Она сунула руки в карманы фартука и вертела носками сандалий, размышляя.
— Есть ночлежки, знаешь… Недорогие. Но там не очень. Я бы лучше тя к себе позвала, но родители против будут, ага.
«Не очень так не очень, — подумала Сарада. — Мне бы хоть как-то».
— Я адресок скажу, конечно.
— Большое спасибо.
Сарада откинулась на спинку лавки и расслабилась. Солнце приятно грело ноги и впитывалось в черную кофту.
— Семпай?
— Ага.
Сарада колебалась, не зная, как ей получше спросить.
— Вы меня так приняли. Мне везде отказывали до этой чайной. Почему вы за меня вступились?
Шинко улыбнулась.
— Потому шо я такой же была, как и ты. В тринадцать лет искала работу.
Она глубоко вздохнула, словно вспомнив о чем-то своем.
— Я ведь была генином, ага.
Сарада подскочила.
— Что?
Шинко лукаво покосилась на нее.
— Да, я закончила академию, работала в команде генинов года три назад. Но потом поняла, шо мне это не по душе. И просто взяла и ушла. Мамка сказала ищи, мол, работу, если не буш ниндзя.
— Но почему ты ушла из шиноби?
— Погиб мой товарищ. Его Тенма звали, ага. Вредный он был, к Итачи цеплялся. Мы с ним ругались все время.
Девушка погрустнела.
— А потом он погиб и… и все. Я поняла, шо не хочу этого.
— С Итачи? — медленно повторила Сарада, заглядывая в глаза напарнице.
— Учиха Итачи, — Шинко посмотрела вдаль, словно в подробностях вспоминала образ своего сокомандника. — Он малой еще был, а за пояс всех нас заткнул, ага. Вторая причина, почему я решила уйти. Это тяжело, знаешь. Когда видишь каждый день рядом такого гения и понимаешь, шо тебе до него очень-очень далеко.
Сарада впала в ступор. Судьба над ней словно насмехалась. Почему из всех возможных заведений в Конохе ее приняли именно в чайной, где работала бывшая напарница ее дяди?
Но что-то не вязалось.
«Шинко уже взрослая. Ей лет шестнадцать, — размышляла Сарада. — Дяде было лет пять, когда родились папа и Нанадайме. Сейчас Седьмой почти такой, как дядя в день нападения Кьюби. Значит, Учиха Итачи должен быть моим ровесником. Может, даже младше. Тогда как они могли работать с Шинко в одной команде?»
Она недоверчиво покосилась на новую знакомую.
— Семпай, но сколько лет Итачи? — с сомнением спросила Сарада.
Шинко задумалась.
— Где-то столько же, сколько и тебе.
— Но тогда как вы…
— Ах, ты об этом? Так ведь он же гений. Итачи в первый же год окончил академию и выпустился вместе с нами, двенадцатилетними. Вот нас в одну команду и объединили, ага.
В первый год обучения…
Сарада вспомнила того маленького уверенного мальчика, который тащил ее сквозь хаос разрушения, и свои мысли: «Каким же он будет?»
— Какой он? Учиха Итачи…
Шинко вновь призадумалась.
— Он был маленький и серьезный. Молчаливый еще. Говорил только по существу. Дурак Тенма к нему лез вечно, а Итачи словно и не замечал. И все у него было схвачено, ага. Любую миссию, любой план контролировал и выстраивал он, даже Миназуки-сенсей соглашался и не возражал. — Шинко вздохнула. — Идеальный шиноби. Бесчувственный, хладнокровный и очень талантливый.
— Но если он Учиха, — неуверенно произнесла Сарада, — то его талант объясним. Шаринган…
— А ты много знаешь о шиноби, ага? — удивилась Шинко. — Нет, когда мы работали в одной команде, у него не было шарингана. Итачи пробудил его уже потом, когда я ушла. Я понимаю, шо ты хочешь сказать. Учиха — мощный клан. Но Учиха Итачи — гений даже среди своих.