Он снова был в убежище Родителя.
Вот только он ли?
По какой-то причине сейчас он мысленно именовал себя Логом-27, а не Мицуки. Нечто чужеродное и холодное наполняло его сосуд, и к тому же он помнил это убежище другим. Другой вид убежища казался не менее правильным, чем реальный, который он видел сейчас своими глазами. В лабораторию беззвучно проник Учиха Саске, а за ним Родитель. Впервые Мицуки видел, чтобы Родитель перед кем-то стелился. Прежде ему казалось, что это невозможно, Родитель — на высшей ступени иерархии, и выше уже некуда.
«Значит, тебе эта фраза ни о чем не говорит?» — спросил Учиха Саске.
«Повтори еще раз, Саске-кун. Как она звучала полностью?»
Сон растворился в яркой насыщенности реальности. Мицуки взлетел на столб, с него прыгнул на крышу, оттуда — на самый верх водонапорной башни и с высоты оглядел улочки, заведения и лица на скале над Резиденцией. Все-таки хорошо было быть Мицуки, а не Логом-27, и жить в Конохе с командой Боруто.
Во сне они так и не расшифровали загадочную фразу. Мицуки раздумывал над ней недолго и сейчас, завидев лица Хокаге на скале, наконец-то понял ее значение. Он осмотрел гордый профиль Йондайме Хокаге — Желтой Молнии Конохи. Минуя Пятую и Шестого, скользнул взглядом к последнем лику — Нанадайме Хокаге Узумаки Наруто.
«После смерти наши глаза опять откроются, и то, что было молнией, станет солнцем».
Мицуки улыбнулся.
Интересная была загадка.
Молния стала солнцем. Родитель уже давно упоминал о редкой силе Седьмого Хокаге освещать души людей и привлекать их на свою сторону, хоть Мицуки и не довелось испытать этого на себе. У него было свое солнце. И по удивительному стечению обстоятельств в условие таинственной фразы-загадки оно тоже замечательно укладывалось.
Лики Хокаге его больше не интересовали. Он окинул взглядом деревню в поисках Боруто и извлек из-за пазухи рекомендацию.
****
Пальцы болели. Упираясь спиной в мягкий диванчик бургерной, Боруто давил кнопки и пытался в одиночку завалить босса. Два хода выше, три ниже. Пропустить удар поверху. Жахнуть самому! Не успел. На последнем маневре босс снес ему голову, и оставшийся маячок жизни на верхней панели погас.
Боруто цыкнул и отшвырнул приставку на стол.
— Наконец-то ты освободился, — с улыбкой проговорил над ухом Мицуки.
Боруто подскочил на месте. Мицуки и правда улыбался, интуиция не подвела. Золотые глаза товарища лучились лукавством.
— Конохамару-сенсей просил передать вам с Сарадой.
Боруто с недоумением уставился на протянутую ему бумажку, вырвал из рук Мицуки, пробежал взглядом по строкам. Где-то на дне сердца шевельнулась горечь, а за ней — обида и безразличие. Боруто отшвырнул заявку тем же небрежным жестом, что и недавно приставку.
— Мне это неинтересно.
— Вот как, — спокойно заключил Мицуки. — Очень хорошо.
— Это еще почему?
— Потому что на экзамен допускается только команда из трех человек. Сарада уже отказалась. Мы не смогли бы попасть на экзамен в любом случае, но раз тебе это не интересно, новость тебя не огорчит, — заключил Мицуки и снова улыбнулся.
Боруто оцепенел.
— Погоди-погоди… Что значит, «Сарада отказалась»? Ты видел Сараду?
— Да. Я принес ей заявку.
Боруто вскочил.
— Как она?
Мицуки пожал плечами.
— Это слишком общий вопрос.
Он сцепил зубы. Любой нормальный человек ответил бы на этот общий вопрос именно то, что от него ожидали услышать в ответ. «Сарада все так же угнетена и страдает». «Она в ярости». «Она немного успокоилась». «С ней все в порядке после того странного исчезновения». Но Мицуки ждал конкретики. У Боруто не было вдохновения выдумывать конкретные вопросы.
— Сарада… Сарада не могла отказаться. Она же хотела стать Хокаге, даттэбаса!
****
Из окон академии на них пялились любопытные ребята. Сараде было на них наплевать. Вся эта мирная жизнь, которая когда-то давно, в тяжелые моменты прошлого, казалась ей раем, сейчас обрела совсем иные краски. Для Чоучоу и других все осталось по-прежнему, но Сарада теперь слишком хорошо знала, что предшествовало этому миру, и слишком хорошо представляла, что его поддерживало сейчас, за незримой для детских умов чертой.
— Я никогда не играл в пинг-понг, — с улыбкой сообщил Мицуки.
— Просто следи за шариком, — ответила Сарада, поправляя очки.
— …и не выпускать его за пределы стола, — догадался Мицуки.
Сарада прокрутила в пальцах ракетку.
— Почему ты хочешь потратить на это время?
— Потому что у папы какие-то дела в деревне. Пока он не разберется с ними, мы не сможем отправиться в путь.
— Интересно.
Сарада отступила на три шага и подала. Шарик ритмично защелкал о стол. У Мицуки была отличная реакция. Кроме того, он здорово растягивал руки и брал любые подачи, даже под самой сеткой. Сарада усмехнулась и активировала шаринган.
Над столом повис немой вопрос, который Мицуки так и не задал: «Почему ты решила провести это время со мной?»
Сарада автоматически отбивала шарик и думала о том, что с Мицуки ей сейчас было почему-то общаться намного проще, чем с Чоучоу или Боруто. Мицуки был не от мира сего, как и она. Он смотрел на все со своего странного угла. Как и она. Остальные чего-то ожидали от нее, думали, она станет делиться с ними впечатлениями о своем исчезновении, будет вести себя как раньше. Но Мицуки не строил ожиданий, потому оставшееся время в Конохе она предпочла проводить вместе с ним. Чоучоу завалила бы ее вопросами. Боруто…
Сарада стиснула зубы и со злостью подкрутила очередную подачу.
— Нашел наконец-то, — мягко сообщил Мицуки.
— А?
— Сарада! — резанул уши взволнованный голос.
Рука дрогнула. Шарик не попал по столу, звонко стукнулся о землю и укатился в кусты.
Мицуки проследил за ним взглядом, снова посмотрел на нее, как бы изучающее, и с улыбкой сказал:
— Я подниму.
Сарада выдохнула и погасила шаринган.
С неба свалился Боруто.
— Сарада! — повторил он взволнованно и тут же набросился на нее: — Что это значит? Почему ты уходишь из деревни? Что с тобой произошло? Почему ты не собираешься участвовать в экзамене? Саске-сан же сказал… Ну… в общем… Он бы мог подождать, даттэбаса!
Лихорадочный блеск в глазах отдавал тревогой и потаенным страхом. Боруто… Издали — вылитый Наруто, но лицом весь в мать. Дети не появлялись просто так из ниоткуда. Их появлению предшествовал интимный контакт. Сарада представила Наруто в постели с Хинатой, и ее бросило в жар. Это было чертовски несправедливо по отношению к Боруто, но Сарада ничего не могла с собой поделать. Она не видела в нем равного себе человека. Только ошибку. Плод измены.
«Фактически Боруто-кун не плод измены, — заявил голос в голове. — Наруто-кун из этой реальности ничего тебе не обещал».
Сарада оторопела.
— Какого черта ты делаешь в моей голове? Снова!
Боруто осекся. Теперь в его взгляде преобладал страх.
«Не хотел показываться при Саске-куне».
Сарада прищурилась.
Ага. Значит, ты боишься папу.
— С-сарада… — пролепетал Боруто.
Она изо всех сил старалась удержать себя в руках, но ее взгляд, по-видимому, все равно выражал больше, чем следовало. Горечь… гнев… зависть… Боруто не стоило показываться ей на глаза.
****
В голове царил хаос. Боруто разулся и прошел мимо кухни весь в своих мыслях, даже не обратив внимания на вышедшую навстречу маму.
— Что это? — Измятый листок выскользнул из рук. — О, заявка на экзамен!
Он очнулся. Мама с сияющим лицом изучала бумажку.
— Конохамару-кун порекомендовал вас на экзамен!
— А… да, — вяло ответил Боруто. — Но мы не пойдем.
— Почему, Боруто?
Она огорчилась. Не хотелось расстраивать ее лишний раз, для этого хватало выходок бати с его вечной работой, но Боруто ничего не мог поделать. Не его решение разбило их команду.
— Сарада уходит из деревни с Саске-саном.
— Вот как…
Он стал подниматься наверх, в свою комнату.
— Но до экзамена меньше месяца, — оптимистично предположила мама. — Может, Сарада и Саске-кун могли бы задержаться… ненадолго?
— Мне-то что, — буркнул Боруто. — Я и так не собирался идти. Мне вообще плевать на этот дурацкий экзамен, даттэбаса!
****
Потоки воды срывались со скалы пенящейся стеной. Удивительно, за столько лет здесь почти ничего не изменилось. Только камень еще больше оброс мхом и стал совсем зеленым. Это место помогало Сараде собрать себя воедино. Она никогда не бывала тут в прошлом… в прошлом прошлом. Даже не отыскала бы сюда дорогу. А значит, ей не приснилось и не показалось. То путешествие все-таки действительно было.
Она прошлась по скалистой площадке, поглядывая на зеленые пятна мха, и присела на самом краю обрыва.
Здесь умер Шисуи.
Шум водопада задевал сердце так, словно в мелодию грохота падающей воды были запечатаны последние минуты жизни давнего друга. Слишком глубоко въелся этот мотив. Звук утекающих секунд.
Их утекло немало. Сарада сидела на обрыве долго, пока дно расщелины не стало тонуть в сумерках. Рыжий закат догорал.
— Вот ты где, — произнес за спиной Наруто.
От знакомого тембра по коже пробежали мурашки. Сложно было привыкнуть к тому, что этот Наруто — не ее Наруто, он — Нанадайме.
Сарада вздохнула. Клон присел рядом и тоже свесил вниз ноги. Она была уверена, что это клон. Ради беседы с дочерью друзей не оставляют важные дела простаивать.
— Не страшно сидеть вот так: на краю?
— Я выживу, даже если сорвусь. А если не выживу… неважно.
Сарада покосилась на него украдкой. Рядом с ней сидел не растрепанный буйный подросток шестнадцати лет, а взрослый мужчина с аккуратной короткой прической, в чистом черно-оранжевом костюме и с белым плащом Хокаге на плечах. Он глядел на водопад, улыбаясь краешком губ чему-то своему, так искренне и просто…
Я знаю, что он другой. Но он слишком похож.
Сарада, закусив губу, отвернулась и в тот же миг ощутила на щеке взгляд. Она как могла избегала смотреть ему в глаза. Ей казалось, Нанадайме прочитает в них все: всю правду, которую она так и не рассказала отцу, и о которой сам Наруто никогда и ни за что не должен был узнать.