С хрена ли загуляли, она так смотрит? В чем это я виноват?
- Доброе утро, - таким невинным голоском, что я сначала офигеваю и не знаю, что сказать. - Пойду-ка я спать.
Идет в дом, но я делаю резкий выпад. Хватаю ее за руку и к себе разворачиваю. Такая довольная, видать от поездки с Матвеем. Но так же от нее пышет раздражение и капелька неприязни.
- Ты где шлялась до рассвета?
- Где шлялась, там меня уже нет, - язвит, а я придушить ее готов. Или отшлепать. Или и то, и другое. - Ой, Мирон, - морщится, зевает. - не веди себя как грозный папочка. Тебе это не идет, - дергается, врезаясь своей грудью в мою.
Блин! На мгновение подвисаю. Аж искрит все внутри от соприкосновения с ее сладкими девочками.
- Приключений искала на свой зад? - встряхиваю. Закипаю словно вулкан. - Что ты делала с этим молокососом?
- Тебя, Мирон, это совершенно не касается, - тоже злится, голос вибрирует от гнева.
Ух, а такая она еще привлекательнее и опаснее. Взорваться может похуже атомной бомбы. Член так и дергается в ожидании мощной волны от этой дерзкой блондиночки.
- Он тебя лапал? Уже успел в трусы к тебе залезть?
От одной мысли об их… играх ревность крышу рвет с петель. Дышу тяжело. Руками в талию тонкую впиваюсь и ощущаю ожоги на ладони. По позвоночнику пот струится. В голове вообще мысли недобрые появляются.
- Даже если и так, - я что-то не понял. - что ты сделаешь, а? - провоцирует мерзавка. - Пойдешь морду парню бить, за то что мне удовольствие доставил? И это после своих брачных игр с дояркой!
- Какой еще дояркой? - не вкуриваю ее закидоны.
- С той самой, к кому на озеро побежал. С Зойкой-коровой! Да отстань ты, - вырывается, толкает в грудь. Да так сильно, что еле на ногах держусь. - Раз ты стал для нее первым мужчиной, почему я должна отказывать себе в небольших радостях? Гавнюк, - напоследок, прежде чем сбегает в дом, громко топая по полу.
Не было у меня ничего с Зойкой. Я же от нее сбежал как от огня. Какого черта тогда…
Ах ты ж, зараза. Аврора следила за нами. Все видела чертовка. И слышала. Особенно слова Зои про первого мужчину.
Савин, очнись. Ей это не понравилось. А значит она…
Ревнует. Уууууу, кто-то тоже злился и бесился. Наверняка поэтому поехала с Матвеем. Но все же это не отменяет того факта, что она…
- Не дом, а сарай какой-то!
Забегаю на ее крик. Аврора стоит в грозной позе около моей спальни и топает ножкой.
- Чего ты орешь, как потерпевшая?
Вскидывает на меня голову. Ледяным взглядом пронзает насквозь. Могла бы убивать, давно бы помер.
- Меня достал ты, - тычет пальцем, медленно приближаясь. - Твоя халупа, эта чертова деревня. Доярка из Хацапетовки вообще бесит жутко.
- Так же как и твой сраный Матвей.
- Он не сраный, - защищает парня.
- То есть фраза «твой» тебя не смущает? - это огромное попадалово.
- Конечно нет, - фыркает, сложив руки на груди, а я залипаю как пацан малолетний на ее округлостях. - Он, в отличие от тебя, нормальный парень. Не мужлан. Не грубиян. Не хам!
- Успела с ним потрахаться где-то в поле?!
Убью!
- Да!
Вот в этот момент мне окончательно срывает башню. Не выдерживаю. Притягиваю Аврору к себе и сминаю ее сладкие губки в жарком, диком поцелуе.
Хвала Всевышнему она мне отвечает. Сплетает свой язык с моим. Кусается. Мычит что-то. Руками впивается в волосы на затылке.
В ней точно такой же бешеный огонь горит, как и во мне. Щас спалим мою хату.
- Довела. Завела. Убить, бл*дь, готов, - на мат из-за нее пробило. - Ты меня психом сделаешь.
Не церемонясь кладу ее руку себе на ширинку, давая почувствовать вздыбленный член, ждущий ее дальнейших действий.
- Мужлан деревенский, - сжимает пенис сквозь брюки и озорно улыбается. Дразнит, издевается.
Степень кипения внутри достигает отметки максимум. Адреналин выходит из-под контроля. Рычу, давая ей власть над собой.
- Стерва-блондиночка.
Расстегиваю ее джинсы. Засовываю руку ей между ног. Миную напрочь мокрые трусики (как она знатно потекла, наверняка от нашей ссоры). Аврора стонет, откинув голову назад, подставляя шею для поцелуев и укусов.
Провожу пальцем по горячим складкам, совсем разума лишаясь. Отзывчивая, мокрая девочка. Это нечто нереальное.
Вынимаю руку из ее штанов, смотрю в затуманенные глаза Авроры и демонстративно начинаю облизывать липкий палец. Она так очаровательно краснеет. Похожа на милую малышку, но с очень дерзким ротиком.
Совершенно не понимая, что творю, подхватываю Аврору под попу и несу в спальню.
Тут мы знатно с ней пошалим. Так бешено и дико, что она навсегда забудет того, Чье-Имя-Нельзя-Называть.
Глава 25
Мирон
Аврора. Горячая, дико сексуальная, мокрая девочка. В моей постели. Отзывается на каждую ласку, на каждое прикосновение. Так сладко стонет, что я сейчас взорвусь. Кончу себе в штаны как неопытный мальчишка.
Но, черт возьми, как тут устоять? Мозги давно, блин, поплыли. Хочется устроить грандиозную шалость. Показать ей, что перед ней настоящий мужчина, способный такое сильное удовольствие девушке доставить, что она кричать будет от наслаждения на всю деревню.
- Мирооооннннн, - так протяжно, что волна от звука ее голоса отдается мне прямо в член, рвущийся наружу.
Бл*дь! Чертов дискомфорт в штанах меня доконает. В затуманенной башке так и проносятся картинки нашего секса. Как она с радостью принимает мой член, как свои длинные ноги закидывает мне на бедра и громко орет, просит трахать ее сильнее.
Мирон, останови поток пошлости. Иначе запутаешься в них, и Аврора сбежит от тебя.
Мотаю головой, чтобы разум на место вернулся. Опускаю взгляд вниз. Блондиночка ерзает по кровати. Глаза закрыты. Губы облизывает. Тяжело вздыхает.
Вся такая готовая. Бери-не хочу. Делай с ней всякие вещи.
- Аврора, - провожу пальцами по ее плоскому животу. Вздрагивает. - Принцесска чертова. Довела до припадошного состояния, весь мозг засрала. Засранка.
Хихикает. Выгибается, грудь вперед выпятив. Ну все, предохранители летят к чертям. Гаснет надпись «дочка друга». Включается режим «похотливого самца».
Вновь завладеваю ее губами. Целую, не сдерживая свои порывы. С небольшой грубостью. Но ей, похоже, это чертовски нравится. Аврора отвечает мне, сама тянется за языком. И даже не протестует, когда я чуть приспускаю ее брюки вместе с трусиками. Она сама попкой помогла мне избавить ее от одежды.
Сжимаю ее аппетитную грудь. Глажу живот. Спускаюсь пальцами ниже. Прямо к мокрому, огненному входу. Какая же она гладкая, нежная на ощупь. Так и хочется попробовать ее всю.
А в прочем, что мне мешает это сделать?
- Мирон, что ты… Ай!
Откидываю штаны и нижнее белье за спину. Раздвигаю ее губки и нежно потираю влажный клитор. Аврора стонет и закрывает глазами. Подставляет мне шею и грудь для жарких поцелуев.
Опускаюсь немного вниз и целую внутреннюю сторону ее бедра. Чуть прикусываю кожу. Всего трясет от возбуждения. Блондиночка не сдерживается. Мечется по кровати, шепча мое имя как мантру.
Это именно то, чего я добивался.
Удерживаю ее бедра на месте, вдыхаю запах совершенной киски прежде, чем провожу языком между ее складок. Очень сладко. Как самый вкусный в мире мед.
- Мирон, - отчаянно стонет мое имя, от чего член устраивает нереальную свистопляску. Он прямо умоляет выпустить его и дать пошалить с этой киской.
Ну-ка ша, дружок. Еще рано. Аврора еще не так сильно нам доверяет.
- Развратная девчонка. Моя девчонка, - здравому смыслу давно помахал ручкой, раз произношу такие слова.
Чувствую, как ее влагалище пульсирует напротив моего лица, когда трахаю ее языком. Заявляю на нее свои права. Пусть только попробует кто-то к ней подойти. Уничтожу.
Сосу ее клитор. Жестко. Наслаждаясь ее соками, покрывающими мой язык. Протягиваю одну руку, накрываю ее грудь. Мну, скручиваю между пальцами сосок.
Ощущаю, как она дрожит. Как близко приближение ее оргазма, которое и меня точно накроет. Еще чуть-чуть. Да, вот так. Языком глубже, имитируя движения члена.
Пальцем внутрь проникаю. Двигаю туда-сюда. Растягиваю девушку для своего члена. Еще один входит в нее. Быстро, резко, грубо.
- Мирон! - бедра вверх подбрасывает, пребывая на волнах мощного, взрывного оргазма.
Дышит с трудом. Вытирает пот со лба. Рукой глаза закрывает. Неужели, ей стыдно, что получила удовольствие от деревенского мужика?
Как-то мне такой расклад не нравится. Да и член не согласен. Уже на попятную идет. Мечта оказаться в ней очень глубоко его медленно покидает.
- Если ты сейчас скажешь, - поправляю дружка в штанах. - что ты жалеешь об этом, - располагаюсь между ее ног, ложусь на нее. - я придушу тебя голыми руками.
Провожу костяшкам по ее тонкой шейке. Молчит. Не смотрит на меня. Лежит, как будто я ее… я ей…
Ай, черт! Пи… звиздец полнейший.
Внутри кипит от ярости и обиды. Блондинка фигова. Бесит. Так сильно бесит, что аж прикасаться к ней не хочется. Ее сраная реакция неподвижной куклы из себя выводит.
Сука!
- Похоже, домой ты вернешься намного раньше.
Ну надо же. Фыркаю, когда вижу в ней огромную активность. Глазки то как загорели. Прямо бенгальские огни.
Стерва. Ненавижу.
За все ненавижу.
За то, что Степан попросил за ней приглядеть.
За то, что приперлась в нашу деревню.
За то, что нервы трепала мне эти дни, из себя выводила, а сейчас так отзывалась. Такой податливой была.
- Мирон, я… ты не так все…
Не желаю слушать ее голос. Видеть ее не хочу. Мне нужно остыть. Где-то выплеснуть пар. Иначе причиню ей боль. Моральную. Я не сторонник абьюза над девушками, не урод.
Вылетаю из дома, стараясь не обращать внимания на дискомфорт в штанах. Кулаком бью по деревянной балке, чуть ее не схерачив к чертовой матери.