— Но это может быть опасно, — сомневался Ларсен.
— Что же вы думаете, что стрелок все еще там сидит, ожидая, пока его начнут искать? — усмехнулся Зиверс. — В данном случае мы имеем вооруженное нападение на сотрудника базы. Согласно инструкции, необходимо провести полицейское расследование. Я возьму с собой вооруженную охрану.
— Вы хотите выйти за пределы базы с оружием? — Матиас явно был недоволен. — Это будет прямым нарушением договора.
— Нарушение договора торчит из плеча Гартмана, — отрезал Зиверс, — мне кажется, это должно всех нас волновать в первую очередь. Мы выдвигаемся прямо сейчас.
Ларсен всем своим видом показывал, что не согласен, но возражать не стал. Мы с Зиверсом вышли в коридор. Немец по рации отдавал короткие распоряжения охранникам.
— Клаус, я уточню кое-что и вернусь. — Я вновь приоткрыл дверь Ларсена.
Зиверс оторвался от рации и кивнул:
— Я буду ждать здесь.
— О’кей. — Я зашел в кабинет Ларсена и прикрыл за собой дверь.
Матиас в задумчивости сидел за столом, подперев голову руками. Мое появление удивило его.
— Какая-то проблема, Эдди?
— Я хотел уточнить один вопрос, Матиас. Вы сказали, что за пределы базы с оружием выходить нельзя, но я видел пару раз, как люди выезжали на охоту с ружьями.
— С ружьями? — изумился Ларсен. — Вы видели ружья? Этого не может быть, на базе нет ружей, только оружие охраны.
— Но я видел чехлы. — Я чувствовал себя полным идиотом.
— Такие? — Ларсен встал, открыл ключом стоявший в углу металлический шкаф и вытащил оружейный чехол, внутри которого явно что-то было.
— Такие, — пробормотал я, понимая, что что-то не так.
— Но это не ружье, — Матиас расстегнул молнию, — это лук. Мы охотимся с луками, так же, как и жители острова, только у нас они посовременнее.
В удивлении я рассматривал складной композитный лук.
— Эдди, пора ехать, — окликнул меня Зиверс, приоткрыв дверь. Внутрь он не заглядывал, поэтому не увидел ни лук, ни мое изумленное выражение лица.
— Иду, Клаус, иду. — Я кивнул Ларсену и вышел из кабинета.
Гартман все еще был за закрытой дверью медпункта, а взбудораженная толпа по-прежнему заполняла коридор первого этажа. Мы с Зиверсом кое-как протолкались к выходу, где нас уже ждали несколько охранников. Все они были в бронежилетах и вооружены незнакомыми мне короткоствольными автоматами. В принципе мне все автоматы, кроме Калашникова, незнакомы, а это явно было что-то другое. Один из охранников протянул мне бронежилет. С его помощью я нацепил на себя эту довольно тяжелую фиговину, но не почувствовал себя более защищенным.
Зиверс взял с собой двоих, и мы на двух квадроциклах выехали за тут же закрывшиеся за нами железные ворота. Свет фар с трудом рассекал сумерки. Солнце, даже ночью скользившее над линией горизонта, находилось сейчас по другую сторону острова и было скрыто от нас скалами и туманом. Мы доехали до того места, где тропа начинала резкий подъем, и остановились.
— Дальше пойдем пешком, — объяснил мне Зиверс, — я хочу все видеть и слышать. Постарайтесь не шуметь.
Мы двинулись вверх по склону. Впереди шли Зиверс и один из охранников, я плелся посредине нашей процессии, еще один охранник шел вслед за мной. Периодически Зиверс замирал и прислушивался. Мы все замирали вслед за ним и пытались что-то услышать. От напряжения и от того, что кроме шума ветра ничего не было слышно, у меня даже заболели уши. Наконец мы достигли того самого места, где в Гартмана попала стрела. Я похлопал Зиверса по спине. Он обернулся. Я не знал, можно ли говорить вслух, поэтому шепотом произнес:
— Здесь.
Зиверс кивнул и дал знак охранникам продвигаться вперед. Они поднялись вверх по тропе еще метров на тридцать и остановились. Их нечеткие силуэты были еле видны сквозь туман.
— Точно здесь? — негромко спросил Зиверс.
— Точно, — я убежденно кивнул и указал рукой на обрыв, — вот здесь мы вильнули, наскочив на камень, нас кинуло вправо, и в этот момент стрела и воткнулась в Гартмана. После этого мы чуть совсем не свалились в пропасть, но Гартман смог вырулить.
— Вам повезло, — покачал головой Зиверс, вам крупно повезло. Особенно тебе, Эдди.
— Почему мне? — От удивления я заговорил в полный голос.
Зиверс поморщился.
— Стреляли сзади. А это значит, стрела должна была попасть в твою спину.
Я непроизвольно попытался втянуть голову в бронежилет.
Зиверс ухмыльнулся:
— Кто-то открыл сезон охоты, и вы чуть не стали дичью.
— Пипец, как смешно. — Мне вдруг захотелось как следует врезать ему.
Судя по всему, Зиверс почувствовал мое настроение, улыбка исчезла с его лица.
— Так, если вы были здесь, то летела она оттуда.
Он что-то бормотал себе под нос, пытаясь понять, откуда могла прилететь стрела. Определившись с возможным направлением, он двинулся вверх по тропе, пока не уперся в нагромождение огромных валунов, которое дорога огибала.
— Прелестно!
Очевидно, гигантские камни Зиверсу очень понравились. Он пошел по тропе, не удаляясь от серого гранита, возвышающего над дорогой на несколько метров.
— Вот оно! — услышал я восклицание немца, а затем тот шагнул прямо в камень и растворился в нем.
Я поспешил к тому месту. Узкая расщелина с трудом позволяла протиснуться человеку средней комплекции, но если уж пролез Зиверс, то я точно застрять не должен. Я шагнул в расщелину, которая внутри неожиданно стала гораздо шире. Без особого труда я, словно Копперфильд, продвигался внутри гранитной скалы, постепенно поднимаясь вверх, пока не вышел на небольшую довольно ровную площадку полукруглой формы. По краям ее возвышались острые каменные зубцы, делающие находящегося здесь человека абсолютно незаметным с дороги.
— Идеальное место, — вынес вердикт Зиверс.
Он подошел к краю площадки, туда, где, по его мнению, стоял стрелок, и принял позу лучника.
— Отличный обзор, как он мог отсюда промахнуться?
— Кто? — спросил я как можно равнодушнее.
Зиверс медленно повернулся ко мне, его нижняя челюсть, очевидно перемалывавшая жвачку, ходила ходуном.
— Стрелок, Эдди. Лучник. Или вы ждете, что я назову вам имя?
— Я бы не удивился. — Краем глаза я приметил хорошего размера булыжник. Если я успею схватить его, то, возможно, у меня появятся шансы.
— Вы явно поклонник Камбербэтча, — неожиданно рассмеялся Зиверс, — мне тоже понравилось, как он сыграл Холмса. Но мы не в кино, я не смогу определить убийцу по кучке пепла. К тому же, — он вновь помрачнел, — я не вижу здесь вообще никаких следов.
Зиверс повернулся ко мне своим коротко стриженным затылком и стал спускаться в расщелину. Ни я, ни булыжник его явно не беспокоили.
Не обнаружив никаких следов стрелка, мы вернулись на базу. Сняв бронежилет, я испытал облегчение. Оказывается, эта штука чертовски тяжелая, и в ней все равно страшно. На базе я чувствовал себя гораздо в большей безопасности. Кто бы ни был этот таинственный, открывший на меня охоту, стрелок, вряд ли он решится напасть прямо здесь.
Гартмана в этот вечер мне увидеть не удалось. Доктор, розовощекий упитанный француз, сообщил нам с Зиверсом, что стрелу он благополучно извлек, рану обработал и жизни пациента, по его мнению, ничего не угрожает. Самым худшим из всего было то, что профессор потерял довольно много крови. Однако, успокоил нас врач, это количество все же не было критично, так что капельница и продолжительный сон — это все, что на данный момент нужно раненому.
— Я думаю, завтра вы с ним вполне сможете пообщаться.
Француз жизнерадостно улыбнулся. Почему-то от этой улыбки мне стало немного легче.
— Спасибо, Николя. — Я стиснул пухлую руку.
Довольный собой француз удалился, что-то мурлыкая.
— Счастливый человек, — Зиверс презрительно смотрел вслед доктору, — сделал несложное дело и чувствует себя героем.
— У вас лично к нему антипатия или вы всех врачей недолюбливаете? Он спас Гартману жизнь.
— Он сделал то, с чем справится любой фельдшер, — фыркнул Зиверс, — вы же не рассыпаетесь в благодарностях уборщице, когда каждый день топчете чистые полы? А она их драит постоянно, в отличие от этого хомяка, который первый раз за несколько месяцев сделал больше, чем выписал аспирин.
— Успокойтесь, Клаус, — тихо подошедший к нам Ларсен, очевидно, слышал весь разговор, — сегодня все понервничали, и всем нужен отдых. Я думаю, завтра мы сможем во всем разобраться. А пока я запрещаю кому бы то ни было покидать территорию базы. Пожалуйста, Клаус, передайте мое распоряжение охране и ложитесь спать.
— Да, Матиас, — Зиверс смутился, ему явно было неудобно за свой всплеск эмоций, — я проинструктирую ребят. До завтра.
Он кивнул нам и пошел к выходу. Я смотрел ему вслед, и мне показалось, что что-то не так. Только когда широкоплечая фигура Зиверса скрылась за дверью, я понял, что именно было не так. Я впервые видел, чтобы Зиверс сутулился. А еще мне показалось, что плечи его подрагивали.
— Бедняга Клаус, — Ларсен так же, как и я, не отрываясь смотрел вслед своему заместителю, — у него в Германии оставалась жена. Она тяжело болела. Рак поджелудочной. Сегодня ему сообщили о ее смерти.
— Ничего себе, — выдохнул я, — он ничего не сказал мне.
— Он никому ничего не сказал, — Ларсен устало потер глаза, — я узнал только потому, что он разговаривал по спутниковой связи у меня в кабинете. Я не успел выйти.
— Поганый сегодня вышел день. — В таких ситуациях никогда не знаешь, что сказать.
— Это точно, день явно не удался, — кивнул Ларсен, — идите отдыхать, Эдди. На свежую голову будем пытаться понять, что вообще происходит.
— An hour in the morning is worth two in the evening[9].
Матиас вновь кивнул, но в его лице особой надежды на утро я не увидел.
Глава 8
Утром я сразу рванул к Гартману. Поскольку здесь, на базе, я был для него почти родственником, Николя в порядке исключения ненадолго пустил меня к нему.