и втянуть капельку в себя. Суть драконицы ей, определенно, к лицу, и этот факт дурманит не хуже игристого.Я застонал от того, что никак не мог выбросить из головы встречу с женой. Снова ударив кулаком по крыше машины, я заметил вмятину. Сейчас очень кстати пришлась бы встреча с тем козлом, чтобы как следует выпустить пар, раз провести время с Амалией не получится. Зато потом… ей от меня точно не скрыться — ни сейчас и вообще никогда! Не дай небо, я узнаю, что у нее шуры-муры хоть с кем-нибудь еще!— Эй, друг!Я услышал окрик Марка и развернулся к нему.— Да ты ни хрена не контролируешь себя! Быстро садись в машину! — приказал он.А то я не знаю, что моя выдержка вот-вот готова лопнуть, и держусь я на честном слове, данным своей ипостаси, что самка вновь будет нашей в самые кратчайшие сроки. Если раньше я ее покорил, будучи бедным, как церковная мышь, в рваных джинсах и растянутой футболке, то тем более сейчас, когда передо мной открыты любые двери и есть возможности позволить себе практически многое. Конечно, Амалия тоже сейчас не бедствует, учитывая, сколько отступных я ей оставил. И я вовсе не дурак, чтобы завоевывать ее банальными поступками.Марк к тому времени, как я снова выпал из реальности, фантазируя об Амалии, открыл заднюю дверь и толкнул меня во внутрь. Я даже не возмутился столь наглым действиям. Похоже, мне лучше убраться отсюда. И тут я вспомнил о еще одной головной боли — Марго.— Где она? — нехотя спросил я друга, когда тот обошел машину и сел на водительское сидение.— Марго уехала, — ответил Марк и бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида, а потом завел машину и тронулся. — Признаться, ее впечатлил вид драконицы, с которой ты провел ночь. А меня то, что она твоя жена, и это стало открытием, — и он многозначительно замолчал, давая понять, что готов выслушать.— Мы давно официально разведены с Амалией и больше не пересекались. Я дал ей хорошие отступные с просьбой больше не беспокоить меня. Она сняла все деньги со счета и уехала в другой город. Я не видел и ничего не слышал о ней все это время. Да и сам понимаешь, она — человек.— Она — драконица.— Ты думаешь я не понял этого?— Но, может быть, ты был женат на драконице?— Не говори чепухи. Я стал драконом, уже будучи в браке, и совершенно точно знаю, что Амалия была человеком.— Тогда как она стала драконицей? — не знаю, чего больше слышалось в голосе друга: удивления или шока. — Этого не может быть.— Не может, но ведь это ты у нас старше по драконьим меркам. Вот ты мне и расскажи, как нерождённая драконицей женщина может обрести ипостась?— Хрень полная!— Согласен, — я откинулся на сидение, уставился в окно и спустя пару минут добавил: — Отвези меня в заповедник.— Что? Все настолько плохо? — с беспокойством осведомился друг.— Да. Мне лучше спустить пар.— А Марго?— Ты идиот? — я повернулся к нему.— Ну да, ну да. Она тебе так просто не даст, — хмыкнул Марк.— Ты мне точно друг? Я чуть не придушил Марго. Мой дракон не в силах даже терпеть ее рядом.— О-о-о, все настолько плохо? — протянул Марк.— Ты повторяешься, — хмыкнул я.— Я просто немного в шоке от развивающихся событий. А если честно, то ты же понимаешь, насколько это невероятный случай. Не знаю, каким образом твоя бывшая жена стала драконицей. Но в любом случае от нее тебя штырет не по-детски. Хотя если ты расстался с ней полюбовно, то, думаю, обид между вами нет. А если даже и есть, то парочка свиданий, и вы снова воспылаете чувствами друг к другу. Ты уймешь своего зверя. Да и вообще только выиграешь от такого союза. Сколько ты там был в браке?— Пять лет.— Отлично. За это время ты изучил ее с головы до ног. А значит, для тебя ее закидоны не будут в новинку. Ведь как-то ты прожил с ней все эти годы? Поэтому знаешь какая она и наверняка любил.— Любил…— Ну вот. Да ты — чертов везунчик! У вас теперь общего еще больше! Она наверняка еще находится под контролем опекуна, как молодая, обращенная особь. Ты войдешь к ней в доверие, поможешь с оборотом и контролем. Ну, не знаю, с чем-нибудь еще. И все, вспышка. Страсть и много лет счастливой совместной жизни.— Как-то у тебя все слишком просто, — усмехнулся я, прослушав тираду друга.— А зачем заморачиваться? Вот мне еще только предстоит найти себе спутницу. Ты же знаешь, что до брака все они девочки-припевочки и мягкие зайки, а потом окажутся теми еще стервами, — я рассмеялся от слов Марка.— Разведешься. В чем проблема?— Ага. Только вот с большей частью капитала придется попрощаться, если мы вдруг не сойдемся характерами. Дорого мне обойдется мой выбор. Да еще испытательный срок семейной жизни длиной в десять лет никто не отменял, — скривился Марк.— Необязательно быть примерным семьянином.— И это мне говоришь ты? Тот, который получив все к своим ногам, так и продолжил быть с Марго? — съязвил друг.— Пф.— Что «пф»? Вот скажи мне честно, ты изменял своей жене в браке? — задал вопрос Марк, а я нахмурился.— Нет.— О чем и речь. Да и знаешь я не хочу быть героем долгих веселых рассказов среди нашей братии, если моя гипотетическая женушка решит взять меня за жабры и поймать на измене. Ты знаешь, насколько наши женщины злопамятные и изобретательные.— Откуда? Ты ведь сам сказал, что я не любитель скакать от юбки к юбке, — с усмешкой ответил я и теперь пришлось скривиться Марку.— Ты понял меня и наверняка слышал рассказы о Лоренцо, которого изобретательная женушка опоила и подсунула ему в постель… бр-р-р. До сих противно от ее подробного рассказа. А у мужика, между прочим, осталась травма на многие десятилетия.— Так женись по любви, тогда не нужно будет ожидать подвоха. Найди ту самую.— Эх. Ну, ладно. Что мы все о женщинах? Ты там как? Пришел в себя? — Марк бросил на меня беглый взгляд. — Вижу, что зрачки уже пришли в норму.— Да, твоя бестолковая болтовня помогла, — ответил я.— Не такая уж и бестолковая, — проворчал Марк.Я лишь дернул уголком губы. Вскоре мы подъехали к заповеднику и припарковались.— Предлагаю снять здесь самое отдаленное шале и зависнуть там на парочку дней. А то ты своей злой и озабоченной рожей перепугаешь всех постояльцев гостиницы, — Марк вышел из машины и стал разминать затекшие мышцы спины.— Согласен, — проговорил я, и, не дожидаясь друга, не обращая внимание на его слова, пошел в администраторский дом.Лучше и вправду пожить здесь, где не нужно прятать свою суть. Получив ключи от просторного двухэтажного коттеджа, мы отправились смотреть свое новое жилье. Проехали около трех километров и остановились. Не было ни души на ближайшие километры. Идеальное место. Я вышел из машины, пока Марк парковал нашего «железного монстра», и размял свои мышцы. Все внутри меня закипало от желания развеяться в звериной ипостаси. Незабываемое чувство полета и предвкушение отличной охоты забурлили в венах. Я даже не стал заходить внутрь, а сразу начал срывать с себя одежду. Внутренний двор позволял развернуться даже такому большому монстру, как я. Чем я и решил воспользоваться и расставил руки в стороны. Тело вмиг стало набирать массу, обрастать мышцами, кожей и покрываться прочной шкурой. Я оскалил пасть в сторону друга и зазывающее махнул хвостом, приглашая присоединиться. Марк сначала взглянул на дом, а потом плюнул и тоже начал сбрасывать с себя одежду. Всего пара минут — и мы оба взмыли в небо, рассекая ночной воздух огромными полотнами кожистых крыльев. Наконец-то пришло время насладиться охотой. Я многообещающе оскалился, в предвкушении замечательного вечера в компании друга. Только, если бы я знал, чем все это закончится, то все равно отправился бы сюда…***Амалия ИрогстаунМама помогла мне подняться и, придерживая за дрожащие плечи, довела до кухни, а там накормила, ничего не говоря и не спрашивая. Я попыталась призвать себя к спокойствию, ведь окончательно ее напугаю. Мне не хотелось заставлять маму лишний раз переживать. Хотя с другой стороны она и так была в курсе, что Константин решил устроить нам встречу с Риком, и была этим очень недовольна.Потом мама проводила меня наверх, уложила в кровать, словно я была маленькой девочкой, и даже подтолкнула одеяло со всех сторон. Я молча следила за материнскими движениями и понимала, что это нужно не только мне, но и ей. Определённо, ритуал, который она проводила с моего самого раннего детства, давал ей толику спокойствия после всего случившегося. Потом мама присела на край моей кровати.— Может быть, поговорим? Но знай, я была против встречи.— Я уже поняла, — мягко улыбнулась я и хрипло добавила: — Я устала. Давай в другой раз.Но мама не спешила оставить меня одну, но в конечном счете смирилась и, поцеловав меня в щеку, ушла. А я уставилась в потолок, в моей комнате горел мягкий свет от ночника. В голове было столько мыслей, что становилось даже страшно. Поэтому странное отупение, напавшее на меня после неожиданной истерики, помогло справиться с ворохом непринятых мыслей. Голова просто отказывалась работать. А когда мне надоело гипнотизировать отсутствующим взглядом потолок, то начала засыпать. Сквозь полудрему я услышала, как тихо открылась дверь. Моя мама выключила свет, снова поправила одеяло и вышла, аккуратно прикрыв дверь. Вот такая моя мама. Впрочем, как и все мамы. Неважно, что ей уже полсотни лет, а я вполне взрослая тридцатилетняя женщина. Для своих родителей мы никогда не перестанем быть маленькими детьми, даже если морщинки появятся уже и у нас. Я тепло улыбнулась своим мыслям. Они настолько меня согрели, что, уткнувшись в одеяло, я все же провалилась в сон, но недолгий…Приятное урчание мотора, работающего под моим окном, сначала заставило меня резко вынырнуть из крепкого сна, а потом задуматься: кто посреди ночи может нас посетить и постоянно нажимать на педаль газа новомодного спортивного болида? Я свесила ноги, а потом все же не выдержала и захотела посмотреть, кого принесла нелегкая на ночь глядя. Мама даже задёрнула шторы, поэтому я спросонья, не предчувствуя подвоха, отвела тяжелую ткань шторы в сторону, а затем с ужасом отпрянула, вскрикнув и зажав себе рот. Сердце бешено забилось от страха и того исчадия ада, что я только что увидела. Огромный глаз с вертикальным зрачком наглого ящера напугал меня до безумия. Сквозь стучащий пульс я сделала робкий шаг вперед, чтобы снова удостовериться, что мне не приснилось, и я не попаданка из книг фэнтези. Не подходя ближе больше положенного, чтобы была лишь возможность дотянуться кончиками пальцем до ткани штор, я снова приподняла их и дернула в сторону. Ткань отъехала, и передо мной опять предстал огромный глаз ящера, пристально и, практически не моргая, следящий за мной. Тут я поняла, что разбудил меня вовсе не мотор спортивной машины, а урчание черного ящера, шкура, которого в свете уличных фонарей казалась матовой и словно поглощала окружающее освещение.— Мать моя! — выдохнула я, нервно икнув. — Жуть какая! Хорошо, что не встретил меня открытой челюстью. А то, чувствую, мое сердце остановится прямо тут. Тогда я вошла бы в историю не только, как первая обращенная драконица, но и как та, что бесславно умерла от инфаркта впервые на драконьем веку.Дракон, словно услышав мои слова, прильнул носом к стеклу и выдохнул пар. А капельки тумана скрыли его бесцеремонную и наглую морду. Меня бросило в жар от осознания, кто это может быть.Только вот вскоре дракон понял, что не вижу его не только я, но и он лишен созерцания моей полунагой фигуры. Поэтому уже в следующее мгновение огромный раздвоенный язык прошелся по стеклу. Я скривилась от ощущ