Я снова вскинул руки вверх.
– За все спасибо. Но позвольте мне сначала поговорить с сыном. Ладно?
Мать сдержаться не сумела:
– Так что все-таки с Марлой?
– Дайте. Мне. Минуту.
Я взбежал по лестнице, тихонько поскребся в дверь к Итану и, не дожидаясь ответа, открыл. Он лежал на кровати на животе поверх одеяла, зарывшись лицом в подушку. Услышав, как я вошел, повернулся на бок и спросил:
– Где ты был?
– Ты о чем?
– Почему за мной приезжал деда?
– Потому что я был занят. – Ловкий ход: повернуть допрос так, чтобы задавать вопросы мне. Не выйдет: задавать вопросы буду я. – Что случилось?
– Ничего.
Я пододвинул компьютерный стул Итана к кровати и сел.
– Так не пойдет. С кем ты подрался?
Итан что-то пробормотал.
– Говори громче.
– С Карлом Уортингтоном.
– Он из твоего класса?
Сын кивнул.
– Чего вы не поделили?
– Он вечно меня подкалывает.
– С чего началась драка?
– Он кое-что забрал у меня на перемене, и я попытался вернуть.
– Что именно?
– Одну вещь.
– Итан, я не в том настроении. Выкладывай.
– Дедовы часы.
– Что?
– Из той коробки со старьем, которую он держит в подвале. С вещами моего прадеда: ну там, орденскими ленточками, медалями, письмами, открытками и всем таким прочим. Там еще были часы, но не обычные, а большие и без ремешка.
– Карманные, – уточнил я. – В старину такие носили в жилетном кармане. Ты их взял?
– Вроде того.
– А разрешение у деды спросил?
– Ну, не совсем.
– То есть ответ – «нет».
– Я ничего похожего не видел и хотел показать друзьям. То есть ребятам, чтобы с ними подружиться.
Я почувствовал, как екнуло сердце. Мне надо было бы разозлиться на сына, но не получалось.
– Значит, ты взял часы в школу. Что произошло дальше?
– Собралось несколько человек, мы передавали их друг другу, и каждый рассматривал. А Карл сказал, что часы ему понравились, и положил их в карман. Я попросил его отдать, но он не отдал.
– Почему ты просто не сказал учителю, что Карл отнял у тебя часы, чтобы тот заставил их тебе вернуть?
– Испугался. Пришлось бы сказать, откуда у меня часы. Деда, узнав, разозлился бы, и у меня были бы неприятности. Поэтому я схватил Карла и попытался забрать у него из кармана часы. Он ударил меня несколько раз по голове, мы покатились по полу, а остальные стояли и смотрели. А затем появился мистер Эпплтон.
– Ваш учитель?
Итан покачал головой:
– Не наш. Он сегодня был дежурным по двору. Нас отправили в учительскую. Когда деда за мной приехал, я подумал, что он уже все знает. – Губы мальчика задрожали.
– Не думаю, что он знает.
– Но когда он в следующий раз заглянет в коробку и не найдет часов…
Я приподнял Итана и, когда он заплакал, обнял и прижал к себе.
– Ладно, разберемся. Значит, часы у того парня.
Его кивок я почувствовал плечом.
– Учителя об этом не знают?
– Нет.
– Хорошо.
– Я скопил немного денег. Давай пойдем в магазин, где торгуют старыми вещами, и купим такие же.
Я потрепал Итана по спине:
– Я же сказал, разберемся.
– Только ему не говори. Не говори деде. Иначе он нас выгонит раньше, чем ты успеешь найти работу и дом, где нам жить.
Такого оборота я не ожидал.
– Не выгонит. Ничего подобного он никогда не сделает. Не обещаю, что он не узнает, но подумаю, что можно предпринять. Договорились?
Сын кивнул, освободился из моих рук, взял платок из коробки на прикроватном столике и высморкался.
– Ты поэтому утром притворился больным? – спросил я.
Итан не ответил.
– Не хотел связываться с этим парнем?
– Вроде того, – негромко проговорил он. – Наверное. С тех пор как я сюда вернулся, он вечно ко мне цепляется. И не только он. Есть другие, еще хуже.
– Посиди-ка здесь немного.
– Я наказан?
– Нет. Дай мне минут пятнадцать, прежде чем спустишься вниз.
Мне надо было рассказать родителям, что произошло с Марлой, почему вмешалась полиция и как я нашел убитую. Итану ни к чему это слышать. Хотя я понимал, что с Интернетом и всем таким прочим в общих чертах он уже к вечеру обо всем узнает.
– Ну что там? – спросил отец, как только я появился в гостиной.
– Обычная драка. Ничего особенного. Ты, кажется, говорил, что тебе известно, как зовут отца другого парня?
– Сэм Уортингтон. Слышал, когда был в учительской. Что ты собираешься предпринять?
– Ничего. Просто поинтересовался.
По тому, как мать лежала на диване, я понял, что с ней не все в порядке.
– Ну-ка, выкладывай, что с тобой приключилось?
Она объяснила, как споткнулась на лестнице, закатала брючину и показала ушиб.
– Господи, мама, тебе надо в больницу!
– Ничего не сломано. Обойдется. Теперь рассказывай ты, что там случилось?
Меня слушали не прерывая, за исключением редких маминых восклицаний: «Боже правый!» или «Силы небесные!». Первый вопрос отца меня не удивил.
– Когда тебе собираются отдать машину?
– Как ужасно! – прокомментировала мать. – Как ты считаешь, чем мы можем помочь?
– Не знаю, – ответил я. – На самом деле не знаю.
Я сказал, что мне надо отъехать, и попросил разрешения взять старый мамин «таурус».
В последнее время она редко садилась за руль, но машину имела, и регистрация автомобиля была в порядке.
– Ключи в ящике комода.
Я понимал, что это не лучший шаг – вмешиваться в раздоры детей. Особенно если придется столкнуться с родителями того, с кем подрался твой сын.
Решил, что самое правильное при встрече с Уортингтоном все валить на недоразумение. Ни в коем случае не говорить, что Карл украл часы. Лучше сказать, что Итан сам одолжил их ему на время. Но не имел права этого делать, так как часы ему не принадлежат. Объясню, что часы – семейная реликвия, что ими владел еще прадед Итана. Немного привру: скажу, когда дед обнаружит пропажу, мальчишке грозит серьезная порка.
Хотя нет, последнее говорить не стану. Может показаться смешным.
Самое главное: никого ни в чем не обвинять. Вести себя тактично и вернуть эти чертовы часы.
Я открыл адресное приложение в телефоне и нашел человека по имени С. Уортингтон. Оказалось, что такой всего один и проживает на улице Кленов, которая находится неподалеку от того места, где живут родители, что вполне естественно, поскольку мальчики учатся в одной школе. Квартал Уортингтонов представлял собой скопище дешевых таунхаусов, сгрудившихся, словно поставленные стоймя на полке коробки из-под обуви. На коротких подъездных дорожках стояли машины в разной степени ветхости, задние стены домов упирались в проулки.
Обычно меня в такие места не тянуло, но после утренних событий было на все наплевать. Буду вести себя любезно, только бы вызволить проклятые часы, которые стащил у моего сына маленький негодяй.
Я нашел нужную дверь. Держась за ржавые перила, поднялся по трем цементным ступеням и постучал.
– Кто там? – Голос мне показался не мужским.
– Мне нужен мистер Сэм Уортингтон! – крикнул я в ответ. – Я отец Итана.
– Кого?
– Итана. Приятеля вашего сына. Пришел, чтобы…
Внезапно дверь отворилась.
Передо мной стояла женщина.
– Я Саманта, – отрезала она. – Большинство моих знакомых называют меня Сэм.
Ей было лет тридцать. Короткие каштановые волосы, белая облегающая майка и такие же обтягивающие джинсы. И то и другое ей очень шло. Привлекательная женщина. Но, честно говоря, первым я заметил иное: дробовик в ее руках. И этот дробовик целил мне меж глаз.
Глава 18
– Что потребуется, чтобы подготовить и запустить в работу «Пять вершин»? – Этот вопрос Рэндал Финли задал Глории Фенуик. Они сидели в его кабинете в Спрингз-Уотер – жалком подобии того кабинета, в котором он восседал, когда в качестве мэра возглавлял маленькую империю под названием Промис-Фоллс. Там у него был и широкий дубовый стол, кожаные кресла для посетителей и бархатные шторы на окнах. Во всяком случае, они выглядели как бархатные.
Этот же кабинет на заводе по бутилированию воды в пяти милях от города на участке земли, которая принадлежала пяти поколениям Финли, был лишен того очарования. Дешевый металлический стол с крышкой из ламината под дерево, пластмассовые стулья и несколько фотографий, перевешанных сюда со стен мэрского чертога. Рукопожатие с комментатором «Фокс-Ньюс» Биллом О'Рейли, шуточный бой на кулачках с бывшим борцом и одно время губернатором Джессом Вентурой.
В мэрском кабинете, однако, не висел календарь от журнала «Пентхаус». И Финли раздумывал, не снять ли его, прежде чем приглашать Фенуик. Но, черт возьми, что такого в этом календаре, чего бы она уже не видела? Например, в зеркале?
Глория Фенуик была тонкой, как карандаш, со светлыми до плеч волосами. Ей было около сорока, и она носила одежду от Энн Клайн. Она до сих пор числилась главным менеджером тематического парка и по указанию головной корпорации сворачивала дела. Это означало общение с кредиторами и распродажу всякого хлама. А также рассмотрение просьб о приобретении земельных участков. Однако до сих пор таковых не поступало.
– Я вообще не понимаю, почему согласилась на эту встречу, – заявила Фенуик, стоя и поглядывая на ближайший пластмассовый стул. Сиденье треснуло, и создавалось впечатление, что стул ущипнет ее за деликатное место, если она решится на него сесть.
– Согласились, потому что хватаетесь за любую возможность выставить себя перед начальством в выгодном свете.
Фенуик взяла со стола хозяина кабинета пластиковую бутылку с водой «Финли спрингс» и посмотрела сквозь нее на свет подмаргивающей потолочной люминесцентной лампы. Прищурившись, покачала.
– На мой взгляд, мутновата.
– Мы сделали несколько анализов прошлой партии, – сообщил Финли. – Хотя и содержит некоторое количество загрязняющих веществ, вполне безопасна для питья.
– Напечатайте это в качестве слогана на этикетке, – предложила гостья.